Как бороться со злом?

[Nyrh]

Сообщение от Nyrh

Самый обычный Бог у меня. Господь Бог Израилев.

P.S.

Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева.
Евангелие от Матфея 15:24 — Мф 15:24: https://bible.by/verse/40/15/24/

[Nyrh]

Сообщение от яБорис

Конкретно...пожалуйста...где и что выходит у меня...то есть борьбу с теософией укажите! Иначе получится болтовня...пустопорожняя.

Всё дело в уме: в ваших представлениях — предмете вашей веры. Пока вы не решитесь убить ум, к реальному Христу, который не в книгах живёт, возможности прийти не будет. Иисус Христос таки учит не врать себе. Любое транслирование в мир ложных представлений о Боге — борьба с теософией.

[яБорис]

Сообщение от Nyrh

Самый обычный Бог у меня. Господь Бог Израилев. Как я совмещаю Христа и Ницше? Пути Господни неисповедимы, Ницше необходим для Второго Пришествия. Он терпеть не мог антисемитов, что видно в его письмах. В вашей цитате из «Антихрист. Проклятие христианству» сказано "основатель христианства", а не Иисус Христос. Я хорошо знаю, что в философии слова таки играют значение. Потому-то Ницше этим и намекнул на то, что основателем христианства был Антихрист. Кто чувствует себя без греха как не он? Намёки, Борис, намёки. Религия и философия — не для тупых.

Вы не замечаете, что проповедуете христианство на этом форуме?! Тогда что я могу вам в плане вашей борьбы с теософией пояснить?

В одном своём сообщении - продемонстрировал как белое становится черным...и тут же обратное....черное - белым.
Основатель христианства легко стал антихристом.
И что такое проповедовать христианство? И что такое христианство, если не следование Христу?
Если вы Сергей признаётесь, что не можете мне пояснить, зачем обвиняете?
Зеркало...это когда человек уличает других в болтовне...не замечая "бревна" в своём глазу.

[яБорис]

Сообщение от Nyrh

Всё дело в уме: в ваших представлениях — предмете вашей веры. Пока вы не решитесь убить ум, к реальному Христу, который не в книгах живёт, возможности прийти не будет. Иисус Христос таки учит не врать себе. Любое транслирование в мир ложных представлений о Боге — борьба с теософией.

Набор шаблонов, штампов и отсутствие логических следствий...

"Христианство – это ненависть к уму... " Ф.Ницше

Сергей, на этом я завершаю...абсолютно бессмысленный наш разговор (имхо)

[яБорис]

Сообщение от яБорис

В одном своём сообщении - продемонстрировал как белое становится черным...и тут же обратное....черное - белым.
Основатель христианства легко стал антихристом.
И что такое проповедовать христианство? И что такое христианство, если не следование Христу?
Если вы Сергей признаётесь, что не можете мне пояснить, зачем обвиняете?
Зеркало...это когда человек уличает других в болтовне...не замечая "бревна" в своём глазу.(это живой Христос...Его слова

[Nyrh]

Сообщение от яБорис

В одном своём сообщении - продемонстрировал как белое становится черным...и тут же обратное....черное - белым.
Основатель христианства легко стал антихристом.
И что такое проповедовать христианство? И что такое христианство, если не следование Христу?
Если вы Сергей признаётесь, что не можете мне пояснить, зачем обвиняете?
Зеркало...это когда человек уличает других в болтовне...не замечая "бревна" в своём глазу.

Борис, вот мы и подошли с вами к моменту, когда дальше вы намерены играть в игру "верю/не верю", отказываясь от исследования. Когда мне есть что сказать, а вам нечего услышать. Вы не собираетесь исследовать вопрос об Антихристе и об основателе христианства, потому что представление в уме уже имеете и оно у вас пересмотру не подлежит. Так что, мне стоит смириться со своим "гласом вопиющего в пустыне".

[яБорис]

Сообщение от Nyrh

Борис, вот мы и подошли с вами к моменту, когда дальше вы намерены играть в игру "верю/не верю", отказываясь от исследования. Когда мне есть что сказать, а вам нечего услышать. Вы не собираетесь исследовать вопрос об Антихристе и об основателе христианства, потому что представление в уме уже имеете и оно у вас пересмотру не подлежит. Так что, мне стоит смириться со своим "гласом вопиющего в пустыне".

Есть желание обсудить?

Здесь другая тема

Swark, например, открыл тему (для этого)...и мы с ним там общались.

[Nyrh]

Сообщение от яБорис

Набор шаблонов и отсутствие логических следствий...

"Христианство – это ненависть к уму... " Ф.Ницше

Борис, философия и религия — это не ваш конёк. Иначе бы вы не вырывали цитату Ницше с мясом из контекста. Так вы и к Библии относитесь, по опыту моего с вами общения.

Христианство - это ненависть к уму, гордости, мужеству, свободе; это - libertinage ума; христианство есть ненависть к чувствам, к радостям чувств, к радости вообще...

Я таки делаю попытки понять Ницше, понять что он хотел сказать, понять его логику. И мне это удаётся.

[яБорис]

Сообщение от Nyrh

Борис, философия и религия — это не ваш конёк. Иначе бы вы не вырывали цитату Ницше с мясом из контекста. Так вы и к Библии относитесь, по опыту моего с вами общения.

Я таки делаю попытки понять Ницше, понять что он хотел сказать, понять его логику. И мне это удаётся.

Вот и склейте в одну систему...в один смысл...(уже предлагал)...всё перечисленное...и Христа с Ницше...видно они у вас на одной ступени.

[Nyrh]

Сообщение от яБорис

Вот и склейте в одну систему...в один смысл...(уже предлагал)...всё перечисленное...и Христа с Ницше...видно они у вас на одной ступени.

Христианство — это порождение мизантропов, коллективного Антихриста. А Христос и его слуга ("велик господин — велик и слуга") Фридрих Ницше связаны планом Второго Пришествия, где Ницше как Иоанн Предтеча (усекновение головы Иоанна и помешательство Фридриха Вильгельма таки символичны). Всё для нас, было бы желание услышать слово Божие.

[яБорис]

Сообщение от Nyrh

Христианство — это порождение мизантропов, коллективного Антихриста. А Христос и его слуга ("велик господин — велик и слуга") Фридрих Ницше связаны планом Второго Пришествия, где Ницше как Иоанн Предтеча (усекновение головы Иоанна и помешательство Фридриха Вильгельма таки символичны). Всё для нас, было бы желание услышать слово Божие.

Аминь.

[Речник]

[Речник]

[яБорис]

Человеческая глупость часто потворствует злу…- это в пространство…(может в ком-то и срезонирует имхо)
Среди непримиримых врагов России есть очень много умных и утонченных своей хитростью людей. Они профессионалы своего дела.
Как уже упоминалось выше...на Youtube большинство роликов...именно размещаются с этой целью...с целью посеять сомнения в правильности действий нашей власти...в её компетентности. Они (хозяева видеохостинга) умело фильтруют контент.
Например:
YouTube заблокировал канал Михалкова Бесогон ТВ
Дата добавления18 янв 2024

А ролики с откровениями священника Алексея Уминского…(их много…среди его визави и небезысвестный всем А. Венедиктов…и ещё кое-кто) никто не блокирует. Казалось бы почему?
Предлагаю – давайте рассмотрим.
Два взаимосвязанных видеоролика...потому как об одном и том же человеке.
Первый… о нём со стороны…и не только лично о нём.
Второй – непосредственно его мысли (в живом исполнении) о пробеме различения Добра и Зла.
Он в этом видео выступает …перед молодыми людьми (скорее всего)…со своими представлениями о добре и зле…как и что…Адам и Ева…
И здесь, на мой взгляд, можно заметить что ГЛУБИНА (в частности человеческих представлений о чём-либо) - есть понятие относительное.
Потом раговор мягко переходит к Христу…к заповедям…и такой как - “не убий “…
А у нас на дворе СВО…
Противоречие…однако… выясняется в мыслях и словах Уминского (на его аудиторию) что Христу…мы не следуем. Как так?
Молодежь молчит …слушает… и то…множество молодых людей, которые за кадром…смотрят ролик, а их много…проблема-то актуальная…жизненная.
И не найдется среди них… никого, кто бы вопросил – уважаемый ,батюшка Алексей вот вы – протоирей

(В Московском патриархате возведение в сан протоиерея, по «Положению о наградах Русской Православной Церкви», принятому на Архиерейском соборе 2017 года, производится указом Святейшего Патриарха не ранее чем через пять лет после награждения правом ношения наперсного креста с украшениями. Продолжительность служения в сане пресвитера должна составлять не менее 25 лет.)

, а ваш почитатель Михаил Мах народный батюшка(смотри предыдущий видеоролик) и товарищ…по духовному поприщу…рассказывает…как в нашей церкви…покупаются (за деньги) саны, положения, места и покровительство сильных мира сего…- как вам удалось дослужиться до звания протоирея...с таким глубоким пониманием заповедей Христа?
Дожить до седых волос…и не замечать…всего того, что происходит в матери церкви?
Где же вы были всё это время? Как согласовали своего живого Христа с нашей действительностью?
Таким вопросом…человека можно убить (имхо) и я никогда не задал бы его ему на публике (а может и вообще не задал бы)
Но задаю его…для других. Может кто и найдет ответ.

[Diotima]

Легенда о великом инквизиторе, из романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»

Считаю, это величайшее прозрение- предупреждение о настоящем времени, но еще как бы не случилось непоправимое, еще можно всё спасти. ( в этом убеждена)

Чтобы понятнее было о чем речь, предваряю отрывком из Евангелия

«Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола. И постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: «не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих».
Потом берет Его диавол и поставляет его на крыле храма, и говорит ему: если Ты – Сын Божий, бросься вниз; ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоей». Иисус сказал ему: написано так же: «не искушай Господа Бога твоего». Опять берет его диавол на весьма высокую гору, и показывает ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если падши поклонишься мне. И тогда Иисус говорит ему: отойди от меня, сатана; ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи». И тогда оставляет его диавол, и се Ангелы приступили и служили Ему». (Матф. 3:1-11.)

«Действие у меня в Испании, в Севилье, в самое страшное время инквизиции, когда во славу божию в стране ежедневно горели костры… …По безмерному милосердию своему, он проходит еще раз между людей в том самом образе человеческом, в котором ходил три года между людьми пятнадцать веков назад… …Он молча проходит среди них с тихою улыбкою бесконечного сострадания. Солнце любви горит в его сердце, лучи Света, Просвещения и Силы текут из очей его и, изливаясь на людей, сотрясают их сердца ответной любовью. Он простирает к ним руки, благословляет их, и от прикосновения к нему, даже лишь к одеждам его, исходит целящая сила. Вот из толпы восклицает старик, слепой с детских лет: «Господи, исцели меня, да и я тебя узрю», и вот как бы чешуя сходит с глаз его, и слепой его видит. Народ плачет и целует землю, по которой идет он. Дети бросают перед ним цветы, поют и вопиют ему: «Осанна!»
«Это он, это сам он, повторяют все, это должен быть он, это никто, как он». Он останавливается на паперти Севильского Собора в ту самую минуту, когда во храм вносят с плачем детский открытый гробик: в нем семилетняя девочка, единственная дочь одного знатного гражданина. Мертвый ребенок лежит весь в цветах. «Он воскресит твое дитя», – кричат из толпы плачущей матери. Вышедший навстречу гроба соборный патер смотрит в недоумении и хмурит брови. Но вот раздается вопль матери умершего ребенка. Она повергается к ногам его: «Если это ты, то воскреси дитя мое!» – восклицает она, простирая к нему руки.
Процессия останавливается, гробик опускают на паперть к ногам его. Он глядит с состраданием, и уста его тихо и еще раз произносят: «Талифа куми» «и восста девица». Девочка подымается в гробе, садится и смотрит, улыбаясь, удивленными раскрытыми глазками кругом. В руках ее букет белых роз, с которым она лежала в гробу. В народе смятение, крики, рыдания, и вот, в эту самую минуту, вдруг проходит мимо собора по площади сам кардинал – великий инквизитор.
Это девяностолетний, почти старик, высокий и прямой, с иссохшим лицом, со впалыми глазами, но из которых еще светится, как огненная искорка, блеск. О, он не в великолепных кардинальских одеждах своих, в каких красовался вчера перед народом, когда сжигали врагов римской веры, нет, в эту минуту он лишь в старой грубой монашеской своей рясе. За ним в известном расстоянии следуют мрачные помощники и рабы его и «священная стража». Он останавливается перед толпой и наблюдает издали. Он все видел, он видел, как поставили гроб у ног его, видел, как воскресла девица, и лицо его омрачилось. Он хмурит седые брови свои, и взгляд его сверкает зловещим огнем. Он простирает перст свой и велит стражам взять его. И вот, такова его сила и до того уже приучен, покорен и трепетно послушен ему народ, что толпа немедленно раздвигается пред стражами, и те, среди гробового молчания, вдруг наступившего, налагают на него руки и уводят его.
Толпа моментально, вся как один человек, склоняется головами до земли перед старым инквизитором, тот молча благословляет народ и проходит мимо. Стража проводит пленника в тесную и мрачную сводчатую тюрьму в древнем здании святого судилища и запирает в нее. Проходит день, настает темная, горячая и «бездыханная» севильская ночь. Воздух «лавром и лимоном» пахнет. Среди глубокого мрака вдруг отворяется железная дверь тюрьмы и сам старик, великий инквизитор, со светильником в руке медленно входит в тюрьму. Он один, дверь за ним тотчас же закрывается. Он останавливается при входе и долго, минуту или две, всматривается в лицо его. Наконец тихо подходит, ставит светильник на стол и говорит ему:
– Это ты? Ты? – Но, не получая ответа, быстро прибавляет: Не отвечай, молчи. Да и что бы ты мог сказать? Я слишком знаю, что ты скажешь. Да ты и права не имеешь ничего прибавлять к тому, что уже сказано тобой прежде. Зачем же ты пришел нам мешать? Ибо ты пришел нам мешать и сам это знаешь. Но знаешь ли ты, что будет завтра? Я не знаю, кто ты, и знать не хочу: ты ли это или только подобие его, но завтра же я осужу и сожгу тебя на костре, как злейшего из еретиков, и тот самый народ, который сегодня целовал твои ноги, завтра же по одному моему мановению бросится подгребать к твоему костру угли, знаешь ты это?
Да, ты, может быть, это знаешь, – прибавил он в проникновенном раздумье, ни на мгновение не отрываясь взглядом от своего пленника… …Имеешь ли ты право возвестить на хоть одну тайну того мира, из которого ты пришел? – спрашивает мой старик и сам отвечает ему за него: Нет, не имеешь, чтобы не прибавлять к тому, что уже было прежде сказано, и чтобы не отнять у людей свободы, за которую ты так стоял, когда был на земле. Все, что ты вновь возвестишь, посягнет на свободу веры людей, ибо явится как чудо, а свобода их веры тебе была дороже всего тогда, полторы тысячи лет назад. Не ты ли так часто тогда говорил: «Хочу сделать вас свободными».
Но вот ты теперь увидел этих «свободных» людей, – прибавляет вдруг старик с вдумчивою усмешкой. – Да, это дело нам дорого стоило, – продолжает он, строго смотря на него, – но мы докончили наконец это дело во имя твое. Пятнадцать веков мучились мы с этою свободой, но теперь это кончено и кончено крепко. Ты не веришь, что кончено крепко? Ты смотришь на меня кротко и не удостоишь меня даже негодования? Но знай, что теперь и именно ныне эти люди уверенны более чем когда-нибудь, что свободны вполне, а между тем сами же они принесли нам свободу свою и покорно положили ее к ногам нашим. Но это сделали мы, а того ль ты желал, такой ли свободы?» – Я опять не понимаю, – прервал Алеша, – он что, иронизирует, смеется?
– Нимало. Он именно ставит в заслугу себе и своим, что наконец-то они побороли свободу и сделали так для того, чтобы сделать людей счастливыми. «Ибо теперь только (то есть он, конечно, говорит про инквизицию) стало возможным помыслить в первый раз о счастии людей. Человек был устроен бунтовщиком; разве бунтовщики могут быть счастливыми? Тебя предупреждали, – говорит он ему, – ты не имел недостатка в предупреждениях и указаниях, но ты не послушал предупреждений, ты отверг единственный путь, которым можно было устроить людей счастливыми, но, к счастью, уходя, ты передал дело нам. Ты обещал, ты утвердил своим словом, ты дал нам право связывать и развязывать и уж, конечно, не можешь и думать отнять у нас это право теперь. Зачем же ты пришел нам мешать?» – А что значит: не имел недостатка в предупреждении и указании? – спросил Алеша.
– А в этом-то и состоит то главное, что старику надо высказать.
«Страшный и умный дух, дух самоуничтожения и небытия, – продолжает старик, – великий дух говорил с тобою в пустыне, и нам передано в книгах, что он будто бы «искушал» тебя. Так ли это? И можно ли было сказать хоть что-нибудь истиннее того, что он возвестил тебе в трех вопросах, и что ты отверг, и что в книгах названо «искушениями»? А между тем, если было когда-нибудь на земле совершено настоящее громовое чудо, то это в тот день, в день этих трех искушений. Именно в появлении этих трех вопросов и заключалось чудо.
Если бы возможно было помыслить, лишь для пробы и для примера, что три этих вопроса страшного духа бесследно утрачены в книгах и что их надо восстановить, вновь придумать и сочинить, чтобы внести опять в книги, и для этого собрать всех мудрецов земных, правителей, первосвященников, ученых, философов, поэтов и задать им задачу: придумайте, сочините три вопроса, но такие, которые мало того, что соответствовали бы размеру события, но и выражали бы сверх того, в трех только фразах человеческих, всю будущую историю мира и человечества, то думаешь ли ты, что вся премудрость земли, вместе соединившаяся, могла бы придумать хоть что-нибудь подобное по силе и глубине тем трем вопросам, которые действительно были предложены тебе тогда могучим духом в пустыне? Уж по одним вопросам этим, лишь по чуду их появления, можно понимать, что имеешь дело не с человеческим текущим умом, а с вековечным и абсолютным.
Ибо в этих трех вопросах как бы совокуплена в одно целое и предсказана вся дальнейшая история человеческая и явлены три образа, в которых сойдутся все неразрешимые исторические противоречия человеческой природы на всей земле. Тогда это не могло быть еще так видно, но теперь, когда прошло пятнадцать веков, мы видим, что все в этих трех вопросах до того угадано и предсказано и до того оправдалось, что прибавить к ним или убавить от них ничего нельзя более. Реши же сам, кто был прав: ты или тот, который тогда вопрошал тебя?
Вспомни первый вопрос; хоть не буквально, но смысл его тот: «Ты хочешь идти в мир и идешь с голыми руками, с каким-то обетом свободы, которого они, в простоте своей и в прирожденном бесчинстве своем, не могут и осмыслить, которого боятся они и страшатся, ибо ничего и никогда не было для человека и для человеческого общества невыносимее свободы! А видишь ли сии камни в этой нагой раскаленной пустыне? Обрати их в хлебы, и за тобой побежит человечество как стадо, благодарное и послушное, хотя вечно трепещущее, что «отымешь руку свою и прекратятся им хлебы твои». Но ты не захотел лишить человека свободы и отверг предложение, ибо какая же свобода, рассудил ты, если послушание куплено хлебами?
Ты возразил, что человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века, и человечество провозгласит устами своей премудрости науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. «Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!» – вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против тебя и которым разрушится храм твой… …О, никогда, никогда без нас они не накормят себя! Никакая наука не даст им хлеба, пока они будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут нам: «Лучше поработите нас, но накормите нас».
Поймут наконец сами, что свобода и хлеб земной вдоволь для всякого вместе немыслимы, ибо никогда, никогда не сумеют они разделиться между собою! Убедятся тоже, что не могут быть никогда и свободными, потому что малосильны, порочны, ничтожны и бунтовщики. Ты обещал им хлеб небесный, но, повторяю опять, может ли он сравниться в глазах слабого, вечно порочного и вечно неблагородного людского племени с земным? И если за тобою во имя хлеба небесного пойдут тысячи и десятки тысяч, то что станется с миллионами и с десятками тысяч миллионов существ, которые не в силах будут пренебречь хлебом земным от небесного? Иль тебе дороги лишь десятки тысяч великих и сильных, а остальные миллионы, многочисленные, как песок морской, слабых, но любящих тебя, должны лишь послужить материалом для великих и сильных? Нет, нам дороги и слабые. Они порочны и бунтовщики, но под конец они-то станут и послушными.
Они будут дивиться на нас и будут считать нас за богов за то, что мы, став во главе их, согласились выносить свободу и над ними господствовать: так ужасно им станет под конец быть свободными! Но мы скажем, что послушны тебе и господствуем во имя твое. Мы их обманем опять, ибо тебя уж не пустим к себе. В обмане этом и будет заключаться наше страдание, ибо мы должны будем лгать. Вот что значил этот первый вопрос в пустыне, и вот что ты отверг во имя свободы, которую поставил выше всего. А между тем в вопросе этом заключалась великая тайна мира сего.
Приняв «хлебы», ты бы ответил на всеобщую и вековечную тоску человеческую как единоличного существа, так и целого человечества вместе, это: «Пред кем преклониться?» Нет заботы беспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее того, пред кем преклониться. Но ищет человек преклониться пред тем, что уже бесспорно, чтобы все люди разом согласились на всеобщее пред ним преклонение. Ибо забота этих жалких созданий не в том только состоит, чтобы сыскать такое, чтоб и все уверовали в него и преклонились пред ним, и чтобы непременно все вместе. Вот эта потребность общности преклонения и есть главнейшее мучение каждого человека единолично и как целого человечества с начала веков. Из-за всеобщего преклонения они истребляли друг друга мечом.
Они созидали богов и взывали друг к другу: «Бросьте ваших богов и придите поклониться нашим, не то смерть вам и богам вашим!» И так будет до скончания мира, даже и тогда, когда исчезнут в мире и боги: все равно падут пред идолами. Ты знал, ты не мог не знать эту основную тайну природы человеческой, но ты отверг единственное абсолютное знамя, которое предлагалось тебе, чтобы заставить всех преклониться пред тобою бесспорно, знамя хлеба земного, и отверг во имя свободы и хлеба небесного. Взгляни же, что сделал ты далее. И все опять во имя свободы!
Говорю тебе, что нет у человека заботы мучительнее, как найти того, кому передать поскорее этот дар свободы, с которым это несчастное существо рождается. Но овладевает свободой людей лишь тот, кто успокоит их совесть. С хлебом тебе давалось бесспорное знамя: дашь хлеб, и человек преклонится, ибо ничего нет бесспорнее хлеба, но если в то же время кто-нибудь овладеет его совестью помимо тебя, о, тогда он даже бросит хлеб твой и пойдет за тем, который обольстит его совесть. В этом ты был прав. Ибо тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить.
Без твердого представления о себе, для чего ему жить, человек не согласится жить и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы кругом его всё были хлебы. Это так, но что же вышло: вместо того, чтобы овладеть свободой людей, ты увеличил им ее еще больше! Или ты забыл, что спокойствие и даже смерть человеку дороже свободного выбора в познании добра и зла? Нет ничего обольстительнее для человека, как свобода его совести, но нет ничего и мучительнее. И вот вместо твердых основ для успокоения совести человеческой раз и навсегда ты взял все, что есть необычайного, гадательного и неопределенного, взял все, что было по силам людей, а потому поступил как бы и не любя их вовсе, это кто же: тот, который пришел отдать за них жизнь свою!
Вместо того чтоб овладеть людскою свободой, ты умножил ее и обременил ее мучениями душевное царство человека вовеки. Ты возжелал свободной любви человека, чтобы свободно пошел он за тобою, прельщенный и плененный тобою. Вместо твердого древнего закона, свободным сердцем должен был человек решать впредь сам, что добро и что зло, имея лишь в руководстве твой образ пред собою, но неужели ты не подумал, что он отвергнет же наконец и оспорит даже и твой образ и твою правду, если его угнетут таким страшным бременем, как свобода выбора? Они воскликнут наконец, что правда не в тебе, ибо невозможно было оставить их в смятении и мучении более, чем сделал ты, оставив им столько забот и неразрешимых задач.
Таким образом, сам ты и положил основание к разрушению своего же царства и не вини никого в этом более. А между тем то ли предлагалось тебе? Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия это силы: чудо, тайна и авторитет. Ты отверг и то, и другое, и третье и сам подал пример тому. Когда страшный и премудрый дух поставил тебя на вершине храма и сказал тебе «Если хочешь узнать, сын ли ты божий, и докажешь, то верзись вниз, ибо сказано про того, что ангелы подхватят и понесут его, и не упадет и не расшибется, и узнаешь тогда, сын ли ты божий, и докажешь тогда, какова вера твоя в отца твоего», но ты, выслушав, отверг предложение и не поддался и не бросился вниз.
О, конечно, ты поступил тут гордо и великолепно как бог, но люди-то, но слабое бунтующее пламя это они-то боги ли? О, ты понял тогда, что, сделав лишь шаг, лишь движение броситься вниз, ты тотчас бы и искусил Господа, и веру в него всю потерял, и разбился бы о землю, которую спасать пришел, и возрадовался бы умный дух, искушавший тебя. Но, повторяю, много ли таких как ты? И неужели ты в самом деле мог допустить хоть минуту, что и людям будет под силу подобное искушение? Так ли создана природа человеческая, чтобы отвергнуть чудо и в такие страшные моменты жизни, моменты самых страшных, основных и мучительных душевных вопросов своих оставаться лишь со свободным движением сердца?
О, ты знал, что подвиг твой сохранится в книгах, достигнет глубины времен и последних пределов земли, и понадеялся, что, следуя тебе, и человек останется с богом, не нуждаясь в чуде. Но ты не знал, что чуть лишь человек отвергнет чудо, то тотчас отвергнет и бога, ибо человек ищет не столько бога, сколько чудес. И так как человек оставаться без чуда не в силах, то насоздаст себе новых чудес, уже собственных, и поклонится уже знахарскому чуду, бабьему колдовству, хотя бы он сто раз был бунтовщиком, еретиком и безбожником. Ты не сошел с креста, когда кричали тебе, издеваясь и дразня тебя: «Сойди со креста, и уверуем, что это ты». Ты не сошел потому, что опять-таки не захотел поработить человека чудом и жаждал свободной веры, а не чудесной. Жаждал свободной любви, а не рабских восторгов невольников пред могуществом, раз навсегда его ужаснувшим.
Но и тут ты судил о людях слишком высоко ибо, конечно, они невольники, хотя и созданы бунтовщиками. Озрись и суди, вот прошло пятнадцать веков, поди посмотри на них: кого ты вознес до себя? Клянусь, человек слабее и ниже создан, чем ты о нем думал! Может ли, может ли он исполнить то, что и ты? Столь уважая его, ты поступил, как бы перестав ему сострадать, потому что слишком много от него и потребовал, и это кто же, тот, который возлюбил его более самого себя! Уважая его менее, менее бы от него и потребовал, а это было бы ближе к любви, ибо легче была бы ноша его. Он слаб и подл. Что в том, что он теперь повсеместно бунтует против нашей власти и гордится, что он бунтует?
Это гордость ребенка и школьника. Это маленькие дети, взбунтовавшиеся в классе и выгнавшие учителя. Но придет конец и восторгу ребятишек, он будет дорого стоить им. Они ниспровергнут храмы и зальют кровью землю. Но догадаются наконец глупые дети, что хоть и бунтовщики, но бунтовщики слабосильные, собственного бунта своего не выдерживающие. Обливаясь глупыми слезами своими, они сознаются наконец, что создавший их бунтовщиками, без сомнения, хотел посмеяться над ними… …И чем виноваты остальные слабые люди, что не смогли вытерпеть того, что могучие?
Чем виновата слабая душа, что не смогла вместить столь страшных даров?… …Мы исправили подвиг твой и основали его на чуде, тайне и авторитете. И люди обрадовались, что их вновь повели как стадо и что с сердец их снят наконец столь страшный дар, принесший им столько муки. Правы мы были, уча и делая так, скажи? Неужели мы не любили человечества, столь смиренно сознав его бессилие, с любовию облегчив его ношу и разрешив слабосильной природе его хотя бы и грех, но с нашего позволения? К чему же ты пришел нам мешать? И что ты молча и проникновенно глядишь на меня кроткими глазами своими? Рассердись, я не хочу любви твоей, потому что сам не люблю тебя? И что мне скрывать от тебя? То, что имею сказать тебе, все тебе уже известно, я читаю это в глазах твоих, и я ли скрою от тебя тайну нашу?
Может быть, ты именно хочешь услышать ее из уст моих, слушай же: мы не с тобой, а с ним, вот наша тайна! Мы давно уже не с тобою, а с ним, уже восемь веков. Ровно восемь веков назад мы взяли от него то, что ты с негодованием отверг, тот последний дар, который он предлагал тебе, показав тебе все царства земные: мы взяли от него Рим и меч кесаря и объявили лишь себя царями земными… …Ибо кому же владеть людьми, как не тем, которые владеют их совестью и в чьих руках хлебы их. Мы и взяли меч кесаря, а взяв его, конечно, отвергли тебя и пошли за ним… …У нас же все будут счастливы и не будут более ни бунтовать, ни истреблять друг друга, как в свободе твоей повсеместно. О, мы убедим их, что они тогда только и станут свободными, когда откажутся от свободы своей для нас и нам покоряться. И что же, правы мы будем или солжем?
Они сами убедятся, что правы, ибо вспомнят, до каких ужасов рабства и смятения доводила их свобода твоя… …Тогда дадим им тихое смиренное счастье, счастье слабосильных существ, какими они и созданы. О, мы убедим их наконец не гордиться, ибо ты вознес их и тем научил гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкие дети, но что детское счастье слаще всякого… …Мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с не-винными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить нас, как дети, за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти грехи, так и быть, возьмем на себя. И возьмем на себя, а нас они будут обожать, как благодетелей, понесших на себе их грехи пред богом. И не будет у них никаких от нас тайн.
Мы будем позволять или запрещать им жить с их женами и любовницами, иметь или не иметь детей – все судя по их послушанию – и они будут нам покоряться с весельем и радостью. Самые мучительные тайны их совести – всё, всё понесут нам и мы всё разрешим, и они поверят решению нашему с радостию, потому что оно избавит их от великой заботы и страшных теперешних мук решения личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы существ, кроме сотни тысяч управляющих ими. Ибо лишь мы, мы, хранящие тайну, только мы будем несчастны. Будут тысячи миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев, взявших на себя проклятие познания добра и зла.
Тихо умрут они, тихо угаснут во имя твое и за гробом обрящут лишь смерть. Но мы сохраним секрет и для их же счастия будем манить их наградой небесною и вечною. Ибо если б и было что на том свете, то уж, конечно, не для таких как они… …Знай, я не боюсь тебя. Знай, что и я был в пустыне, что и я питался акридами и кореньями, что и я благословлял свободу, которою ты благословил людей, и я готовился стать в число избранников твоих, в число с жаждой «восполнить число». Но я очнулся и не захотел служить безумию. Я ушел от гордых и воротился к смиренным для счастия этих смиренных. То, что я говорю тебе, сбудется, и царство наше сожидется. Повторяю тебе, завтра же ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был, кто всех более заслужил костер, то это ты. Завтра сожгу тебя. Dixi. (лат. «Я сказал».) (Достоевский. «Братья Карамазовы».)

[яБорис]

Как бороться со злом? Тема, вероятно, привлекает внимание огромного множества самых разных людей?
Личное…личный опыт.
Зло…как мы его видим? – ответ…по-разному, ибо мы все разные.
Наступили на ногу в транспорте…набили морду…обокрали… ДИСКОМФОРТ…- это зло…
и как с ним бороться?
Это ряд неких событий формирующих видение некой проблемы… (в облике зла), проблемы близкой абсолютному большинству людей (имхо)
Масштаб…
Человек страдает…и всё зло, наблюдаемое им (и осмысливаемое) масштабируется…его личным…личными проблемами…личными жизненными обстоятельствами.
Больше 8 миллиардов человек - население планеты…и у каждого из нас свои личные проблемы и видения их решения.
А есть нечто обобщающее эти проблемы 8 миллиардов человек?...некий другой полюс…называющийся проблемой Человека?
Да есть (имхо)…на проблему Человека даёт ответ Христос.
Но Христос…это прежде всего ВЕРА…
Где основание этой Веры? В чем оно?

[яБорис]

Размышления...
Реальность.
Чьими глазами (ушами, чувствами, сознанием) она утверждается?
Вот человек...яро утверждает некую видимую (осознаваемую) им реальность.
Он - активен...устремлён...уверен в своей правоте...
В это же время...в другой точке пространства... опытный врач, который в силу своих профессиональных обязанностей...просматривает анализы флюрографии...вчерашней диспансеризации

Комплекс мероприятий в системе здравоохранения, проводимых с целью выявления и предупреждения развития различных заболеваний у населения

работников некой организации...видит что одному из наблюдаемых им пациентов (тому самому) жить осталось...совсем недолго...от силы пару месяцев.

Но речь...всегда о некой значимости... о масштабе событий...
жизнь человека...жизнь города...жизнь страны...жизнь планеты...и о возможном взгляде на реальность...со стороны

2000 лет назад... иудеи...избранный Богом народ...с великой историей и традициями...
и Христос со словами:
"15:13. Он же сказал в ответ: всякое растение, которое
не Отец Мой Небесный насадил, искоренится;
15:14. оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если
слепой ведет слепого, то оба упадут в яму. " от Мф.
Христос видит эту реальность...и предрекает ПАДЕНИЕ народа.ведомого фарисеями и законниками. Видит...движение народа к пропасти.

«Притча о слепых» Брейгеля-старшего
24 мая 2023
278 прочитали
«Оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму».

Сюжет
Шесть слепых цепочкой движутся по наклонной. Поводырь оступился, и вслед за ним летит в яму ещё один слепой. Остальных ждёт то же, если они не «прозреют».

Сюжет основан на библейской притче (Матф. 15:14): «Оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму». Брейгель, использовав первоисточник, постарался воплотить идею о «слепом» обществе, лишившемся воли к борьбе и пассивно следующем за судьбой-фортуной.

На контрасте показана природа. Её идиллический вид словно бы подсказывает героям выход из тупика. Однако они слепы и им предстоит пережить падение.
https://dzen.ru/a/ZG3dXcHKIDSQZQwK

Притча несёт некий смысл...очень важный (имхо)...и здесь очень значимо резюме...смысловой вывод (имхо)_

[Восток]

Сообщение от яБорис

оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если
слепой ведет слепого, то оба упадут в яму. "

Из компании Христос и апостолы - выжил и не погиб один только Иоанн.
Выводы? Диспансеризацию вовремя прошёл?

Смешнооооо))))

[яБорис]

Сообщение от Восток

Из компании Христос и апостолы - выжил и не погиб один только Иоанн.
Выводы? Диспансеризацию вовремя прошёл?

Смешнооооо))))

Смешно...так посмейтесь...какие проблемы?
Восток, это наша гордыня так реагирует...на то...если с нами (нашей позицией...нашими мыслями) - не соглашаются.
Бог решает... кому...в какое время и при каких обстоятельствах оставлять этот мир.
Не просит совета у нас...как?...когда?... и кому?.
А Апостолов своих...Он предупредил заранее...о том конце, какой их ожидает.

[Восток]

Сообщение от яБорис

Восток, это наша гордыня так реагирует...на то...если с нами (нашей позицией...нашими мыслями) - не соглашаются.

Ну тут никакого несогласия и не было))) Можете не реагировать)))

Это в целом и общем - смешно. Слова и интонации есть. А смысла почти нет)))