К изучению Записей Е.И. Рерих. Опыт первичного анализа

[Amarilis]

Сообщение от Лена К.

...Сам Махатма говорит так:

Ступень Урусвати предполагает необходимость знания страниц ее совместного прошлого с Владыкой. Они едины. Она должна знать, как формировалась их общая природа. У нее возникают вопросы — и она получает на них ответы. Мы видим только ответы, данные интимно и не для нас, и недоумеваем: «Зачем были даны эти сведения?» Мы выбираем отдельные фрагменты великого пути, приноравливаем их к своему пониманию, возмущенно кричим и не замечаем, что начало и конец этого пути теряются в нестерпимом для нас Свете.

Обратите внимание какое было отношение у Махатм к подобному знанию.

Вопрос 1. В вашем последнем письме имеется несколько интересных намеков, когда вы говорите о Хьюме, вы говорите о некоторых характерных чертах, принесенных им из прежних воплощений.
Ответ. Все, все мы приносим с собой некоторые характерные черты из наших прежних воплощений. Это неизбежно.
Вопрос 2. Обладаете ли вы силой заглядывать в прошлые жизни ныне живущих людей и отождествлять их?
Ответ. К несчастью, некоторые из нас обладают. И как один из них я не люблю это применять.
Вопрос 3. В таком случае не будет ли это неподобающим любопытством просить вас о каких-либо подробностях моего собственного прошлого воплощения?
Ответ. «Человек, познай самого себя» – говорит Дельфийский оракул. Конечно, нет ничего неподобающего в таком любопытстве. Только не будет ли еще более подобающим изучать нашу собственную нынешнюю личность прежде, чем пытаться что-либо узнать о ее создателе, предшественнике и формировщике – человеке, который был? Ладно, когда-нибудь угощу вас маленьким рассказом – теперь времени нет, только я не обещаю никаких подробностей; простой набросок, один или два намека, чтоб испытать силу вашей интуиции...

/Письмо 92. К.Х. - Синнетту. Ответы на вопросы. Октябрь 1882 г./

[Лена К.]

Сообщение от Amarilis

Лена К., Вы будете утверждать, что у автора этого фрагмента из письма была сокровенная жена?

Amarilis, а как вы понимаете, что такое сокровенная жена?
И давайте уточним по предыдущему вопросу. Меня тут обвинили, что я его перекрутила наизнанку. Вы не возразили, поэтому спрашиваю: «Я отвечала на ваш вопрос или вы имели в виду что-то другое?» Для взаимодействия требуется проявление хотя бы какой-то честности.

[adonis]

Сообщение от Лена К.

Amarilis, а как вы понимаете, что такое сокровенная жена?
И давайте уточним по предыдущему вопросу. Меня тут обвинили, что я его перекрутила наизнанку. Вы не возразили, поэтому спрашиваю: «Я отвечала на ваш вопрос или вы имели в виду что-то другое?» Для взаимодействия требуется проявление хотя бы какой-то честности.

Вы перекручиваете всю тему. Перекручиваете тем, что выделяете под ответы не значащие вопросы и не отвечаете на основные. На мой вопрос ответить слабо? Ни на один поставленный мною вопрос за последние месяцы Вы не могли ответить. Где же честность для взаимодействия? Или хотя бы для попытки исследовать записи? А вопросы простые, которые касаются исключительно элементарной Этики, которая растоптана новыми Записями.

[Лена К.]

Amarilis спросил меня:

Сообщение от Amarilis

Лена К., Вы будете утверждать, что у автора этого фрагмента из письма была сокровенная жена?

и привел выдержку из письма Владыки М., адресованного А. Синнетту.
Надеюсь, что следующие цитаты ответят на этот вопрос словами самого Владыки М. и покажут, насколько обращения одного и того же человека к разным людям могут разительно отличаться.

О сокровенной жене

Из книг «Записи Учения Живой Этики» в 18 томах

21 апреля 1934
Венец Моей Любви шлю тебе, Солнцеподобная жена. Венец Моего Сердца шлю тебе, сокровенная жена.
…Утверждаю, утверждаю, утверждаю Истину Космического Слияния.
…Я, Шамбалы Владыка, говорю, и слышно на дальних Мирах — Венец Мой даю тебе, Сокровенная Жена. Любовь шлю тебе — так исполнится закон Огненного Права.

5 июня 1934
Да, да, да, именно Я унес в сердце твое прикосновение. Твое изображение в Моем Сердце. Чуй в твоем сокровенном Мне Изображении и Ситу, и сокровенную жену Кришны, и тех сокровенных явленных жизней, которые зародились в Космической Красоте, которые возносились в Космическом Магните и завершают Нашу земную жизнь в Огненной Красоте и Космической Мощи. Да, да, да, чуй Мою Огненную любовь, Моя сокровенная жена. Космическое Право незыблемо творит, утверждая мощь будущего.

17 июня 1934
Потому, сокровенная жена, время великое, время чудесное утверждается как ступень Космическая. Я, Я, Я храню тебя всеми лучами Огненного Сердца. Идешь, идешь, идешь Космическою тропою ко Мне — так Я сказал. Я храню тебя всеми лучами Огненного сердца.

24 июня 1934
Да, да, да, Сердце Мое насыщалось тысячелетиями. Сердце Мое насыщается ежечасно любовью. Тебе говорю, сокровенная Свати, ты, давшая Мне огненное сердце, ты, давшая Мне пламенное сердце Космоса, тебе по праву Космоса принадлежит Сердце Мое. Тебе говорю, сокровенная жена, являю тебе Огненное Сердце. Сердце Архата не может вместить сердца Мира, не пройдя пламенную жизнь сердцем, насыщенным любовью. Тебе, сокровенная жена, Свати, давшей Мне пламенное Сердце, даю Мое огненное сердце. Тебе, не только по великому Праву, но тебе, по свободной воле, даю именно то, чем дышит Сердце Архата. Тебе, по свободной воле, даю Огненное Сердце, насыщенное тысячелетиями сокровенной любовью. Тебе даю и сокровенно беру. Так сказано, так утвердил и так Сердце велит. Так основал жизнь Космический Магнит.

30 июня 1934
Да, да, да, запомним день сегодняшний и день, когда Мое Сердце вручило сокровенную тайну сердцу твоему. Так утверждаю Тайну как основу Бытия. Кто же украсил жизнь Майтрейи? Скажу — Сокровенная жена. Кто же облегчил Ношу Непомерную? — Сокровенная жена. Кто же дал мужество носить утвержденный доспех? Скажу — Сокровенная жена. Кто же облек подвиг сердца любовью? — Скажу Я имя жены. Кто же знает истинный подвиг сокровенной жены? — Скажу — Я, Владыка Шамбалы. Кто же являет огненную благодарность. Скажу — Я, Владыка Шамбалы. Кто же даст миру провозвестие о единстве Огненного Сердца? Скажу — Мы — да, да, да! Твое имя неразрывно связано с Моим. Так пусть мир знает истину. Я, Я, Я, Владыка Шамбалы, утверждаю Огненное Сердце, слитое Красотой — так утверждает Владыка Шамбалы. Закон во всей своей огненной власти устремлен к завершению. Великое и сокровенное время. Сердце Мое устремлено к тебе, родная Свати. Кто же знает недра сердца Моей Свати? Скажу — Я, Владыка Шамбалы, твой вечный спутник! — да — да — да! Мы едины в радости, в бою и в созидании — так сказал Владыка Шамбалы

19 июля 1934
Сита, Свати, Елена так объединились в любимом Облике. Так, сокровенная жена, Мы идём пламенно. Являю тебе Мою любовь. Являю тебе сердце.

14 августа 1934
Да, родная и сокровенная жена, утверждаю всегда и во всеуслышание, что одухотворением и творчеством Моим являешься ты! И если бы твой дух не пришел в этой жизни на Землю, не свершилось бы Наше действие. Так, сокровенная жена, Наши жизни сплетены любовью и действием. Если в нескольких жизнях Я был воином, то Моя сокровенная Свати была Моей жрицей и вдохновительницей. Знай, родная Свати, что без тебя Кришна не оставил бы Бхагавад-Гиту.

23 августа 1934
— Вл[адыка], не слишком ли утверждаю себя?
— Рад, ибо нет в Космосе духа, который имел бы право на Мое Имя, как только сокровенная жена. Твои письма будут звучать по всему миру.

16 сентября 1934
Так, родная Свати, Наше слитое сердце творит. Люблю чувствовать, что слово Урусвати — закон. Именно, в первых рядах дойдут близкие и почитающие сокровенную жену.

22 сентября 1934
Но ты знаешь, что лишь Мы вместе можем двинуть Мир. Сокровенная жена, даже не подозреваешь, сколько причин, почему говорю, что... Ведь во всем Космосе лишь твоему сердцу могу открыть сердце Мое.

30 сентября 1934
Ты всегда была Мне сокровенной женой и есть Моя великая вечная спутница.

[ninniku]

Сообщение от adonis

Вы перекручиваете всю тему. Перекручиваете тем, что выделяете под ответы не значащие вопросы и не отвечаете на основные. На мой вопрос ответить слабо? Ни на один поставленный мною вопрос за последние месяцы Вы не могли ответить. Где же честность для взаимодействия? Или хотя бы для попытки исследовать записи? А вопросы простые, которые касаются исключительно элементарной Этики, которая растоптана новыми Записями.

Она не в состоянии ответить на твой вопрос. Она его даже себе не ставила. Она его ПРОСТО НЕ ВИДИТ. А вот когда заметит, тогда всплывет другой вопрос: вопрос аутентичности записей.

[T]

Конечно, отвечать на этот пёсий лай совершенно невозможно, ибо это значило бы войти в сношения с преступной шайкой. (Н. К. Рерих)

[Amarilis]

Сообщение от Лена К.

Amarilis, а как вы понимаете, что такое сокровенная жена?

В Живой Этике нет понятий "жена" или "муж", а лишь Братья и Сестры, как Вы думаете почему?

[Лена К.]

Сообщение от Amarilis

В Живой Этике нет понятий "жена" или "муж", а лишь Братья и Сестры, как Вы думаете почему?

В Живой Этике нет понятия «правая нога», да и левая упоминается только мимоходом. Как вы думаете, почему?

[Amarilis]

Сообщение от Лена К.

В Живой Этике нет понятия «правая нога», да и левая упоминается только мимоходом. Как вы думаете, почему?

Потому что святые души - Махатмы, Архаты и Боддхисаттвы давным-давно не нуждаются в женах и мужьях, они целостны в своей божественной природе и личные симпатии им чужды....,-)

[Из сибири]

Сообщение от Amarilis

Потому что святые души - Махатмы, Архаты и Боддхисаттвы давным-давно не нуждаются в женах и мужьях, они целостны в своей божественной природе и личные симпатии им чужды....,-)

Это так - если следовать определениям состояния достижения бессмертия, которые приводила в том числе и ЕИР в Письмах, рассказывая о состоянии Турья, когда четвертый принцип соединяется с тремя высшими. После этого страстная природа теряет свою власть над духовным естеством. И поиски второй половинки не нужны так как она всегда рядом. Те, кто объединили свой четвертый принцип с высшим - цельны, они уже находятся в переживании полноты бытия. И их единственный мотив возвращения в Сансару и обращения к смертным - это сострадание.

[Александр Иванов]

Сообщение от Из сибири

Это так - если следовать определениям состояния достижения бессмертия, которые приводила в том числе и ЕИР в Письмах, рассказывая о состоянии Турья, когда четвертый принцип соединяется с тремя высшими. После этого страстная природа теряет свою власть над духовным естеством. И поиски второй половинки не нужны так как она всегда рядом. Те, кто объединили свой четвертый принцип с высшим - цельны, они уже находятся в переживании полноты бытия. И их единственный мотив возвращения в Сансару и обращения к смертным - это сострадание.

Прокомментируете?

Только будьте настороже: Дуг-па и Гелуг-па (представители черной и белой магии. Ред.) сражаются не только в одном Тибете, посмотрите на их мерзкую работу в Англии среди "оккультистов и провидцев"! Слышите, как ваш знакомый Уоллес проповедует, подобно истинному "иерофанту" "левой руки", брак "души с духом" и, показав правильное определение шиворот-навыворот, пытается доказать, что каждый практикующий Иерофант должен по крайней мере быть духовно женатым, если он по некоторым причинам не может этого сделать физически, иначе велика опасность смешения Бога с Дьяволом! Я говорю вам, шаммары уже там, и их вредоносная работа встречается всюду на нашем пути. Не смотрите на это как на нечто метафорическое, но как на реальный факт, который возможно и будет когда-нибудь продемонстрирован вам...
Письма Махатм 47

[Said]

Сообщение от Amarilis

Потому что святые души - Махатмы, Архаты и Боддхисаттвы давным-давно не нуждаются в женах и мужьях, они целостны в своей божественной природе и личные симпатии им чужды....,-)

Значит Вы обладаете , если не сказать не верной, то можно сказать не полной информацией, относительно этого вопроса. Именно сюда вписываются все упреки и пр. предъявляемое Владыке в адрес Е.И. . Если не брать в учет зачем и почему все это делалось, то пазлы не совпадут а будет выпирать "однобокая мораль" обывальщины.

[Олег Огнев]

Сообщение от Amarilis

В Живой Этике нет понятий "жена" или "муж", а лишь Братья и Сестры, как Вы думаете почему?

В Учении есть понятие сокровенной половинки (в письмах ЕИР говорится о половинчатых душах и том, что всё в Мироздании строится на взаимодействии двух Начал). Открываем книгу "Беспредельность" и читаем:
"Необычное проявление психожизни заключается в объединении атома человеческого. Оно проявляется сознательно, и психодинамика устремляет самые тонкие струны к объединению. Явление связи разобщенных атомов может называться священным действом Космоса. Потому Священно, Огненно и стремительно Наше космическое Поручение.
Когда атом близок к объединению и сознательно устремляется, тогда звезда Матери Мира горит особенно ярко и высшие миры ликуют.
Психообъединенные атомы наполняют пространство огнем творчества.
Когда психодинамика собирает атомы, принадлежащие друг другу, и космическая справедливость ликует, тогда пространство содрогается космическим ликованием и зарождается взрывом назначенная планета", - это ровно то, что в новых дневниках упоминается под Космическим Правом (соединении двух половинок одного Атома).

[Amarilis]

Сообщение от Amarilis

В Живой Этике нет понятий "жена" или "муж", а лишь Братья и Сестры, как Вы думаете почему?

Сообщение от Олег Огнев

В Учении есть понятие сокровенной половинки (в письмах ЕИР говорится о половинчатых душах и том, что всё в Мироздании строится на взаимодействии двух Начал)...

Сообщение от Лена К.

У вас есть какое-то представление о мужьях и женах. Вы это представление накладываете на Владык...

Коллеги, Вы сами можете увидеть широту благородных человеческих привязанностей и предпочтений неограчиненных "ярой любовью" к одному человеку, к "сокровенной половинке" или к "сокровенной жене".

...Я надеюсь, что по крайней мере вы поймете, что мы (или большинство из нас) далеко не бессердечные, морально высохшие мумии, какими нас кто-то мог бы представить... Все же, поверьте мне, не многие из нас захотели бы играть в жизни роль засушенной фиалки, заложенной между листами тома торжественной поэзии... Легкость наблюдений, обеспеченная некоторым из нас нашими условиями, конечно, дает большую широту зрению и более выраженную и беспристрастную, также и более широко распространенную человечность, ибо, отвечая Адисону, мы можем справедливо утверждать, что это «дело магии очеловечить наши природы состраданием» ко всему человеческому роду, как и ко всем существам, вместо того, чтобы сосредотачивать и ограничивать наши расположения на одной избранной расе; однако немногие из нас (за исключением таких, которые достигали конечного отказа от Мокши) в состоянии настолько освободиться от влияния наших земных связей, чтобы быть нечувствительными в различных степенях к высшим радостям, эмоциям и интересам обычного человечества. До тех пор, пока конечное освобождение не поглощает Эго, оно должно осознавать чистейшие симпатии, вызванные эстетическими воздействиями высокого Искусства; его наиболее нежные струны должны отвечать на призыв наиболее святых и благородных человеческих привязанностей. Конечно, чем ближе к освобождению, тем менее этому места, до тех пор, когда, чтобы увенчать все – человеческие и чисто индивидуальные личные чувства, кровные узы, дружба, патриотизм и расовое предпочтение – все это исчезнет, чтобы слиться в одно общее чувство, единственное и святое, единое и вечное – Любовь, Огромная Любовь к человечеству, как к единому Целому. Ибо человечество есть великая Сирота, единственная лишенная наследства на этой Земле, мой друг! И долг каждого человека, способного на лишенное эгоизма побуждение, сделать что-либо хотя бы даже самое малое для Общего Блага...
Однако, сознаюсь, что индивидуально я еще не освободился от некоторых земных привязанностей. Я все еще чувствую к некоторым людям больше влечения, нежели к другим, и филантропия в таком виде, как она проповедовалась нашим великим Покровителем, «Спасителем Мира – Учителем Нирваны и Закона», не убила во мне ни индивидуального предпочтения в дружбе, ни любви к моим ближайшим родным, ни горячего чувства патриотизма к той стране, в которой я последний раз материально индивидуализировался...


/Письмо 12. К.Х. - Синнетту. 20 февраля 1881 г./

[adonis]

Сообщение от Олег Огнев

Когда психодинамика собирает атомы, принадлежащие друг другу, и космическая справедливость ликует,...
......- это ровно то, что в новых дневниках упоминается под Космическим Правом (соединении двух половинок одного Атома).

Согласно новым записям половинок у этого атома гораздо больше двух. Две половинки подрались за третью половинку, а четвёртая половинка добровольно отошла в сторону. Когда психодинамика собирает атомы, принадлежащие друг другу, и космическая справедливость ликует, то половинки не уничтожают друг друга в борьбе за третью половинку.

[ninniku]

Сообщение от adonis

Согласно новым записям половинок у этого атома гораздо больше двух. Две половинки подрались за третью половинку, а четвёртая половинка добровольно отошла в сторону. Когда психодинамика собирает атомы, принадлежащие друг другу, и космическая справедливость ликует, то половинки не уничтожают друг друга в борьбе за третью половинку.

Надо у физиков спросить, что бывает, когда один атом разделился и одна из половинок пытается вышибить у другого целостного атома одну из половинок и занять ее место!

[Dron.ru]

Сообщение от ninniku

Надо у физиков спросить, что бывает, когда один атом разделился и одна из половинок пытается вышибить у другого целостного атома одну из половинок и занять ее место!

Космическое Право в поддельных записях лучше назвать космическим венигретом - ни красоты ни стройности теории ни корреляции с врожденным знанием.

"Половина атома" не может ничего вышибить из другого атома. При столкновении ядер происходит объединение. Всегда. После объединения новое образование остается единым от нескольких фемтосекунд до триллионов лет в зависимости от стабильности получившейся структуры.

[Amarilis]

Сообщение от Лена К.

Amarilis, а как вы понимаете, что такое сокровенная жена?

Глаза поили душу красотой...
О, мирозданья кубок золотой!

И я пьянел от сполоха огней,
От звона чаш и радости друзей.

Чтоб охмелеть, не надо мне вина -
Я напоен сверканьем допьяна.

Любовь моя, я лишь тобою пьян,
Весь мир расплылся, спрятался в туман,

Я сам исчез, и только ты одна
Моим глазам, глядящим внутрь, видна.

Так, полный солнцем кубок при губя,
Себя забыв, я нахожу тебя.

Когда ж, опомнясь, вижу вновь черты
Земного мира,- исчезаешь ты.

И я взмолился: подари меня
Единым взглядом здесь, при свете дня,

Пока я жив, пока не залила
Сознанье мне сияющая мгла.

О, появись или сквозь зыбкий мрак
Из глубины подай мне тайный знак!

Пусть прозвучит твой голос, пусть в ответ
Моим мольбам раздастся только: "Нет!"

Скажи, как говорила ты другим:
"Мой лик земным глазам неразличим".

Ведь некогда раскрыла ты уста,
Лишь для меня замкнулась немота.

О, если б так Синай затосковал,
В горах бы гулкий прогремел обвал,

И если б было столько слезных рек,
То, верно б, Ноев затонул ковчег!

В моей груди огонь с горы Хорив
Внезапно вспыхнул, сердце озарив.

И если б не неистовство огня,
То слезы затопили бы меня,

А если бы не слез моих поток,
Огонь священный грудь бы мне прожег.

Не испытал Иаков ничего
В сравненье с болью сердца моего,

И все страданья Иова - ручей,
Текущий в море горести моей.

Когда бы стон мой услыхал Аллах,
Наверно б, лик свой он склонил в слезах.

О, каравана добрый проводник,
Услышь вдали затерянного крик!

Вокруг пустыня. Жаждою томим,
Я словно разлучен с собой самим.

Мой рот молчит, душа моя нема,
Но боль горит и говорит сама.

И только духу внятен тот язык -
Тот бессловесный и беззвучный крик.

Земная даль - пустующий чертог,
Куда он вольно изливаться мог.

И мироздание вместить смогло
Все, что во мне сверкало, билось, жгло -

И, истиной наполнившись моей,
Вдруг загорелось сонмами огней.

И тайное мое открылось вдруг,
Собравшись в солнца раскаленный круг.

Как будто кто-то развернул в тиши
Священный свиток - тайнопись души.

Его никто не смог бы прочитать,
Когда б любовь не сорвала печать.

Был запечатан плотью тайный свет,
Но тает плоть - и тайн у духа нет.

Все мирозданье - говорящий дух,
И книга жизни льется миру в слух.

А я... я скрыт в тебе, любовь моя.
Волною света захлебнулся я.

И если б смерть сейчас пришла за мной,
То не нашла б приметы ни одной.

Лишь эта боль, в которой скрыт весь "я",-
Мой бич? Награда страшная моя!

Из блеска, из надмирного огня
На землю вновь не высылай меня.

Мне это тело сделалось чужим,
Я сам желаю разлучиться с ним.

Ты ближе мне, чем плоть моя и кровь,-
Текущий огнь, горящая любовь!

О, как сказать мне, что такое ты,
Когда сравненья грубы и пусты!

Рокочут речи, как накат валов,
А мне все время не хватает слов.

О, этот вечно пересохший рот,
Которому глотка недостает!

Я жажду жажды, хочет страсти страсть,
И лишь у смерти есть над смертью власть.

Приди же, смерть! Сотри черты лица!
Я - дух, одетый в саван мертвеца.

Я весь исчез, мой затерялся след.
Того, что глаз способен видеть,- нет.

Но сердце мне прожгла внезапно весть
Из недр: "Несуществующее есть!"

Ты жжешься, суть извечная моя,-
Вне смерти, в сердцевине бытия,

Была всегда и вечно будешь впредь.
Лишь оболочка может умереть.

Любовь жива без губ, без рук, без тел,
И дышит дух, хотя бы прах истлел.

Нет, я не жалуюсь на боль мою,
Я только боли этой не таю.

И от кого таиться и зачем?
Перед врагом я буду вечно нем.

Он не увидит ран моих и слез,
А если б видел, новые принес.

О, я могу быть твердым, как стена,
Но здесь, с любимой, твердость не нужна.

В страданье был я терпеливей всех,
Но лишь в одном терпенье - тяжкий грех:

Да не потерпит дух мой ни на миг
Разлуку с тем, чем жив он и велик!

Да ни на миг не разлучится с той,
Что жжет его и лечит красотой.

О, если свой прокладывая путь,
Входя в меня, ты разрываешь грудь,-

Я грудь раскрыл - войди в нее, изволь,-
Моим блаженством станет эта боль.

Отняв весь мир, себя мне даришь ты,
И я не знаю большей доброты.

Тебе покорный, я принять готов
С великой честью всех твоих рабов:

Пускай меня порочит клеветник,
Пускай хула отточит свой язык,

Пусть злобной желчи мне подносят яд -
Они мое тщеславье поразят,

Мою гордыню тайную гоня,
В борьбу со мною вступят за меня.

Я боли рад, я рад такой борьбе,
Ведь ты нужней мне, чем я сам себе.

Тебе ж вовек не повредит хула,-
Ты то, что есть, ты та же, что была.

Я вглядываюсь в ясные черты -
И втянут в пламя вечной красоты.

И лучше мне сгореть в ее огне,
Чем жизнь продлить от жизни в стороне.

Любовь без жертвы, без тоски, без ран?
Когда же был покой влюбленным дан?

Покой? О нет! Блаженства вечный сад,
Сияя, жжет, как раскаленный ад.

Что ад, что рай? О, мучай, презирай,
Низвергни в тьму,- где ты, там будет рай.

Чем соблазнюсь? Прельщусь ли миром всем? -
Пустыней станет без тебя эдем.

Мой бог - любовь. Любовь к тебе - мой путь.
Как может с сердцем разлучиться грудь?

Куда сверну? Могу ли в ересь впасть,
Когда меня ведет живая страсть?

Когда могла бы вспыхнуть хоть на миг
Любовь к другой, я был бы еретик.

Любовь к другой? А не к тебе одной?
Да разве б мог я оставаться мной,

Нарушив клятву неземных основ,
Ту, что давал, еще не зная слов,

В преддверье мира, где покровов нет,
Где к духу дух течет и к свету свет?

И вновь клянусь торжественностью уз,
Твоим любимым ликом я клянусь,

Заставившим померкнуть лунный лик;
Клянусь всем тем, чем этот свет велик,-

Всем совершенством, стройностью твоей,
В которой узел сцепленных лучей,

Собрав весь блеск вселенский, вспыхнул вдруг
И победил непобедимость мук:

"Мне ты нужна! И я живу, любя
Тебя одну, во всем - одну тебя!

Кумирам чужд, от суеты далек,
С души своей одежды я совлек

И в первозданной ясности встаю,
Тебе открывши наготу мою.

Чей взгляд смутит меня и устыдит?
Перед тобой излишен всякий стыд.

Ты смотришь вглубь, ты видишь сквозь покров
Любых обрядов, и имен, и слов.

И даже если вся моя родня
Начнет позорить и бранить меня,

Что мне с того? Мне родственны лишь те,
Кто благородство видит в наготе.

Мой брат по вере, истинный мой брат
Умен безумьем, бедностью богат.

Любовью полн, людей не судит он,
В его груди живет иной закон,

Не выведенный пальцами писца,
А жаром страсти вписанный в сердца.

Святой закон, перед лицом твоим
Да буду я вовек непогрешим.

И пусть меня отторгнет целый свет! -
Его сужденье - суета сует.

Тебе открыт, тебя лишь слышу я,
И только ты - строжайший мой судья".

И вот в молчанье стали вдруг слышны
Слова из сокровенной глубины.

И сердце мне пронзили боль и дрожь,
Когда, как гром, раздался голос: "Ложь!

Ты лжешь. Твоя открытость неполна.
В тебе живу еще не я одна.

Ты отдал мне себя? Но не всего,
И себялюбье в сердце не мертво.

Вся тяжесть ран и бездна мук твоих -
Такая малость, хоть и много их.

Ты сотни жертв принес передо мной,
Ну, а с меня довольно и одной.

О, если бы с моей твоя судьба
Слились - кясра и точка в букве "ба"!

О, если б, спутав все свои пути,
Ты б затерялся, чтоб меня найти,

Навек и вмиг простясь со всей тщетой,
Вся сложность стала б ясной простотой,

И ты б не бился шумно о порог,
А прямо в дом войти бы тихо смог.

Но ты не входишь, ты стоишь вовне,
Не поселился, не живешь во мне.

И мне в себя войти ты не даешь,
И потому все эти клятвы - ложь.

Как страстен ты, как ты велеречив,
Но ты - все ты. Ты есть еще, ты жив.

Коль ты правдив, коль хочешь, чтоб внутри
Я ожила взамен тебя,- умри!"

И я, склонясь, тогда ответил ей:
"Нет, я не лжец, молю тебя - убей!"

Убей меня и верь моей мольбе:
Я жажду смерти, чтоб ожить в тебе.

Я знаю, как целительна тоска,
Блаженна рана и как смерть сладка,

Та смерть, что, грань меж нами разруби,
Разрушит "я", чтоб влить меня в тебя.

(Разрушит грань - отдельность двух сердец,
Смерть - это выход в жизнь, а не конец,

Бояться смерти? Нет, мне жизнь страшна,
Когда разлуку нашу длит она,

Когда не хочет слить двоих в одно,
В один сосуд - единое вино.)

Так помоги мне умереть, о, дай
Войти в бескрайность, перейдя за край,-

Туда, где действует иной закон,
Где побеждает тот, кто побежден.

Где мертвый жив, а длящий жизнь - мертвец,
Где лишь начало то, что здесь конец,

И где царит над миром только тот,
Кто ежечасно царство раздает.

И перед славой этого царя
Тускнеет солнце, месяц и заря.

Но эта слава всходит в глубине,
Внутри души, и не видна вовне.

Ее свеченье видит внешний взор,
Как нищету, бесчестье и позор.

Я лишь насмешки слышу от людей,
Когда пою им о любви своей.

"Где? Кто? Не притчей, прямо говори!" -
Твердят они. Скажу ль, что ты внутри,

Что ты живешь в родящей солнце тьме,-
Они кричат: "Он не в своем уме!"

И брань растет, летит со всех сторон...
Что ж, я умом безумца наделен:

Разбитый - цел, испепеленный - тверд,
Лечусь болезнью, униженьем горд.

Не ум, а сердце любит, и ему
Понятно непонятное уму.

А сердце немо. Дышит глубина,
Неизреченной мудрости полна.

И в тайне тайн, в глубинной той ночи
Я слышал приказание: "Молчи!"

Пускай о том, что там, в груди, живет,
Не знают ребра и не знает рот.

Пускай не смеет и не сможет речь
В словесность бессловесное облечь.

Солги глазам и ясность спрячь в туман -
Живую правду сохранит обман.

Прямые речи обратятся в ложь,
И только притчей тайну сбережешь.

И тем, кто просит точных, ясных слов,
Я лишь молчанье предложить готов.

Я сам, любовь в молчанье углубя,
Храню ее от самого себя,

От глаз и мыслей и от рук своих,-
Да не присвоят то, что больше их:

Глаза воспримут образ, имя - слух,
Но только дух обнимет цельный дух!

А если имя знает мой язык,-
А он хранить молчанье не привык,-

Он прокричит, что имя - это ты,
И ты уйдешь в глубины немоты.

И я с тобой. Покуда дух - живой,
Он пленный дух. Не ты моя, я - твой.

Мое стремление тобой владеть
Подобно жажде птицу запереть.

Мои желанья - это западня.
Не я тебя, а ты возьми меня

В свою безмерность, в глубину и высь,
Где ты и я в единое слились,

Где уши видят и внимает глаз...
О, растворения высокий час.

Простор бессмертья, целостная гладь -
То, что нельзя отдать и потерять.

Смерть захлебнулась валом бытия,
И вновь из смерти возрождаюсь я.

Но я иной. И я, и ты, и он - Все - я.
Я сам в себе не заключен.

Я отдал все. Моих владений нет,
Но я - весь этот целокупный свет.

Разрушил дом и выскользнул из стен,
Чтоб получить вселенную взамен.

В моей груди, внутри меня живет
Вся глубина и весь небесный свод.

Я буду, есмь, я был еще тогда,
Когда звездою не была звезда.

Горел во тьме, в огне являлся вам,
И вслед за мною всех вас вел имам.

Где я ступал, там воздвигался храм,
И кибла киблы находилась там.

И повеленья, данные векам,
Я сам расслышал и писал их сам.

И та, кому в священной тишине
Молился я, сама молилась мне.

О, наконец-то мне постичь дано:
Вещающий и слышащий - одно!

Перед собой склонялся я в мольбе,
Прислушивался молча сам к себе.

Я сам молил, как дух глухонемой,
Чтоб в мой же слух проник бы голос мой;

Чтоб засверкавший глаз мой увидал
Свое сверканье в глубине зеркал.

Да упадет завеса с глаз моих!
Пусть будет плоть прозрачна, голос тих,

Чтоб вечное расслышать и взглянуть
В саму неисчезающую суть,

Священную основу всех сердец,
Где я - творение и я - творец.

Аз есмь любовь. Безгласен, слеп и глух
Без образа - творящий образ дух.

От века сущий, он творит, любя,
Глаза и уши, чтоб познать себя.

Я слышу голос, вижу блеск зари
И рвусь к любимой, но она внутри.

И, внутрь войдя, в исток спускаюсь вновь,
Весь претворясь в безликую любовь.

В одну любовь. Я все. Я отдаю
Свою отдельность, скорлупу свою.

И вот уже ни рук, ни уст, ни глаз -
Нет ничего, что восхищало вас.

Я стал сквозным - да светится она
Сквозь мой покров, живая глубина!

Чтоб ей служить, жить для нее одной,
Я отдал все, что было только мной:

Нет "моего". Растаяло, как дым,
Все, что назвал я некогда моим.

И тяжесть жертвы мне легка была:
Дух - не подобье вьючного осла.

Я нищ и наг, но если нищета
Собой гордится - это вновь тщета.

Отдай, не помня, что ты отдаешь,
Забудь себя, иначе подвиг - ложь.

Признанием насытясь дополна,
Увидишь, что мелеет глубина,

И вдруг поймешь среди пустых похвал,
Что, все обретши, душу потерял.

Будь сам наградой высшею своей,
Не требуя награды от людей.

Мудрец молчит. Таинственно нема,
Душа расскажет о себе сама,

А шумных слов пестреющий черед
Тебя от тихой глуби оторвет,

И станет чужд тебе творящий дух.
Да обратится слушающий в слух,

А зрящий - в зренье! Поглощая свет,
Расплавься в нем! - Взирающего нет.

С издельем, мастер, будь неразделим,
Сказавший слово - словом стань самим.

И любящий пусть будет обращен
В то, чем он полн, чего так жаждет он.

О, нелегко далось единство мне!
Душа металась и жила в огне.

Как много дней, как много лет подряд
Тянулся этот тягостный разлад,

Разлад с душою собственной моей:
Я беспрестанно прекословил ей,

И, будто бы стеной окружена,
Была сурова и нема она.

В изнеможенье, выбившись из сил,
О снисхожденье я ее просил.

Но если б снизошла она к мольбам,
О том бы первым пожалел я сам.

Она хотела, чтобы я без слез,
Без тяжких жалоб бремя духа нес.

И возлагала на меня она
(Нет, я - я сам) любые бремена.

И наконец я смысл беды постиг
И полюбил ее ужасный лик.

Тогда сверкнули мне из темноты
Моей души чистейшие черты.

О, до сих пор, борясь с собой самим,
Я лишь любил, но нынче я любим!

Моя любовь, мой бог - душа моя.
С самим собой соединился я.

О, стройность торжествующих глубин,
Где мир закончен, ясен и един!

Я закрывал глаза, чтобы предмет
Не мог закрыть собой глубинный свет.

Но вот я снова зряч и вижу сквозь
Любой предмет невидимую ось.

Мои глаза мне вновь возвращены,
Чтоб видеть в явном тайну глубины

И в каждой зримой вещи различить
Незримую связующую нить.

Везде, сквозь все - единая струя.
Она во мне. И вот она есть я.

Когда я слышу душ глубинный зов,
Летящий к ней, я отвечать готов.

Когда ж моим внимаете словам,
Не я - она сама глаголет вам.

Она бесплотна. Я ей плоть мою,
Как дар, в ее владенье отдаю.

Она - в сей плоти поселенный дух.
Мы суть одно, сращенное из двух.

И как больной, что духом одержим,
Не сам владеет существом своим,-

Так мой язык вещает, как во сне,
Слова, принадлежащие не мне.

Я сам - не я, затем что я, любя,
Навеки ей препоручил себя.

О, если ум ваш к разуменью глух,
И непонятно вам единство двух,

И душам вашим не было дано
В бессчетности почувствовать одно,

То, скольким вы ни кланялись богам,
Одни кумиры предстояли вам.

Ваш бог един? Но не внутри - вовне,-
Не в вас, а рядом с вами, в стороне.

О, ад разлуки, раскаленный ад,
В котором все заблудшие горят!

Бог всюду и нигде. Ведь если он
Какой-нибудь границей отделен,-

Он не всецел еще и не проник
Вовнутрь тебя,- о, бог твой невелик!

Бог - воздух твой, вдохни его - и ты
Достигнешь беспредельной высоты.

Когда-то я раздваивался сам:
То, уносясь в восторге к небесам,

Себя терял я, небом опьянясь,
То, вновь с землею ощущая связь,

Я падал с неба, как орел без крыл,
И, высь утратив, прах свой находил.

И думал я, что только тот, кто пьян,
Провидит смысл сквозь пламя и туман

И к высшему возносит лишь экстаз,
В котором тонет разум, слух и глаз.

Но вот я трезв и не хочу опять
Себя в безмерной выси потерять,

Давно поняв, что цель и смысл пути -
В самом себе безмерное найти.

Так откажись от внешнего, умри
Для суеты и оживи внутри.

Уняв смятенье, сам в себе открой
Незамутненный внутренний покой.

И в роднике извечной чистоты
С самим собой соединишься ты.

И будет взгляд твой углубленно тих,
Когда поймешь, что в мире нет чужих,

И те, кто силы тратили в борьбе,
Слились в одно и все живут в тебе.

Так не стремись определить, замкнуть
Всецелость в клетку, в проявленье - суть.

В бессчетных формах мира разлита
Единая живая красота,-

То в том, то в этом, но всегда одна,-
Сто тысяч лиц, но все они - она.

Она мелькнула ланью среди трав,
Маджнуну нежной Лейлою представ;

Пленила Кайса и свела с ума
Совсем не Лубна, а она сама.

Любой влюбленный слышал тайный зов
И рвался к ней, закутанной в покров.

Но лишь покров, лишь образ видел он
И думал сам, что в образ был влюблен.

Она приходит, спрятавшись в предмет,
Одевшись в звуки, линии и цвет,

Пленяя очи, грезится сердцам,
И Еву зрит разбуженный Адам.

И, всей душой, всем телом к ней влеком,
Познав ее, становится отцом.

С начала мира это было так,
До той поры, пока лукавый враг

Не разлучил смутившихся людей
С душой, с любимой, с сущностью своей.

И ненависть с далеких этих пор
Ведет с любовью бесконечный спор.

И в каждый век отыскивает вновь
Живую вечность вечная любовь.

В Бусейне, Лейле, в Аззе он возник,-
В десятках лиц ее единый лик.

И все ее любившие суть я,
В жар всех сердец влилась душа моя.

Кусаййир, Кайс, Джамиль или Маджнун
Один напев из всех звучащих струн.

Хотя давно окончились их дни,
Я в вечности был прежде, чем они.

И каждый облик, стан, лица овал
За множеством единое скрывал.

И, красоту единую любя,
Ее вбирал я страстно внутрь себя.

И там, внутри, как в зеркале немом,
Я узнавал ее в себе самом.

В той глубине, где разделений нет,
Весь сонм огней слился в единый свет.

И вот, лицо поднявши к небесам,
Увидел я, что и они - я сам.

И дух постиг, освободясь от мук,
Что никого нет "рядом" и "вокруг",

Нет никого "вдали" и в "вышине",-
Все дали - я, и все живет во мне.

"Она есть я", но если мысль моя
Решит, паря: она есть только я,

Я в тот же миг низвергнусь с облаков
И разобьюсь на тысячи кусков.

Душа не плоть, хоть дышит во плоти
И может плоть в высоты увести.

В любую плоть переселяться мог,
Но не был плотью всеобъявший бог.

Так, к нашему Пророку Гавриил,
Принявши облик Дихья, приходил.

По плоти муж, такой, как я и ты,
Но духом житель райской высоты.

И ангела всезнающий Пророк
В сем человеке ясно видеть мог.

Но значит ли, что вождь духовных сил,
Незримый ангел человеком был?

Я человек лишь, и никто иной,
Но горний дух соединен со мной.

О, если б вы имели благодать
В моей простой плоти его узнать,

Не ждя наград и не страшась огня,
Идти за мной и полюбить меня!

Я - ваше знанье, ваш надежный щит,
Я отдан вам и каждому открыт.

Во тьме мирской я свет бессонный ваш.
Зачем прельщает вас пустой мираж,

Когда ключом обильным вечно бьет
Живой источник всех моих щедрот?!

Мой юный друг, шаги твои легки!
На берегу остались старики,

А море духа ждет, чтобы сумел
Хоть кто-нибудь переступить предел.

Не застывай в почтении ко мне -
Иди за мною прямо по волне,

За мной одним, за тем, кто вал морской
Берет в узду спокойною рукой

И, трезвый, укрощает океан,
Которым мир воспламененный пьян.

Я не вожатый твой, я путь и дверь.
Войди в мой дух и внешнему не верь!

Тебя обманет чей-то перст и знак,
И внешний блеск введет в душевный мрак.

Где я, там свет. Я жив в любви самой.
Любой влюбленный - друг вернейший мой,

Мой храбрый воин и моя рука,
И у Любви бесчисленны войска.

Но у Любви нет цели. Не убей
Свою Любовь, прицел наметив ей.

Она сама - вся цель своя и суть,
К себе самой вовнутрь ведущий путь.

А если нет, то в тот желанный миг,
Когда ты цели наконец достиг,

Любовь уйдет внезапно, как порыв,
Слияние в разлуку превратив.

Будь счастлив тем, что ты живешь, любя.
Любовь высоко вознесла тебя.

Ты стал главою всех существ живых
Лишь потому, что сердце любит их.

Для любящих - племен и званий нет.
Влюбленный ближе к небу, чем аскет

И чем мудрец, что, знаньем нагружен,
Хранит ревниво груз былых времен.

Сними с него его бесценный хлам,
И он немного будет весить сам.

Ты не ему наследуешь. Ты сын
Того, кто знанье черпал из глубин

И в тайники ума не прятал кладь,
А всех сзывал, чтобы ее раздать.

О, страстный дух! Все очи, все огни
В своей груди одной соедини!

И, шествуя по Млечному Пути,
Полой одежд горящих мрак смети!

Весь мир в тебе, и ты, как мир, един.
Со всеми будь, но избегай общин.

Их основал когда-то дух, но вот
Толпа рабов, отгородясь, бредет

За буквой следом, накрепко забыв
Про зов свободы и любви порыв.

Им не свобода - цепи им нужны.
Они свободой порабощены.

И, на колени пав, стремятся в плен
К тому, кто всех зовет восстать с колен.

Знакомы им лишь внешние пути,
А дух велит вовнутрь себя войти

И в глубине увидеть наконец
В едином сердце тысячи сердец.

Вот твой предел, твоих стремлений край,
Твоей души сияющий Синай.

Но здесь замри. Останови полет,
Иначе пламя грудь твою прожжет.

И, равновесье обретя, вернись
К вещам и дням, вдохнув в них ширь и высь.

О, твердь души! Нерасторжимость уз!
Здесь в смертном теле с вечностью союз

И просветленность трезвого ума,
Перед которым расступилась тьма!

Я только сын Адама, я не бог,
Но я достичь своей вершины смог

И сквозь земные вещи заглянуть
В нетленный блеск, божественную суть.

Она одна на всех, и, верен ей,
Я поселился в центре всех вещей.

Мой дух - всеобщий дух, и красота
Моей души в любую вещь влита.

О, не зовите мудрецом меня,
Пустейший звук бессмысленно бубня.

Возьмите ваши звания назад,-
Они одну лишь ненависть плодят.

Я то, что есть. Я всем глазам открыт,
Но только сердце свет мой разглядит.

Ум груб, неповоротливы слова
Для тонкой сути, блещущей едва.

Мне нет названий, очертаний нет.
Я вне всего, я - дух, а не предмет.

И лишь иносказания одни
Введут глаза в незримость, в вечность - дни,

Нигде и всюду мой незримый храм,
Я отдаю приказы всем вещам.

И слов моих благоуханный строй
Дохнет на землю вечной красотой.

И, подчинись чреде ночей и утр,
Законам дней, сзываю всех вовнутрь,

Чтоб ощутить незыблемость основ
Под зыбью дней и под тщетою слов.

Я в сердцевине мира утвержден.
Я сам своя опора и закон.

И, перед всеми преклонясь в мольбе,
Пою хвалы и гимны сам себе.

Ибн аль Фарид - «Стезя праведного». XII век, перевод З.А. Миркина

[Лена К.]

Сообщение от Amarilis

Глаза поили душу красотой...
О, мирозданья кубок золотой!
…
И, перед всеми преклонясь в мольбе,
Пою хвалы и гимны сам себе.

Ибн аль Фарид - «Стезя праведного». XII век, перевод З.А. Миркина

Замечательная поэма суфийского аскета в прекрасном переводе.

Сообщение от Amarilis

Потому что святые души - Махатмы, Архаты и Боддхисаттвы давным-давно не нуждаются в женах и мужьях, они целостны в своей божественной природе и личные симпатии им чужды....,-)

Иерархия. 3.
У людей живет понятие мертвых Архатов, и бедные йоги питают воображение их своими образами. Когда же человечество поймет, что Архат есть высшее проявление Материи Люциды, то оно поймет, что нет разграничения между Материей Люцидой, дающей Свет, и Материей Любви, облекающей все Светом. Человечество облекает Архата в суровую оболочку, но Материя Люцида сияет Любовью.

[Amarilis]

Лена К., какую мысль Вы пытались донести цитатой ниже?