13.06.2006, 05:08 
Рег-ция: 07.06.2006
Сообщения: 1,949
Благодарности: 1
Поблагодарили 108 раз(а) в 89 сообщениях
БИЧ БОЖИЙ
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь...
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль...
А.Блок
По-видимому, Аттила, сын гуннского кагана Мунзука, родился в 390-х годах н.э. где-то на берегах Волги, примерно в тех местах, где полтора тысячелетия спустя родится Аттила ХХ века - Владимир Ульянов-Ленин. (Три человека - Аттила, Чингисхан, Ленин, имевшие "монгольскую" родословную и родившиеся на территории России, оказали огромное влияние на судьбы человечества. Можно считать их гениями или злодеями, но, несомненно, они в свое время круто изменяли весь ход истории).
Само имя вождя гуннов, вероятно, этимологически связано с древним названием Волги - Атыл (Итиль, Идель), и означает просто "волгарь", "волжанин". Например, арабский путешественник Ахмед Ибн-Фадлан, в 921-922 гг. в качестве посла багдадского халифа посетивший Волжскую Булгарию, писал: "Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атыл". Река Белая на Урале и сегодня по-башкирски называется Агидель, или Ак-Итиль (Белая Итиль). (Впрочем, это имя можно расшифровать и как тюркское "Ата-ил", "Отец народа".)
К 20-м годам 5 века гунны покинули "Итилиен" - Поволжье и вступая в эпизодические стычки с византийцами, римлянами и местными племенами, утвердились в степной Паннонии (Венгрии).
(Л.Н.Гумилев, "Тысячелетие вокруг Каспия" с.135): "Гунны в начале 5 в. продвинулись на запад, но без военных столкновений. На первый взгляд это удивительно, но посмотрим на ход событий, которых было очень мало, и на историческую географию этносов Паннонии.
В Дакии укрепилось готское племя гепидов, вождь которых Ардарих был личным другом Аттилы. Остроготы, ушедшие с визиготами в 376 г. в римские пределы, не ужились с ними. В 378 г. полководцы Алатей и Сафрах увели своих остроготов в Паннонию и поселились на берегах Дуная. В 400 г. на этой реке появились гунны. Мятежный готский федерат Гайна, проиграв столкновение с населением Константинополя, бежал за Дунай, был схвачен гуннами и обезглавлен... гунны заняли Паннонию без войны, при поддержке многих племен, среди которых, вероятно, были анты и руги. Вот так выглядело "губительное вторжение гуннских орд".
Но были у гуннов и враги. Точнее, это были враги союзных с гуннами племен. Это были свевы - враги гепидов, вандалы враги ругов, бургунды, и злейшие враги самих гуннов - аланы. Эти этносы, действительно, покинули свою родину, страшась гуннов. В 405 г. они ворвались в Италию. Вождь их, Радагайс, дал обет принести в жертву богам всех захваченных сенаторов, но сам был окружен войсками Стилихона, предан и казнен. ...
Однако главная ставка гуннских вождей в начале 5 в. находилась в степях Причерноморья. Туда направлялись византийские посольства до 412 г. Тем не менее переселение гуннов на берега Дуная шло неуклонно; венгерская пушта (степь) напоминала им заволжскую родину, которую к 5 веку гунны покинули."
После Баламбера и Мунзука королем гуннов стал Ругила. Он был правителем умным и осторожным. Когда в 430 г. гунны достигли Рейна, он попытался наладить с Римом дипломатические контакты и даже давал свои войска для подавления багаудов в Галлии. Но он умер в 434 г., а после его смерти власть перешла в руки двух его племянников - Аттилы и Бледы. Два брата правили гуннским народом примерно с 434 года, но в 444 г. властолюбивый Аттила убил Бледу и стал единовластным вождем.
(Иордан): "После того, как был коварно умерщвлен брат его Бледа, повелевавший значительной частью гуннов, Аттила соединил под своей властью все племя целиком и, собрав множество других племен, которых он держал тогда в своем подчинении, задумал покорить первенствующие народы мира - римлян и везеготов. Говорили, что войско его достигало пятисот тысяч. Был он мужем, рожденным на свет для потрясения народов, ужасом всех стран, который, неведомо по какому жребию, наводил на все трепет, широко известный повсюду страшным о нем представлением. Он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесенное свое могущество.
Любитель войны, сам он был умерен на руку, очень силен здравомыслием, доступен просящим и милостив к тем, кому однажды доверился. По внешнему виду низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутой сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом кожи, он являл все признаки своего происхождения. Хотя он по самой природе своей всегда отличался самонадеянностью, но она возросла в нем еще от находки Марсова меча, признававшегося священным у скифских царей."
В память о забайкальской прародине гуннов одного из своих сыновей он назвал Тенгизом (по-тюркски "море" - возможно, это древнее хуннское название Байкала, ибо других крупных водоемов в Центральной Азии нет); это имя средневековые летописцы передавали как Денгизих.
(Иордан): "В этом мирном договоре участвовал Аттила, повелитель всех гуннов и правитель - единственный в мире - племен чуть ли не всей Скифии, достойный удивления по баснословной славе своей среди всех варваров".
Историк Приск Панийский, отправленный к нему в 448 г. с посольством от византийского императора Феодосия Младшего, рассказывает следующее: "... переправившись через громадные реки, ...мы пришли к тому месту, где некогда погиб от сарматского коварства Видигойя, храбрейший из готов; оттуда же неподалеку достигли селения, в котором стоял король Аттила; это селение было подобно обширнейшему городу; деревянные стены его были сделаны из блестящих досок, соединение между которыми было на вид так крепко, что едва-едва удавалось заметить - и то при старании - стык между ними. Видны были и триклинии, протянувшиеся на значительное пространство, и портики, раскинутые во всей красе. Площадь двора опоясывалась громадной оградой: ее величина сама свидетельствовала о дворце. Это и было жилище короля Аттилы, державшего в своей власти весь варварский мир; подобное обиталище предпочитал он завоеванным городам.
Этот самый Аттила был рожден от Мундзука, которому приходились братьями Октар и Роас; как рассказывают, они держали власть до Аттилы, хотя и не над всеми теми землями, которыми владел он. После их смерти Аттила наследовал им в гуннском королевстве вместе с братом Бледою. Чтобы перед походом, который он готовил, быть равным противнику, он ищет приращения сил своих через братоубийство и, таким образом, влечет через истребление своих к всеобщему междоусобию..."
(В.Ф.Семенов "История средних веков" М. Просвещение 1975 с.29): "Столица Аттилы находилась на берегах Тисы - на территории теперешней Венгрии. Отсюда Аттила производил далекие походы на Балканский полуостров, Малую Азию, Армению и даже Месопотамию. Аттиле платил большую дань византийский (восточноримский) император. От гуннов зависели многие славянские племена, обитавшие вблизи Дуная."
"Римлянам пришлось спокойно взирать, как Аттила покорил все северные племена; он распространил свою державу от Дуная до Рейна, разрушил все укрепления и все сооружения, построенные у этих рек, и наложил дань на обе империи" - писал французский просветитель XVIII века Шарль де Монтескье в книге "Размышления о причинах величия и падения римлян".
ИМПЕРИЯ ЗЛА
Приск Панийский в ставке Аттилы встретил грека, богато одетого в "скифские" одежды; они разговорились, и Приск записал его слова. Оказалось, что образованный эллин перешел на службу к гуннам добровольно и сознательно, из идейных соображений - ему не нравился несправедливый социальный строй Империи, рабство и эксплуатация человека человеком. "Бедствия, претерпеваемые римлянами во время смутное, тягостнее тех, которые они терпят от войны... - говорил грек-диссидент - ибо закон не для всех имеет равную силу. Если нарушающий закон очень богат, то несправедливые его поступки могут остаться без наказания, а кто беден и не умеет вести дела, тот должен понести налагаемое законом наказание." Приск возразил, что законы римлян гуманнее и "рабы имеют много способов получить свободу." Грек ответил: "Законы хороши и общество прекрасно устроено, но властители портят его, поступая не так, как поступали древние".
Наверняка случай, рассказанный византийским летописцем, не был единичным. Многие рабы и свободные граждане Империи, доведенные до предела несправедливостью, нищетой и угнетением, уходили к гуннам, чтобы вдохнуть пьянящий воздух свободы.
В 450 году христианский священник Сальвиан писал о жителях римских провинций: "...они подобны пленникам под игом врагов: терпят мучения... в душе хотят свободы, а терпят величайшее рабство... А чего другого могут желать несчастные, которые непрерывно должны нести губительное бремя платежей налогов... которые покидают дома, чтобы не подвергаться мучениям в своих домах; стремятся к изгнанию, чтобы не терпеть мучений? Для них враги более снисходительны, чем сборщики налогов, и действительность доказывает это: они бегут к неприятелю, чтобы избегнуть тяжести взимания налогов... Где в другом месте и у других народов, кроме как у римлян, существуют подобные бедствия? Франки не знают этого преступления, гунны свободны от них, нет ничего подобного ни у вандалов, ни у готов."
Аммиан Марцеллин (330-400 гг.) отмечал: "Не говоря уже о прирожденной дерзости (варваров), большой помощью являлось для них то, что со дня на день присоединялось к ним множество земляков из тех, кого продали в рабство купцы, или тех, кто в первые дни перехода на римскую землю, мучимые голодом, продавали себя за глоток скверного вина или за жалкий кусок хлеба. К ним присоединилось много работников золотых приисков, которые не могли сносить тяжести оброков."
Следует особо подчеркнуть, что заклятым врагом европейских варваров издревле была великая и могучая Римская империя - "империя Зла", "Мордор" из романа "Властелин колец" Дж.Р.Р.Толкиена. Все ее богатство и могущество было построено на костях миллионов рабов - главным образом тех же северных варваров - галлов, франков, саксов, даков, фракийцев, бриттов, пиктов и представителей многих других племен, угнанных в рабство "орками" - римскими легионерами.
Известный деятель германской социал-демократии Карл Каутский в своей книге "Происхождение христианства" (1908 г.) приводит примеры образа жизни рабовладельческого общества:
"Рабы содержались в специальных казармах, мрачная оголенность которых представляла яркий контраст с роскошью дома их господина. Утратилась, наконец, и всякая личная связь между господином и рабами не только вследствии дифференциации места производства и домашнего хозяйства, но и вследствие огромной численности рабов. ... Существовал только один мотив щадить раба, тот самый мотив, в силу которого щадят рабочую скотину: издержки на покупку раба... Но этот мотив действовал тем слабее, чем дешевле становились рабы. Временами цена их падала необыкновенно низко: вечные войны, внешние и внутренние, доставляли на рынок бесчисленные армии военнопленных. Так, во время третьей войны римлян с Македонией, в 169 г. до Р.Х., в одном только Эпире в течение одного дня было разграблено 70 городов и 150000 жителей продано в рабство."
"...Сначала, - рассказывает Диодор об этих рудниках, горным делом занимались частные люди и приобретали огромные богатства, потому что руда лежала неглубоко и ее находили в огромных количествах. После, когда Иберией (Испанией) овладели римляне, рудники попали в руки жадных италиков, которым они доставляли огромное богатство. Они купили множество рабов и отдали их под надзор особых надсмотрщиков... Те рабы, которые работают на этих рудниках, приносят своему господину невероятные доходы, но многие из них вынуждены работать под землей, напрягая день и ночь все свои силы, и умирают от чрезмерного труда. Они не получают при этом никакого отдыха, и побои надсмотрщиков заставляют их выносить страшные лишения. Те, что посильнее и выносливее, только удлиняют свои муки, которые делают для них смерть более желательной, чем жизнь." (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. V. 36, 3
Грандиозное восстание рабов в 73 г. до н.э. под предводительством фракийца Спартака дало начало всем революционным и национально-освободительным движениям последующих времен. После подавления восстания тысячи рабов были распяты на крестах вдоль Аппиевой дороги, став своеобразными "предтечами" Иисуса Христа.
"Черный властелин" - император Нерон (Nero - "черный" по-латыни), безжалостно истязавший и истреблявший первых христиан (в большинстве своем рабов-варваров), был изображен в "Апокалипсисе" Иоанна Богослова в образе "зверя из преисподней", мистическое число которого 666 (сумма цифровых значений букв его имени). Даже сам основатель новой религии Иисус Христос ("Сын Божий") стал жертвой этой "империи тьмы", ибо его распяли именно римские легионеры. В романе "Властелин колец" римский кесарь Нерон, вероятно, изображен в образе "князя тьмы" Саурона.
Кровавые бои гладиаторов, массовые казни и травля людей дикими зверями в цирках были излюбленным развлечением римских патрициев и простых обывателей, требовавших от властей "хлеба и зрелищ".
Французский писатель и историк Эрнест Ренан писал в своей книге "Антихрист": "Казни эти представляли собой нечто ужасное. Никогда не видано было такой утонченной жестокости. Почти все арестованные христиане были humiliores, люди ничтожные. Казнь, предназначаемая таким несчастным в случае обвинения их в оскорблении величества или в святотатстве, заключалась в том, что их отдавали на съедение диким зверям или сжигали живыми в цирке, причем это сопровождалось жестокими бичеваниями.
Одной их самых отвратительных черт римских нравов было превращение казни в торжество, зрелища избиения в общественные игры. ...до римского владычества никогда еще не делали из этих ужасов общественного развлечения, предмета смеха и рукоплесканий. Цирки обратились в лобное место; суды поставляли действующих лиц для арены. Приговоренных к смерти со всех концов света направляли в Рим для пополнения цирка и увеселения народа. Прибавьте к этому свирепую строгость правосудия, благодаря которой самые обыкновенные проступки карались смертью; прибавьте еще многочисленные судебные ошибки, как результат недостатков уголовного судопроизводства, и тогда станет понятным полнейшее извращение идей. ...
Осужденных приберегали для празднества... во время ludus matutinus, утренних игр, посвященных травле диких зверей, римлянам представилось неслыханное зрелище. Осужденных вывели зашитыми в шкуры диких животных на арену, и здесь они были растерзаны собаками; других распинали на крестах, третьи, наконец, одетые в туники, пропитанные маслом или смолой, были привязаны к столбам, чтобы служить вместо факелов для освещения празднества ночью. Когда наступила ночь, эти живые факелы были зажжены.
При Нероне вошло в обычай заставлять осужденных исполнять в цирке мифологические роли, сопряженные с неизбежной смертью их исполнителей. Подобные отвратительные представления, при которых с помощью искусных машин достигались удивительные эффекты, были в то время новинкой... Несчастного выводили на арену в богатом костюме бога, или героя, обреченного на смерть, и затем казнь его происходила в виде трагической сцены из мифов. Иногда это был Геркулес в неистовстве, сжигаемый на горе Эте, старающийся сорвать со своего тела пылающую смоляную тунику; то изображался Орфей, разрываемый на части медведем, или Дедал, низвергнутый с неба и преданный на съедение зверям, Пасифая, отданная в добычу быка, умерщвление Аттиса, или история Муция Сцеволы. В заключение являлся Меркурий с раскаленным железным прутом, которым он прикасался к каждому телу, чтобы посмотреть, не дрогнет ли оно; прислужники, замаскированные Плутоном или Орком, утаскивали трупы за ноги, приканчивая молотами все, что еще трепетало."
Подобные кровавые зрелища и бои гладиаторов, приносившие немалый доход их организаторам, были в каком-то смысле предтечами современного шоу-бизнеса.
Угроза тотального порабощения и геноцида нависла над всей Западной и Восточной Европой. Неизвестно, как бы сложилась судьба европейских народов, и вообще, выжили ли они бы в неравном противостоянии с объединенной мощью "цивилизованных" античных рабовладельческих государств - если бы не пришествие кочевников с востока.
Несомненно, многие европейцы смотрели на гуннов и их вождя Аттилу как на неких мессианских освободителей, ниспосланных свыше для того, чтобы навсегда покончить с неправедным "царством мрака". "Флагеллум деи" ("Бич Божий") - таково было прозвище Аттилы (данное, вероятно, христианской церковью), которое произносилось людьми то с трепетом, то одобрительно - как правило, в зависимости от размеров их состояния.
И потому вторжение гуннов оставило глубокий след в европейской истории и культуре. Древнейшие памятники германской литературы - "Старшая Эдда" и "Песнь о Нибелунгах" полны упоминаний о гуннах и их великом вожде - Аттиле, который там зовется Атли или Этцель и упоминается наравне с языческими богами Одином, Тором, Бальдром и другими. Родной сестрой Атли в легендах называется небесная дева валькирия Брунгильда (Брюнхильд). Слава Аттилы дошла и до далекой снежной Гренландии, некогда бывшей колонией викингов и населенной аборигенами-эскимосами, чьи предки много тысячелетий назад пришли в Америку из Центральной Азии.
Вот как в "Эдде" описывается поездка бургундских князей Гуннара и Хегни в Хунмарк - державу гуннов:
"В золоте шлемы, попоны расшитые,
множество гуннов, рубахи
червленые, стяги на копьях...
челны златоносные, золота
груды и Данпа (Днепра) земли...
Хунмарк дрожал от топота конского,
Атли владенья они увидели..."
"Гренландская песнь об Атли"
"Себя прославил Этцель так, что изо всех краев
к его двору стекалось немало удальцов
Был с каждым он приветлив, учтив и щедр без меры
будь то боец языческой иль христианской веры...
Скакали толпы гуннов за королем своим,
скакали русы, греки, валахи и поляки.
Из луков печенеги - они там тоже были
влет меткою стрелою любую птицу били.
Вослед за их шумливой и дикою ордою
бойцы из киевской земли неслись густой толпою."
"Песнь о Нибелунгах"
Говорили, что там, где пронесся конь Аттилы, траве уже не расти. В Венгрии по сей день есть имя Аттила, в Италии Аттилио, в Англии - Атли. "Готы же преимущественно заимствуют имена гуннские" - свидетельствует Иордан. Гуннскую основу имеют, возможно, такие готские имена, как Хуннимунд, Хаген (каган) и другие.
Французский историк Марк Ферро в книге "Как рассказывают историю детям в разных странах мира" (М."Высшая школа" 1992 г. с 129-130) пишет: "Единственная история, симпатизирующая гуннам, - это история, которую рассказывают турецким школьникам. Здесь прославляют кочевые цивилизации под властью Аттилы или Тамерлана. "Аттила оставил о себе память как об очень добром, приветливом государе; это была яркая индивидуальность из тех, чей след сохраняет история" - так говорится турецких учебниках по истории. Экспансия гуннов предстает отнюдь не опустошительным ураганом. Это был один из формирующих элементов евроазиатского общества. Именно она лежит в основе первых опытов европейского рыцарства, как о том свидетельствует эпос о Нибелунгах, а также в основе многочисленных обычаев и организационных структур, которые после раскола империи породили государства с многовековой историей - мадьяр, грузин и т.д."
Тюрко-монгольское слово "орда", имеющее первоначальное значение "военно-административная организация", по смыслу и звучанию похоже на латинское слово "ордо" - порядок, ряд, разряд, закон, "орден", от которого произошли английское "ордер" и немецкое "орднунг". Возможно, подобный же смысл в прошлом имело русское слово "род". Вряд ли эти совпадения случайны. Вероятно, это слово является одним из древнейших понятий человеческого языка, сохранившимся со времен каменного века, когда человеческое племя из неорганизованного животного стада приматов, где безраздельно господствовали право сильного ("демократия кулака"), индивидуалистические принципы "каждый сам за себя", "кто смел, тот съел", полная свобода жить и умирать в одиночку, под равнодушными взглядами сытых сородичей - превратилось в сплоченный коллектив - род, орду, общину, а затем и в дисциплинированную военную организацию, руководимую вождем, царем, имеющую строгую иерархию подчиненности и общие для всех законы.
Средневековые рыцарские ордена - тамплиеров (храмовников), госпитальеров (иоанниты, орден св.Иоанна, они же мальтийские рыцари, основавшие госпиталь для паломников в Иерусалиме), тевтонов были образованы по образу и подобию орды азиатских кочевников. Ту же структуру военно-племенного союза, орды, переняли и восточные славяне, создав на своих южных и восточных границах своеобразный субэтноc "казаков" - людей, которые в мирное время жили по воинским законам и в любой момент должны были быть готовы идти в бой.
Как известно, у европейских варваров в те стародавние времена еще не было выраженной социальной дифференциации на рабов и хозяев, аристократов и плебеев, богатых и бедных, ибо все они жили при первобытном общинном строе, в равенстве и демократии, воспитывались и жили в строгом "спартанском" аскетизме, труде и ратных подвигах, не зная роскоши и утонченных развлечений, не ведая денег и торговли, законов купли-продажи и прибыли.
Но дыхание "Мордора" - приходящей в упадок Римской империи уже коснулось отдельных варварских вождей-конунгов и простых воинов. Блеск имперского золота, богатства, роскоши, красивых вещей и товаров, изысканных яств и вин, доступных за плату женщин начал затмевать в их глазах древние законы и обычаи предков. Словно осколки разбитого зеркала троллей из сказки Андерсена, злато и деньги - эти колдовские семена обогащения, силы, славы и власти, зажиточности и сытости, разврата, порока, греха и преступлений постепенно проникали в сердца и умы честных, прямодушных и наивных западноевропейских варваров. Они постепенно начали забывать о чести и благородстве, неподкупности и бескорыстии, завещанных их праотцами. Поэтому хитроумным римским дипломатам, верным своему старому принципу "дивиде эт импера" - "разделяй и властвуй", удалось щедрыми дарами переманить на свою сторону некоторых германских и кельтских вождей. А не знавшие об их измене простые воины, подчиняясь родовой дисциплине, вынуждены были сражаться со своими собратьями - такими же неимущими варварами, защищая чуждые им интересы римских императоров, патрициев-рабовладельцев и работорговцев.
Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами
Степную даль.
В степном дыму блеснет святое знамя
И ханской сабли сталь...
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль...
А.Блок
По-видимому, Аттила, сын гуннского кагана Мунзука, родился в 390-х годах н.э. где-то на берегах Волги, примерно в тех местах, где полтора тысячелетия спустя родится Аттила ХХ века - Владимир Ульянов-Ленин. (Три человека - Аттила, Чингисхан, Ленин, имевшие "монгольскую" родословную и родившиеся на территории России, оказали огромное влияние на судьбы человечества. Можно считать их гениями или злодеями, но, несомненно, они в свое время круто изменяли весь ход истории).
Само имя вождя гуннов, вероятно, этимологически связано с древним названием Волги - Атыл (Итиль, Идель), и означает просто "волгарь", "волжанин". Например, арабский путешественник Ахмед Ибн-Фадлан, в 921-922 гг. в качестве посла багдадского халифа посетивший Волжскую Булгарию, писал: "Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атыл". Река Белая на Урале и сегодня по-башкирски называется Агидель, или Ак-Итиль (Белая Итиль). (Впрочем, это имя можно расшифровать и как тюркское "Ата-ил", "Отец народа".)
К 20-м годам 5 века гунны покинули "Итилиен" - Поволжье и вступая в эпизодические стычки с византийцами, римлянами и местными племенами, утвердились в степной Паннонии (Венгрии).
(Л.Н.Гумилев, "Тысячелетие вокруг Каспия" с.135): "Гунны в начале 5 в. продвинулись на запад, но без военных столкновений. На первый взгляд это удивительно, но посмотрим на ход событий, которых было очень мало, и на историческую географию этносов Паннонии.
В Дакии укрепилось готское племя гепидов, вождь которых Ардарих был личным другом Аттилы. Остроготы, ушедшие с визиготами в 376 г. в римские пределы, не ужились с ними. В 378 г. полководцы Алатей и Сафрах увели своих остроготов в Паннонию и поселились на берегах Дуная. В 400 г. на этой реке появились гунны. Мятежный готский федерат Гайна, проиграв столкновение с населением Константинополя, бежал за Дунай, был схвачен гуннами и обезглавлен... гунны заняли Паннонию без войны, при поддержке многих племен, среди которых, вероятно, были анты и руги. Вот так выглядело "губительное вторжение гуннских орд".
Но были у гуннов и враги. Точнее, это были враги союзных с гуннами племен. Это были свевы - враги гепидов, вандалы враги ругов, бургунды, и злейшие враги самих гуннов - аланы. Эти этносы, действительно, покинули свою родину, страшась гуннов. В 405 г. они ворвались в Италию. Вождь их, Радагайс, дал обет принести в жертву богам всех захваченных сенаторов, но сам был окружен войсками Стилихона, предан и казнен. ...
Однако главная ставка гуннских вождей в начале 5 в. находилась в степях Причерноморья. Туда направлялись византийские посольства до 412 г. Тем не менее переселение гуннов на берега Дуная шло неуклонно; венгерская пушта (степь) напоминала им заволжскую родину, которую к 5 веку гунны покинули."
После Баламбера и Мунзука королем гуннов стал Ругила. Он был правителем умным и осторожным. Когда в 430 г. гунны достигли Рейна, он попытался наладить с Римом дипломатические контакты и даже давал свои войска для подавления багаудов в Галлии. Но он умер в 434 г., а после его смерти власть перешла в руки двух его племянников - Аттилы и Бледы. Два брата правили гуннским народом примерно с 434 года, но в 444 г. властолюбивый Аттила убил Бледу и стал единовластным вождем.
(Иордан): "После того, как был коварно умерщвлен брат его Бледа, повелевавший значительной частью гуннов, Аттила соединил под своей властью все племя целиком и, собрав множество других племен, которых он держал тогда в своем подчинении, задумал покорить первенствующие народы мира - римлян и везеготов. Говорили, что войско его достигало пятисот тысяч. Был он мужем, рожденным на свет для потрясения народов, ужасом всех стран, который, неведомо по какому жребию, наводил на все трепет, широко известный повсюду страшным о нем представлением. Он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесенное свое могущество.
Любитель войны, сам он был умерен на руку, очень силен здравомыслием, доступен просящим и милостив к тем, кому однажды доверился. По внешнему виду низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутой сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом кожи, он являл все признаки своего происхождения. Хотя он по самой природе своей всегда отличался самонадеянностью, но она возросла в нем еще от находки Марсова меча, признававшегося священным у скифских царей."
В память о забайкальской прародине гуннов одного из своих сыновей он назвал Тенгизом (по-тюркски "море" - возможно, это древнее хуннское название Байкала, ибо других крупных водоемов в Центральной Азии нет); это имя средневековые летописцы передавали как Денгизих.
(Иордан): "В этом мирном договоре участвовал Аттила, повелитель всех гуннов и правитель - единственный в мире - племен чуть ли не всей Скифии, достойный удивления по баснословной славе своей среди всех варваров".
Историк Приск Панийский, отправленный к нему в 448 г. с посольством от византийского императора Феодосия Младшего, рассказывает следующее: "... переправившись через громадные реки, ...мы пришли к тому месту, где некогда погиб от сарматского коварства Видигойя, храбрейший из готов; оттуда же неподалеку достигли селения, в котором стоял король Аттила; это селение было подобно обширнейшему городу; деревянные стены его были сделаны из блестящих досок, соединение между которыми было на вид так крепко, что едва-едва удавалось заметить - и то при старании - стык между ними. Видны были и триклинии, протянувшиеся на значительное пространство, и портики, раскинутые во всей красе. Площадь двора опоясывалась громадной оградой: ее величина сама свидетельствовала о дворце. Это и было жилище короля Аттилы, державшего в своей власти весь варварский мир; подобное обиталище предпочитал он завоеванным городам.
Этот самый Аттила был рожден от Мундзука, которому приходились братьями Октар и Роас; как рассказывают, они держали власть до Аттилы, хотя и не над всеми теми землями, которыми владел он. После их смерти Аттила наследовал им в гуннском королевстве вместе с братом Бледою. Чтобы перед походом, который он готовил, быть равным противнику, он ищет приращения сил своих через братоубийство и, таким образом, влечет через истребление своих к всеобщему междоусобию..."
(В.Ф.Семенов "История средних веков" М. Просвещение 1975 с.29): "Столица Аттилы находилась на берегах Тисы - на территории теперешней Венгрии. Отсюда Аттила производил далекие походы на Балканский полуостров, Малую Азию, Армению и даже Месопотамию. Аттиле платил большую дань византийский (восточноримский) император. От гуннов зависели многие славянские племена, обитавшие вблизи Дуная."
"Римлянам пришлось спокойно взирать, как Аттила покорил все северные племена; он распространил свою державу от Дуная до Рейна, разрушил все укрепления и все сооружения, построенные у этих рек, и наложил дань на обе империи" - писал французский просветитель XVIII века Шарль де Монтескье в книге "Размышления о причинах величия и падения римлян".
ИМПЕРИЯ ЗЛА
Приск Панийский в ставке Аттилы встретил грека, богато одетого в "скифские" одежды; они разговорились, и Приск записал его слова. Оказалось, что образованный эллин перешел на службу к гуннам добровольно и сознательно, из идейных соображений - ему не нравился несправедливый социальный строй Империи, рабство и эксплуатация человека человеком. "Бедствия, претерпеваемые римлянами во время смутное, тягостнее тех, которые они терпят от войны... - говорил грек-диссидент - ибо закон не для всех имеет равную силу. Если нарушающий закон очень богат, то несправедливые его поступки могут остаться без наказания, а кто беден и не умеет вести дела, тот должен понести налагаемое законом наказание." Приск возразил, что законы римлян гуманнее и "рабы имеют много способов получить свободу." Грек ответил: "Законы хороши и общество прекрасно устроено, но властители портят его, поступая не так, как поступали древние".
Наверняка случай, рассказанный византийским летописцем, не был единичным. Многие рабы и свободные граждане Империи, доведенные до предела несправедливостью, нищетой и угнетением, уходили к гуннам, чтобы вдохнуть пьянящий воздух свободы.
В 450 году христианский священник Сальвиан писал о жителях римских провинций: "...они подобны пленникам под игом врагов: терпят мучения... в душе хотят свободы, а терпят величайшее рабство... А чего другого могут желать несчастные, которые непрерывно должны нести губительное бремя платежей налогов... которые покидают дома, чтобы не подвергаться мучениям в своих домах; стремятся к изгнанию, чтобы не терпеть мучений? Для них враги более снисходительны, чем сборщики налогов, и действительность доказывает это: они бегут к неприятелю, чтобы избегнуть тяжести взимания налогов... Где в другом месте и у других народов, кроме как у римлян, существуют подобные бедствия? Франки не знают этого преступления, гунны свободны от них, нет ничего подобного ни у вандалов, ни у готов."
Аммиан Марцеллин (330-400 гг.) отмечал: "Не говоря уже о прирожденной дерзости (варваров), большой помощью являлось для них то, что со дня на день присоединялось к ним множество земляков из тех, кого продали в рабство купцы, или тех, кто в первые дни перехода на римскую землю, мучимые голодом, продавали себя за глоток скверного вина или за жалкий кусок хлеба. К ним присоединилось много работников золотых приисков, которые не могли сносить тяжести оброков."
Следует особо подчеркнуть, что заклятым врагом европейских варваров издревле была великая и могучая Римская империя - "империя Зла", "Мордор" из романа "Властелин колец" Дж.Р.Р.Толкиена. Все ее богатство и могущество было построено на костях миллионов рабов - главным образом тех же северных варваров - галлов, франков, саксов, даков, фракийцев, бриттов, пиктов и представителей многих других племен, угнанных в рабство "орками" - римскими легионерами.
Известный деятель германской социал-демократии Карл Каутский в своей книге "Происхождение христианства" (1908 г.) приводит примеры образа жизни рабовладельческого общества:
"Рабы содержались в специальных казармах, мрачная оголенность которых представляла яркий контраст с роскошью дома их господина. Утратилась, наконец, и всякая личная связь между господином и рабами не только вследствии дифференциации места производства и домашнего хозяйства, но и вследствие огромной численности рабов. ... Существовал только один мотив щадить раба, тот самый мотив, в силу которого щадят рабочую скотину: издержки на покупку раба... Но этот мотив действовал тем слабее, чем дешевле становились рабы. Временами цена их падала необыкновенно низко: вечные войны, внешние и внутренние, доставляли на рынок бесчисленные армии военнопленных. Так, во время третьей войны римлян с Македонией, в 169 г. до Р.Х., в одном только Эпире в течение одного дня было разграблено 70 городов и 150000 жителей продано в рабство."
"...Сначала, - рассказывает Диодор об этих рудниках, горным делом занимались частные люди и приобретали огромные богатства, потому что руда лежала неглубоко и ее находили в огромных количествах. После, когда Иберией (Испанией) овладели римляне, рудники попали в руки жадных италиков, которым они доставляли огромное богатство. Они купили множество рабов и отдали их под надзор особых надсмотрщиков... Те рабы, которые работают на этих рудниках, приносят своему господину невероятные доходы, но многие из них вынуждены работать под землей, напрягая день и ночь все свои силы, и умирают от чрезмерного труда. Они не получают при этом никакого отдыха, и побои надсмотрщиков заставляют их выносить страшные лишения. Те, что посильнее и выносливее, только удлиняют свои муки, которые делают для них смерть более желательной, чем жизнь." (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. V. 36, 3
Грандиозное восстание рабов в 73 г. до н.э. под предводительством фракийца Спартака дало начало всем революционным и национально-освободительным движениям последующих времен. После подавления восстания тысячи рабов были распяты на крестах вдоль Аппиевой дороги, став своеобразными "предтечами" Иисуса Христа.
"Черный властелин" - император Нерон (Nero - "черный" по-латыни), безжалостно истязавший и истреблявший первых христиан (в большинстве своем рабов-варваров), был изображен в "Апокалипсисе" Иоанна Богослова в образе "зверя из преисподней", мистическое число которого 666 (сумма цифровых значений букв его имени). Даже сам основатель новой религии Иисус Христос ("Сын Божий") стал жертвой этой "империи тьмы", ибо его распяли именно римские легионеры. В романе "Властелин колец" римский кесарь Нерон, вероятно, изображен в образе "князя тьмы" Саурона.
Кровавые бои гладиаторов, массовые казни и травля людей дикими зверями в цирках были излюбленным развлечением римских патрициев и простых обывателей, требовавших от властей "хлеба и зрелищ".
Французский писатель и историк Эрнест Ренан писал в своей книге "Антихрист": "Казни эти представляли собой нечто ужасное. Никогда не видано было такой утонченной жестокости. Почти все арестованные христиане были humiliores, люди ничтожные. Казнь, предназначаемая таким несчастным в случае обвинения их в оскорблении величества или в святотатстве, заключалась в том, что их отдавали на съедение диким зверям или сжигали живыми в цирке, причем это сопровождалось жестокими бичеваниями.
Одной их самых отвратительных черт римских нравов было превращение казни в торжество, зрелища избиения в общественные игры. ...до римского владычества никогда еще не делали из этих ужасов общественного развлечения, предмета смеха и рукоплесканий. Цирки обратились в лобное место; суды поставляли действующих лиц для арены. Приговоренных к смерти со всех концов света направляли в Рим для пополнения цирка и увеселения народа. Прибавьте к этому свирепую строгость правосудия, благодаря которой самые обыкновенные проступки карались смертью; прибавьте еще многочисленные судебные ошибки, как результат недостатков уголовного судопроизводства, и тогда станет понятным полнейшее извращение идей. ...
Осужденных приберегали для празднества... во время ludus matutinus, утренних игр, посвященных травле диких зверей, римлянам представилось неслыханное зрелище. Осужденных вывели зашитыми в шкуры диких животных на арену, и здесь они были растерзаны собаками; других распинали на крестах, третьи, наконец, одетые в туники, пропитанные маслом или смолой, были привязаны к столбам, чтобы служить вместо факелов для освещения празднества ночью. Когда наступила ночь, эти живые факелы были зажжены.
При Нероне вошло в обычай заставлять осужденных исполнять в цирке мифологические роли, сопряженные с неизбежной смертью их исполнителей. Подобные отвратительные представления, при которых с помощью искусных машин достигались удивительные эффекты, были в то время новинкой... Несчастного выводили на арену в богатом костюме бога, или героя, обреченного на смерть, и затем казнь его происходила в виде трагической сцены из мифов. Иногда это был Геркулес в неистовстве, сжигаемый на горе Эте, старающийся сорвать со своего тела пылающую смоляную тунику; то изображался Орфей, разрываемый на части медведем, или Дедал, низвергнутый с неба и преданный на съедение зверям, Пасифая, отданная в добычу быка, умерщвление Аттиса, или история Муция Сцеволы. В заключение являлся Меркурий с раскаленным железным прутом, которым он прикасался к каждому телу, чтобы посмотреть, не дрогнет ли оно; прислужники, замаскированные Плутоном или Орком, утаскивали трупы за ноги, приканчивая молотами все, что еще трепетало."
Подобные кровавые зрелища и бои гладиаторов, приносившие немалый доход их организаторам, были в каком-то смысле предтечами современного шоу-бизнеса.
Угроза тотального порабощения и геноцида нависла над всей Западной и Восточной Европой. Неизвестно, как бы сложилась судьба европейских народов, и вообще, выжили ли они бы в неравном противостоянии с объединенной мощью "цивилизованных" античных рабовладельческих государств - если бы не пришествие кочевников с востока.
Несомненно, многие европейцы смотрели на гуннов и их вождя Аттилу как на неких мессианских освободителей, ниспосланных свыше для того, чтобы навсегда покончить с неправедным "царством мрака". "Флагеллум деи" ("Бич Божий") - таково было прозвище Аттилы (данное, вероятно, христианской церковью), которое произносилось людьми то с трепетом, то одобрительно - как правило, в зависимости от размеров их состояния.
И потому вторжение гуннов оставило глубокий след в европейской истории и культуре. Древнейшие памятники германской литературы - "Старшая Эдда" и "Песнь о Нибелунгах" полны упоминаний о гуннах и их великом вожде - Аттиле, который там зовется Атли или Этцель и упоминается наравне с языческими богами Одином, Тором, Бальдром и другими. Родной сестрой Атли в легендах называется небесная дева валькирия Брунгильда (Брюнхильд). Слава Аттилы дошла и до далекой снежной Гренландии, некогда бывшей колонией викингов и населенной аборигенами-эскимосами, чьи предки много тысячелетий назад пришли в Америку из Центральной Азии.
Вот как в "Эдде" описывается поездка бургундских князей Гуннара и Хегни в Хунмарк - державу гуннов:
"В золоте шлемы, попоны расшитые,
множество гуннов, рубахи
червленые, стяги на копьях...
челны златоносные, золота
груды и Данпа (Днепра) земли...
Хунмарк дрожал от топота конского,
Атли владенья они увидели..."
"Гренландская песнь об Атли"
"Себя прославил Этцель так, что изо всех краев
к его двору стекалось немало удальцов
Был с каждым он приветлив, учтив и щедр без меры
будь то боец языческой иль христианской веры...
Скакали толпы гуннов за королем своим,
скакали русы, греки, валахи и поляки.
Из луков печенеги - они там тоже были
влет меткою стрелою любую птицу били.
Вослед за их шумливой и дикою ордою
бойцы из киевской земли неслись густой толпою."
"Песнь о Нибелунгах"
Говорили, что там, где пронесся конь Аттилы, траве уже не расти. В Венгрии по сей день есть имя Аттила, в Италии Аттилио, в Англии - Атли. "Готы же преимущественно заимствуют имена гуннские" - свидетельствует Иордан. Гуннскую основу имеют, возможно, такие готские имена, как Хуннимунд, Хаген (каган) и другие.
Французский историк Марк Ферро в книге "Как рассказывают историю детям в разных странах мира" (М."Высшая школа" 1992 г. с 129-130) пишет: "Единственная история, симпатизирующая гуннам, - это история, которую рассказывают турецким школьникам. Здесь прославляют кочевые цивилизации под властью Аттилы или Тамерлана. "Аттила оставил о себе память как об очень добром, приветливом государе; это была яркая индивидуальность из тех, чей след сохраняет история" - так говорится турецких учебниках по истории. Экспансия гуннов предстает отнюдь не опустошительным ураганом. Это был один из формирующих элементов евроазиатского общества. Именно она лежит в основе первых опытов европейского рыцарства, как о том свидетельствует эпос о Нибелунгах, а также в основе многочисленных обычаев и организационных структур, которые после раскола империи породили государства с многовековой историей - мадьяр, грузин и т.д."
Тюрко-монгольское слово "орда", имеющее первоначальное значение "военно-административная организация", по смыслу и звучанию похоже на латинское слово "ордо" - порядок, ряд, разряд, закон, "орден", от которого произошли английское "ордер" и немецкое "орднунг". Возможно, подобный же смысл в прошлом имело русское слово "род". Вряд ли эти совпадения случайны. Вероятно, это слово является одним из древнейших понятий человеческого языка, сохранившимся со времен каменного века, когда человеческое племя из неорганизованного животного стада приматов, где безраздельно господствовали право сильного ("демократия кулака"), индивидуалистические принципы "каждый сам за себя", "кто смел, тот съел", полная свобода жить и умирать в одиночку, под равнодушными взглядами сытых сородичей - превратилось в сплоченный коллектив - род, орду, общину, а затем и в дисциплинированную военную организацию, руководимую вождем, царем, имеющую строгую иерархию подчиненности и общие для всех законы.
Средневековые рыцарские ордена - тамплиеров (храмовников), госпитальеров (иоанниты, орден св.Иоанна, они же мальтийские рыцари, основавшие госпиталь для паломников в Иерусалиме), тевтонов были образованы по образу и подобию орды азиатских кочевников. Ту же структуру военно-племенного союза, орды, переняли и восточные славяне, создав на своих южных и восточных границах своеобразный субэтноc "казаков" - людей, которые в мирное время жили по воинским законам и в любой момент должны были быть готовы идти в бой.
Как известно, у европейских варваров в те стародавние времена еще не было выраженной социальной дифференциации на рабов и хозяев, аристократов и плебеев, богатых и бедных, ибо все они жили при первобытном общинном строе, в равенстве и демократии, воспитывались и жили в строгом "спартанском" аскетизме, труде и ратных подвигах, не зная роскоши и утонченных развлечений, не ведая денег и торговли, законов купли-продажи и прибыли.
Но дыхание "Мордора" - приходящей в упадок Римской империи уже коснулось отдельных варварских вождей-конунгов и простых воинов. Блеск имперского золота, богатства, роскоши, красивых вещей и товаров, изысканных яств и вин, доступных за плату женщин начал затмевать в их глазах древние законы и обычаи предков. Словно осколки разбитого зеркала троллей из сказки Андерсена, злато и деньги - эти колдовские семена обогащения, силы, славы и власти, зажиточности и сытости, разврата, порока, греха и преступлений постепенно проникали в сердца и умы честных, прямодушных и наивных западноевропейских варваров. Они постепенно начали забывать о чести и благородстве, неподкупности и бескорыстии, завещанных их праотцами. Поэтому хитроумным римским дипломатам, верным своему старому принципу "дивиде эт импера" - "разделяй и властвуй", удалось щедрыми дарами переманить на свою сторону некоторых германских и кельтских вождей. А не знавшие об их измене простые воины, подчиняясь родовой дисциплине, вынуждены были сражаться со своими собратьями - такими же неимущими варварами, защищая чуждые им интересы римских императоров, патрициев-рабовладельцев и работорговцев.
 |   |
