Русский национальный характер

[Эвиза]

Noy61, дело в том, что Иван Александрович Ильин очень не любил большевиков.
Его взгляды менялись на протяжении жизни.
Было даже так, что он писал Гитлеру письма, что воевать с большевиками - это воевать с Россией, а Россию немцам не одолеть.

Прочтите его краткую биографию в статье Сергея ОЛЬХОВЕЦКОГО к 130-летию со дня рождения И.А. Ильина

СПАСИБО, ВЕЧНАЯ ДОБРОТА!

Постоянные читатели нашей газеты, вероятно, заметили, что мы часто обращаемся к наследию великого русского философа Ивана Александровича Ильина (1883—1954). Да, действительно, мы любим этого мыслителя, любим его ясный язык, ясные мысли, ясный взгляд на жизнь. Для многих наших соотечественников Иван Ильин стал ныне мудрым советчиком и проницательным собеседником; кто-то предпочитает его социософские труды, кому-то ближе заметки Ильина о человеческой душе…

А кем же был он в жизни, как проходил его жизненный путь? Начнём рассказ с начала: будущий философ родился 130 лет назад в Москве, отец его был русским дворянином, мать — тоже дворянкой, но немецкой. Звали её Каролиной Луизой Швейкерт фон Штадион; перед тем как выйти замуж, она приняла православие и стала называться Екатериной Юльевной. Иначе и быть не могло: к православной вере в семье Ильиных относились с трепетом; как святыню передавали из рода в род маленькую самодельную книжечку, сделанную прадедом философа, тоже Иваном Ильиным, советником царя Павла I, — на обложке у этой книжки значилось: «Катехизис. Сыну моему Ивану Ивановичу Ильину мое родительское благословение».

Юность философа была, в сущности, типичной для всякого интеллигентного юноши того времени: гимназия, университет, долгое путешествие по Европе, по её университетам и библиотекам, выход в свет первых научных трудов. Его заметили, его признали своим ведущие русские философы… Потом была буря восторгов по случаю революции 1905 года, а затем, как и у многих, — тяжёлое разочарование и пересмотр позиций.

И до того дошёл этот пересмотр, что Февральскую революцию Ильин воспринял уже как бедствие. Все силы своего ума он направил на то, чтобы помочь России выбраться из безпорядков. Именно в это время из кабинетного учёного он превращается в активного политика, борца и идеолога правого дела. Именно тогда и появился на свет подлинный Ильин, во всей своей силе и своеобразии.

Он всей душой принял Белое движение, был организатором подпольных белых групп в Москве… Дважды его арестовывала ЧК — и дважды отпускала с миром (а ведь у него была связь с белым командованием, он получал деньги на нелегальную работу…). Видимо, говоря о ЧК, историки что-то преувеличивают… Во всяком случае, Ильин никогда не скрывал, что является противником советской власти, но никто его за это не посадил и не расстрелял, а наибольшим гонением, которое пришлось ему вытерпеть от большевиков, была высылка из страны на том самом знаменитом «философском пароходе», где вместе с ним ехали ещё несколько десятков русских учёных-антикоммунистов.
Трудно говорить об этом как о наказании: именно за границей талант Ильина развился с наибольшей силой, что вряд ли случилось бы, останься он в СССР. И вспоминая Советскую Россию, Ильин писал: «…под напором большевиков из года в год обороняемое достояние России отчасти суживалось в объёме, отчасти углублялось в содержании. И ныне остались: храмы, библиотеки, музеи, памятники старины, живой состав русского народа, железные дороги, леса и недра. И, главное, духовно: русская душа, русская вера, русский характер, русский уклад».

Ильин поселился в Берлине, наладил прежние дружеские связи с белогвардейской эмиграцией, начал писать, выступать, учить. Для многих явилось неожиданностью, что Ильин — решительный противник демократии, что он — русский националист!

Он писал: «Главное — воспитание в русском народе национального духовного характера… Россия встанет во весь рост и окрепнет только через воспитание в народе такого характера. Это воспитание может быть только национальным самовоспитанием, которое может быть проведено самим русским народом, то есть его верной и сильной национальной интеллигенцией. Для этого нужен отбор людей, отбор духовный, качественный и волевой».

Родина, отмечает Ильин, есть дар Святого Духа. Национальная духовная культура есть как бы гимн, всенародно пропетый Богу в истории, или духовная симфония, исторически прозвучавшая Творцу всяческих. И ради создания этой духовной музыки народы живут из века в век, в работах и страданиях, в падениях и подъёмах. Выпадая из своего народа, своей нации, человек теряет доступ к глубочайшим колодцам духа и к священным огням жизни, ибо эти колодцы и эти огни всегда национальны. Никакого «общечеловечества» не существует: человек живёт единством со своим народом.

Живя в Германии, Ильин видел приход к власти фашистов — и поначалу не слишком пугался этого. Он даже, подобно Ивану Солоневичу, писал достаточно благожелательные письма Гитлеру, пытаясь убедить его, что Россия осталась Россией и при большевиках, что воевать с большевиками — это значит воевать с Россией, а России немцам не одолеть. Единственным результатом этих писем стало то, что философом всерьёз заинтересовалось гестапо, и ему пришлось отправляться «в эмиграцию из эмиграции» — из Германии в Швейцарию. В Швейцарии ему разрешили жить, но не разрешили работать; первое время помогал С.В. Рахманинов, потом Иван Александрович начал выступать с лекциями — оказывается, это здесь не считалось работой.

Нельзя в двух словах рассказать обо всех трудах Ильина. Может быть, стоит лишь попытаться выразить главную мысль его книг о России. Мысль эта: Россию спасёт национальная (т.е. русская, православная) элита. Все силы народа должны быть брошены на создание такой элиты — «людей, преданных России, национально чувствующих, государственно мыслящих, волевых, идейно-творческих, несущих народу не месть и не распад, а дух освобождения, справедливости, сверхклассового единения». Эти люди сумеют перенять власть от коммунистов и повести Россию по данному ей Богом пути. Не будет таких людей — «и в стране начнется непредставимый хаос передвижений, возвращений, отмщений, погромов, развала транспорта, безработицы, голода, холода и безвластия»…

Умер Иван Александрович в 1954 году. На его швейцарской могиле стояла эпитафия, которую он сам для себя сочинил:

«Всё почувствовано.
Так много выстрадано…
Узрено в любви,
Немало взято на душу,
Постигнуто немногое.
Спасибо Тебе, вечная Доброта!»

Несколько лет назад прах Ильина был перевезён в Россию. Неизвестно, сохранилась ли эта надпись на его новой могиле…