[Времяон]

Люди всегда хотели построить удобное для жизни общество. Всем хочется комфорта, безопасности. Поэтому о коммунизме писали многие. Но большинству авторов хотелось представить свой вид коммунизма как идеальный и единственно возможный.
А, по-моему, коммунизм очень многообразен.
Говорят, наши древние предки жили по правилам первобытного коммунизма. Затем появился избыток, который начали присваивать головорезы… и коммунизм якобы исчез. Но так ли это? Коммуны, предполагающие сотрудничество не исчезли. Сотрудничать стали сами головорезы. Стали развиваться паразитарные формы коммунизма – бандитские коммуны постепенно превращались в государства. Феодализм, монархизм это все гримасы бандитского коммунизма. Да, с рабами, крепостными, но все-таки это коммуны.
Когда удерживать власть одной силой становилось невозможно в ход шли различные уловки для порабощенных – национализм, патриотизм, религиозный мистицизм.
Все понимают, что сила только в объединении. Поэтому возникли сначала религиозные объединения (церкви, коммуны), потом профессиональные (банки, профсоюзы, акционерные общества), затем политические (партии, парламенты).
Даже воры создают свои коммуны и живут в них по своим бандитским понятиям. И по степени организации они могут дать фору пролетариату. Могут и целое государство украсть.
Мы все наблюдали, как на постсоветском пространстве различные ОПГ на создавали свои банды и захватили власть и собственность в республиках. Не важно, кто как это называет: мафией, кооперативом, монархией. Это все бандитские коммуны.
И не случайно они боятся, что и пролетарские овцы тоже объединятся в свою коммуну и свергнут их из властью наделяющих кресел. Отсюда их декоммунизаторская риторика и моторика.
У Льва Толстого есть замечательная мысль, выраженная словами Пьера Безухова: «Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между, собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто». («Война и мир», Эпилог, часть первая, глава XVI.)
Просто, да не очень. Может быть, надо не тупо пытаться исключать из своей коммуны какие-то силы, а более тонко регулировать их? И, может быть, прогрессивная шкала налогооблажения может создать более удобное для всех общество, чем коммуна, из которой насильственно исключены «эксплуататоры»? Может быть, и банки могут быть полезны при социализме? Надо только придумать, как правильно их отрегулировать, что бы из паразитов превратить в полезный для общества механизм. И акционерные общества наверняка могут быть очень полезны.
Но какие-то паразиты, все-таки не приемлемы ни в каком обществе. А кто разъяснит это? Кто решит, что приемлемо, а что нет?