[ninniku]

Сообщение от Софья

Пограничнику очень часто (к сожалению и к несчастью ) предоставляется возможность этому научиться, но это не главное условие Роли. Где-то раньше кто-то метко подметил, что пограничник стоит (или движется) на границе между Светом и Хаосом, и, чтоб их отличать, у него развита способность различать их между собой, т.е. нести в себе эти крайности. Эта условная противоречивость приводит к тому, что пограничникам отведена роль катализатора процессов, уже имеющихся и "просящихся" на выход. Вокруг меня постоянно происходят "взрывы" чего бы то ни было - это уже не пугает, как раньше, я просто сменила свое отношение к ним, привыкла находиться в условиях военных действий. "Взрывы" иногда затрагивают меня, иногда протекают где-то рядом, но я почему-то знаю, что одним своим присутствием "приложила" к тому руку, ну и не всегда одним присутствием . Это печальная сторона медали. Но есть усиления и чего-то очень хорошего, доброго - от того радостно. Каждый из этих положительных или отрицательных "взрывов" как-то меняют меня и окружающие условия, но с каждой такой ситуацией чувствую, что мужество, силы и воля растут. В этом Вы очень правы.

Это очень интересно, что вы написали. Тут есть детали, которые мне не приходили в голову. Вот про "взрывы", например.
Я расскажу про историю появления образа Пограничника. У меня есть Друг с большой буквы. Женщина. Однажды она написала, что является специалистом в области пограничных состояний психики. Она написала это с самоиронией, но я воспринял её слова очень серьезно. Дело в том, что она одна из не многих мне знакомых людей, кто умеет преодолевать границы чужого пространства. Она не просто умеет глубоко сопереживать. Она идет в бой туда, куда я сам боялся сунуться. Она входила гостем в мое замусоренное и пламенеющее черным огнем пространство и не обжигалась, а пыталась навести там хоть какой-то порядок. При этом она сопротивлялась своим волнам хаоса, которые были регулярными и как я понял очень сильными. В эти периоды она не могла есть и спать по нескольку дней. И при этом крыша не ехала. Она как-то справлялась. Я дико возмущался на такое её состояние и требовал, чтобы она научилась погружаться в материю на периоды бурь в тонком мире, которые она очень сильно воспринимала. Я настаивал на том, чтобы она хотя бы ела в этот период, причем что-то вкусное, что ей нравится. Сам я в такие периоды однажды спасался мороженным и поглощал его много. Это погружало в материю и чуть заслоняло напряжение нервов, которое было не по силам.
В обычные дня и так сон был нарушен, а тут вообще. Похоже, что она не слушалась меня. Однажды она сказала, что такое состояние ей привычно и давно стало частью её жизни. Она художник и видимо такое восприятие мира, обнаженное, сильное было для неё частью процесса творчества. Лишь потом я узнал, что такие бури в области чувств могут служить энергией для творчества. Все мои сказки появились в такие периоды. Видимо в пограничном состоянии психики мир воспринимается иначе. Воспринимаешь то, что в обычной жизни для тебя закрыто. Состояния часто очень болезненные, если не сказать больше.
Я тогда не замечал "взрывов", но видел, что люди, которые входили в орбиту моего сознания также погружались в волны давления и борьбы. С их жизнью начинало происходить что-то необычное, иногда очень тяжелое: травмы, семейные драмы, личные перемены в сознании. Они оказывались на границе созидания и порядка и разрушения и хаоса. Лишь потом, напрежевавшись вволю, я обратил внимание, что эти события в их жизни были похожи на прорывы старых нарывов лжи, иногда это было похоже на уничтожение неких поставленных ими перед жизнью запруд. Некоторые события были как образ моих - один в один. Как будто спектакль тот же, но герои разные.
Разница между мной и моим Другом состояла в том, что она принимала на себя чужие бури, а я вовлекал, пусть и против своего желания, других в мои пространства, где те же бури господствовали. Но я то к ним привык и у меня был щит в виде Учения и способности воспринимать все не по-земному. В какой-то момент я понял, что мои пограничные состояния становятся испытанием для близких и даже дальних, кто пытается подойти ко мне. Вот тогда я понял опасность пограничного состояния, которое затягивало и становилось как наркотик. Эти бури становились необходимыми для меня, ощущение холода и жара, покоя и напряжения одновременно стали частью внутреннего состояния и привычными для меня, но тяжелыми для других. Короче, было очень тяжко, пока я постепенно не втянулся в роль Проводника. Сначала было несколько эпизодичных случаев, когда я провел через бури людей. Потом появился человек, который стал активно осваивать мое внутреннее пространство без страха. Там я уже сознательно вел и создавал ситуации, используя привычные мне бури. Тут у меня стало получаться действовать более осмысленно, стал устойчивее и даже научился отстраняться от этих бурь. Они затрагивали меня, но не внутри. там было спокойно. И когда нужно было я допускал ведомого человека в это пространство покоя, правда не на долго. Ещё нет нужной силы и опыта.
Постепенно сложился образ Проводника и лишь потом Пограничника. Это произошло, когда я пытался понять разницу, которая произошла со мной и кроме того, я пробовал понять жизнь моего Друга. Она не стала меняться.
Как говорится, есть люди в наших селениях... Которые воспринимают жизнь как-то многопланово. Пограничников много, но вот осознанных и действующих уже сознательно, не уклоняющихся, видимо мало. Впрочем, не знаю. Я лишь по своему окружению сужу.
У Пограничника восприятие событий другое. Обычная семейная ссора может стать рубежом для открытия новых горизонтов. Вдруг видишь причины событий иначе, следствия многоплановые, как-то все образно предстает. И тряска по нервам приличная. Бывало, что тело трясет от вибраций, а сознание спокойно. А бывало, что тело в покое, а сознание, ум в смятении и нужно время и усилия воли, чтобы выправиться. Иногда это происходит без видимых причин. Впрочем, это иначе у Проводника. Там есть некая определенность границ в сознании и состояниях, которые длительное время не меняются. Т.е. все привычно, хотя порой и напряженно. У Пограничника каждый день новый и неизвестный. У Проводника, напротив, даже события все повторяются в ритме. И уровень напряжения тоже. Одни и те же даты, циклы, мысли, чувства. Это не повтор, а скорее возвращение.
Если я не ошибаюсь, то у Пограничника рост сознания идет революционно, взрывами. А вот у Проводника он наслаивается постепенно, день за днем, от опыта к опыту.
Конечно, это странные сочетания, когда сходятся Пограничник и Проводник. Один как нерв оголенный, а другой как Путь проторенный, хоженный перехоженный, стабильный и спокойный. Пограничные состояния возможно и Проводнику свойственны, но редко.
Кто-то может упрекнуть, что я зря ограничиваю так людей и образы создаю искусственные. Не спорю. Это демонстрация критического подхода, определения Роли самой по себе, отграниченной от других. Художественный образ, одним словом.