Партия Живой Этики

Noy61 · 14.06.2017, 22:08

Цитата:

Сообщение от Migrant

Да, сейчас в России другие условия. И это, рассматривая не с точки зрения сегодняшнего дня, а с точки зрения исторического развития, то есть масштабно, то нынешний крен в сторону либеральных методов даже полезен. Потому что даёт негативный опыт. То есть - то, от чего Новой России надо отказаться тотально, без каких-либо дискуссий в обществе.

И в этих новых условиях наиболее предпочтительно развитие такого общества, в котором действуют и развиваются предприятия, сельские комплексы, а на них организован порядок и принципы, которые будут удовлетворять всех. Община нового типа (общественная собственность, не единоличная или паевая, или акционерная, а именно общественная) сможет удовлетворить потребности каждого. И в таких условиях капиталистическое, то есть единоличное хозяйство, не имеет смысла запрещать и ликвидировать, как это было в СССР.

[dd]И что интересно, для такой общины нет необходимости в классовом подходе. То есть ленинский классовый подход - был в своё время хорошим решением, но только на своём этапе развития общества. Он был оправдан в период первых революций, а сейчас-то зачем строить общество только для одного класса? [/DD

Единственно, что на данный момент плохо понимается российским обществом - это подмена социализма государственной формой собственности. Социализм и государственная собственность - это разные вещи! Социализм - это когда станки, заводы и пароходы принадлежат не государству, а общине. Есть колхоз - все трактора, сеялки и веялки - принадлежат общине. А есть завод и все станки, оборудование и цеха принадлежат тем, кто на них работает.
Ещё раз: не государству!
Не чиновнику!
Не парткому или райкому!
Общине!
И общий капитал (мини-банк) - тоже общая собственность.
И именно община способна быстро и качественно создавать общественные фонды потребления - больницы, поликлиники, дома отдыха, жилые дома, школы и т.д. А общественные фонды потребления и внутренний банк (свободные активы) - это и есть основное преимущество общины и Общего Блага.

Сегодня вся мировая система подводит человечество к идее Красного Проекта, как единственной форме РАЗВИТИЯ общества.

И вот эту идею: "почему человечество должно перейти к Красному проекту (социализму), как к единственно возможной форме построения общества?" - я готов обсуждать с вами, господа (товарищи)...
А вот идеи Кропоткина, Маленкова, Столыпина, Бухарина
, Гайдара и Чубайса - не интересно!

Мигрант нет "нечего нового под Луной"То что вами рисуется как лучшее достижение социальной жизни Будущего, уже переживалось Европой и Россией как очень высокое достижение общественной жизни в 12 - 15 веках!

Петр Кропоткин

"Современная наука и анархия".

Глава 3.

Государство, его роль в истории.

Цитата:

Часть 4.

Восстания двенадцатого столетия нельзя приписать ни какой-нибудь выдающейся личности, ни какому-нибудь центральному учреждению. Они представляют собою естественное явление роста человечества, подоб*ное родовому строю и деревенской общине; они принад*лежат не какому-нибудь одному народу или какой-ни*будь области, а известной ступени человеческого раз*вития.
Вот почему официальная наука не может понять смысла этого движения...

...Средневековые вольные города-общины составились, с одной стороны, из сельских общин, а с другой — из множества союзов и гильдий, существовавших в эту эпоху вне территориальных границ. Они образовались из федераций этих двух родов союзов, под защитой город*ских стен и башен.
Во многих местах средневековая община явилась как результат мирного, медленного роста. В других же — как во всей Западной Европе — она была результатом революции...

...В течение одного столетия это движение распростра*нилось (нужно заметить, путем подражания) с замеча*тельным единодушием по всей Европе. Оно охватило Шотландию, Францию, Нидерланды, Скандинавию, Гер*манию, Италию, Испанию, Польшу и Россию. И когда мы сравниваем теперь хартии и внутреннее устройство вольных городов французских, английских, шотланд*ских, нидерландских, скандинавских, германских, богем*ских, русских, швейцарских, итальянских или испан*ских, — нас поражает почти буквальное сходство этих хартий и республик, выросших под сенью такого рода общественных договоров. Какой знаменательный урок всем поклонникам Рима и гегельянцам, которые не могут себе представить другого способа достигнуть одно*образия учреждений, кроме рабства перед законом!
От Атлантического океана до среднего течения Волги и от Норвегии до Сицилии вся Европа была покрыта подобными же вольными городами, из которых одни, как Флоренция, Венеция, Нюрнберг или Новгород, сделались многолюдными центрами, другие же остава*лись небольшими городами, состоявшими всего из сотни, иногда даже двадцати семейств; причем они все-таки считались равными в глазах других, более цветущих городов.
Развитие этих, полных жизни и силы организмов шло, конечно, не везде одним и тем же путем. Географи*ческое положение и характер внешних торговых сноше*ний, препятствия, которые приходилось преодолевать, — все это создавало для каждой из этих общин свою исто*рию. Но в основе всех их лежало одно и то же начало. Как Псков в России, так и Брюгге в Нидерландах, как какое-нибудь шотландское местечко с тремястами жите*лей, так и цветущая богатая Венеция со своими людны*ми островами, как любой городок в северной Франции или Польше, так и красавица Флоренция, — все они составляли те же*amitas, те же союзы сельских общин и соединенных гильдий, защищенных городскими стена*ми. В общих чертах их внутреннее устройство было везде одно и то же...

...Наконец, город представлял собою союз этих концов, улиц, приходов и гильдий; он имел свое общенародное собрание всех жителей в главном вече, свою главную ратушу, выборных судей и свое знамя, вокруг которого собирались знамена всех гильдий и улиц. Он вступал в переговоры с другими городами как вполне равно*правная единица, соединялся с кем угодно и заключал с кем хотел национальные и международные союзы. Так, английские «Cinque*Ports», т. е. Пять Портов, располо*женные около Дувра, образовали союз с французскими и нидерландскими портовыми городами по другую сторо*ну пролива; и точно так же русский Новгород соединялся с скандинаво-германской Ганзой и т. д. Во внешних сношениях каждый город имел все права современного государства...

...Вообще, мы можем сказать, на основании множества всевозможных исторических документов, что никогда человечество, ни прежде, ни после этого периода, не знало такого сравнительного благосостояния, обеспечен*ного для всех, каким пользовались средневековые горо*да. Теперешняя нищета, неуверенность в будущем и чрезмерный труд в средневековом городе были совер*шенно неизвестны.

Часть 5.

Благодаря всем этим элементам — свободе, организа*ции от простого к сложному, тому, что производство и внутренний обмен велись ремесленными союзами (гильдиями), а внешняя торговля велась всем городом как таковым, а закупка главных предметов потребления также производилась самим городом, который распреде*лял их между гражданами по себестоимости, — благода*ря также духу предприимчивости, развитому такими учреждениями, средневековые города в течение первых двух столетий своего свободного существования сдела*лись центрами благосостояния для всего своего населе*ния, центрами богатства, высокого развития и образо*ванности, невиданных до тех пор.
Когда рассматриваешь документы, дающие возмож*ность установить размер заработной платы в вольных городах сравнительно со стоимостью предметов потреб*ления (Т. Роджерс сделал это для Англии, а многие немецкие писатели — для Германии), то ясно видно, что труд ремесленника и даже простого поденщика того вре*мени оплачивался лучше, чем оплачивается в наше время труд наиболее искусного рабочего. Счетные книги Оксфордского университета, которые имеются за семь столетий, начиная с двенадцатого века, и некоторых имений в Англии, а также некоторых немецких и швей*царских городов ясно доказывают это.
С другой стороны, обратите внимание на художест*венную отделку, на количество орнаментов, которыми работник того времени украшал не только настоящие произведения искусства, как, например, городскую рату*шу или собор, но даже самую простую домашнюю утварь, какую-нибудь решетку, какой-нибудь подсвеч*ник, чашку или горшок — и вы сейчас же поймете, что он не знал ни торопливости, ни спешности, ни переутом*ления нашего времени; он мог ковать, лепить, ткать, вышивать, не спеша, — что теперь могут делать лишь очень немногие работники-артисты...

*Мы увидим также на всем, что бы ни делалось в то время, отпечаток духа изобретательности и искания нового: дух свободы, вдохновлявший весь их труд, и чувство братской взаимности. Она не могла не развиться в гильдиях, где люди одного и того же ремесла объеди*нялись не только ради практических нужд или техниче*ской стороны своего ремесла, но и связаны были узами братства и общественности. Гильдейскими правилами предписывалось, например, чтобы два «брата» всегда присутствовали у постели каждого «брата» в случае болезни, что в те времена чумы и повальных зараз тре*бовало немало самоотвержения. В случае же смерти гильдия брала на себя все хлопоты и расходы по похоронам умершего, брата или сестры, и считала своим долгом проводить до могилы его тело и позаботиться об его вдове и детях.
Ни отчаянной нищеты, ни подавленности, ни неуве*ренности в завтрашнем дне, ни оторванности в бедности, которые висят над большинством населения современ*ных городов, в этих «оазисах, возникших в двенадцатом веке среди феодальных лесов»,— совершенно не было известно.

...Под защитой своих вольностей, выросших на почве свободного соглашения и свободного почина, в этих го*родах возникла и развилась новая цивилизация, с такой быстротой, что ничего подобного этой быстроте не встречается в истории ни раньше, ни позже.
Вся современная промышленность ведет свое начало от этих городов. В течение трех столетий ремесла и ис*кусства достигли в них такого совершенства, что наш век превзошел их разве только в быстроте производства, редко — в качестве и почти никогда в художественности изделий. Несмотря на все наши усилия оживить искусст*во, разве мы можем сравняться в живописи по красоте с Рафаэлем? по силе и смелости — с Микеланджело? в науке и искусстве—с Леонардо да Винчи? в поэзии и красоте языка — с Данте? или в архитектуре — с творцами соборов в Лионе, Реймсе, Кельне, Пизе, Флоренции, которых «строителями», по прекрасному выражению Виктора Гюго, «был*caw*народ»? И где же найти такие сокровища красоты, как во Флоренции и Венеции, как ратуши в Бремене и Праге, как башни Нюрнберга и Пизы и т. д. до бесконечности? Все эти памятники искусства — творения того периода вольных городов.
Вы, может быть, подумаете о нашей современной цивилизации, успехами которой мы так гордимся. Но она, во всех своих проявлениях, есть лишь дитя той ци*вилизации, которая выросла среди вольных средневеко*вых городов. Все великие открытия, создавшие совре*менную науку, как компас, часы, печатный станок, от*крытие новых частей света, порох, закон тяготения, закон атмосферного давления, развитием которого явилась паровая машина, основания химии, научный метод, указанный Роджерсом Бэконом и прилагавшийся в итальянских университетах, — что все это, как не на*следие вольных городов и той цивилизации, которая раз*вилась в них под охраной общинных вольностей?

Дальше следует печальный отрезок истории, рассказывающий о том как эти ВОЛЬНОСТИ уничтожались феодалами, монархами, церковью, законниками...