[яБорис]

Сообщение от paritratar

яБорис, параграф ниже по мнению паритратара уместен для обдумывания в этой теме. Вы часто говорили приводили цитаты о равнодушии. Паритратар считает, что понятия, указанные в параграфе ниже, могут быть шагами спасения от расчеловечевания равнодушием. Что думаете?

. 276. Люди обычно избегают слова единение, они боятся его. В то же время, они много говорят о сочувствии, но забывают, что оба понятия тождественны, — одно без другого немыслимо. Так же точно и в другие понятия люди пытаются подставить менее ответственное. Сочувствие может ограничиться словами, но единение должно вызывать действие. Каждое действие уже пугает малодушных. Они не хотят понять, что каждая мысль сочувствия уже сильное действие, если мысль подобающе выражена. Часто сочувствие ограничивается звуком пустым. Таким образом, ни мысли творящей, ни действия не происходит. Сочувствие убито безмыслием, единение разбито бездействием. Человек опасается ответственности, но вместе с тем впадает в бессердечие.

Сообщение от яБорис

— Соглашусь с вами без ложной скромности: я хороший полководец, но таким, как вы, никогда не стану. Мне не дано вдохновлять солдат так, как это делаете вы. Без вас нам не обойтись — а вы вдруг вздумали ехать к сатулам всего лишь с двадцатью людьми! Сатулы ненавидят нас, Карнак, — а вас в первую голову. Перед Вагрийской войной вы во главе двух легионов вторглись к ним и разбили их наголову. Зубы Кашти! Не вы ли убили отца нынешнего их правителя?

— Древняя история! — буркнул Карнак. — Они — воинственный народ и понимают, что в бою без потерь не обойтись.

— И все же опасность слишком велика, — устало, понимая, что проиграл, молвил Астен.

— Опасность? — усмехнулся Карнак. — Боги, дружище, да зачем же иначе жить на свете? Заглянуть в глаза зверю, ощутить его дыхание на своем лице — вот в чем суть. Кем мы были бы, не будь в нашей жизни опасностей? Жалкими сосудами, которые старились бы и умирали без всякого толку. Я поеду в эти горы с моими двадцатью людьми, и явлюсь в самое логово князя сатулов, и добьюсь своего. Готиры не пройдут на Сентранскую равнину, и дренаи останутся целы. Разве ради этого не стоит рискнуть?

— Стоит, — громыхнул Астен. — Я, к примеру, охотно рискнул бы собой. Но без старого Астена, крестьянского сына, дренаи проживут. Есть много способных офицеров, которые займут его место. Но кто заменит вас, когда сатулы предательски расправятся с вами и приколотят вашу голову к воротам своего дворца?

Карнак помолчал.

— Если я все-таки умру, — сказал он наконец, — победу одержишь ты, Астен. Ты у нас вояка хоть куда, и люди это знают.

— Вот что я скажу вам, Карнак. Если Гален по какой-либо причине вернется без вас, я перережу ему глотку.

— Так и сделай, — хмыкнул Карнак и повторил уже серьезно: — Так и сделай, дружище.

Глава 13

Черно-серые стервятники с раздутыми животами скакали по равнине. Некоторые еще трудились над трупами, валявшимися около порушенных юрт. Вороны шмыгали между крупными птицами, отщипывая куски мяса. Дым лениво струился вверх от горящих шатров, сливаясь в сплошную серую пелену.

Ангел направил коня к месту побоища. Стервятники, что были поближе, вразвалку отошли прочь, остальные не обратили на всадников никакого внимания.

— Это племя Зеленой Обезьяны, — сказал Белаш. — Не Волки. — Он соскочил с седла и стал осматривать трупы.

Ангел не стал спешиваться. Слева от него лежала кучка тел, расположенных по кругу, — женщины и дети внутри, мужчины снаружи. Последние воины погибли, защищая свои семьи. Одна женщина прикрыла телом свое дитя, но копье, вошедшее ей в спину, пронзило и ее, и ребенка.

— Здесь больше сотни убитых, — сказал Сента. Ангел кивнул. Справа лежали тела пяти младенцев, которым разбили головы. На тележном колесе рядом запеклась кровь, и было слишком очевидно, как их убили.

— Около тысячи солдат, — сказал Ангелу Белаш. — Они едут в горы.

— Что за бессмысленная бойня? — прошептал Ангел.

— Отчего же? Они ведь не только зло творят.

Ангел ощутил острый укол стыда, услышав собственные слова, но промолчал и въехал галопом обратно на холм, где ждала Мириэль.

Лицо у нее было пепельного цвета, и она так вцепилась в луку седла, что костяшки пальцев побелели.

— Я чувствую их боль, — сказала она. — Чувствую, как свою, Ангел. Не могу от нее отгородиться.

Возможные интерпретации и мысли...на этот, случайно попавшийся на глаза отрывок...

Странное расположение тел.
Дети - это продолжение жизни и чтобы жизнь продолжалась...их нужно защищать.
Мужчины погибли первыми.
Закон жизни - сильный защищает слабого...иначе племя не выживет.
Но это мир физический.
В мире духовном аналогично. Сильный духовно (нравственный) ведет войну со злом...и тем самым защищает слабых. Если этого не происходит...тогда мир обречен.
У Единения...одна судьба для всех.
Определенный этап самосовершенствования...начинается именно с этого момента. Это моё глубокое убеждение.