[В.Е.К.]

ЧЕТЫРЕ ГРОМКИХ ЩЕЛЧКА В ТУМАНЕ

После долгого плавания в предписанном районе находившаяся во втором боевом походе подводная лодка 1-го дивизиона бригады подводных лодок Северного Флота «К-22» 19 января 1942 года обнаружила в бухте Стуретейнбукт стоявший без движения транспорт.

Лодка трижды атаковала его, но все шесть выпущенных торпед прошли мимо. Тогда «К-22», вооружённая двумя обычными «сорокапятками» и двумя мощными 100-мм орудиями, всплыла и открыла по транспорту артиллерийский огонь. Вскоре он был перенесён на рыболовный траулер, который был обнаружен у входа в бухту. Через два залпа с лодки траулер загорелся, и «К-22» снова перенесла огонь на транспорт, вскоре затонувший. За погибшим судном лодка обнаружила ещё один транспорт, а так как на траулере тем временем пожар потушили, ей пришлось одновременно разными орудиями вести огонь по транспорту и траулеру.

Вскоре траулер затонул, а подводная лодка, посчитав потопленным также и обстрелянный транспорт, из-за неисправности газоотвода дизеля погрузилась и начала отход, при котором она была обстреляна с берега и затем безуспешно атакована вражеской субмариной.

31 января 1942 года «К-22» благополучно вернулась на базу. По возвращении из похода командир лодки заявил о потоплении двух транспортов и одного сторожевого корабля противника общим водоизмещением в 8800 брт. На самом деле жертвой атаки «К-22» стал транспорт «Мимона» (1147 брт), выброшенный на берег штормом 11 января, который в результате попадания 100-мм снарядов с лодки полностью выгорел.

Впоследствии выяснилось: на борту выгоревшего транспорта находилось 30 000 (тридцать тысяч) меховых полушубков, предназначавшихся для зимнего обмундирования воюющих на мурманском направлении егерей горно-стрелкового корпуса «Норвегия». Результатом нескольких удачных выстрелов из 100-мм орудия лодки стал вывод одного из самых боеспособных соединений немцев в Заполярье на переформирование.

Четвёртый боевой поход лодки по приказу командования был прерван: у вражеского берега терпела бедствие потерявшая ход легендарная лодка «Щ-421» под командованием капитан-лейтенанта Фёдора Видяева (единственным движителем её был сшитый моряками из чехлов дизелей парус, закреплённый к перископам). 9 апреля 1942 года командир «К-22» кавторанг Виктор Николаевич Котельников нашёл аварийную «Щуку» в неблагоприятных погодных условиях. После ряда безуспешных попыток взять её на буксир (моряки попытались воспользоваться для буксировки даже цепью кормового якоря — но рывком от удара волны вырвало кормовой кнехт). Уже в виду немецких противолодочных кораблей Котельников принял на борт 43 человека экипажа (включая командира Видяева и командира дивизиона Колышкина) и торпедировал аварийную «Щуку».

В восьмой боевой поход, начавшийся 3 февраля 1943 года, гвардейскую подводную лодку «К-22» вёл новый командир — капитан третьего ранга Василий Фёдорович Кульбакин. На борту находился и её первый командир В. Котельников, ставший командиром 1-го дивизиона подводных лодок.

Лодка участвовала в эксперименте: вместе с субмариной «К-3» в боевой обстановке отрабатывались совместные согласованные действия двух подводных лодок, отработанные перед походом на учении. Поход проходил нормально; 7 февраля около 19:00 в условиях практически нулевой видимости лодки вели радиопереговоры и находились в акустическом контакте. Акустик «К-3» зафиксировал четыре громких щелчка — последнее, так и не расшифрованное послание лодки «К-22» миру. На связь она больше не выходила и на базу не вернулась.

«К-22» до сих пор числится пропавшей без вести, а экипаж, насчитывавший в последнем походе 77 человек (сверх штата на борту находились, кроме командира дивизиона, в частности, начальник политотдела бригады кавторанг Рудольф Радун и журналист А. Мациевич), — «похороненным в море».