Встречи с Учителями

[Д.И.В.]

В литературе времен Теософского Общества можно найти описания встреч с Учителями. Эти описания довольно фантастические с точки зрения обыкновенной человеческой логики. Всегда подобные встречи происходят на фоне каких-то чрезвычайных обстоятельств. Так было и позднее – во времена Рерихов. То, что мы читали в фантастических рассказах, в крайнем случае – в «Мастере и Маргарите» М.Булгакова, на самом деле имеет более реальную предысторию, чем это может показаться на первый взгляд. Например, в кратком повествовании, которое я привожу ниже, автор его – принятый ученик Махатмы – совершенно просто описывает, как его Учитель «разрешал прилетать в моём астральном теле с Его помощью и под Его непосредственной защитой». На таких и подобных вещах держится и ими подтверждается вера в Учителей. Это конкретная основа всей восточной философии – тайной Восточной Философии. Можно ли верить? – Только лишь убедившись, что это действительно так.

Дамодар К.Маваланкар

«Насколько мне известно, в спиритуалистической литературе никогда не было описано случая, когда бы медиум, оставаясь в полном сознании, встречал в саду своего посетителя – духа по заранее заключенной договоренности, входил бы с ним в дом, предлагал бы ему стул и затем вступил бы в долгую беседу с «развоплощенным духом» точно таким же образом, как при персональном контакте с воплощенным существом! Более того, Тот, Кого я лично видел в Лахоре, был тот же самый, которого я видел раньше в Его астральном теле в штаб-квартире Теософского Общества. Он был Тот, Кого я уже видел в своих видениях и экстазах в его собственном доме за тысячи миль отсюда, куда Он мне разрешал прилетать в моём астральном теле с Его помощью и под Его непосредственной защитой. В этих случаях мои психические силы едва только раскрывались, и я всегда видел Его в виде довольно смутной, туманной фигуры, хотя черты Его лица были совсем четкие и воспоминание о них глубоко запечатлелось в моём духовном зрении и в памяти, тогда как теперь в Лахоре, Джамму и где-нибудь в другом месте впечатления были совершенно другие.

При первых встречах, когда я совершал пранам (приветствие), мои руки проходили насквозь через Его фигуру, тогда как позже, они натыкались на одежду и плоть. Здесь я видел перед собой живого человека, с теми же самыми чертами, хотя и внешность, и выражение лица Его гораздо более впечатляющи, чем на часто созерцаемом мною портрете, имеющемся у г-жи Блаватской и м-ра Синнетта. Не буду задерживаться на том факте, что Его видели во плоти, каждый по отдельности, и полковник Олькотт и м-р Браун две ночи подряд в Лахоре, и они сами могут лучше рассказать, каждый за себя, если они захотят это сделать. В Джамму, куда мы последовали из Лахора, м-р Браун опять видел Его вечером на третий день нашего прибытия и получил от Него письмо, написанное Его хорошо знакомым почерком, не говоря уже о Его почти ежедневных визитах ко мне. О том, что произошло на следующее утро, знают почти все жители Джамму.

Дело в том, что я имел счастье быть посланным с разрешением посетить священный Ашрам где мне позволили остаться несколько дней в благословенном обществе нескольких Махатм Гимавата и Их учеников. Там я встретил не только моего любимого Гурудэва и Учителя, который также является Учителем полковника Олькотта, но еще и других членов этого Братства, включая также одного из самых Высших. К сожалению, чрезвычайно личный характер моего посещения этого трижды благословенного места не позволяет мне сообщить о нем что-либо большее. Достаточно сказать, что местность, которую мне разрешили посетить, находится в Гималаях а не в какой-то фантастической Стране Вечного Лета, и что я видел моего Учителя, находясь в своём стхула шарира (физическом теле), и нашел внешность моего Учителя идентичной с обликом, который я уже видел в дни моего начального ученичества. Итак, я видел своего любимого Гуру не только как живого человека но и как молодого человека, по сравнению с некоторыми другими садху этого благословенного общества, только еще более благожелательного и который не прочь был сказать шутливое замечание и побеседовать.

Так, например, на второй день моего пребывания там после принятия пищи мне разрешили более часа беседовать с моим Учителем. Улыбаясь, Он меня спросил, почему я смотрю на Него с таким озадаченным видом. Я спросил в свою очередь: «Как объяснить, Учитель, что некоторые члены нашего Общества вбили себе в голову мысль, что Вы пожилой человек, и что они даже видели, в моменты их ясновидения, что Вы старик лет за 60?» На это Он приятно улыбнулся и ответил мне, что это последнее заблуждение обязано своим происхождением рассказам некоего брахмачарина, ученика свами-ведантиста с северо-запада. Этот брахмачарин в прошлом году встретился в Тибете с главою одной секты, пожилым ламою, который был Ему (моему Учителю) тогда спутником. Упомянутый брахмачарин, повествуя о встрече в Индии, ввел многих в заблуждение, выдавая ламу за Него самого. Что же качается того, что при ясновидении Он оказался «пожилым человеком», то этого не могло быть, так как настоящее ясновидение никого не могло привести к такому заблуждению. Затем он ласково пожурил меня за то, что я придаю такое значение возрасту Гуру, добавив, что внешность часто бывает обманчива и т.д., и дал мне еще другие объяснения».

Дамодар К. Маваланкар

Те, кто внимательно читали Письма Елены Рерих, наверное могут догадаться о каких именно «других объяснениях» может идти речь в данном случае, когда вопрос касается возраста Учителей. Что касается Их облика, то вот что пишет Елена Ивановна об Облике того, о ком идет речь выше:

«Великий Учитель К.Х. поражает своим необычно высоким ростом, Он даже выше Великого Владыки М. Голова Его напоминает голову Зевса ваятеля Фидия. Величественное спокойствие лица освещается улыбкой, полной блага. Волосы и борода каштановые, глаза темно-синие и цвет кожи золотистый, темнее, нежели у Великого Владыки М».

[Д.И.В.]

А вот следующее подтверждение тех встреч, о которых рассказывалось ранее. В этом нижеследующем эпизоде, прежде всего обращает на себя внимание то, чуть ли не фанатичное рвение, с которым рассказчик этого эпизода стремился встретиться со своим Гуру. Несмотря на опасности, которые, как это можно увидеть, носили совершенно конкретный, не абстрактный характер. И можно ли порицать или смеяться, или презирать эту национальную, свойственную всем индусам черту? – Найти своего Гуру. Эта черта развилась и взращивалась тысячелетиями. Она, эта черта, всегда поверх – поверх семейных взаимоотношений с родственниками, поверх дружбы, поверх всего обыденного.

И не этого ли стремления найти, отыскать, достичь конкретного воплощения всех самых высших духовных запросов, которые выражаются в Образе Учителя – всем нам, «людям Запада», так не хватает? И не потому ли среди нас так развито стремление унизить, высмеять, иногда даже развеять по ветру, всё связанное с этим – не потому ли, что стремление это есть, оно существует, оно присуще любому живому существу. В том числе и в нас. Но, может быть, просто нет Того, кто бы мог это стремление как-то насытить? Это стремление к Высшему, более совершенному. А то что есть вокруг – недостаточно совершенно, недостаточно серьёзно отвечает высшим духовным запросам, которые есть, которые существуют в глубинах сознания каждого из нас? И эти запросы искренни, так как внерассудочны. И не поэтому ли часть из тех, кто уже осознал всю бедность западного образа жизни в этом отношении – и стремились на Восток, приняв решение удовлетворить эти запросы любой ценой?

Что касается конкретно того эпизода который приведен ниже, то в нем описывается решительный поступок одного из сопровождающих Е.П.Блаватскую, которая направлялась на встречу с Учителями (которые должны были помочь ей восстановить пошатнувшееся её здоровье). Человек, который пишет это повествование – ранее «услышал» голос своего Учителя, сидя у себя в комнате вечером после работы и читая книгу. Голос указал ему немедленно бросить всё и ехать в Бомбей, там разыскать Блаватскую, где бы она ни находилась и следовать за ней повсюду, куда бы она ни поехала. Он, этот человек, так и поступил, как он и пишет: «Не теряя ни одного мгновения, я привел свои дела в порядок и уехал на вокзал, ибо звуки этого голоса для меня – самые божественные звуки в природе». Когда же он прибыл в Бомбей, Блаватской там уже не оказалось – она уехала. Он, этот человек, не знал что ему делать дальше. Он пошел на вокзал, взял билет до Калькутты и поехал туда – по каким причинам, не сказано в описании. Но, не доезжая Аллахабада, он снова «услышал» знакомый голос, который указывал ему ехать в Берхампур. В поезде, он чудесным образом встретился с другими людьми, которые тоже искали Е.П.Б. и принадлежали к тому же Теософскому Обществу, которое Е.П.Блаватская и возглавляла.

Наконец, он нашел Блаватскую, на одной из станций, где она совершала пересадку и где она через пять минут уже собиралась отъезжать дальше. И тут произошел один чудесный эпизод: поезд, вопреки расписанию тронулся раньше, предварительно не дав никакого сигнала к отправлению. Многие из сопровождавших Блаватскую людей остались на перроне вместе с её вещами, а в поезд успели впрыгнуть только несколько человек, включая и автора дальнейшего повествования, который впрыгнул в последний вагон. Но даже и последние из её спутников, были задержаны в пути по различным, непонятно откуда возникшим причинам, и не доехали 5-6 станций до Дарджилинга, куда отправилась Е.П.Б. Они прибыли туда с опозданием на несколько дней.

Как пишет рассказчик: «Не требовалось большой догадливости, чтобы прийти к заключению, что госпожу Блаватскую опять забирают к себе Братья, и, вероятно, по очень веским причинам, известным лишь Им Самим, Они не хотели, чтобы мы следовали за ней и вели наблюдение». Все это было связано с той напряженной обстановкой в приграничных областях – между владениями англичан и уже неподконтрольной им территории, куда не распространялось их влияние. Именно туда стремилась попасть Блаватская, для того, чтобы встретиться с Учителями. И именно этому препятствовали те, кто находился на службе у колониальных английских властей. Вот поэтому, ни Блаватская ни кто-либо другой не мог законно пересечь границу Сиккима без очень больших сложностей. И, что самое главное, не указав причину такой поездки … :

«В отчаянии я принял решение: будь что будет, но я перейду границу, находящуюся в дюжине миль отсюда, и отыщу Махатм или – умру!

Я совершенно не задумывался над тем, что предпринимаемое мной может рассматриваться как безрассудное деяние сумасшедшего. Я не умел говорить и не понимал ни одного слова на бенгальском, урду, непальском или на языках Бутана и Тибета. У меня не было разрешения и «пропуска» от сиккимского раджи, и всё же я решился проникнуть в самое сердце независимого государства, где, если со мной что-либо случится, англо-индийские чиновники не захотят, даже если бы они могли, защитить меня, так как я перешел границу без их разрешения. Но мне это даже и в голову не приходило: я весь был поглощен одной мыслью – найти и увидеть моего Гуру. Не сказав никому ни слова о моём намерении, однажды утром, а именно 5 октября, я отправился на поиски Махатмы. У меня были только зонтик и посох странника в качестве единственного оружия, а в кошельке – несколько рупий. На мне были желтое одеяние и шапка. Каждый раз, когда меня на дороге одолевала усталость, мой костюм облегчал мне возможность за небольшую плату нанимать верхового пони.

В послеобеденное время того же дня я добрался до берега реки Рунгит, которая образует границу между британской и сиккимской территориями. Я попытался пересечь реку по навесному мосту, построенному из камыша, но он так сильно раскачивался туда-сюда, что мне, никогда не знавшему лишений в своей жизни, это оказалось не по силам. Я переправился через реку на пароме, и даже это не обошлось без множества опасностей и затруднений. Всю вторую половину дня я путешествовал пешком, все дальше и дальше углубляясь в сердце Сиккима по узкой тропе.

Сейчас я не в состоянии сказать, какое расстояние я прошел до наступления сумерек, но уверен, что не менее 20-25 миль. За всё время долгого пути, я не видел вокруг себя ничего кроме джунглей, непроходимых лесов и редких хижин, принадлежащих населению гор. В сумерках я начал оглядываться в поисках ночлега. В этот день после обеда мне по дороге встретились леопард и дикая кошка; теперь я удивляюсь, почему я тогда не ощутил ни малейшего страха и не пытался от них убежать. Все время какое-то тайное воздействие поддерживало меня. Я совершенно не испытывал ни страха, ни беспокойства. Возможно, в моём сердце не было места для других чувств, кроме сильного устремления найти моего Гуру. Едва стемнело, я заметил одинокую хижину в нескольких ярдах от дороги. К ней я направил свои стопы в надежде найти ночлег. Грубо сколоченная дверь была заперта.

Я обследовал хижину со всех сторон и обнаружил в западной стороне щель. Она была мала, но всё же достаточна, чтобы я мог проникнуть внутрь. У неё имелся небольшой ставень и деревянный засов. По странному стечению обстоятельств. Горец забыл закрепить ставень на засов изнутри, когда запирал дверь! Разумеется, теперь, после всего, что последовало, глазами своей веры я везде вокруг себя вижу охранявшую руку моего Гуру.

Проникнув вовнутрь, я обнаружил маленькую комнату с небольшой дверью, ведущей во второе помещение; обе комнаты занимали всё пространство этого лесного жилья. Я лег, сосредоточив все мысли, как обычно, на моём Гуру, и вскоре погрузился в глубокий сон. Но прежде чем лечь, я загородил дверь в другую комнату и единственное окно. Могло быть около 10 или 11 часов, а возможно, и немного позже, когда я проснулся и услышал звуки шагов в смежной комнате. Я четко различал голоса двух или трех человек, разговаривающих между собой на диалекте, который был для меня чистым жаргоном.

Теперь я не могу вспоминать об этом без содрогания. В любой момент они могли войти в комнату, где я спал, и убить меня ради моих денег. Если бы они приняли меня за вора, участь моя была бы такой же. Эти и подобные им мысли проносились в моей голове с невообразимой быстротой. Но моё сердце не трепетало от страха, и я ни на миг не задумывался о том, что ситуация может закончиться трагически! Я не знаю, какое тайное влияние придавало мне твердости, но ничто не могло меня поколебать или заставить ощутить страх. Я был совершенно спокоен. Хотя я пролежал, проснувшись и устремив взгляд в темноту в течение двух часов и даже осторожно и медленно шагал по комнате, стараясь не производить не малейшего шума, чтобы проверить, смогу ли я в случае необходимости убежать обратно в лес тем же путем, каким я вошел в хижину, – но, я повторяю, ни боязнь, ни другое подобное чувство не закралось в моё сердце. Я снова настроился продолжить мой прерванный отдых. После глубокого сна, не потревоженного ни одним сновидением, я проснулся и увидел, что уже рассветало. Торопливо натянув свои сапоги, я осторожно вышел из хижины через то же самое окошко. Я слышал храпение владельцев хижины в другой комнате.

Но я не терял времени, продвигаясь вперед по тропинке к (городу) Сиккиму с неослабевающим рвением. В потаённейших глубинах моего сердца я приносил благодарность моему любимому Гуру за ту защиту, которую он простер надо мной в течение ночи. Что помешало обитателям хижины войти во вторую комнату? Что поддерживало во мне спокойствие и ясный дух, словно я находился в комнате моего собственного дома? Что дало мне возможность заснуть таким глубоким сном, окруженному со всех сторон необъятным лесом, полным диких зверей и со сборищем убийц, – говорят, большинство сиккимцев живут разбоем, – в смежной комнате, отделенной от меня плохонькой дверью, которую легко было открыть?

Когда совсем рассвело, я продолжал свой путь по холмам и долинам. Верхом или пешком – это путешествие ни для кого не могло быть приятным, я думаю, если бы не был поглощен своей единственной мыслью, как я, - я был совсем бесчувственен ко всему, что касалось моего тела. Уже до этого я развил в себе способность мысленного сосредоточения до такой степени, что во многих случаях я доходил до состояния совершенного беспамятства по отношению ко всему, что меня окружало, когда мой ум был занят единственной целью моей жизни, как многие из моих друзей могут это засвидетельствовать, но никогда это не проявлялось в такой степени, как в этом случае.

Было, я полагаю, 8 - 9 часов утра, я следовал по дороге в город Сикким, откуда, как меня уверяли встречающиеся на пути люди, я в своём странническом одеянии легко мог пересечь границу Тибета, как вдруг увидел скачущего во весь опор навстречу ко мне одинокого всадника. По его высокому росту и искусству, с каким он управлял лошадью, я решил, что это какой-то военный, офицер сиккимского раджи. «Ну, теперь я пойман!» – подумал я. Он спросит у меня пропуск и по какому делу я прибыл на территорию независимого Сиккима и, возможно, арестует меня или отошлет обратно, если не хуже. Но, приблизившись, он натянул поводья … ».

[Dron.ru]

Д.И.В. - из какого источника эти цитаты?

[Д.И.В.]

Граница Сиккима


Дарджилинг

[Д.И.В.]

Интересно, что именно в это же самое время и сама Е.П.Блаватская стремилась попасть к Учителям – так же тайно и неофициально. Через Сикким – в Тибет, где её ждали. Это было необходимо для того, чтобы восстановить психическое равновесие путем смены обстановки и с помощью тех воздействий, которые Учителя должны были произвести для неё, чтобы поправить её пошатнувшееся от постоянного перенапряжения здоровье. Вот, как она сама пишет об этом Синнетту 9-го октября из Дарджилинга, то есть через четыре дня после того, как рассказчик вышенаписанного отправился в своё путешествие (он указывает дату: 5-е октября утром). Е.П.Б. пишет:

«Как Вы узнали, что я здесь? Вы, видимо, окружены очень болтливыми друзьями. Как хорошо, что теперь нечего опасаться со стороны вашего чертова правительства и его чиновников, и я собиралась сама написать Вам и растолковать, что послужило причиной этой секретности, «которая вообще столь омерзительна вашим европейским чувствам».

Всё дело в том, что не покинь я Бомбей в обстановке величайшей секретности – ведь даже некоторые теософы, посещавшие нас, верят, что я дома, но занята и невидима, как всегда, – и не путешествуй я, так сказать, инкогнито, пока не добралась до цепи холмов и не пересела на поезд, чтобы ехать в Сикким, мне никогда бы не удалось попасть туда, оставаясь в полной безопасности и увидеть и М., и К.Х. во плоти. О Господи, к тому времени, я была бы уже мертва! О, те два блаженно счастливых дня! Это было совсем как в старые времена, когда меня навестил медведь. Очень похожая на прежнюю деревянная лачуга, домишко, поделенный на три закутка и стоящий в джунглях на четырех пеликаньих лапах; те же самые бесшумно скользящие желтые чела; тот же самый вечный звук «Буль-буль-буль» неугасимой трубки-челум моего Хозяина, давно знакомый мелодичный голос Вашего К.Х. (чей голос еще мелодичнее, а лицо еще тоньше и более прозрачно), тот же самый мебельный антураж – шкуры, подушки, набитые хвостами яков, миски для соленого чая и т.п.

Итак, когда я уехала в Дарджилинг, куда Они меня отослали, чтобы оказаться «вне пределов досягаемости чел, которые могли бы влюбиться в меня, сраженные моей красотой», как заявил мой любезный Хозяин, то уже на следующий день получила записку от уполномоченного с предостережением от поездки в Тибет!! Он запер ворота конюшни, когда лошади уже и след простыл. Очень удачно; потому, что когда эти проклятущие шесть или семь чиновников-индусов, облепившие меня словно паразиты, отправились выведывать подходы к Сиккиму, им было наотрез отказано, а Теософское Общество подверглось оскорблениям и осмеянию. Но я всё ж таки отыгралась. Я написала помощнику специального уполномоченного и сообщила ему, что у меня есть разрешение от правительства – причем отсутствие ответственности за мою безопасность со стороны правительства не имело почти никакого значения, потому что в Тибете мне было бы гораздо безопаснее, чем в Лондоне, – и что я, в конце концов, выйдя за пределы Сиккима, действительно прошла двадцать или тридцать миль, оставаясь там два дня, и ничего плохого со мной не случилось – и точка!»

Насколько серьезная опасность грозила Е.П.Блаватской? Вот что приписал сам Махатма К.Х. в конце письма тому же Синнетту, которому писала и Е.П.Б.:

«Р.S. – Наша несчастная «Старая Леди» больна. Печень, почки, голова, мозги, ноги, – все органы и конечности сражаются и щелкают пальцами перед ней на ее усилия не замечать их. Одному из нас придется «подправить ее», как говорит наш почтенный м-р Олькотт, или с нею будет плохо».

До этого Блаватская писала:

«Должна Вам сказать, что я очень и очень утомлена. Ах, как мне хочется еще раз увидеться с Вами, славной миссис Гордон и моим старым полковником, чью бабушку я могу повстречать где-нибудь в преисподней, куда я отправлюсь, если Они не подберут меня и не заставят торчать в Тибете».

Помощь, как это видно, была оказана. Но, что же пишет далее одинокий путешественник, который на свой страх и риск отправился пешком на поиски своего Учителя?

[Д.И.В.]

Вот окончание повествования:

«Я взглянул и узнал Его сразу … Я находился в высочайшем присутствии того самого Махатмы, моего досточтимого Гуру, которого я до этого видел в Его астральном теле на балконе главной штаб-квартиры Теософского Общества! Это был Он, Гималайский Брат навсегда памятной прошлогодней декабрьской ночи. Он, Кто был так добр, что уронил [речь идет о материализации письма из пространства] для меня письмо в ответ на моё письмо, переданное только час тому назад или около того в запечатанном конверте господе Блаватской, с которой я всё это время не спускал глаз! В одно мгновение я распростерся у Его ног. По Его велению я поднялся и, вглядываясь в Его лицо, забылся совершенно, созерцая лик, так хорошо знакомый мне, так как я видел Его портрет (находящийся у полковника Олькотта) бесчисленное количество раз. Я не знал, что сказать: радость и почтение связали мой язык. Величие Его облика, который казался мне олицетворением мощи и мысли, удерживало меня в состоянии восторга и благоговения. Наконец-то я стоял лицом к лицу с Махатмой Гимавата, и Он не был мифом, ни «плодом воображения какого-то медиума», как предполагали некоторые скептики. Это не было ночным сновидением, ибо всё происходило около 9 – 10 часов утра. Сияющее солнце являлось молчаливым свидетелем этой сцены.

Я вижу Его перед собой во плоти, и Он говорит со мной голосом, полным доброты и ласки. Чего мне еще желать? Избыток счастья сделал меня немым. И только когда прошло какое-то время, я, ободренный Его ласковой речью и тоном, был в состоянии произнести несколько слов. Цвет Его кожи не такой светлый, как у Махатмы Кут Хуми, но я никогда не видел лица такого красивого и фигуры такой высокой и такой величественной. Как и на Его портрете, у Него короткая черная борода и длинные черные волосы, спадающие на грудь. Только одеяние другое. Вместо белого свободного одеяния – желтая мантия, подбитая мехом, а на голове вместо тюрбана – желтая тибетская фетровая шапка, какие я видел на жителях Бутана.

Когда прошли первые мгновения восторга и удивления и я уже спокойно осмыслил ситуацию, у меня состоялся с Ним долгий разговор. Он сказал мне, чтобы я не шел дальше, ибо со мной может случиться беда. Он так же сказал, что я должен терпеливо ожидать, если хочу стать принятым чела; что многие предлагают себя в кандидаты, но только очень мало достойных. Никому не было отказано, но всех подвергли испытанию, и большинство явно провалилось.

Махатма, как я заметил, очень мало говорит по-английски – по крайней, так мне показалось. Он говорил на моём родном языке – по-тамильски. Он сообщил мне, что если Коган разрешит Блаватской посетить Пари-Джонг в будущем году, тогда я смогу её сопровождать … Бенгальские теософы, следовавшие за Упасикой (госпожой Блаватской), поймут, что она была права, пытаясь отговорить их сопровождать её в этот раз. Я спросил Благословенного Махатму, могу ли я рассказать другим о том, что я видел и слышал. Он ответил положительно и добавил, что будет хорошо написать Вам, обо всем рассказав …

Он приблизился к британской территории, чтобы увидеться с Упасикой … Прежде чем мы расстались, подъехали верхом еще два всадника, сопровождающие Его. Я полагаю, что это чела, ибо они были одеты наподобие лам-гелунгов, и у обоих, подобно Ему Самому, – струящиеся по спине длинные волосы. Когда Махатма отъехал, они последовали за Ним неторопливой рысью.

Более часа я простоял, уставившись взглядом на то место, которое Он только что покинул, а затем медленно направился назад».

С. Рамасвамир
Дарджилинг, 7 октября 1882 г.

(Theosophist, Dec., 1882).

[Д.И.В.]

Сообщение от Dron.ru

Д.И.В. - из какого источника эти цитаты?

Почему это Вас так интересует?

[Dron.ru]

Сообщение от Д.И.В.

Почему это Вас так интересует?

Потому что это интересно

[Elentirmo]

Какое страшное лицо приведено в первом сообщении!!!

[Геннадий Любарский]

Сообщение от Сергей Беляков

Какое страшное лицо приведено в первом сообщении!!!

А вот дьякон Кураев портрет Учителя из книги "Из пещер и дебрей Индостана" назвал портретом черта. Все же как много общего у инквизиторов от религии и инквизиторов от науки, Свет им кажется тьмою.

[Dron.ru]

Сообщение от Сергей Беляков

Какое страшное лицо приведено в первом сообщении!!!

Страшно знакомое?

[Elentirmo]

И страшное, и знакомое. Я частенько такие лица в кошмарных снах вижу И в дешевых ужастиках
Ну, Евгений Ш., если Вам такое страшилище с таким жестоким взором кажется Светом, то я просто умываю руки...
Я никого не хочу обидеть и задеть, я говорю то, что вижу. У меня этот портрет вызывает лишь страх, панику (не ужас, сродний с ощущением непревзойденно высокого, а именно животный страх).

[Геннадий Любарский]

Сообщение от Сергей Беляков

И страшное, и знакомое. Я частенько такие лица в кошмарных снах вижу И в дешевых ужастиках
Ну, Евгений Ш., если Вам такое страшилище с таким жестоким взором кажется Светом, то я просто умываю руки...
Я никого не хочу обидеть и задеть, я говорю то, что вижу. У меня этот портрет вызывает лишь страх, панику (не ужас, сродний с ощущением непревзойденно высокого, а именно животный страх).

Так меняйте себя, Вы привыкли видеть внешнее и по нему судить, а вся АЙ предлагает взглянуть в причинное невидимое и судить человека не по внешнему виду, а через форму понять душу или точнее побуждения человека.

[Aёй Мах-Мах]

http://www.theosociety.org/pasadena/....htm#howachela
http://www.blavatskyarchives.com/ramaswamier1881.htm
http://www.theosophical.org/theosoph...rld/chapter12/

[Айсабина]

Сообщение от Сергей Беляков

Какое страшное лицо приведено в первом сообщении!!!

а Учение не орешки в сахаре (с) - Агни Йога. и чувак со страшным лицом это хорошо понимает, а может специально отпугивает слабонервных... (кстати симпатишный парень)))

[Д.И.В.]

Несмотря на предскептические высказывания посетителей этой темы (скептическими их, пока что еще назвать нельзя), хочу продолжить создавать предмет для более предметного обсуждения – так как ввязываться в такую дискуссию пока еще не имеет смысла. Позвольте продолжить. Вот мысли и сведения по обсуждаемому нами теперь вопросу одного тогда молодого последователя Теософии, тогда только-только вступившего на путь испытаний и обучения. Этот материал был собран по указу его Учителя. Фрагменты из которого я и привожу тут:

«Просите – и вам будет дано, стучите – и отворят вам» – эти слова в точности представляют положение искреннего исследователя по вопросу о существовании Махатм. Я не знаю никого, кто взялся за это исследование со всею серьёзностью и не был бы вознагражден за свои усилия знанием и уверенностью.

Всего два года тому назад я сам был совершенно неверующим. Во-первых, я не видел ни одного оккультного феномена; также мне никогда не встречался ни один человек, демонстрирующий их, в том малом кругу наших земляков, которых меня научили уважать, так как они представляли «образованный класс».

Так случилось, что только в октябре 1882 г. Я действительно уделил этой теме достаточно внимания, и в результате этого сейчас у меня так же мало сомнения по поводу существования Махатм, как и по поводу моего собственного существования».

Интересно, что эта статья появилась в печати в декабре 1883-го, то есть через год после признания того, что «сейчас у меня так же мало сомнения по поводу существования Махатм, как и по поводу моего собственного существования». А еще ранее, по признанию самого автора он «был совершенно неверующим».

«Теперь я знаю, что Они существуют. Хотя в продолжение долгого времени не все полученные мною доказательства носили объективный характер. Многие обстоятельства, являющиеся достаточными доказательствами для меня, не были бы таковыми для читателя.

С другой стороны, я не имею права говорить о тех неопровержимых доказательствах, какими я обладаю теперь. Поэтому я изо всех сил должен стараться использовать то немногое, что мне разрешено сказать. В этой статье я выдвигаю такие факты, которые будут вполне достаточными для каждого человека, способного оценить их силу.

При первом посещении Дарджилинга я жил в одном доме с несколькими теософами, столь же горячо устремленными к высшей жизни, как и я, и желали стать чела, но по большей части были скептически настроены по отношению к Гималайским Махатмам. Как и я сам в это время. Я встречал в Дарджилинге людей, претендующих на то, что они являются челами Гималайских Братьев, видели Их и годами жили с Ними. Они смеялись над нашим замешательством. Один из них показал нам прекрасно написанный портрет человека, который казался личностью выдающейся святости. Мне сказали, что это был Махатма Кут Хуми (ныне мой досточтимый Учитель), которому посвящен «Оккультный мир» м-ра Синнетта».

Интересно, что вот, например, Е.П.Б. очень неохотно называла имя её Учителя – даже когда её об этом настоятельно просили. И писала, в одном из писем Синнетту, что индусы вообще очень скрытны в этом отношении. Видимо это не относится к нынешним признаниям этого тогда молодого и еще неопытного человека. Это к вопросу о «расхождениях». Но продолжу:

«Спустя несколько дней по моим прибытии странствующий тибетский торговец по имени Сандук случайно зашел в наш дом продавать свой товар. В первый же день мы задали ему несколько общих вопросов насчет Тибета и секты гелугпа. К которой, по его словам, он принадлежал, и его ответы подтвердили сообщения Богля, Тэнера и других путешественников. На другой день мы спросили его о том, не слышал ли он о каких-либо людях в Тибете, одаренных необычайными силами, кроме великих лам. Он сказал, что таковые люди там имеются; что они не монахи-ламы, а гораздо выше их и обычно живут в горах по ту сторону Шигадзе, а также поблизости от города Лхасы. Он сообщил, что эти люди совершают множество удивительных феноменов, или «чудес», и что некоторые их чела, или лотосы, как их называют в Тибете, исцеляют больных, давая им есть рис, который они очищают своими руками от шелухи.

Тогда одному из нас пришла в голову блестящая идея. Не говоря ни слова, он показал Сандуку портрет Махатмы Кут Хуми. Он смотрел на него несколько секунд, и, как бы вдруг узнав, склонился и сказал, что это изображение Когана, которого он видел. Потом он стал быстро описывать одежду Махатмы и обнаженные руки; и, подкрепляя свои слова действиями, он снял верхнюю одежду и обнажил руки до плеч, стараясь своей одеждой насколько возможно точнее быть похожим на изображение на портрете.
По его словам, он видел Махатму в сопровождении многочисленной группы гелунгов в такое же время в прошлом году (начало октября 1881 г.) в местности под названием Джианши, что находится в двух днях ходьбы от Шигадзе, где рассказчик был по торговым делам, делая закупки.

Его спросили об имени Махатмы, он ответил, к нашему бесконечному удивлению: «Они называются кутхумпа». Когда его засыпали перекрестными вопросами и спросили, что он понимает под «они» и называет ли он этим именем одного человека или многих, он ответил, что кутхум-па было много, но только один человек, или глава над ними, имеет это имя, ученики же всегда называются по имени своего Гуру. Поэтому, так как имя последнего Кут Хум, ученики Его будут именоваться кутхум-па. В тибетском словаре есть разъяснение этого вопроса, там мы нашли, что слово «па» означает «человек»; «Бод-па» значит «человек из Бод, или Тибета» и т.д. Подобным же образом «кутхум-па» означает человека или ученика Кут Хум или Кут Хуми.

Далее торговец рассказал, что в Джианши самый богатый коммерсант этой местности пошел к Махатме, который остановился на отдых посреди обширного поля, и просил Его благословить Своим посещением его дом. На это Махатма ответил, что ему лучше там, где он находится, так как Он должен благословлять весь мир, а не одного человека.

Люди, живущие там, в том числе и наш друг Сандук, преподнесли Махатме свои дары, но Он велел распределить их между бедными. Сандук получил от Махатмы наставление заниматься торговлей таким образом, чтобы никому не причинять вреда, и предупредил, что это единственный законный путь, ведущий к процветанию. Когда Сандуку сказали, что в Индии отказываются верить в существование таких людей, как Братья в Тибете, он предложил взять с собою в Тибет любого добровольца из Индии, чтобы с его помощью убедить нас в их существовании. Причем он добавил, что если таких людей в Тибете нет, то он хотел бы знать, где тогда их найти. Когда ему дали понять, что некоторые люди вообще отказываются верить в существование таких людей, он очень рассердился. Засучив рукава куртки и рубашки и обнажив при этом очень сильную мускулистую руку, он заявил, что готов драться сл всеми, кто подумает усомниться в истинности его утверждений.

После того, как ему показали своеобразные четки, принадлежавшие госпоже Блаватской, торговец сказал, что такими вещами могут владеть только те, кому Таши Лама их дарит, так как ни за какие деньги их достать нельзя».

Далее, Мохини Чаттерджи – автор рассказа, приводит еще один случай.

[Д.И.В.]

Конечно, можно понять тех, кто не может испытывать вообще какие бы то ни было чувства к предмету обсуждения. Дух может отзвучать лишь на действительность, но не на рассудочные умозаключения и описания. Поэтому, такие люди и отвечают, и поддерживают всякий диалог на форуме – лишь бы он был достаточно жизнеспособен, а не уходил в какие-то напыщенные, притянутые за уши восхваления, или же наоборот в слишком уж безосновательные насмешки и умаления. Можно понять и тех, кто испытывает чувства только к части из того, что тут обсуждается, не в силах пока что вместить всего.

Тем не менее, об ОСНОВАХ надо писать. Их надо знать - как формы, которые рано или поздно, так или иначе, тут или где бы то ни было - но наполнятся действительным содержимым. Тем, что можно уже и не выражать в словах, но просто чуять у себя внутри, как неотъемлемое ощущение Бытия.

Но, каждый волен устремляться к тем формам, которые он считает для себя наиболее приемлемыми.

Далее, мне бы хотелось привести тут фрагмент из "Сердца Азии" Николая Рериха. Этот фрагмент привести очень просто, в отличие от предыдущих, так как текст этой книги есть в библиотеке сайта www.roerich.com:

«Ближе к области Шигадзе, на живописных берегах Брамапутры и в направлении к священному озеру Манасаравар, еще совсем недавно существовали Ашрамы Махатм Гималаев.

Когда вы знаете это, когда вам известны факты, окружающие эти замечательные места, вас наполняет особое чувство. Здесь еще живут престарелые люди, которые помнят их личные встречи с Махатмами. Они называют их "Азары" и "Кутхумпа". Некоторые жители помнят, что здесь была, как они выражаются, религиозная школа, основанная Махатмами Индии. На этом дворе Гомпа произошел эпизод с письмом, которое, было съедено козою и феноменально затем восстановлено. Вот в этих пещерах они останавливались, вот эти потоки они переходили, вот в этих джунглях Сиккима стоял их внешне так скромный Ашрам. Посторонним людям, которые не бывали в этих местах, вопросы о Махатмах не могут быть существенные.

Пройдя эти необычные нагорья Тибета с их магнитными волнами и световыми чудесами, прослушав свидетелей, и будучи свидетелем - вы знаете о Махатмах. Я не собираюсь начать убеждать о существовании Махатм. Множества людей их видели, беседовали с ними, получали письма и вещественные предметы от них. Если же кто-то в неведении спросит: "Все-таки не есть ли это миф?" - посоветуйте ему прочесть труд профессора варшавского университета Зелинского о реальности происхождения греческих мифов. Впрочем, вообще не пытайтесь убеждать. Знание входит в открытые двери. Если предрассудок существует, он должен быть изжит изнутри. Нам важно фактами установить, на каких огромных расстояниях живет одно сознание и насколько это сознание свободно открыто для будущего.
На всем Востоке почитание понятия Учителя дало облику Гуру сокровенность и недосягаемость.

Понятие Гуру - Учителя только на Востоке возносимо с таким почитанием и достоинством. Напомню из Агни Йоги легенду о мальчике индусе, познавшем Учителя.
"Спросили его:
"Неужели солнце потемнеет для тебя, если увидишь его без Учителя?"
Мальчик улыбнулся:
"Солнце останется солнцем, но при Учителе мне будут светить двенадцать солнц".
Солнце мудрости Индии будет светить, ибо на берегу реки сидит мальчик, знающий Учителя".

"Есть проводники электричества, также есть объединители познания. Если варвар посягнет на Учителя, скажите ему, как человечество назвало разрушителей книгохранилищ".

Основа Востока укрепляется понятием Гуру. Какие прекрасные выражения и достойные жесты находятся в Индии в отношении Учителя.
Многие индусы, китайцы и японские ученые знают многое значительное о Махатмах, но почтение перед Учителем, характерное для Востока, препятствует им объявлять это свое знание посторонним. Значение слово Гуру - Учитель, духовный руководитель, действительно во всей Азии очень затрудняет вопрос осведомления о Махатмах. Легко понять, почему многие путешественники по Азии вообще не встретились с этим вопросом. Или незнание языков, или совсем противоположные интересы, или просто неудача во встречных людях не позволили им увидать многое ценное. Ведь все мы знаем, как, посещая музеи и храмы без особого разрешения, мы не можем изучать склады и сокровищницы, где иногда хранятся наиболее ценные предметы».

Даже они, Рерихи, только лишь шли по Пути, на котором попадались лишь костры Тех, кто шел впереди с еще теплой золой и тлеющими углями в них. Что же говорить тогда о нашем поколении? Что досталось и осталось нам? Приходится надеяться на Будущее и ждать. Чего? Тот, кто допускает хотя бы в малой степени возможность существование Закона Перевоплощения – тот может понять, что ничто не оканчивается насовсем. И просто так. Всё имеет своё продолжение. Все Они вернутся другими. …

[Эос_]

Сообщение от Сергей Беляков

Какое страшное лицо приведено в первом сообщении!!!

Есть очень хорошие материалы по этому вопросу:

http://ourworld.compuserve.com/homep...p5/damodar.htm

[Miona]

Я ехала к друзьям поговорить о прекрасных духовных вещах, стояла ждала автобуса, подьехать к электричке. Подошел старенький дедушка с котомочкой, сказал спать негде. приехал с нашими властями разбираться, чем то обидели его, а горисполком не работает, и гостинницы в городе нет. Вздохнула, я и с подарками приготовленными для своих друзей, и отказавшись от радости встречи с ними, потащила деда домой. Покормила, уложила спать, но плохо я себя вела, всю ночь боялась за детей, не спала, ведь все комнаты открыты, моделировала ужасы. Недовольный он ушел, так и сказал. Муж лучше себя вел, достойнее.
Шла в лес, подышать сосновым духом. Подошел ко мне старец, весь желтый желтушный. попросил взять под руку и отвести в больницу сам дескать, дойти не может. Подумала я о детях своих опять, но с молитвой взяла его под руку и довела, потом по лесу ходила. Не принесла я домой болезни. А глаза его на прощанье засветились.
Вот как это происходит.

[Истин]

Miona,

Почитайте сказку: http://sibparus.ru/hwl/pedagogy/skazka.htm