[csdoc]

Сообщение от Речник

Иван Ильин, любимый философ глубинного государства РФ

Ивана Ильина не только Владимир Путин цитирует, его и Елена Рерих цитировала в своих записях, а Владыка назвал его хорошим человеком.

Записи Учения Живой Этики, 5 декабря 1933, вторник

Теперь др[угое]. Фашисты могут быть вам полезны не своим учением, но шумом. Они в разных странах напоминают о существовании несдавшихся явленных организациях. Потому не порицайте их, но судите как явленных загонщиков. Кроме того, в числе их имеются хорошие люди - Лебедев, Никонов, Урусов, Незамайковский, Грузинский, Ильин, Фостер, князь Орбелиани и некоторые другие. Нельзя верить Казам-беку, лучше Вонсяцкий, тоже нельзя верить Оболенскому. Считаю, нужно найти людей не из опубликованных.

Тетрадь № 84 («Космогонические заметки», 1948 - 1949) [200]

"Но разрешение вопроса не состоит и в том, чтобы люди в холодном, безразличном анализе доказывали друг другу, что "такое-то" произведение искусства создано согласно всем законам Красоты, а "такое-то" — нет. Мало того, чтобы создание было "хорошо", надо чтобы его художественное содержание проникло в самую глубину души в человеческое чуствилище, к месторождению сокровенных и священных помыслов, туда, куда нисходит откровение и откуда исходит блаженство. Только тогда созерцающий поймет, что имел в виду Пушкин, когда писал:

По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам.
И перед созданьями искусств и вдохновенья
Безмолвно утопать в восторгах умиленья
Вот счастье! вот права!
(Пушкин).

Только тогда он поймет то дивное и незабываемое, что по радостности своей чувство, будто я всю жизнь ждал и жаждал именно этой мелодии, именно этой элегии, этой картины, будто "я сам все хотел создать их и только не умел."
Только тогда он поймет, почему нельзя останавливаться на личном "нравится", а надо идти дальше, уходя в созерцание Главного, входя в содержание художественно закрепленной медитации, постигая ее органическую связь с "формой", и обретая таким образом то объективное совершенство, которое уже не зависит от моего личного одобрения или неодобрения и не нуждается в нем, перед которым я сам оказываюсь осчастливленным учеником, а не тщеславным критиканом или резонирующим снобом". [Иван Ильин (1882-1954). "Основы художества. О совершенном в искусстве". (1937).]

Тетрадь № 84 («Космогонические заметки», 1948 - 1949) [200]

"Итак, разрешение основного вопроса состоит не в том, чтобы произведение искусства нравилось независимо от того "хорошо оно или худо" или "плохо" на самом деле: из этого возникает только безответственная притязательность". [Иван Ильин. "Основы художества. О совершенном в искусстве". (1937).]

«Вся духовная культура и вместе с нею все великое Искусство построено не на "по милу хорош", а на "по хорошу мил"».
«Суждение настоящего художественного вкуса гораздо глубже, чем обывательское "понравилось", это суждение родится из глубины души, ищущей совершенства и потерявшей себя в художественном восприятии. Надо "утратить себя", чтобы найти художественный предмет, а это дается иногда не сразу и не легко».
«...вкус толпы, равносильный почти всегда безвкусию, "мода" в искусстве и в последнем итоге — пошлость».
[Иван Ильин. "Основы художества. О совершенном в искусстве". (1937).]

Тетрадь № 84 («Космогонические заметки», 1948 - 1949) [200]

"Можно с уверенностью сказать, что все великие поэты верили в объективный Источник Искусства и верили именно потому, что оно вырастало в их душах из предметного опыта.
Итак — художественным предметом следует называть то духовное содержание, которое художник почерпает из объективной сущности Бога, человека и мира с тем, чтобы облечь его в верные образы и воплотить [в точной] эстетической материи".
"Искусство есть самоцель! Искусство для искусства, ибо оно само по себе есть и молитва, и познание, и духовность, и добродетель, и право, и характер, и творчество, и служение. Истинное Искусство правит свой путь по предметным огням Мира, по вершинам бытия, по божественному, таинственно присутствующему во всем. Искусство имеет право петь обо всем".
[Иван Ильин. "Основы художества. О совершенном в искусстве". (1937).]