Еще не осень! Если я Терплю, как осень терпит лужи, Печаль былого бытия, Я знаю: завтра будет лучше. Я тыщу планов отнесу На завтра: ничего не поздно. Мой гроб еще шумит в лесу. Он - дерево. Он нянчит гнезда. Я, как безумный, не ловлю Любые волны. Все же, все же, Когда я снова полюблю, Вновь обезумею до дрожи. Я знаю, что придет тоска И дружбу, и любовь наруша, Отчаявшись, я чужака - В самом себе я обнаружу. Но в поединке между ним И тем во мне, кто жизнь прославил, Я буду сам судьей своим. И будет этот бой неравен.
Мы — тонкий луч, серебряная нить, щепотка соли и немного спеси, мы ничего практически не весим и потому нас трудно заземлить.
На карте мира нас не различить: мы — Лихтенштейн и алая Андорра, в крови наследие татаров ли, монголов, из наклонений повелительных глаголов мы празднуем четыре буквы — ж и т ь!
Мы знаем боль, мы дали ей приют, вместилище земных противоречий, ты говоришь, что время нас не лечит, и потому мы невесомей, лучше, легче, нас потому читают и поют.
Нас подбирают слепо и на слух, и мы звучим, как пёстрые вагоны, мы, может, пустоцветы, эпигоны, а, может, тонкий тополиный пух,
а, может, небо кроет ярко-синим, дороги ждут, когда мы их осилим, смеёмся, что они нас не просили, и снова выбираем сложный путь.
Щепотка соли, солнечная ртуть, прицеливаюсь жадным объективом: моё презрение ко всем императивам ломается о хрупкое — «красиво!», так нестерпимо ярко и красиво, как никогда, когда, когда-нибудь.
* * * Тонким сделай меня Словно лист папиросной бумаги Нарисуй на мне травы, детей, птиц, Отнеси подальше от пыльной дороги, И сложи меня вдвое, Буд-то б я научился падать ниц
Положи меня глубже Под самое самое сердце, Чтоб смогли отогреться Все мои закоулки души. Чтобы песни за-пелись, И мечты за-мечтались, И чтоб звёзды на небе Словно в детстве зажглись.
Было б здорово, правда! Было б здорово, если бы ты появился. Ты представь - ТЫ у мира... и за пазухой - я у тебя Чем не выход? Такая простая картина... Совершенная формула бытия.
Начинаешь ... очень чётко и глубоко понимать ВЕЛИЧИЕ Анны Андреевны. Один муж расстрелян... Второй - так же сгинул и там же. Сын в лагерях. Немец ещё прёт и ничего не ясно. Её не печатают, а значит нечего есть... Но эта по настоящему РУССКАЯ женщина, русский поэт - в самый трудный 1942 г пишет великое русское МЫ. Может быть только так можно выдержать то, что выдержать невозможно? Может так побеждали всегда? Умирало угнетённое маленькое и личное Я И появлялось великое МЫ.
Анна Ахматова
Мужество
Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет.
Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова, И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово.
Свободным и чистым тебя пронесем, И внукам дадим, и от плена спасем Навеки.
Молчи, молчи на русском языке, Ходи под этим небом леденелым, Как прежде - тут - поморы и карелы. И, собирая камушки в руке, Осознавай тепло и тяжесть тела.
О вечная мелодия молитв И хрупкость и конечность человечья В напевности поморского наречья. И будет дождь из века в веки лить, И будет кот, и будет жар над печью.
Мы русский дух, мы чёрная земля, Мы море Белое, и Чёрное, и дале За горизонт; мы всякое видали. И всё ж не выпускай во сне руля Смоленой лодки, ждущей на причале.
Последний раз редактировалось Восток, 30.09.2022 в 16:59.
Когда самый лучший уходит, Уходит за яблонев цвет, За реку Оскол и за реку Лету, За много оставшихся лет, Остаётся спасать котов Из Светличного и Попасной, Остаётся идти туда, где ты нужен, Туда, где опасно.
Глаза у него были серые, Как Балтийское море. Прицельный взгляд, Как звук на затворе. Нет у меня больше слов. Остаётся спасать котов.
Мы все тут само- Мобилизованы очень давно. Про нас покажут Патриотическое кино. И скажет критик: вот это лажа. А мы уже Ничего не скажем.
Спасай котов, Люби и молись. Наши мёртвые уходят за синие реки, За синюю высь. Мы увидимся и пригодимся, А пока остаются сны. Господи, мы такие маленькие. И все же зачем-то нужны.
И будет снег. И будет новый день, и в этом дне – даровано прощенье. С балкона ветер задувает в щели, на потолке танцует светотень. Мы выйдем в день – и мы его вдохнем, он будет ветер с озера и цитрус, как будто дети маленькие в цирке, как будто праздник, детство будто, дом. И время с антресолей доставать коробку, где советские игрушки – и космонавт, и яблоко, и грушка, перебирать, рассыпав на кровать.
Как будто нет и не бывало лжи, войны и вовсе не бывало смерти. И мир большой, и сколько ни отмерь ты, все будет по тебе, держи, держи.
Так мы вдохнем прощение. Оно не разбирает правых и неправых, не выбирает тех, кто лучше нравом, а просто есть, поскольку суждено. Для каждого из выросших детей, какие б ни бывали переломы, тату и шрамы, браки и дипломы, держи вот и живи так, дуралей.
Живи, живи – с морозного утра, и дальше, это суть твоя награда. Как будто дальше будет только правда, как будто никогда не умирал.
Видишь, у дерева есть росток, Как у солдата есть дух и честь. Как у меня есть Бог, Так и у Бога я есть… Сколько осыплется на ветру, Сколько сорвётся листков с ветвей, Столько надежд в конце умрут, После ушедших от нас людей…
Счастье кому-то – воды глоток, А для кого-то, как груз, семья… Как у меня есть Бог, Так и у Бога есть я… Кому-то прочитанных сотни книг Не дали ни мудрости, ни ума… Бывает, один осмысленный стих Ценнее, чем правильных книг тома…
Лучше красивый сорвать цветок, Или оставить его цвесть? Если у вас есть Бог, Значит и вы у него есть… Что это значит? Лишь то, что в нас Зрячее сердце, а разум слеп… Счастлив один, что купил алмаз… Счастлив другой – разделить свой хлеб…
Правила форума
Справка
Расширения
Ответ: Любимые стихи 
Линейный вид
