Тест на распознавание

[Эвиза]

А вот на тему сказок

Гуси-лебеди

[Эвиза]

Звёздное небо

[Эвиза]

Над Волгой

[Эвиза]

Теперь о таланте художника. Это природный талант.

Посмотрите, куда он сразу смог поступить.

В 1954 году газета "Комсомольская правда" поместила объявление, что Московская средняя художественная школа при институте имени В. И. Сурикова принимает одаренных в области рисования детей. Родители сразу же решили, что именно такая школа нужна Косте - у него очень рано проявились способности к рисованию. Иногородних детей школа принимала в год пять-шесть человек. Костя попал в их число, сдав все экзамены на "отлично".

Московская средняя художественная школа располагалась в тихом Лаврушинском переулке старого Замоскворечья, напротив Третьяковской галереи. Подобных школ в стране было всего три: кроме московской, еще в Ленинграде и Киеве. Но МСХШ почиталась вне конкуренции хотя бы потому, что существовала при институте имени Сурикова, а в качестве учебной базы имела Третьяковку.


Наверное, там не дураки сидели, что никому не известного парнишку из посёлка в Татарии сразу взяли в такую школу.

[Эвиза]

Тихий, спокойный Костя Васильев всегда держался независимо. Уровень его работ, заявленный с первых дней учебы, давал на это право. Не только мальчишек, но даже преподавателей поражали Костины акварели. Как правило, это были пейзажи, со своей явно отличительной тематикой. Юный художник не брал чего-то крупного, броского, яркого, а всегда находил какой-нибудь штрих в природе, мимо которого можно пройти и не заметить: веточка, цветок, полевая травинка. Причем исполнял Костя эти этюды минимальными живописными средствами, скупо отбирая краски и играя тонкими соотношениями цвета. В этом проявляется характер мальчика, его подход к жизни.

Чудом сохранилась одна его удивительная постановка – натюрморт с гипсовой головой. Почти завершив работу, Костя нечаянно пролил на нее клей; тут же он снял картон с мольберта и бросил в мусорный ящик. Так бы и исчезла навсегда эта акварель, как и множество других, если бы не Коля Чаругин – тоже интернатский мальчишка, учившийся классом позже и всегда с восторгом наблюдавший за работой Васильева. Он спас и в течение тридцати лет хранил этот натюрморт среди своих самых ценных произведений.

Все составляющие этого натюрморта были кем-то со вкусом подобраны в предметном фонде школы: в качестве фона – средневековый плюшевый кафтан, на столике – гипсовая головка мальчика, старинная книга в потертом кожаном переплете и с какой-то тряпичной закладкой, а рядом – еще не увядший цветок розы.

[Эвиза]

Доучиться Косте не удалось, он проучился всего 2 года. Умер отец и надо было уезжать домой.
Но он закончил Казанское художественное училище в 1961 году.

Ученических работ Васильева, к сожалению, практически не сохранилось. Остались только две графические работы. На одной - отдыхающий натурщик со шваброй, на другой - два старика на скамье (оба старца были штатными натурщиками училища). Сохранились они в специальном училищном фонде, видимо, потому, что были отобраны туда как лучшие работы.

Весной 1961 года студент Васильев подготовил и блестяще защитил дипломную работу. Это были эскизы декораций к опере Римского-Корсакова "Снегурочка".


В 1967 году семью Васильевых ждало страшное испытание. Тяжело, неизлечимо заболела младшая сестра Кости и Вали, - семнадцатилетняя Людмила. Для Кости она была не только любимой сестрой, но и близким другом. Одаренная девушка любила и хорошо понимала музыку, отличалась начитанностью. В последние месяцы жизни она уже не вставала с постели, и лежа, вслух, читала былины. Костя, чтобы скрасить ее одиночество, в той комнате, где она лежала, писал картины.

Тогда-то Константин начал писать "Портрет сестры Людмилы". Он сумел его закончить только спустя год после Люсиной смерти. Неожиданно для себя Константин понял, что прекрасное - рядом, и что оно, к сожалению, недолговечно. Значит, надо успеть запечатлеть: "остановись, мгновение, ты прекрасно". Именно с того времени Константин полностью перешел к реалистической живописи: Многое сделал, еще больше не успел. При жизни Константина были устроены всего три выставки: в 1963-м, 68-м и последняя, в 1976 году.

[Эвиза]

Выставок его при жизни почти не проводили. Он бывал в глубокой депрессии.
Конечно это отражалось и в его картинах.

Прожил Васильев всего 34 года.

В ночь на 30 октября 1976 морг городской больницы Казани принял трупы молодых людей, обнаруженные на железнодорожном перегоне возле станции Лагерная, при них были документы, это был Константин Васильев и его товарищ. Обстоятельства их гибели так и остались невыясненными. Будучи сотрудником КГБ отец погибшего Аркадия Попова пытался провести собственное расследование, к сожалению, из этого ничего не вышло. Известно только, что уголовное дело не возбуждалось, якобы через несколько дней после трагедии нашлись очевидцы, рассказавшие, как двух молодых людей сбил скорый поезд. Осталось невыясненным, что делали друзья на этом полустанке. В народе ходили упорные слухи об убийстве.

За 34 года он нарисовал много картин. Некоторые утеряны.


Хочется ещё раз остановиться на направлении темы к причислению Васильева к нацистам.

Есть воспоминания матери Васильева. Это всё есть в Интернете и можно прочесть:

Клавдия Парменовна, мать будущего художника, нашла приют у своей мамы. Александра Семеновна проводила на фронт четверых сыновей и жила с сестрой и ее дочкой. Приняла и Клавдию. В их доме, как и во многих других, обосновались на постой немецкие офицеры. "Доброжелательные" соседи донесли, что у Васильевых, отец - коммунист с большим стажем, директор завода, а сейчас скрывается у партизан. Как уцелели, - Бог ведает. На их двери вскоре появилась угрожающая надпись: "неблагонадежные", то есть они подлежали уничтожению в первую очередь. Чтобы зря не раздражать немцев детским криком, молодая мать иногда ночи напролет укачивала младенца во дворе.

Но всем, конечно, приходилось несладко. Город испытывал острую нехватку в продуктах. Не было воды, света: Авиационные налеты не прекращались ни днем, ни ночью.

Однажды город бомбили с самого утра. Клавдия Парменовна схватила крошечного сына и, завернув его в толстое одеяло, попыталась спастись из полуразрушенного дома, который, как казалось, мог в любую минуту обрушиться, похоронив под обломками мать и младенца. Дверь завалило, и обезумевшая женщина решила выбраться на улицу через окно. И это ей почти удалось, не зацепись она одеялом за край подоконника. Кто говорит, что чудес не бывает? В этот момент возле дома ухнула еще одна бомба, но отчего-то не взорвалась, сохранив России будущего великого художника.

Укрылись Васильевы в траншее, вырытой во дворе. Молодая женщина долго потом не могла успокоиться. Крепко прижимая к себе крошку-сына, качала его, и думала о муже, - доведется ли еще свидеться? Мысли мучительные, неотвязные. А тут еще в скором времени тяжело заболела мама, Александра Семеновна. В 1943 году она, не выдержав мучительного, полуголодного существования, умерла. Перед смертью бабушка долго всматривалась в дорогое личико внука, еле слышно прошептав: "Спаси тебя Бог". Похоронили ее в Майкопе.

Спустя несколько недель после прихода советской армии, вернулся из партизанского отряда Алексей Алексеевич, впервые взял на руки сына. "Назовем его Константином, в честь твоего брата", - сказал он жене. В скором времени они переехали - Васильева, как талантливого и опытного инженера, "кинули" на подъем народного хозяйства, - в Краснодар.

Как вы думаете, Константин не знал от матери что она пережила в годы войны?
Не знал он, что прошёл отец?

Что он в рубашке коричневой, так и фашист сразу?
Смешно, да и только.