Актуально! История одной переписки

[Тартар]

...Едва произнесено имя Христа, одно это имя увлекает людей, что бы они ни делали. Ничто не обнаруживает так ясно божественного происхождения христианской религии, как эта ее безусловная универсальность, сказывающаяся в том, что она проникает в души всевозможными путями, овладевает умом без его ведома, и даже в тех случаях, когда он, по-видимому, всего более ей противится, подчиняет его себе и властвует над ним, внося при этом в сознание истины, которых там раньше не было, пробуждая ощущения в сердцах, дотоле им чуждые, и внушая нам чувства, которые без нашего ведома вводят нас в общий строй. Так определяет она роль каждой личности в общей работе и заставляет все содействовать одной цели. При таком понимании христианства всякое пророчество Христа получит характер осязательной истины. Тогда начинаешь ясно различать движение всех. рычагов, которые его всемогущая десница пускает в ход, дабы привести человека к его конечной цели, не посягая на его свободу, не умерщвляя ни одной из его природных способностей, а, наоборот, удесятеряя их силу и доводя до безмерного напряжения ту долю мощи, которая заложена в нем самом. Тогда видишь, что ни один нравственный элемент не остается бездейственным в новом строе, что самые энергичные усилия ума, как и горячий порыв чувства, героизм твердого духа, как и покорность кроткой души, — все находит в нем место и применение. Доступная всякому разумному существу, сочетаясь с каждым биением нашего сердца, о чем бы оно ни билось, христианская идея все увлекает за собою, и самые препятствия, встречаемые ею, помогают ей расти и крепнуть. С гением она поднимается на высоту, недосягаемую для остальных людей; с робким духом она движется ощупью и идет вперед мерным шагом; в созерцательном уме она безусловна и глубока; в душе, подвластной воображению, она воздушна и богата образами; в нежном любящем сердце она разрешается в милосердие и любовь; — и каждое сознание, отдавшееся ей, она властно ведет вперед, наполняя его жаром, ясностью и силой- Взгляните, как разнообразны характеры, как множественны силы, приводимые ею в движение, :какие несходные элементы служат одной и той, же цели, сколько разнообныx сердец бьется для одной идеи! Но: еще более удивительно влияние христианства на общество в целом. Разверните :вполне картину эволюции нового общества, и вы увидите, как христианство претворяет все интересы людей в свои собственные, заменяя всюду материальную потребность потребностью нравственной и возбуждая в области мысли те великие споры, каких до него не знало ни одно время, ни одно общество, те страшные столкновения мнений, когда вся жизнь народов превращалась в одну великую идею, одно безграничное чувство; вы увидите, как все становится им, и только им,— частная жизнь и общественная, семья и родина, наука и поэзия, разум и воображение, воспоминания и надежды, радости и печали. Счастливы те, кто носит в сердце своем ясное сознание части, им творимой, в этом великом движении, которое сообщил миру сам Бог. ...

[Дафи]

Это лично для Вас, Тартар, как представителя Церкви.


Л.Н.Толстой, гений земли русской, великий Посвящённый.

Разрушение Ада и восстановление его

Легенда

I

"Это было в то время, когда Христос открывал людям своё учение.
Учение это было так ясно, и следование ему было так легко и так очевидно избавляло людей от зла, что нельзя было не принять его, и ничто не могло удержать его распространения по всему свету. И Вельзевул, отец и повелитель всех дьяволов, был встревожен. Он ясно видел, что власть его над людьми кончится навсегда, если только Христос не отречётся от своей проповеди. Он был встревожен, но не унывал и подстрекал покорных ему фарисеев и книжников как можно сильнее оскорблять и мучить Христа, а ученикам Христа советовал бежать и оставить его одного. Он надеялся, что приговор к позорной казни, поругание, оставление его всеми учениками и, наконец, самые страдания и казнь сделают то, что Христос отречётся от своего учения. А отречение уничтожит и всю силу учения.
Дело решалось на кресте. И когда Христос возгласил: "Боже мой, Боже мой, для чего ты меня оставил", - Вельзевул возликовал. Он схватил приготовленные для Христа оковы и, надев их себе на ноги, прилаживал их так, чтобы они не могли быть расторгнуты, когда будут одеты на Христа.
Но вдруг с креста раздались слова: "Отче, прости им, ибо не знают, что делают", и вслед за тем Христос возгласил: "Свершилось!" - и испустил дух. Вельзевул понял, что всё для него пропало. Он хотел снять со своих ног оковы и бежать, но не смог сдвинуться с места. Оковы скипелись на нём и держали его ноги. Он хотел подняться на крыльях, но не мог расправить их. И Вельзевул видел, как Христос, в светлом сиянии остановился во вратах ада, видел, как грешники от Адама до Иуды вышли из ада, видел, как разбежались все дьяволы, видел, как самые стены ада беззвучно распались на все четыре стороны. Он не мог более переносить этого и, пронзительно завизжав, провалился сквозь треснувший пол ада в преисподнюю.

II

Прошло 100 лет, 200, 300 лет. Вельзевул не считал времени. Он лежал неподвижно в чёрном мраке и мёртвой тишине, и старался не думать о том, что было, и всё-таки думал и бессильно ненавидел виновника своей погибели.
Но вдруг, - он не помнил и не знал, сколько лет прошло с тех пор, - он услыхал над собой звуки, похожие на топот ног, стоны, крики, скрежет зубовный.
Вельзевул приподнял голову и стал прислушиваться.
То, что ад мог восстановиться после победы Христа, Вельзевул не мог верить, а между тем топот, стоны, крики и скрежет зубов становились всё яснее и яснее.
Вельзевул поднял туловище, подобрал под себя мохнатые, с отросшими копытами ноги (оковы, к удивлению его, сами собой соскочили с них) и, затрепав свободно раскрывшимися крыльями, засвистал тем призывным свистом, которым он в прежние времена призывал к себе своих слуг и помощников.
Не успел он перевести дыхание, как над головой его разверзлось отверстие, блеснул красный огонь, и толпа дьяволов, давя друг друга, высыпались из отверстия в преисподнюю и, как вороны вокруг падали, расселись кругом Вельзевула.
Дьяволы были большие и маленькие, и толстые и худые, и с длинными короткими хвостами, и с острыми, прямыми и кривыми рогами.
Один из дьяволов, в накинутой на плече пелеринке, весь голый и глянцевито-чёрный, с круглым безбородым, безусым лицом и огромным отвисшим животом, сидел на корточках перед самым лицом Вельзевула и, то закатывая, то опять выкатывая свои огненные глаза, не переставая улыбаться, равномерно из стороны в сторону помахивая длинным, тонким хвостом.

III

- Что значит этот шум? - сказал Вельзевул, указывая наверх. - Что там?
- Всё то же, что было всегда, - отвечал глянцевитый дьявол в пелеринке.
- Да разве есть грешники? - спросил Вельзевул.
- Много, - отвечал глянцевитый.
- А как же учение того, кого я не хочу называть? - спросил Вельзевул.
Дьявол в пелеринке оскалился, так что открылись его острые зубы, и между всеми дьяволами послышался сдерживающийся хохот.
- Учение это не мешает нам. Они не верят в него, - сказал дьявол в пелеринке.
- Да ведь учение это явно спасает их от нас, и он засвидетельствовал его своею смертью, - сказал Вельзевул.
- Я переделал его, - сказал дьявол в пелеринке, быстро трепля хвостом по полу.
- Как переделал?
- Так переделал, что люди верят не в его учение, а в моё, которое они называют его именем.
- Как ты сделал это? - спросил Вельзевул.
- Сделалось это само собой. Я только помогал.
- Расскажи коротко, - сказал Вельзевул.
Дьявол в пелеринке, опустив голову, помолчал как бы соображая, не торопясь, а потом начал рассказывать:
- Когда случилось то страшное дело, что ад был разрушен и отец и повелитель наш удалился от нас, - сказал он: - я пошёл в те места, где проповедовалось то самое учение, которое чуть не погубило нас. Мне хотелось увидать, как живут люди, исполняющие его. И я увидал, что люди, живущие по этому учению, были совершенно счастливы и недоступны нам. Они не сердились друг на друга, не предавались женской прелести и или не женились, или, женившись, имели одну жену, не имели имущества, всё считали общим достоянием, не защищались силою от нападавших и платили добром за зло. И жизнь их была так хороша, что другие люди всё более и более привлекались к ним. Увидав это, я подумал, что всё пропало, и хотел уже уходить. Но тут случилось обстоятельство, само по себе ничтожное, но оно мне показалось заслуживающим внимания, и я остался. Случилось то, что между этими людьми одни считали, что надо всем обрезываться и не надо есть идоложертвенное, а другие считали, что этого не нужно и что можно не обрезываться и есть всё. И я стал внушать и тем, и другим, что разногласие это очень важно и что ни той, ни другой стороне никак не надо уступать, так как дело касается служения Богу. И они поверили мне, и споры ожесточились. И те, и другие стали сердиться друг на друга, и тогда я стал внушать и тем, и другим, что они могут доказать истинность своего Учения чудесами. Как ни очевидно было, что чудеса не могут доказать истинности учения, им так хотелось быть правыми, что они поверили мне, и я устроил им чудеса. Устроить это было не трудно. Они всему верили, что подтверждало их желание быть одними в истине.
Одни говорили, что на них сошли огненные языки, другие говорили, что они видели самого умершего учителя и многое другое. Они выдумывали то, чего никогда не было, и лгали во имя того, кто назвал нас лжецами, не хуже нас, сами не замечая этого. Одни говорили про других: ваши чудеса не настоящие - наши настоящие, а те говорили про этих: нет, ваши не настоящие, наши настоящие.
Дело шло хорошо, но я боялся, как бы они не увидели слишком очевидного обмана, и тогда я выдумал церковь. И когда они поверили в церковь, я успокоился: я понял, что мы спасены и ад восстановлен.

IV

- Что такое церковь? - строго спросил Вельзевул, не хотевший верить тому, чтобы слуги его были умнее его.
- А церковь - это то, что когда люди лгут и чувствуют, что им не верят, они всегда, ссылаясь на Бога, говорят: ей богу правда то, что я говорю. Это, собственно, и есть церковь, но только с тою особенностью, что люди, признавшие себя церковью, уверяются, что они уже не могут заблуждаться, и потому, какую бы они глупость не сказали, уже не могут от неё отречься. Делается же церковь так: люди уверяют себя и других, что учитель их, Бог, во избежание того, чтобы открытый им людям закон не был ложно перетолкован, избрал особенных людей, которые одни они или те, кому они передадут эту власть, могут правильно толковать его учение. Так что люди, считающие себя церковью, считают, что они в истине не потому, что то, что они проповедуют, есть истина, а потому, что они считают себя едиными законными приемниками учеников учеников учеников и, наконец, учеников самого учителя Бога. Хотя в этом приёме было то же неудобство, как и в чудесах, а именно то, что люди могли утверждать каждый про себя, что они члены единой истинной церкви (что всегда и бывало), но выгода этого приёма та, что, как скоро люди сказали про себя, что они - церковь, и на этом утверждении построили своё учение, то они уже не могут отречься от того, что они сказали, как бы нелепо ни было сказанное и чтобы не говорили другие люди.
- Но отчего же церкви перетолковали учение в нашу пользу? - сказал Вельзевул.
- А сделали это они потому, - продолжил дьявол в пелеринке, - что, признав себя едиными толкователями закона Бога и убедив в этом других, люди эти сделались высшими вершителями судеб людей и потому получили высшую власть над ними. Получив же эту власть, они естественно, возгордились и большей частью развратились и тем вызвали против себя негодование и вражду людей. Для борьбы же с своими врагами они, не имея другого орудия, кроме насилия, стали гнать, казнить, жечь всех тех, кто не признавал их власти. Так что они самым своим положением были поставлены в необходимость перетолковывать учение в таком смысле, чтобы оно оправдывало и их дурную жизнь, и те жестокости, которые они употребляли против своих врагов. Они так и сделали.

V

- Но ведь учение было так просто и ясно, - сказал Вельзевул, все ещё не желая верить тому, чтобы слуги его сделали то, чего он не догадался сделать, - что нельзя было перетолковать его. "Поступай с другим, как хочешь, чтобы поступали с тобой". Как же перетолковать это?
- А на это они, по моему совету, употребляли самые различные способы, - сказал дьявол в пелеринке.
- У людей есть сказка о том, как добрый волшебник, спасая человека от злого, превращает его в зёрнышко пшена и как злой волшебник, превратившись в петуха, готов уже было склевать это зёрнышко, но добрый волшебник высыпал на зернышко меру зёрен. И злой волшебник не мог съесть всех зёрен и не мог найти то, какое ему было нужно. То же сделали и они, по моему совету, с учением того, кто учил, что весь закон в том, чтобы делать другому то, что хочешь, чтобы делали тебе, они признали священным изложением закона Бога 49 книг и в этих книгах признали всякое слово произведением Бога - Святого Духа. Они высыпали на простую, понятную истину такую кучу мнимых священных истин, что стало невозможно ни принять их все, ни найти в них ту, которая одна нужна людям. Это их первый способ. Второй способ, который они употребляли с успехом более тысячи лет, состоит в том, что они просто убивают, сжигают всех тех, кто хочет открыть истину. Теперь этот способ уже выходит из употребления, но они, не бросают его и, хотя не сжигают уже людей, пытающихся открыть истину, но клевещут на них, так отравляют им жизнь, что только очень редкие решаются обличать их. Это второй способ. Третий же способ в том, что, признавая себя церковью, следовательно, непогрешимыми, они прямо учат, когда им это нужно, противоположному тому, что сказано в писании, предоставляя своим ученикам самим, как они хотят и умеют выпутываться из этих противоречий. Так, например, сказано в писании: "один Учитель у вас Христос, и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, который на небесах, и не называйтесь наставником, ибо один у вас наставник - Христос", а они говорят: " мы одни отцы и мы одни наставники людей". Или сказано: "если хочешь молиться, то молись один в тайне, и Бог услышит тебя", а они учат, что надо молиться в храмах всем вместе, под песни и музыку. Или сказано в писании: "не клянитесь никак", а они учат, что всем надо клясться в беспрекословном повиновении властям, чего бы не требовали эти власти. Или сказано: "не убий", а они учат, что можно и должно убивать на войне и по суду. Или ещё сказано: "учение моё дух и жизнь, питайтесь им, как хлебом". А они учат тому, что если положить кусочки хлеба в вино и сказать над этими кусочками известные слова, то хлеб делается телом, а вино - кровью, и что есть этот хлеб и пить это вино очень полезно для спасения души. Люди верят в это и усердно едят эту похлёбку и потом, попадая к нам, очень удивляются, что похлёбка эта не помогла им, - закончил дьявол в пелеринке, закатил глаза и осклабился до самых ушей.

- Это очень хорошо, - сказал Вельзевул и улыбнулся. И все дьяволы разразились громким хохотом".

[Тартар]

Бедный Лев Николаевич! Помилуй, Господи, его грешную душу, настолько же одаренную чудным художественным даром, насколько бездарную религиозно. Не дал Господь. Пути и промыслы Его неисповедимы.
Будь иначе, возможно, мы имели бы своего русского Иоанна Дамаскина или Данте.

[Иваэмон]

Отменная вещь. Там еще в конце была пляска довольных дьяволов

Сообщение от Тартар

насколько бездарную религиозно.

Он следовал не догматам, а. как он писал, своему "разумению жизни". То есть тому, что подсказывало его сердце. И писал верно.

[Восток]

Сообщение от Тартар

Пути и промыслы Его неисповедимы.

Ну, да - неисповедимы... Однако если мы принимаем его волю - откуда такие безапелляционные наши определения - что религиозно а что нет. Мне думается, что проблема не у Льва Николаевича, а именно в этом определении бездарности?

[aurora]

Сообщение от Тартар

Заблуждаетесь, тема только-только начинает приоткрываться.

Можно также привести вот такой документ: Новые материалы для истории масонства. Записка И. П. Елагина.

Елагин, один из известнейших масонов 18 века, пишет:

...Я с самых юных лет моих вступил в так называемое масонское или свободных каменщиков общество,— любопытство и тщеславие да узнаю таинство, находящееся, как сказывали, между ими, тщеславие, да буду хотя на минуту в равенстве с такими людьми, кои в общежитии знамениты, и чинами и достоинствами и знаками от меня удалены суть, ибо нескромность братьев предварительно все cие мне благовестила. Вошед таким образом в братство, посещал я с удовольствием (ложи): понеже работы в них почитал совершенною игрушкою для препровождения празднаго времени вымышленною......!...

Вы привели пример, уважаемый Тартар, вполне ещё легкомысленного отношения к масонству петербургской знати и яркого её представителя И. П. Елагина, на начальном его, масонства, существовании в России. Начальный этап - это - середина 18 века. Был и второй этап - первая половина царствования Екатерины Великой. Вам наверное это известно тоже. Как известно и изменение взглядов Елагина на масонство. Впоследствии ревностного масона и "провинциального великого мастера для всей России" . Воззрения этих "двух Елагиных " на масонство резко отличаются один от другого.. Перед нами как бы предстают два разных человека.
Он вступил в масонство только из любопытства и тщеславия, по моде того времени. Штука эта была заморская и привлекала своей новизной знать . Всё в ложе показалось ему:

игрою людей, желающих за счёт вновь приемлемого забавляться, иногда произволительно и неблагопристойно,....на счёт ближнего хорошим упиваться вином, да начатое Минерве служение окончится празднеством Бакху...
Записки И.П. Елагина , Архив, 1864 г., т.1.

.
Впоследствии внутренние серьёзные побуждения заставили Елагина искать в масонстве более глубокое содержание. Он нашёл других масонов, как и водится при внутреннем поиске.Как он сам пишет:

...беседуя с людьми учёными и просвещёнными , я к крайнему своему удивлению, нередко слышал далеко не лестные отзывы о своих бывших учителях, которых они весьма малыми и нередко заблуждающимися и почти ничего не знающими в любомудрии и мирознании учениками почитать осмеливались.

Так как эти " в науках знаменитые люди" оказались масонами, то Елагин стал раздумывать , нет ли в масонстве чего -либо "притягательного", а ему "яко невежде " сокровенного. С целью разрешить этот вопрос, Елагин начал чаще посещать ложи и искать знакомство с людьми, "состарившимися в масонстве" И нашёл. Он встретился с "некоторым недолго в России бывшим путешественником", англичанином, который и открыл ему " что масонство есть Наука, что таинство сиё хранится в Лондоне, в особой ложе, Древнею называемую". Тогда Елагин "вознамерился с постоянной твёрдостию стараться... открыть себе сию во мраке прекословия, кроющуюся неизвестность..."
И нашёл её, надо понимать.
Далее: Записки Елагина. Р. Архив, 1864, том 1..

[Тартар]

С моей стороны было бы крайне нелепо утверждать 2 вещи:
1. Наличие масонства в России во 2-ой половине 18 в. - 1-ой четверти 19 в.;
2. Невероятную его популярность и масштаб охвата представителей российсского высшего общества.
Поэтому ни первое, ни второе я делать не намерен.

Однако эта странная огромность как по чилу масонских лож, так и по количеству братьев, их составляющих, внимательного исследователя должна бы сразу же насторожить: а в самом ли масонстве причина такой его популярности, или за этим лежит нечто иное?

Дело в том, что после петровских реформ, оторвавших дворянство от привычного патриархального уклада жизни, масонские ложи предоставили российскому высшему обществу очень удобную форму для организации параллельной, не до конца подконтрольной правительству социальности. Появилась некая дополнительная среда для общения. Например, не будь масонства и помощи братьев, возможно, Новиков никогда бы не смог организовать свои типографии. И таких примеров - масса. И в этом смысле, даже будучи христианином и, естественно, противником масонства как такового, я готов признать его положительное значение в истории России.

Но вопрос в другом: насколько глубоко в русском масонстве проявился собственно масонский, а не просветительский элемент (алхимия, каббала, магия чисел и т.д.). И тут я буду утверждать, что это влияние было крайне поверхностным. Вот почему я так настойчиво пытался выудить у госпожи Шлемовой, что же такого масонского в философии Чаадаева, кроме членства автора в масонской ложе.

Были ли среди русских масонов братья, с головой погруженные в разгадывание "тайны масонской". Безусловно, были. Но это единицы, не составившие массы и не породившие уникальных проявлений. К сожалению (вернее, к счастью), российское масонство не вырастило ни своего Бёме, ни своего Сен-Мартена. Зато у нас были Пушкин, Грибоедов и т.д.

[aurora]

Сообщение от Тартар

С моей стороны было бы крайне нелепо утверждать 2 вещи:
1. Наличие масонства в России во 2-ой половине 18 в. - 1-ой четверти 19 в.;
2. Невероятную его популярность и масштаб охвата представителей российсского высшего общества.
Поэтому ни первое, ни второе я делать не намерен.

.....

Не намерены "утверждать" существование масонства и его популярность именно в эти промежутки времени ? Но на другие промежутки согласны, - это уже продвижение Вашего сознания, Тартар. Однако это Ваше полагание никак не меняет существа дела.
Да Вы и сами соглашаетесь чуть дальше, что :

Однако эта странная огромность как по чилу масонских лож, так и по количеству братьев, их составляющих, внимательного исследователя должна бы сразу же насторожить: а в самом ли масонстве причина такой его популярности, или за этим лежит нечто иное?

И в масонстве - причина, в притягательности его доктрин, и в состоянии российского общества той поры. Чтобы масонство получило широкое распространение, каким оно стало впоследствии, должны были определиться две вещи, на мой взгляд, а именно : образование первой интеллигенции и искус, через который предстояло пройти её представителям, своего рода потрясение. Этим искусом стало "вольтерианство" с лёгкой руки привнесённое в российское общество Екатериной. Утрата душевной цельности - импульс к поискам Истины. Так было всегда, касается это человека или общества.Осознание общественной опасности и борьбы с "развращающим"влиянием вольтерианства послужило той почвой, которая породила множество кружков просвещённых людей того времени, главным движителем которых было масонство. Вы не знали этого?
Вы правы в одном:

Например, не будь масонства и помощи братьев, возможно, Новиков никогда бы не смог организовать свои типографии

Просвещение народа всегда входило в задачу братств. Это - внешняя и видимая часть айсберга деятельности этих Братьев.

И в этом смысле, даже будучи христианином и, естественно, противником масонства как такового, я готов признать его положительное значение в истории России.

Хорошо уже и это., - признавать. Плохо другое - быть противником, не разобравшись в сути процесса. Тогда вот это Вам не доступно вообще:

Но вопрос в другом: насколько глубоко в русском масонстве проявился собственно масонский, а не просветительский элемент (алхимия, каббала, магия чисел и т.д.). И тут я буду утверждать, что это влияние было крайне поверхностным. ..

Быть противником - значит не быть принятым в сокровенную суть процесса, в данном случае - масонства. Что в таком случае, Вы можете знать? А уж тем более судить? "По вере даётся" - слышали эту формулировку?

Были ли среди русских масонов братья, с головой погруженные в разгадывание "тайны масонской". Безусловно, были. Но это единицы, не составившие массы и не породившие уникальных проявлений. К сожалению (вернее, к счастью), российское масонство не вырастило ни своего Бёме, ни своего Сен-Мартена. Зато у нас были Пушкин, Грибоедов и т.д.

Откуда Вам это известно, из каких "кругов"? И почему к "счастью"? Явление Сен-Мартена - явление уникальное. Мартинисты были представлены очень широко в среде московских розенкрейцеров.
Кто такой был Пушкин, Вы знаете? Почитайте внимательней его произведения, и Вам многое откроется. Для этого не обязательно быть Бёме, уважаемый Тартар.

[Тартар]

Сообщение от aurora

Кто такой был Пушкин, Вы знаете? Почитайте внимательней его произведения, и Вам многое откроется. Для этого не обязательно быть Бёме, уважаемый Тартар.

Не поверите, читал. В универе у меня даже дипломная работа была по "Пиру во время чумы", и спецсеминар по Пушкину регулярно посещал, если, конечно, не прогуливал. Но вот, что-то ничего масонского у него припомнить не могу.

Что ж, теперь Вам все карты в руки, просвещайте меня убогого, послушаю. Может быть, то,что не получилось с Чаадаевым, получится с Пушкиным.

[Дафи]

Тартар, все цитаты из первого Письма П.Я.Чаадаева, которые Вы привели, как раз свидетельствуют о подлинно масонском духе его мировоззрения.
Ведь не о традиционном церковном, эКзотерическом христианстве говорит наш Сократ - Чаадаев, а о эзотерическом, НЕ искаженном Церковью, христианстве,
подлинном Учении И.Христа. А подлинное Учение И.Христа, как известно, есть учение РАЗУМА.

Весь характер философии Чаадаева, ее интенция, её ярко выраженная "социальность"(или "оперативность") как акценты на свободомыслии, равенстве всех перед истиной в Храме Бога Живого, который и строят подлинные, а не мнимые, Масоны, потребность в гражданском демократическом обществе, с правлением философски избранных - это всё масонские мотивы в мировозрении Чаадаева.
Его отношение к христианству, религии вообще также имеет очевидный масонский окрас. К духоразумению призывает Чаадаев, как и Л.Н.Толстой, оба Учителя!

Я уже писала о том, что европейское Масонство есть ни что иное как Эзотерическое Христианство.

Далее, согласна с Вами в одном, что Эзотерическое Масонство почти не пустило корней в России, хотя есть Лопухин - эзотерический Масон. Не пустило как раз по тем причинам, которые указал нам Чаадаев в своем первом Философическом письме: нашей неразвитой социальности, подражательности, не цивилизованности нашей россейской, и по сей день.

Масон Пушкин А.С. также верно писал в ответе Чаадаеву на его первое письмо: "...Наше духовенство до Феофана (Феофан Прокопович - современник и сподвижник Петра1. - Н.Ш.) было достойно уважения, оно никогда не пятнало себя низостями папизма". //Пушкин А.С. Письмо П.Я.Чаадаеву//Русская идея. - М., 1992. С.51.

[Дафи]

О ПУШКИНЕ см. Отари Кандаурова (сайт "Эзотерика. Эзотерический центр Отари Кандаурова (известного московского розенкрейцера).

"

«МОТОР РОССИИ ОБ ОДНОМ ЦИЛИНДРЕ…»

Пушкин — духовный мастер. Впервые вопрос ставится в таком неожиданном ракурсе. Самое главное, с чего начинается разговор на эту тему, было выражено лучшим и единственным по самозабвенной любви к Пушкину учеником его, Н. В. Гоголем. Гоголь жил анахоретом, не имел ни своего “угла”, ни жены, ни домочадцев — ничего. Вся его любовь, преданность, признательность и духовная, и душевная сконцентрировались на Пушкине. И он произнёс о Пушкине суждение, ставшее для сегодняшнего понимания подлинного положения вещей принципиальным.
«Пушкин есть явление чрезвычайное, и, может быть, единственное явление русского духа. Это русский человек в конечном его развитии, в каком он, может быть, явится через 200 лет. В нём русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в той же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла».
Первая фраза — подлинное откровение, которое, конечно, не является достоянием самого Гоголя. Гоголь был медиум. Впечатлительный малоросский молодой человек от Пушкина и от других духовных мастеров того времени напитался настолько значительной информацией, что иногда пророчески изрекал глубокие эзотерические истины, сам, возможно, до конца не осознавая того.
Итак, «Пушкин есть явление чрезвычайное, единственное». Среди друзей поэта были выдающиеся люди, и может быть, поэтому начало XIX века названо золотым веком русского самосознания, русской культуры — и духовной культуры в особенности. В среде этих светочей Пушкин занимал не только первое место, он был центром, солнцем в самом натуральном смысле слова. И это не «дерзкая» метафора, как показалось цензуре, когда высказывание Гоголя появилось в печати по смерти Пушкина. Это точное определение самой структуры поэта. Пушкин находился в центре, а окружавшие его люди были его “лучами”. Иногда они оппонировали Пушкину очень страстно. Таким был, например, Николай Полевой, который, тем не менее, очень любил Пушкина. Ещё при жизни Александра Сергеевича все они называли его человеком единственным, гением и даже божеством. Пушкин недаром применил это определение по отношению к Моцарту, ведь Жуковский назвал поэта точно так же: «Ты создан попасть в боги — вперёд. Крылья у души есть! Вышины она не побоится, там настоящий её элемент! Дай свободу этим крыльям, и небо твоё».
Юный Сологуб говорил от имени своих сверстников, которые застали Пушкина на закате его земного бытия: «Нам, молодёжи, он казался полубожеством». Такое согласное отношение, конечно, очень важный момент, потому что единственным ориентиром нашего земного пути является Солнце. Вот и Пушкин — солнечная натура, гений, или солнечный гений Таро.
Продолжим: «…это русский человек в конечном его развитии, в каком он, может быть, явится через 200 лет». «Может быть». — Гоголь как медиум не мог стопроцентно отвечать за точность числа, но он почувствовал эту необыкновенную дату, это расстояние, этот масштаб и назвал сегодняшний день. Здесь более чем восторженный возглас, эмоциональный выплеск, не имеющий ничего содержательного. Русский человек через 200 лет — это мы с вами.
Русская история именно со стороны эзотерики выглядит особенно выразительно. Россия претерпевала от ордынского ига, завоеваний, войн. Но посмотрим иначе. Россия — громадная страна и эта масштабность влияет на её судьбу. Вспоминается Пушкинско-Ершовская Рыба-Кит, которой размерно противопроставлен шмель из «Царя Салтана». Медленное развитие нашей страны, её величественное движение внутри земного бытия среди мелочи окружающих государств, напоминают притчу о слоне в посудной лавке. Всегда была опасность, что она вырвется из упряжки других народов и стран и улетит, как знаменитая птица-тройка, описанная Гоголем, но открытая Пушкиным. Поэтому Россию постоянно осаживали , она ходила в железах, и железа эти ощущались ею как пытка. На самом деле они — вериги могучего подвижника, который никак не мог смирить свою плоть и даже в стреноженном состоянии отмерял если не семимильные, то уж, во всяком случае, трёхмильные шаги. Лучше всего суть её огненного существа передают знаменитые четыре скульптуры Аничкова моста. Норовистый конь, сдерживаемый человеческой волей, — точный образ России.
Русское пребывание в пространстве истории — это желание накинуть стреноживающую верёвку на малейшее проявление активности, творчества, прежде всего, в сфере духа и — несмотря на это — постоянное пребывание России в состоянии необычайного духовного подъёма. Наша страна находилась в духовном авангарде Европы, а поскольку европейская культура была ведущей в мире, можно говорить о глобальном передовом стоянии России. Она ухитрялась всё делать первой, и русский XVIII век был наиболее прогрессивным в этом смысле. Пётр I был образцом монарха, царя-плотника, царя-преобразователя, перед которым склоняли головы «другие народы и государства». Пётр общался за границей с крупнейшими духовными мастерами. Находясь в своих европейских путешествиях и “стажировках”, он учился у таких гигантов мысли, как Лейбниц, вызывая восторг по отношению к себе; и все ожидали от России необычайных и именно духовных успехов.
Во второй половине XVIII века происходит очень важное для Европы событие. Если на протяжении многих столетий европейцев вёл культ, то после Великой французской революции культ уступает лидерство духовной культуре. И теперь уже она начинает определять направление дальнейшего движения человечества. Разница между культом и духовной культурой принципиальна и капитальна: если культ — это поклонение Божеству, то духовная культура есть понимание Божества; и Божество в этом случае воспринимается не как условность, в которую можно лишь верить, а как абсолютная реальность, большая реальность, чем наше с вами земное существование. Поэтому внимание человечества концентрируется на высших мирах, где протекает самое полноценное, самое подлинное бытие. Появляется возможность, во-первых, совершенно спокойно рассуждать о божественном, в силу того, что оно есть, а не просто предполагается, а во-вторых, исследовать его, потому что нет ничего прекраснее, чем исследование творения Божьего во Вселенной и на нашей планете в частности.
Этим и занимается духовная культура; она осваивает антропологию, связанную с понятием человека как существа самостоятельного, принадлежащего божественной иерархии, субъекта, а не объекта воздействия. Человек, богоподобие которого было провозглашено Христом, начинает восприниматься как сотворец Божеству. Он говорил, что все Его ученики и вслед за ними лучшие люди, избранные, должны становиться сыновьями божьими. Т. е. приобретать христоподобие.
Но ни о каком богоподобии не может быть речи, если существует только слепая вера — а вера всегда слепа. Она нужна как доверие, человек должен найти своего учителя или некую информацию, книги, тексты и т. д., а затем на основе приобщения к слову, содержащему истину, дойти до реальности божественного бытия. Если это происходит, то можно говорить о духовной культуре. Если нет — всё впустую, всё напрасно. Именно реальность божественного ярче и масштабнее была воспринята в России. Если в других странах эзотерика обнаруживала себя как точечное явление, и была необходимость в создании рыцарского ордена , объединяющего лучших людей нескольких европейских государств, то Россия в этом отношении оставалась самодостаточной за счёт своих огромных пространств. Россия была полигоном, плацдармом, где начала пробуждаться свободная мысль.
Итак, самым важным явлением в начале XIX века было становление духовной культуры, и все духовные аристократы Европы стали её первоапостолами. Общественность именно из области культуры ждала слова абсолютного.
Пушкин представлял чистый тип первоапостола культуры. Недаром он взял Моцарта за образец и придал ему свои черты, внеся в этот образ много маленьких, но очень важных впечатлений собственного бытия, в том числе слова Жуковского, сказанные о нём, и культуру тайных обществ, к которой был полностью привязан. Пара Жуковский-Пушкин — полный аналог союза Моцарт-Гайдн с той разницей, что Жуковский был посажённым отцом Пушкина и как литератор, и как масон, в то время как посажённым отцом Гайдна в ложе был Моцарт.
Пушкинская судьба уникальна. Феноменально его появление на свет — он зацепил самый конец XVIII века, время становления духовного свободомыслия. Для него мистически был создан Лицей, где формировался будущий гений. Ещё совсем юный, поэт сдаёт экзамен целой плеяде людей орденских опекунов, которые приехали в 1816 году на смотрины неофита. Пушкин с честью выдерживает проверку. Именно тогда Державин произнёс: «Моё время прошло. Скоро явится свету второй Державин — это Пушкин, который уже в лицее перещеголял всех писателей».
Орденская культура — культура братства, возникшая как альтернатива мещанству, распадающемуся на персоны. Братство и было важно, прежде всего. Показательно, что старшее поколение современников поэта, членов различных лож остро прореагировало на выход в свет юного неофита. Например, Жуковский был потрясён посвящением, адресованным ему Пушкиным в 1818 году. Он утверждал в одном из писем, что Пушкин буквально преследует его, как наваждение, с этим текстом и со своим дарованием.
Только профанное непонимание могло когда-то послужить причиной некоторым литературоведам идентифицировать Вяземского с Сальери, Вяземского, который нежно любил поэта и стал одним из его ближайших друзей. Правда, среди ранних высказываний Вяземского есть такое: «Стихи чертёнка-племянника чудесно хороши. “В дыму столетий” — это выражение — город. Всё отдал бы за него движимое и недвижимое. Какая бестия! Надо бы нам посадить его в жёлтый дом, не то этот бешеный сорванец всех нас заест, нас и отцов наших». Эти слова лишь шутливая ламентация в письме одному из братий. Позднее Вяземский тщательно опекал друга; именно он обеспечил Пушкину карьеру профессионального литератора. Исключительность нового светила как бы перевела всех окружающих во второсортность, однако их орденское состояние не позволило им в лютой зависти подставлять подножки, тормозить развитие этого необыкновенного юноши.
Известно, что поэт был сослан в южную ссылку по политическим мотивам. На самом деле коллективное братское управление постановило отправить его на Юг, чтобы “остудить”, усмирить его жуткий темперамент и беснующуюся арапскую плоть, мешающую поэту сосредоточенно работать. Не было насильного этапирования в кандалах, напротив, опальному выдали в дорогу тысячу рублей, он мог делать всё, что заблагорассудится. На Юге Пушкин попал в орденское же окружение, его покровителями стали генералы Инзов и Павел Пущин. Они сделались такими же нежными отцами-наставниками, каковы были в столице Жуковский, Александр Тургенев, Вяземский.
В Кишинёве Пушкин проходит второе масонское посвящение. Первое посвящение им было получено в Петербурге в ложе Три добродетели; а до этого, после окончания Лицея, Пушкин прошёл посвятительное воспитание в двух литературных кружках, созданных по орденскому образцу, но с учётом особенностей вступительного периода в атмосфере лёгкого, игрового подхода к общению («Зелёная лампа» и «Арзамас»). Снова всё выстраивается исключительно под Пушкина; и как только определённый этап духовного становления пройден, так общества с убытием центральной фигуры автоматически прекращают своё существование.
Вернёмся к Гоголевскому высказыванию. Те самые 200 лет — точное эзотерическое описание 20-го аркана Таро Воскрешение, ибо 200 является его числовым значением. Вот уже сто лет мы пробуждаемся энергией пушкинского 19-го аркана Солнце. Это реальное торжество орденской культуры и русского духа не в былинном, а именно в гностическом смысле. Происходит такое потому, что сама структура Пушкина была выстроена Высшими Силами.
Лучи Пушкина сияют ослепительно ярко, ибо, опрокинув всё своё окружение во второсортность, он одновременно всех обессмертил, даже Дантеса, подобно тому, как Христос обессмертил Пилата и Иуду. Феномен Пушкина показывает, что такие люди есть явление космическое, что они действительно небесные вестники. Их присутствие часто воспринимается как разрушительное и нежелательное (вспомним Сальери), как очень сильное жжение от близкого контакта с необычайно огненным существом. Но духовная культура приходит с совершенно другой феноменологией. «Гений и злодейство» — не просто красивая фраза, это глубокая эзотерическая формула.
Взаимодействие человека с Высшими Силами, т. е. религия, проявляется в трёх последовательных стадиях. Первая: праотцы-пастухи ходили под открытым звёздным небом и общались с небосводом, как с Божеством. Это прямой контакт с божественным без посредничества жрецов. Вторая стадия: со временем увеличивалась семья, росло население, но люди мельчали — это были уже не гиганты-праотцы. После эпохи патриархов возникла необходимость посредников для общения с Божеством — появился класс жрецов. Первый Завет, Завет Бога-Отца, сменился Вторым, Заветом Бога-Сына, который является Новым только по отношению к Ветхому. На самом деле перед нами единое, но лишь модифицированное мировоззрение. Наконец, третья стадия: наступает эра духовной культуры, эра Третьего Завета, Завета Духа Святого. И Россия, где творили первоапостолы Третьего Завета Д. С. Мережковский и М. А. Булгаков, оказалась в авангарде европейского человечества. Эзотерика здесь процветала и будет процветать всегда, независимо ни от каких обстоятельств, потому что Россия выстрадала её, потому что именно в русском народе существует глубочайшее мистическое понимание основополагающих эзотерических понятий, которые, казалось бы, свойственны только орденской культуре. У русского народа, например, есть ёмкие образы-формулы, связанные с Богом-Отцом, Богом-Сыном и Богом-Духом. Это соответственно высота, широта и глубина, или голубина (вот откуда взялось название «Голубиная книга»).
Кстати, русский крест образован вертикальной и двумя поперечными планками, одна расположена в плоскости, а другая, находящаяся ниже, идёт как бы перпендикулярно, в глубину. Такой русский объёмный крест подобен кубу в четвёртом измерении. Этой конструкции соответствуют три феномена в области этих трёх последовательно сменяющихся форм взаимоотношений человека и Бога, трёх Заветов. Первый Завет — герой, героическое стояние. Ему на смену приходит святой Завета Второго — отшельник, отделившийся от коллективного следования жреческой благополучной, введённой в определённые догматические рамки культовой обрядности. Понятие святой обязательно включает в себя и дефиницию герой ; когда святые претерпевали, они в этом случае вели себя как герои. И, наконец, Третий Завет приходит с феноменом гения, о ком Пушкин сказал первым в мире. Гений — это и герой и святой, поскольку злодейство с ним несовместно.
Значит, Моцарт уже святой, даже если бы не писал музыки, но он и гений к тому же! Значит, гений — ещё более мощное стояние, это человеческая высота Третьего Завета, Завета Духа Святого. Каждый следующий Завет последовательно исполняет предыдущий. Христос, говоря совершенно противоположное Ветхому Завету, тем самым его исполнял, завершал. К князю Мышкину — человеку Третьего Завета — не относятся знаменитые заповеди: не убей, не укради и т. д. Князь Мышкин так устроен, что заставить его убить или украсть невозможно. Люди Третьего Завета “скроены” по образцу Моцарта. Кстати, Моцарт послужил основой для создания образа князя Мышкина.
Если посредником между Небесами и людьми во Втором Завете является ангел, то в Третьем Завете ему на смену приходит солнечный гений, присутствующий, как персонаж, в трёх Таротных арканах (6-м, 14-м, 20-м). Значит, человеческий гений является как бы сколом, отблеском солнечного гения, который, мигрируя между Солнцем и Землёй, постоянно опекает Землю; он уже не просто вестник, а инициатор и участник событий. Стало быть, и человек уже не баран, которого нужно всего лишь подгонять, а творец, владеющий полной и тонкой информацией о Небесном и земном. Если Первый Завет — это надежда абсолютно на всё, в том числе на какие-то более подробные, более чёткие сведения о Божестве, то Второй Завет — вера, «вем Ра», — ведаю Ра, ведаю, ощущаю Бога Солнца; Третий же весь покоится на знании.
Знание Божества — высшая форма любви к Нему. Самая большая любовь может осуществляться только при помощи познания любимого человека, если речь идёт о земном. Поэтому высшая форма любви дала возможность начать самое главное дело — разработку темы Христа со стороны духовной культуры, что было невозможно в условиях монополии на Христа со стороны культа. С этим гениально справился в своём знаменитом произведении М. А. Булгаков. В России эпоху эзотерической христологии начал именно Пушкин; и странно, что очень много говорится о поэте, а об этом — самом главном — никогда не упоминалось. В плане будущих «Маленьких трагедий» есть слово, которое определяет сюжет одного из произведений, — Иисус. К сожалению, трагедия с таким названием не была написана. Судя по всему, Пушкин полностью выложился по этой теме, создав образ Моцарта — абсолютно христоподобного земного существа, своего рода князя Мышкина XVIII века. И именно сходство с Иисусом Моцарта — Агнуса Дэи — дало Пушкину возможность непосредственно высказаться о Христе. Между тем он всё время об этом думал.
Обращение к Пророку из Назарета бесконечно в Пушкинских произведениях; и если оно носит орденский характер, а не культовый, то это не меняет положения вещей. Например, создавая своё знаменитое переложение притчи, басни, как он говорил, «умеренного демократа Иисуса Христа» Вышел сеятель сеять…, Пушкин, стесняясь, как все русские люди, пытается говорить шутливо, но это только речевое поведение, за ним кроется глубочайшая сосредоточенность на проблеме. Далее поэт касается образа странника Христа ради уже в большом стихотворении (маленькой поэме) «Странник», которое является переводом-переложением начальных глав книги Джона Баньена «Путь пилигрима».
Вообще, всё лучшее в человеке, что описывается поэтом, связано с Христом. Пушкин как никто другой понимает, что жизнь человека непременно должна быть связана с метаморфозами (конёк его любимца Овидия), улучшением, чтобы стать человеком совершенным, ибо лишь в этом случае можно говорить о его христоподобии. Пушкин парадоксален, однако самый большой парадоксалист на Земле — Иисус Христос. Нигде нет таких парадоксов, как в Новом Завете. И все лучшие люди иногда по своему характеру бывали убийственно парадоксальны; тем более Пушкин, ведь на “замес” такого невероятного существа повлияли и Африка с Египтом, и европейская, и азиатская культуры, к которым географически принадлежит Россия.
Знаменитое стихотворение «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон…» показывает фантастическую возможность мобилизации и концентрации, которая настолько мощна, что Пушкинское слово становится магическим как по отношению к миру, так и к нему самому. Однажды произнеся слово «Пророк», Пушкин создал Достоевского. Своим Вергилием, исполнявшим роль небесного покровителя-проводника, Пушкин избрал Овидия, автора эпической поэмы «Метаморфозы», которая всегда была большим соблазном для христианских богословов, поскольку, с одной стороны, это наиболее мощное произведение о модификации, а с другой стороны, она “языческая” по содержанию (в кавычках, конечно). Потому-то само слово метаморфоза боялись произнести, ибо это то же самое, что и преображение.
Гениальная поэма Овидия содержит концепцию бесконечных метаморфоз, прохождение через которые человека в его стремлении к совершенству и есть, собственно, жизнь. Боль и страдание сопровождает человеческие метаморфозы. Недаром сказано: «Зло на Земле неуничтожимо, ибо борьба с ним это и есть жизнь». Пушкинская биография представляет путь человека, который, несмотря на метания и шаги в сторону, всё-таки стремился к окончательной метаморфозе, преображению. И в стекленеющих глазах умершего Пушкина Жуковский увидел его преображённым, — к точке смерти поэт пришёл в абсолютном совершенстве. Вспоминаются слова Экзюпери: «Я хочу видеть тебя в совершенстве смерти». Поэтому, может быть, русские “торжества” 1937 года, несмотря на то, что они были спровоцированы режимом, стали чрезвычайно насыщены голубиной содержания.
А теперь мы рассмотрим пушкинскую жизнь в деталях и, прежде всего, само его рождение и все обстоятельства, отдалённые от нас во времени и в пространстве, но имеющие огромное значение для объяснения одной из величайших мировых загадок" (Отари Кандауров).
(Продолжение следует)

[aurora]

Сообщение от Тартар

Не поверите, читал......

Что ж, теперь Вам все карты в руки, просвещайте меня убогого, послушаю. Может быть, то,что не получилось с Чаадаевым, получится с Пушкиным.

Плохо читали, уважаемый Тартар.
Признать себя убогим - не заслуга. Заслуга - выбираться потихоньку из этого состояния.
Но на ловца и зверь бежит. Иначе говоря - готов ученик - готов ему и учитель .Если серьёзно - постигайте грамоту...:
http://forum.roerich.info/showpost.p...&postcount=256

[Дафи]

Это тоже для Вас, Тартар: http://www.proza.ru/2010/06/06/924

Всех благ.

[Тартар]

Сообщение от Дафи

Тартар, все цитаты из первого Письма П.Я.Чаадаева, которые Вы привели, как раз свидетельствуют о подлинно масонском духе его мировоззрения.
Ведь не о традиционном церковном, эКзотерическом христианстве говорит наш Сократ - Чаадаев, а о эзотерическом, НЕ искаженном Церковью, христианстве,
подлинном Учении И.Христа. А подлинное Учение И.Христа, как известно, есть учение РАЗУМА.

Уважаемая, госпожа Шлемова! А Вы вообще читали первое письмо Чаадаева? Откуда эти галлюцинации про неискаженное, нетрадиционное, нецерковное учение Христа-Разума? Пожалуйста, не томите и приведите конкретные ссылки на конкретные цитаты из Чаадаева, публика заждалась и скоро начнет Вас освистывать.

Вы хотите сказать, что вот эти слова философ говорит про эзотерическое христианство:

...Все европейские народы шли вперед в веках рука об руку; как бы ни старались они теперь разойтись каждый своей дорогой,— они беспрестанно сходятся на одном и том же пути. ... Вспомните, что в течение пятнадцати веков у них был один язык для обращения к Богу, одна духовная власть и одно убеждение. Подумайте, что в течение пятнадцати веков, каждый год в один и тот же день, в один и тот же час, они в одних и тех словах возносили свой голос к верховному существу, прославляя его за величайшее из его благодеяний. Дивное созвучие, в тысячу крат более величественное, чем все гармонии физического мира!..

Или эти слова относятся к эзотерическому христианству:

... Религиозные гонения, мученичество за веру, проповедь христианства, ереси, соборы — вот события, наполняющие первые века. Все движение этой эпохи, не исключая и нашествия варваров, связано с этими первыми, младенческими усилиями нового мышления. Следующая затем эпоха занята образованием .иерархии, централизацией духовной власти и непрерывным распространением христианства среди северных народов. Далее следует высочайший подъем религиозного чувства и упрочение религиозной власти. ...

Или эти:

... Пусть поверхностная философия вопиет, сколько хочет, по поводу религиозных войн и костров, зажженных нетерпимостью, — мы можем только завидовать доле народов, создавших себе в борьбе мнений, в кровавых битвах за дело истины целый мир идей, которого мы даже представить себе не можем, не говоря уже о том, чтобы перенестись в него телом и душой, как у нас об этом мечтают. ...

Так вот, Вы заблуждаетесь. Здесь, как и в целом по письму, речь идет не о каком эзотерическом, как вы говорите, христианстве, а о более чем экзотерическом Католицизме и единстве христианского мира под властью Папы Римского.

[Тартар]

Сообщение от Дафи

Весь характер философии Чаадаева, ее интенция, её ярко выраженная "социальность"(или "оперативность") как акценты на свободомыслии, равенстве всех перед истиной в Храме Бога Живого, который и строят подлинные, а не мнимые, Масоны, потребность в гражданском демократическом обществе, с правлением философски избранных - это всё масонские мотивы в мировозрении Чаадаева.

Социальность, свободомыслие, равенство, гражданское общество, демократия, правление философов...Вы хотите сказать, что подлинное своеобразие масонства заключается в том, что они не стесняясь подтибрили у великих французских просветителей 18 века: Вольтера, Дидро и пр. Что ж, «достойная» компания получилось. Только, снова спрашиваю у Вас, где именно про это написано у Чаадаева?

[Тартар]

Сообщение от Дафи

Масон Пушкин А.С. также верно писал в ответе Чаадаеву на его первое письмо: "...Наше духовенство до Феофана (Феофан Прокопович - современник и сподвижник Петра1. - Н.Ш.) было достойно уважения, оно никогда не пятнало себя низостями папизма". //Пушкин А.С. Письмо П.Я.Чаадаеву//Русская идея. - М., 1992. С.51.

Пушкин, как всегда гениален в любом своем выссказывании. Уничтожение патриаршества и церковная реформа нашего великого преобразователя Петра нанесло неимоверно тяжелые раны Русской Православной Церкви, от которых мы не оправились до конца и по сей день.

[Тартар]

Сообщение от Дафи

О ПУШКИНЕ см. Отари Кандаурова (сайт "Эзотерика. Эзотерический центр Отари Кандаурова (известного московского розенкрейцера).

«МОТОР РОССИИ ОБ ОДНОМ ЦИЛИНДРЕ…»

...

Вы хотите сказать, что насилие и произвольная интерпретация биографии Пушкина, которые позволяет себе господин Кандауров в своей статье – есть достаточное основание утверждать, что Пушкиным были усвоены те или иные масонские идеи? Я так не думаю, тем более что автор не предоставил слова самому поэту, а все сочинял и дофантазировал за него.

Исправим ситуацию и сузим область поиска. Не будем говорить про Пушкина в целом, а возьмем одно его произведение, иначе, боюсь, мы не добиремся до масонского влияния на русскую культуру и до Второго Пришествия. Товарищ Отари упоминул стихотворение Пушкина «Странник». Привожу его полный текст:

I
Однажды странствуя среди долины дикой,
Незапно был объят я скорбию великой
И тяжким бременем подавлен и согбен,
Как тот, кто на суде в убийстве уличен.
Потупя голову, в тоске ломая руки,
Я в воплях изливал души пронзенной муки
И горько повторял, метаясь как больной:
«Что делать буду я? Что станется со мной?»

II
И так я, сетуя, в свой дом пришел обратно.
Уныние мое всем было непонятно.
При детях и жене сначала я был тих
И мысли мрачные хотел таить от них;
Но скорбь час от часу меня стесняла боле;
И сердце наконец раскрыл я поневоле.

«О горе, горе нам! Вы, дети, ты, жена! —
Сказал я, — ведайте: моя душа полна
Тоской и ужасом, мучительное бремя
Тягчит меня. Идет! уж близко, близко время:
Наш город пламени и ветрам обречен;
Он в угли и золу вдруг будет обращен,
И мы погибнем все, коль не успеем вскоре
Обресть убежище; а где? о горе, горе!»

III
Мои домашние в смущение пришли
И здравый ум во мне расстроенным почли.
Но думали, что ночь и сна покой целебный
Охолодят во мне болезни жар враждебный.
Я лег, но во всю ночь все плакал и вздыхал
И ни на миг очей тяжелых не смыкал.
Поутру я один сидел, оставя ложе.
Они пришли ко мне; на их вопрос я то же,
Что прежде, говорил. Тут ближние мои,
Не доверяя мне, за должное почли
Прибегнуть к строгости. Они с ожесточеньем
Меня на правый путь и бранью и презреньем
Старались обратить. Но я, не внемля им,
Все плакал и вздыхал, унынием тесним.
И наконец они от крика утомились
И от меня, махнув рукою, отступились,
Как от безумного, чья речь и дикий плач
Докучны и кому суровый нужен врач.

IV
Пошел я вновь бродить, уныньем изнывая
И взоры вкруг себя со страхом обращая,
Как узник, из тюрьмы замысливший побег,
Иль путник, до дождя спешащий на ночлег.
Духовный труженик — влача свою веригу,
Я встретил юношу, читающего книгу.
Он тихо поднял взор — и вопросил меня,
О чем, бродя один, так горько плачу я?
И я в ответ ему: «Познай мой жребий злобный:
Я осужден на смерть и позван в суд загробный —
И вот о чем крушусь: к суду я не готов,
И смерть меня страшит».
«Коль жребий твой таков, —
Он возразил, — и ты так жалок в самом деле,
Чего ж ты ждешь? зачем не убежишь отселе?»
И я: «Куда ж бежать? какой мне выбрать путь?»
Тогда: «Не видишь ли, скажи, чего-нибудь», —
Сказал мне юноша, даль указуя перстом.
Я оком стал глядеть болезненно-отверстым,
Как от бельма врачом избавленный слепец.
«Я вижу некий свет», — сказал я наконец.
«Иди ж,— он продолжал, — держись сего ты света;
Пусть будет он тебе единственная мета,
Пока ты тесных врат спасенья не достиг,
Ступай!» — И я бежать пустился в тот же миг.

V
Побег мой произвел в семье моей тревогу,
И дети и жена кричали мне с порогу,
Чтоб воротился я скорее. Крики их
На площадь привлекли приятелей моих;
Один бранил меня, другой моей супруге
Советы подавал, иной жалел о друге,
Кто поносил меня, кто на смех подымал,
Кто силой воротить соседям предлагал;
Иные уж за мной гнались; но я тем боле
Спешил перебежать городовое поле,
Дабы скорей узреть — оставя те места,
Спасенья верный путь и тесные врата.

Вопрос для сочинения-рассуждения следующий: так в чем же его масонское содержание?

[Дафи]

Уважаемый Тартар, приведенные Вами сегодня посты-высказывания дают мне право утверждать, что Вами в принципе НЕ усвоена НИ одна Масонская Идея!
Коль скоро Вы её в очевидных вещах не находите: Первое письмо Чаадаева, ВЕСЬ Пушкин.
Однако, как Вы оплошали, Просветителей НЕ записав в Масоны!
Просветители: Вольтер, Дидро, Руссо, Гольбах, Гоббс и др. все из Масонов вышли.
Здесь НЕ Масоны у Просветителей заимствовали, а с точностью наоборот!

....Понимаю, что в РПЦ узкие пелеринки шьют.

Понимаете, Тартар, когда между человеком и Эзотерическим гносисом стоит институт Церкви (не институт исихазма), а номенклатура РПЦ, то им никогда не будет воспринят дух Живого Знания.

Ибо, чтобы воспринять последний, надо встать на Духовный Путь = на крест в своей жизненной мандале, проходить его по лезвию ножа, тогда, возможно, посвятительный ключ к Эзотерическому гносису будет обретен, как он точно и чисто обретен и есть у посвященного Отари Кандаурова, в которого Вы плюнуть не приминули! Умом его - ключ- не взять, но - чувствознанием, духоразумением, Огнем сердца, которое не умеет зло хамить другим!

Заниматься же анализом Писем Чаадаева я буду в другом формате. И не в Вашем обществе.

[Дафи]

Уважаемый Тартар, это для Вас "последнее прости": http://www.lomonosov.org/russia/russia470.html

Всего СВЕТЛОГО! АМИНЬ.

[Тартар]

А с чего Вы взяли, что я не "записал" просветителей в масоны, поторопились, как всегда, на радостях.Масонство есть, безусловно, порождение Эпохи Просвещения; его организационная структура - для серой массы середничков. Но ни Вольтер, ни Руссо и прочие гиганты не вмещаются в узенькую пелеринку от масонства, как ни втискивай.

А на остальное, даже отвечать не буду, потому что уже скучно.