••• Звуки Шопена. Безлюдная улица. Небо - гранитный клочок. Юный Ноябрь от ветра сутулится, нежно сжимая смычок.
Тёмные волосы. Джемпер без ворота. Тоненький шрам у виска. В центр промокшего серого города снежные входят войска.
Рыжие блики британского паба стали немного тусклей, и кто-то пальцами чертит “так надо” на запотевшем стекле. Юный Ноябрь кладёт в чемоданы листья, следы от простуд, чьи-то потерянные талисманы и невозвратность минут.
И на вокзале - билет без квитанции. Город в плену Декабря. Он на заброшенной маленькой станции выйдет из календаря...
Попробуй не подводить итоги, не писать в блоге, не выкладывать каждый снимочек в инстаграм. Просто смотри, как ажурные зимние боги пишут белые вязи оконных рам.
Это время дано — замечать детали, бороздить снегопады в пуховике. Видишь, ветви склонились к земле хрустальные — сколько нежности в тоненьком завитке.
Новый год или новый день, разве это важно? Если хочется перемен, осмотрись внутри. Когда бьют куранты на Спасской башне, ничего не загадывай, просто благодари.
Отложи телефон, не снимай для ленты… Как стремительно утекает твоё "сейчас". Проживи для себя эти все моменты без желания выставить напоказ.
У зимы такие в мешке щедроты, все мы ходим в несметных её дарах. И куда-то уносят метели ноты, где едва различимы вопросы: "Кто ты, что ты слышишь в снежных моих ветрах?"
Глаза домов к полуночи ослепнут, Разрушено прибежище зимы Порывистым солоноватым ветром, Весна у февраля берет взаймы Кусочки солнца, запахи мимозы, Бензиновые радуги дорог, Весна идет - такой приятный лозунг, Мы запираем зиму на замок
Осыпались нетронутые дали Тяжелых неулыбчивых снегов, Осталась подождать, когда растает Тугая сталь кургузых облаков. На островках асфальта белым мелом Писать стихами жизненную суть, И, чтобы счастью не было предела, В суровом феврале встречать весну.
Твой позывной «февраль», ломаются законы И горизонты дней в огнях седой зимы, Как будто бы вчера, как будто бы не дома Под снегом стали мы слепы, глухи, немы. В закатах полыхать и прятаться в застенках, Отсвечивать зеркал драконьей чешуей, Чтоб сумеречный сон в сиреневых оттенках Окутывал наш мир под призрачной Луной. Ты снова далеко, и вечность, предположим Не так уж глубока, не монотонна грусть, И зимняя хандра совсем не безнадежна, Когда слетает пар с твоих горячих уст. И я, как мотылек, на свет от сигареты Сквозь синие снега и миллиарды лет, Без устали, без сна, в безоблачное лето, Где наш прекрасный мир меняет силуэт.
Мы весной поднимаемся в полный рост, Головами касаясь горячих звёзд. И сражаемся снова с кромешной тьмой, Чтобы птицы вернулись сквозь нас домой.
Чтобы солнце вставало в заветный час, Чтоб вращалась, потомки, земля для вас. Чтобы траву обдували ветров винты, Чтоб из наших шинелей росли цветы.
Мы теперь - земляника на тех холмах, Мы - косые дожди и ручьи во рвах. Наших писем обрывки, как те скворцы. Мы - медовые травы в следах пыльцы.
Нас, в болотах небес не один миллион. И в кармане у каждого медальон. Это зерна весны. Это горя край. Сорок пятый настырный пасхальный май.
Вася, Паша, Сережа, Егор, Рашид… Средне-русский равнины пейзаж расшит Нами в землю упавшими на бегу... В небеса мы завернуты, как в фольгу.
Только вот что: не плачьте теперь о нас! Это мы поминаем вас в горький час! Это вам разбираться, где мир, где меч! Это вам теперь память о нас беречь!
Нам стоят обелиски, огни горят, Пусть же каменных гладят ветра солдат. Но важнее, ребята, на этот раз, Чтобы не было стыдно и нам за вас.
Вам труднее, потомки, в засаде дней. Наша битва с врагами была честней. Мы закрасили кровью колосья ржи, А на вас проливаются реки лжи.
Мы умели в атаке и песни петь, Вас как рыбу теперь заманили в сеть. И у нас на троих был один кисет, Вам же «умники» в спины смеются вслед.
Нам в советской шинели являлся Бог, Наши братские кладбища - как упрек. Вас почти что отрезали от корней! Вам труднее, наши правнуки, вам трудней!
Мы носили за пазухой красный флаг, Был у нас Талалихин, Чуйков, Ковпак! И таких миллион еще сыновей! Вам труднее, прекрасные, вам трудней!
Произносим молитву мы нараспев: «Пусть приедет последний из нас во Ржев, Чтоб вспорхнули с полей журавли, трубя, Чтоб, столетний, увидел он сам себя!
Молодым, неженатым, глядящем вверх, В сорок третьем оставшимся здесь навек, Чем-то красным закрашенный как снегирь, Написавшем невесте письмо в Сибирь.
Не кричите про Родину и любовь. Сорок пятый когда-нибудь будет вновь. С головы своей снимет планета шлем. Вот и все. Дальше сами. Спасибо всем.
Когда мне встречается в людях дурное, То долгое время я верить стараюсь, Что это скорее всего напускное, Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья, Стремлюсь я поверить, забыв про укор, Что лжец, может, просто большой фантазер, А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог, Возможно, по глупости разболтался, А друг, что однажды в беде не помог, Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло. Иными тут мерками следует мерить. Ужасно не хочется верить во зло, И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых, Нередко стараешься волей-неволей В душе своей словно бы выправить их И попросту «отредактировать», что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк. И сколько порой ни насилуешь душу, А гниль все равно невозможно никак Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей Не так уж и мало встречать доводилось. И сколько хороших надежд поразбилось, И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу, Что надо в начале любого пути С хорошей, с хорошей и только с хорошей, С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто), Но как же ты будешь безудержно рад, Когда эта мерка придется по росту Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети, Что, дескать, непрочная штука — сердца… Не верю! Живут, существуют на свете И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй. Но только одно не забудь наперед: Ты сам своей мерке большой соответствуй, И все остальное, увидишь,- придет!
Утро после всего. Трагедия вновь Повторяется в виде трагедии, но к больницам Русские люди приходят сдавать кровь. Русские люди с усталыми хмурыми лицами.
Это такая доступная им любовь - Жизнью своей поделиться без лишних вздохов. Русские люди приходят сдавать кровь, Жизнь претекает в жизнь по капле, по крохам.
Так, неуклонно карабкаясь день за днем, Двигаясь дальше на занебесном бензине, Все эти чертовы взрывы переживем, Все это вывезем, Господи, как вывозили.
Сегодня Бог проснулся утром рано… Он жалобы и просьбы почитал… И людям из кувшина без обмана Желаемое в сердце наливал… Но не у всех открыто было сердце И место есть для Чуда не у всех. То завистью, враждой подпёрта дверца… То жадность не даёт налить успех…
А у кого-то до краёв разлита Печаль и безысходность, вот беда. И Бог жалел, что сердце это скрыто… Любви хотел налить, да вот куда? И Бог грустил, что люди не умеют Сердца и души чистить от обид… Они с годами в сердце каменеют И сердце превращается в гранит…
Но Бог ходил, смотрел и улыбался, Когда сердца влюблённые встречал. Он брал кувшин и от души старался, Им счастье в сердце бережно вливал… А люди постепенно расплескали Подаренную Богом благодать И всех вокруг в утрате обвиняли, Забыв в самих себе вину искать…
Ведь если б мы могли прощать и верить, Любить, благодарить и отпускать, То Бог бы мог не каплей счастье мерить, Кувшин волшебный мог бы весь отдать… Сегодня Бог проснулся на рассвете. Огромный ящик с просьбами у ног… А рядом лишь один без просьб конвертик: «Благодарю за всё тебя, мой Бог…»
И в стихи никчёмник влез - администрации - пламенный привет.
Сам чёрт лживый пришёл в тему А обвиняет в этом других Эко распирает в кредит бесноватого безбожника Мало ему своего гнуса, он ещё у чужих его просит.
Потерпи, потерпи, согбенный лысый бес Придут и навалят сторицею За все твои старания и труды Возьмёшь горящих угольев на голову в кредит Отчитаешься перед своими хозяевами демонами И будешь работать полезным идиотом джинном
__________________ Гармоническое, светлое и спокойное состояние ауры есть бесценный вклад в светлое строительство Нового Мира.
Правила форума
Справка
Расширения
Ответ: Любимые стихи 
Линейный вид
