Ещё раз о И.В. Сталине

[Noy61]

Я совершенно согласен с утверждением Л. В. Шапошниковой, что "процесс познания Сталина ещё впереди", но поспешные выводы , которые она делает в отношении этого великого государственного деятелясчитаю глубоко ошибочными.

"Сожжение тьмы".

Стр. 248
Процесс познания Сталина сложен и труден, но без этих трудностей мы не сможем успешно бороться с тьмой, представителем которой был «вождь всех времен и народов». Полное разоблачение Сталина еще впереди. К сожалению, мы не знаем, когда произойдет это сакральное событие. Судьба России сложилась так, что мы должны идти к Свету космической эволюции через тьму Сталина. Так или иначе все зависит от нас: и продвижение к высоким космическим мирам, и возможность на этом нелегком пути набрать столь нужную нам энергетику мужества.

стр. 237

Здесь мы можем наблюдать действие космического закона – «Высшее в эволюции ведет за собой низшее». Все три силы проявили себя достаточно ярко в важном сражении под Москвой. Хаос в армии, посеянный Сталиным, паника в октябре 1941 года в Москве, которой ничто не противостояло, а также стремительное продвижение немецкой армии к столице вселили в немецкое командование уверенность в том, что Москвой легко можно овладеть. Если бы тогда под Москвой действовала только тьма, внутренняя и внешняя, мечта Гитлера с помощью Сталина была бы реализована

и захват немцами столицы привел бы к еще худшему разрушению не только армии, но и всей страны. Однако сила, которая вступила в войну на стороне России, разбила надежды тьмы. Немцам под Москвой пришлось удивиться дважды. Один раз легкости захвата территорий Советского Союза, пленению целой Красной армии, хорошо подготовленной Сталиным для такого пленения. Второй раз – подойдя к Москве почти вплотную, они так и не смогли ее взять. Как ни странно, решающую роль в сражении под Москвой сыграли какие-то три дня. И если бы некий пророк сообщил такую информацию немцам, они бы не поверили. Но случилось именно так. В том году в ноябре и декабре с погодой происходило нечто странное. Зима началась очень рано, пошли снегопады, перемежавшиеся с дождями. Плохие наши дороги то размокали под дождями и превращались в болота, то замерзали под снегами. Три дня, на которые немцы задержались вблизи Москвы, стоили им поражения в битве за столицу коснулась безжалостная сталинская рука, достигли пустой Москвы. Значительная часть этих войск шла в столицу пешком. Это были страшно уставшие, полуголодные люди. Несмотря ни на что, им не дали даже одного дня отдыха и сразу бросили их в сражение. Они, собственно, и не пустили немцев в Москву. С подмосковного страшного сражения началось формирование второй силы в войне против немцев, той силы, которой не могли противостоять никакие генералиссимусы.

Говорить, что Москву в 1941 году спасло Чудо правильно, но никакое Чудо не помогло бы если бы Генеральным Штабом руководил деморализованний главнокомандующий, который только и думал, как больше подставить под удар свою армию.

Лучше почитать маршала Василевского, служившего в дни обороны Москвы в Ставке Верховного Главнокомандования:

Говоря о тяжелых и опасных для нашей столицы и страны в целом октябрьско-ноябрьских днях, когда враг стоял у стен Москвы и Ленинграда, не могу не сказать о том огромном значении, которые имели для москвичей, для советского народа и Вооруженных Сил состоявшееся 6 ноября торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся совместно с партийными и общественными организациями столицы, посвященное 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, а 7 ноября - традиционный парад войск на Красной площади. И у нас в Генштабе, несмотря на крайне тяжелое положение на фронте под Москвой, чувствовалось какое-то особенно торжественное настроение. Доклад на торжественном заседании и выступление на Красной площади Сталина явились выражением спокойствия советских руководителей за судьбу советской столицы.
Под руководством Сталина над докладом трудился ряд членов Политбюро. Однажды в моем присутствии этот вопрос обсуждался на заседании Политбюро.
Призывы Коммунистической партии, прозвучавшие в выступлениях И. В. Сталина,- отдать все силы для защиты Родины и победы над врагом, да и сам по себе парад вызвали могучий патриотический подъем в стране, вдохновили наших людей на новые героические подвиги, на фронте и в тылу, укрепили уверенность в неизбежном переломе в ходе войны, в победе над фашистами.

…................................................

Утром 1 декабря по указанию Верховного Главнокомандующего состоялся мой разговор с И. С. Коневым относительно этой директивы. Командующий, ссылаясь на отсутствие у него танков и нехватку сил, предлагал вместо оказания помощи Западному фронту провести местную операцию по овладению городом Калинин. С таким заявлением нельзя было согласиться, оно преследовало только локальные интересы и шло вразрез с общей целью. Я вынужден был заявить И. С. Коневу следующее:
- Товарищ командующий! Известны ли вам события под Ростовом? Сорвать наступление немцев на Москву и тем самым не только спасти Москву, но и положить начало серьезному разгрому противника можно лишь активными действиями с решительной целью. Если мы этого не сделаем в ближайшие дни, то будет поздно. Калининский фронт, занимая исключительно выгодное оперативное положение для этой цели, не может быть в стороне от этого. Вы обязаны собрать буквально все для того, чтобы ударить по врагу, а он против вас слаб. И, поверьте, успех будет обеспечен. Товарищ Сталин разрешил немедленно перебросить вам для этой цели еще одну, 262-ю стрелковую дивизию Северо-Западного фронта. Она начинает погрузку сегодня в 18.00. Дивизия имеет в своем составе свыше 9 тыс. человек и неплохо вооружена. Ставка Верховного Главнокомандования считает не только возможным, но и необходимым снять с фронта и сосредоточить для этого удара указанные мной дивизии. Мне непонятно ваше заявление, что все эти дивизии имеют в своем составе всего лишь по 2-3 тыс. человек. Передо мной донесение вашего штаба, полученное 24 ноября 1941 года, по которому 246-я стрелковая дивизия имеет 6 тыс. 800 человек, 119-я - 7200, 252-я - 5800, 256-я - 6000 и т. д. Если в этих дивизиях, как вы заявили, действительно слаба артиллерия, то вы сможете усилить их за счет артполков Резерва Главного Командования, которых вы имеете 9. По вопросу о танках буду докладывать Верховному. Ответ дадим позднее…
После этого началось конкретное обсуждение предлагаемой Ставкой операции. И. С. Конев, прося все же усилить его фронт, заверил, что будет действовать так, как требует Ставка, нанося удар на Тургиново с целью «обязательно прорвать оборону и выйти в тыл противнику»20.

20*Архив МО СССР, ф. 96-А, оп. 2011, д. 5, л. 185-190.

Ставка была очень озабочена обеспечением точного выполнения этого приказа.

.............................................

Начало контрнаступления Ставка определила 5-6 декабря. Фактически же события развивались так. После ударов авиации и артиллерийской подготовки выполнение плана контрнаступления началось войсками Калининского фронта 5 декабря, а войсками ударных группировок Западного и Юго-Западного фронтов - 6 декабря. Развернулось грандиозное сражение. Успех нарастал с каждым днем. Инициатива бесспорно переходила к нам. Неожиданный удар советских войск произвел ошеломляющее впечатление на фашистское командование. 8 декабря Гитлер подписал так называемую директиву № 39, предусматривавшую общий переход немецких войск на всем Восточном фронте к стратегической обороне. Это полностью подтвердило правильность выбранного Ставкой момента перехода в контрнаступление. Верховное Главнокомандование внимательно следило за ходом событий и, по мере продвижения войск, ставило фронтам дальнейшие задачи.


…................................................. ............

К началу января 1942 года войска Калининского, Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов вышли на рубеж Селижарово, Ржев, Волоколамск, Руза, Мосальск, Белев, Мценск, Новосиль, где их контрнаступление и завершилось. Это была первая в Великую Отечественную крупная наступательная операция стратегического значения, в итоге которой ударные группировки врага под Москвой были разгромлены и отброшены к западу на 100, а в ряде мест и до 250 км. Непосредственная угроза Москве и всему Московскому промышленному району была ликвидирована, и контрнаступление под Москвой переросло в общее наступление советских войск на Западном направлении. В результате этого наступления войска Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов при содействии Балтийского флота должны были разгромить главные силы группы армий «Север» и ликвидировать блокаду Ленинграда; Калининский и Западный фронты во взаимодействии с армиями Северо-Западного и Брянского фронтов обязаны были окружить и разгромить главные силы группы армий «Центр»; Южный и Юго-Западный фронты имели задачу нанести поражение группе армий «Юг» и освободить Донбасс; Кавказскому фронту совместно с Черноморским флотом предстояло в течение зимы освободить от врага Крым.
Как рождался этот замысел? Остановлюсь на этом несколько подробнее. 10 января 1942 года Ставка направила военным советам фронтов и армий директивное письмо. Инициатором его был И. В. Сталин. Во вступительной части письма Ставка обращала внимание на то, чтобы войска при переходе в общее наступление всемерно учли опыт, полученный при контрнаступлении под Москвой и в других зимних наступательных операциях 1941 года, и избежали бы недочетов, которые наблюдались там. Это особенно относилось к вопросам создания ударных группировок, обеспечивающих превосходство над противником на основных направлениях, и к вопросам более рационального использования артиллерии

Финал великой битвы под советской столицей имел исключительное морально-политическое значение. Ведь Гитлер в своей агрессивной политике до того момента не знал неудач. Он захватывал одну страну за другой, овладел чуть ли не всей Западной Европой. Немецкая армия в глазах значительной части человечества была окружена ореолом непобедимости. И вот впервые «непобедимые» немецкие войска были биты, и биты по-настоящему. Под Москвой фашисты потеряли более 500 тыс. человек, 1300 танков, 2500 орудий, более 15 тыс. машин и много другой техники. Таких потерь фашистская армия еще не знала.
Гитлеровские оккупанты были полностью изгнаны из Московской, Тульской, Рязанской, частично - Ленинградской, Калининской, Смоленской, Орловской, Курской, Сталинской, Харьковской областей, с Керченского полуострова. Значение этих побед состояло в том, что советские войска вырвали стратегическую инициативу из рук противника, не позволив ему достичь ни одной из стратегических целей, предусмотренных «планом Барбаросса».

А вот какие воспоминания оставил А.М. Василевский о Сталине в этой же главе "Враг под Москвой", и это было написано в 1974 году, когда добрые слова о диктаторе не приветствовались. И, например, воспоминания Главного Маршала Дальней Авиации
А. Голованова вообще не были напечатаны из-за того, что он не захотел сокращать их по распоряжению из ЦК Партии. А у него много больше о Сталине.

*Уже говорилось, что И. В. Сталин бывал и вспыльчив, и несдержан в гневе, тем более поразительной была эта забота в условиях крайне тяжелой обстановки. Это один из примеров противоречивости личности И. В. Сталина. Припоминаются и другие факты. В особо напряженные дни он не раз говорил нам, ответственным работникам Генштаба, что мы обязаны изыскивать в сутки для себя и для своих подчиненных как минимум пять-шесть часов для отдыха, иначе, подчеркивал он, плодотворной работы получиться не может. В октябрьские дни битвы за Москву Сталин сам установил для меня отдых от 4 до 10 часов утра и проверял, выполняется ли это его требование. Случаи нарушения вызывали крайне серьезные и в высшей степени неприятные для меня разговоры. Разумеется, это не была мелкая опека, а вызывавшаяся обстановкой необходимость. Напряженнейшая работа, а порой и неумение организовать свое время, стремление взять на себя выполнение многих обязанностей зачастую заставляли ответственных работников забывать о сне. А это тоже не могло не сказаться на их работоспособности, а значит, и на деле.
Иногда, возвратившись около четырех часов утра от Сталина, я, чтобы реализовать принятые в Ставке решения, обязан был дать исполнителям или фронтам необходимые указания. Порою это затягивалось далеко за четыре часа. Приходилось идти на хитрость. Я оставлял у кремлевского телефона за письменным столом адъютанта старшего лейтенанта А. И. Гриненко. На звонок Сталина он обязан был докладывать, что я до десяти часов отдыхаю. Как правило, в ответ слышалось «Хорошо».