Хочешь гляди, а не хочешь, так не гляди: Я уродилась с огромной дырой в груди. И чтоб ночами от ужаса не кричать, Все родные решили не замечать. Доктор, порассмотрев на стене ковры, Через меня, сообщил мне, что нет дыры. Мама навешала елочной мишуры. Папа велел мне стыдиться своей хандры. Я лила в нее кофе, несла цветы, Чтобы как-то спасаться от пустоты. Я вставляла туда мужчин, подруг, Книги, идеи, работу и все вокруг. Складывала конфеты и шоколад Тоннами. А потом листовой салат. Мужа, ребенка, машину, свои мечты, Яркие безделушки, смартфон, кресты. Позже болезни. С надеждой смотря вокруг, Преданным взглядом, искала, ну где тот друг, Принц, целитель, гуру или святой, Кто мне поможет справиться с пустотой. Сразу была готова впустить любя Первого встречного, но не саму себя. Будто собака голодная в конуре, Будто бы нищенка у проходных дверей. Стыдно подумать, что делала, где спала С кем ночевала, что ела, о чем врала. Как наутро, сделав приличный вид, Всем говорила, что вовсе и не болит... В новеньких платьях, дыхание затая, Тайно мечтала, что я, наконец, - не я. Красила волосы в неисправимый цвет, Рьяно старалась нарушить любой запрет. Годы идут, и я снова ответ ищу. Радуюсь разному, и о больном грущу. Рая не будет. Но кажется, будто свет Светит мне в душу. И в ней говорит поэт. Ну а когда недостаточно света дня, Луч пробивается будто бы из меня. Через мою дыру, словно в лупу дней, Люди рядом видят себя ясней. Сами приходят и часто благодарят. Вечно в нее мне что-нибудь говорят. Дети целуют краюшки пустоты, И доверяют мне тайно свои мечты. Кто-то (вот это истинно удивил!) Даже признался моей пустоте в любви. Как-то художник пришел и, разинув рот, Мне говорил, что не видел таких пустот. Кто-то заметил, что тихая пустота Всех принимает в объятия. И тогда В ней происходит чудо. И если встать, Не шевелясь, начинает нас исцелять. Я бы хотела сказать вам, что все ништяк, И что дыра затянется просто так. Но вы простите, я точно не буду врать, Я не знаю, как мне её залатать. Мудрые говорят, к сорока годам, Там, на месте дыры, остается шрам. Если погода к нам, смертным, благоволит, То он почти не ноет и не болит. Может быть по прошествии многих дней Я успокоюсь и стану чуть-чуть мудрей. Даже однажды пойму, что дыра и грусть Точно размером с Бога. И улыбнусь. Точно размером с душу. И, не спеша, Я осознаю, что это и есть душа.
Он убегал… в него стреляли люди… Проваливаясь лапой в рыхлый снег, Волк твёрдо знал: спасения не будет... И зверя нет страшней, чем ЧЕЛОВЕК…
А в этот миг за сотни километров, Был в исполненье смертный приговор… Девчонка малолетняя там где-то Уже четвёртый делала аборт…
Малыш кричал!!! Но крик никто не слушал… Он звал на помощь: «МАМОЧКА, ПОСТОЙ!!! Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!!! Дай мне возможность жить!!! Ведь я живой!!!»
А волк бежал… собаки глотку рвали… Кричали люди пьяные в лесу… Его уже почти совсем догнали… Волк вскинул морду и смахнул слезу…
Малыш кричал, слезами заливаясь… Как страшно НЕ РОДИВШИСЬ УМЕРЕТЬ! И от железки спрятаться пытаясь, Мечтал в глаза он маме посмотреть…
Вот только «маме» этого не нужно… Не МОДНО стало, видите ль, рожать… Она на глупость тратит свою душу… Своих детей «не в падлу» убивать…
А волк упал без сил… так было надо… Он от волчицы ВАРВАРОВ увёл… Одна она с волчатами осталась, Когда он на себя взял приговор…
Собаки рвали в клочья его тело! Но только душу волчью не порвать!!! Душа его счастливой мчалась в небо!!! РАДИ ДЕТЕЙ ЕСТЬ СМЫСЛ УМИРАТЬ!!!
И кто, скажите, зверь на самом деле? И почему противен этот век??? А просто ЧЕЛОВЕЧНЕЕ НАС ЗВЕРИ… И зверя нет страшней, чем ЧЕЛОВЕК!!!
10.03.2009
__________________ «Любовь на словах есть не что иное, как вспышки астрала…» «Признаем любовь только действенную…»
Считайте страдания топливом сердца, энергии света людям дающим.
Грани Агни Йоги. 1958. 809
Подумай, друг, откуда сердце знает, Что власть и жертва цепью связаны одной. Жестокий мир страдания рождает, Его мы побеждаем добротой.
Но как тонка добра и зла граница! Не просто помощь людям оказать. Поможет сердце нам не ошибиться, Но нелегко его подсказку услыхать. Кто не страдал, не знает состраданья, Кто не болел, тот боли не поймёт. Тяжёлый опыт мы несём как знамя И продолжаем двигаться вперёд.
Всё к нам вернётся, что другим желаем, Добро стократно в силе возрастёт. Для этого сердца объединяем, Единой цепью замыкая фронт.
__________________ «Любовь на словах есть не что иное, как вспышки астрала…» «Признаем любовь только действенную…»
кто печатал библию, отпечатал не все страницы, за двумя заветами - третий, еще новей. он о том, что если кто-то к тебе стучится, все, что надо сделать, - открыть поскорее дверь. что любовь побеждает. что в ней, безусловно, сила. мир падет на колени и встанет на ноги вновь по её щелчку. а если не победила, значит это, наверное, была не совсем любовь. что всему свое время и место, конечно, тоже - только кто-то придумал чартеры и часы. что никто не знает, сколько сделать по правде может. что порой фемида прячет свои весы и снимает повязку, роняя стальные плети и к опухшим спинам прижимая пакеты льда. потому что закон превыше всего на свете. и одно милосердие будет выше него всегда. что господь безымянен и назван на все мотивы, что добро побеждает - но только в конце концов. что когда говорят, что кто-то очень красивый, то в последнюю очередь имеют в виду лицо.
А вечер был - как травяной настой... Друг сел и руки положил на стол. И понял я, что другу туго, но я его по праву друга не мучил и не поучал - молчал.
Молчал, глазами по лицу скользя, о чем - словами рассказать нельзя: про те несбывшиеся дали, которых только и видали когда-то в детстве по весне во сне.
Была закуска на столе слаба, но хмель морщины разгонял со лба, и мы уже не замечали свои недавние печали. Мир будто заново возник без них.
И в мире заново возникшем том, где хлеб бесплатен и не заперт дом, мир был на честности помешан, и было подлости поменьше, и было все, как быть давно должно.
Мой давний друг, мой неизменный друг, еще один мы завершаем круг. Как мимолетны круги эти, в которых дышат наши дети, и нас уже зовут на "вы" - увы!
За кругом круг. И надо по пути, что нам отмерено пройти - пройти, и, на чужие глядя лица, от своего не отступиться. Такая малость - а поди пройди.
А жены наши нам грехи простят, да нам и нужен-то всего пустяк: чтоб годы медленней сменялись, чтоб наши женщины смеялись, и оставались их черты чисты.
И, жизнь разменивая как пятак, да будет так, прошу, да будет так: чтоб годы медленней сменялись, чтоб наши женщины смеялись, и оставались их черты чисты.
В ту ночь, когда Москву обшарил первый ливень, Я, брошенный к столу предчувствием беды, В дрожащей полутьме рукой дрожащей вывел: "Дождь смоет все следы... дождь смоет все следы..."
Четырежды падут все вехи и устои, Исчезнут города, осыпятся сады, Но что бы ни стряслось, тревожиться не стоит - Дождь смоет все следы... дождь смоет все следы...
Ведь время - тоже дождь, который вечно длится, Который не щадит ни женщин, ни мужчин. Он хлещет наугад по крышам и по лицам, По инею волос, и кружевам морщин.
И, сколько б ты ни жил, в какой бы ни был силе, И кто бы ни склонял тебя на все лады, И сколько б ни вело следов к твоей могиле - Дождь смоет все следы. дождь смоет все следы.
Так думал я, когда от грома задрожали Промокшие дворы. И два моих птенца, Которых мы с тобой так рано нарожали, Устроили галдеж перед лицом отца.
И понял я в тот миг, от ливня изнывая, Что детский этот крик, ворвавшийся сюда, И есть тот самый след, который несмываем, Который негасим никем и никогда.
...А дождь стучит вовсю. И помощи не просит. Звенящую метлу, зажав в своей горсти, Он драит тротуар, как палубу матросик, И мокрый тротуар, как палуба, блестит.
В ту ночь, когда Москву обшарил первый ливень, Я, брошенный к столу предчувствием беды, В дрожащей полутьме рукой дрожащей вывел: "Дождь смоет все следы... дождь смоет все следы..."
Правила форума
Справка
Расширения
Ответ: Любимые стихи 
Комбинированный вид