История одного усыновления

[A.C.]

Роман Щеглов: "Я боялся, что мы Свету удочерим, а завтра она умрет"

Приемные родители выходили неизлечимо больного ребенка
Илья Стулов (Калининград)

Два года назад обычная калининградская семья приютила тяжело больную ВИЧ-инфицированную девочку. Любовь, чуткость и забота, которыми сегодня
окружена шестилетняя Лана, сотворили чудо.

Уютная двухкомнатная хрущевка в центре Калининграда. Аккуратно оклеенная светлыми обоями кухонька. Тесные комнаты. В каждой - красный угол. Там - иконы. Обычная квартира. Типичная семья: он, она и дочь. Он - военный пенсионер. Она недавно вышла на заслуженный отдых, отработав всю жизнь медсестрой. Их шестилетняя Светланка - радость в доме. Самое большое счастье и самая большая тайна.

В семейном альбоме родители скрупулезно фиксируют все важные этапы Ланкиной жизни. Вот она встала. Вот - пошла. Вот в первый раз вышла во двор. Соседские мальчишки, увидев у девчонки мячик, сразу пригласили ее играть в футбол. И тут же посадили на скамейку запасных. За слабую спортивную пригодность. Света не обиделась, оставила мяч и пошла с мамой в магазин. Вот дочка впервые в церкви. Все эти события коротенькой Светиной жизни здесь так важны еще и потому, что дается все это девочке с неимоверным трудом.

В этой квартире из-за Светы даже выработался особый уклад общения. Здесь рады любым гостям. Но не перед всеми распахивают душу. Обычный дежурный вопрос: "Хотите чаю?" звучит как пароль. Отказ со стороны того, кто хоть частично посвящен в тайну семьи, может быть воспринят как проявление брезгливости. Значит, в доме - чужой. Его никто не прогонит, но хозяева замкнутся и будут разговаривать ни о чем. Такую тактику защиты от пустого любопытства выработали Роман Ильич и Антонина Михайловна с тех пор, как в их жизни появился крохотный и, казалось, безнадежно больной ВИЧ-ребенок.

Увидел и понял: она родная

Эта история началась вдали от Калининграда, в другом городе, где позапрошлым летом отдыхала Антонина Щеглова. Там она случайно встретила свою подругу. Тоже медсестру. Вспомнили юность, почирикали о жизни. Приятельница пригласила зайти к ней на работу. В центр для ВИЧ-инфицированных детей. Там Антонина и увидела Лану. Самую безнадежную из всех ребятишек.

- Я в глазах ее все прочитала, - без слез не может вспомнить первое свидание мать.

- В них столько боли, столько тоски и любви... Биологическая мамаша отказалась от Светы прямо в роддоме, "осчастливив" родившуюся девочку красивым именем и целым букетом тяжелых заболеваний. Самое страшное из них - ВИЧ-инфекция - звучит для обывателя как приговор и как клеймо одновременно. Но Антонина твердо решила: Света будет жить в ее семье. И уехала в Калининград уговаривать мужа.

- Если честно, я возражал, - признается глава семьи. - Боялся, что сегодня удочерим, а завтра она умрет. Но надо знать Тоню. Она же и меня подняла, с ложечки выкармливала. Я после аварии полтора года переломы залечивал. А когда Светланку увидел, понял: это наше. Родное.

Врачи и чиновники из органов опеки отговаривали родителей, чей возраст далеко не юношеский, в один голос. Они точно знали: чудес не бывает. Не верили, что девочка из-за сложного заболевания нервной системы вообще встанет на ноги.

Решения матери - взять ребенка со стороны - не одобрила и ее родная дочь. Наталья уже девять лет замужем, ее сын в бабушке и деде души не чает. Зачем рисковать? Зачем позволять общаться здоровому ребенку с больной девочкой?

- Я не осуждаю Наташу, - философски рассуждает Антонина. - Мать всегда поймет дочь, а дочь когда-нибудь обязательно поймет мать. Наташа у нас очень хорошая, иногда деньгами помогает.

С внуком они теперь видятся нечасто, и то на "чужой" территории. Щегловы уверены: когда-нибудь этот айсберг неприятия растает и дочь будет без опаски приводить Артемку играть со Светой. Об удочерении Светланки, размолвке с Натальей и о надежде на скорое воссоединение Антонина говорит спокойно и буднично. Без надрыва.

А я ловлю себя на мысли, что понимаю Наталью. Что никогда бы не решился на поступок, который совершили Щегловы. На него вообще мало кто сумел бы решиться. Как, наверное, многие из нас готовы к подвигу, но совершать его ежедневно - это под силу не каждому.

Они верят в чудо

- За ней же просто персональный уход нужен, - поясняет Антонина. - Ланка бы еще раньше бегать начала. Терапевты говорят, это чудо. Да нет никакого чуда, элементарная забота о ребенке. Вообще вся эта неврология лечится. С ВИЧ сложнее. Все дорого стоит. Но справляемся. Хуже дело обстоит с пересудами и сплетнями. Не за себя боимся, за нее.

Именно поэтому Щегловы не хотят фотографий в газете. Чтобы девочку не травили потом бессердечные люди, в которых нигде нет недостатка.

Проснувшаяся Светланка с шумом выбегает на кухню в отцовских тапках. Поверить, что еще недавно ребенок был обречен не вставать с постели, невозможно. Живая и шустрая девчушка. Большущие глаза. Длинные ресницы. Доверчивая улыбка.

- Вы к нам из ЖЭКа? - по-хозяйски осведомляется девочка и тут же начинает кокетничать с незнакомым дядей. - А как вас зовут?

Возможно, единственные неприятные воспоминания детства у Светы останутся именно о ЖЭКе. Месяц ее родители обрывали телефоны неведомой ребенку конторы в надежде устранить протекания панелей в детской комнате. Наконец посланцы ЖЭКа объявились, потоптались по комнате, не снимая уличной обуви, осмотрели набухшие, свисающие обои и исчезли в неизвестном направлении. В итоге нелегкую науку герметизации швов вынужден был освоить Роман Ильич. Свесившись с балкона, он, рискуя упасть, все-таки заклеил трещины. Светланка держала вместе с мамой табуретку и причитала скороговоркой:

- Папочка, не упади, папочка, не упади, ради Бога!

О Боге здесь не вспоминают всуе. Щегловы посещают православный храм, а дочь помимо стихов Агнии Барто и Сергея Михалкова знает наизусть "Отче наш... " Света просыпается и ложится спать с молитвой. Она верит взрослым: Бог ее слышит, и, судя по всему, это действительно так.

О будущем в семье рассуждать не принято. Не потому что в него не верят, а просто не любят загадывать. За свое завтра Света, Антонина Михайловна и Роман Ильич борются каждый день с сильным и пока неизлечимым недугом. Кто как может. Но они вместе. И верят в чудо. Однажды им уже удалось его совершить.

Источник >>> http://www.izvestia.ru/special/article3105289/

[A.C.]

Сирота бердичевская.
Бизнесмен усыновил ребенка, поборов сопротивление бюрократов

Василий не думал об усыновлении. Но однажды зашел в детдом и увидел девочку поразительно похожую на его жену. Девчушка увидела его и назвала папой.

Елена и Василий Махинчуки из села Гальчин на Житомирщине не собирались усыновлять ребенка. Своих двое. Но однажды глава семейства подвез односельчанку Валентину в детдом. Василий зашел вместе с женщиной просто из любопытства, а вышел новоиспеченным папой.

— Валентина в этот день должна была выбрать себе дочку, — вспоминает Василий.

— К нам вывели двух девчушек. Одна из них, семилетняя Вика, вдруг подбежала ко мне, обняла за ногу и говорит: "Ты же мой папа? Правда? Ты заберешь меня?". Я стою не знаю, что делать. Ей воспитательница тихонько говорит, мол, вот тетя, подойди к ней. А она — ни в какую. За меня уцепилась, глазенками своими смотрит. Меня так за душу взяло. Я просто не смог сказать нет и ответил: "Да".

СЕМЕЙНЫЙ СОВЕТ. По приезду домой, Василий сразу же рассказал все жене Елене. Супруги совещались всю ночь. С одной стороны Василий уже сказал сироте "да". Но с другой — ведь они этого не хотели. Родители Вики — алкоголики, значит есть риск плохой наследственности. Но к утру было решено — будет в семье еще одна дочка.

— Старший сын скоро станет самостоятельным, — говорит Елена Махинчук. — И младшей Ане будет сестра на всю жизнь, они ж одногодки. Условия у нас более, чем позволяют, прокормить сможем. (Василий Махинчук — бизнесмен, занимается фермерством, держит продовольственный магазин. Елена — заведующая детским садом. — Авт.)

Супруги сообщили дочке Ане, что скоро у нее появится сестричка. Девочка очень обрадовалась: "Пап, а мы будем ходить в один класс?"

"А ПРИЕМЫШ-ТО — ВЫЛИТАЯ МАТЬ". Начальник службы по делам семьи и молодежи разрешила Махинчукам взять девочку на несколько дней к себе "для установления контакта". Когда кроха показалась из машины односельчане ахнули. Приемная дочка похожа на свою новую маму, как родная.

— Она — просто я в детстве, — согласна Елена. — Я вышла их встречать. Вика подбежала ко мне и спросила: "Мамочка, вы долго искали меня, как в передаче "Жди меня"?". Потом мы все плакали и знакомились.

Девочки подружились. Аня даже перебиралась в кровать к приемной сестричке Вике, когда ей ночью было страшно. Вике купили модные вещи, как у сестрички Ани. Вместе с мамой девочки ходили в детский сад. Казалось, вот оно счастье. Осталось лишь оформить документы. Но...

МЕСТЬ СЕЛЬСКОГО ГОЛОВЫ. Добродушное руководство детдома, видя, что Вика в новом семье прижилась, не стали ее забирать обратно, как положено по закону, в детдом, а разрешили остаться. Но "бдительные" чиновники Андрушевской райадминистрации решили навести порядок. Потребовали у сельского головы справки и характеристику на семью Махинчуков. А тот и отписал в вышестоящую инстанцию, что Василий в 90-х разворовал колхоз, нарушил экологию, а сейчас живет в хижине в 24 квадратных метра. И это несмотря на то, что на самом деле Махинчуки живут в двухэтажном добротном доме. Как уверяют односельчане, таким образом сельский голова отомстил бизнесмену за давнюю обиду.

ОБРАТНО В ДЕТДОМ. Прочтя депешу, чиновники из района ужаснулись и постановили забрать Вику обратно в казенные пенаты. Приехали с милицией, усадили рыдающую девочку в машину и увезли в Бердичевский интернат. Когда Махинчуки навестили Вику, воспитательница сказала им, что девочка не ест, не спит и все время повторяет: "Здесь меня мама с папой не найдут". Полгода девочке таки пришлось пожить в интернате.

УЖЕ НЕ СИРОТА. Елена и Василий не сдавались — обивали пороги всевозможных инстанций. Им везде отказывали. Директор Бердичевской школы-интерната для детей-сирот посоветовала Махинчукам оформить не удочерение, а опекунство над Викой. Эта процедура проще, поскольку минует райгосадминистрацию, но опять-таки все зависит от сельского начальника. Слава Богу, на сей раз с ним удалось договориться — голова оформил все бумаги в лучшем виде. В селе поговаривают, что на путь истинный его наставил очень влиятельный человек. Но сам голова объясняет свой поступок так: "Они меня взяли измором. Может там действительно ребенку будет лучше. Я человек, я отец и понимаю это. Я конечно, Василия не люблю, но Лену, его жену очень уважаю, как человека".

АРГУМЕНТ ЧИНОВНИКОВ. Случай с Викой наглядный пример "бумажного" подхода к судьбе ребенка. Глава Андрушевской райгосадминистрации Екатерина Курсон говорит, что забрать девочку к у Махинчуков чиновников подвигли справки селького головы. При этом сама Екатерина Курсон живет в селе Гальчин и, по ее словам, знает "какой прекрасный дом" у Махинчуков, но предоставленные справки не позволили ей поступить иначе. Из-за чего ребенок, только что обредший семью, вынужден был провести еще полгода в детском доме.

Источник >>> http://www.segodnya.ua/news/241511.html