[Истин]

Святая Тереза Младенца Иисуса и Святого Лика.
”История одной души”.

Господи, Господи, если так отрадно само желание Тебя любить, чем же тогда будет обладание, наслаждение Любовью?

Каким образом столь несовершенная душа, как моя, может стремиться к полноте Любви? Господи Иисусе! Мой первый и единственный.

Друг, только Тебя я люблю! Скажи мне, что это за тайна? Почему Ты не оставляешь эти безграничные желания великим душам, орлам, парящим в высоте? Я же считаю себя слабым птенчиком, покрытым легким пушком. Я не орел. Просто у меня глаза и сердце орла, и, несмотря на мою крайнюю малость, я дерзаю неотрывно смотреть на божественное Солнце любви, ощущая в своем сердце устремления орла... Птенчик хочет лететь к этому сияющему Солнцу, пленившему его взор. Ему хочется подражать орлам, его братьям, которых он видел возносящимися прямо к божественному очагу Пресвятой Троицы. УВЫ, все, что он может сделать, это приподнять свои маленькие крылышки, но взлететь — не в его малой власти! Что станет с ним? Умрет ли он от горя, видя себя таким беспомощным? О нет, птенчик даже не опечалится. В дерзновенном самозабвении он будет неотрывно смотреть на божественное Солнце. Ничто не сможет напугать его: ни ветер, ни дождь. А если мрачные тучи скроют Светило любви, птенчик не сдвинется с места, потому что знает: по ту сторону туч Солнце продолжает сиять, и его свет никогда не затмится. Правда, иногда в сердце птенчика разыгрывается буря, и ему начинает казаться, что он больше не верит в существование чего-либо другого, кроме окружающих его туч. Так вот, это и есть мгновение совершенной радости для бедного, слабого, маленького существа. Какое счастье все-таки оставаться там и взирать на невидимый свет, который скрывается даже от его веры! Господи, до сих пор я понимаю Твою любовь к птенчику, потому что он не отдаляется от Тебя... Но я знаю, и Ты тоже это знаешь, что зачастую несовершенное крохотное создание, пребывая на своем месте под лучами Солнца, позволяет себе несколько отвлечься от того одного, что только и бывает нужно (см. Лк. 10, 41-42). Оно начинает подбирать со всех сторон зернышки, бежит за червячком, потом, наткнувшись на лужицу с водой, смачивает свои едва окрепшие перышки, глядит на цветок, который ему понравился, и тогда его жалкий ум занят этим цветком, наконец, не умея парить подобно орлам, бедный птенец занимается еще и разной чепухой. И после всех этих проступков, вместо того чтобы пойти и спрятаться в углу, оплакивая свое ничтожество, вместо того чтобы умереть от раскаяния, птенчик поворачивается к своему возлюбленному Солнцу, под
ставляет его благотворным лучам свои мокрые крылышки и поет как ласточка (см. Ис. 38, 14). В этой песне он просто и подробно рассказывает о своих изменах, думая таким образом стяжать своей по-детски бесстрашной доверчивостью нечто гораздо большее и еще полнее привлечь любовь Того, Кто «пришел призвать не праведников, но грешников...» (Мф. 9, 13). Если же обожаемое Светило остается глухим к жалобному щебетанию Своего создания, если Оно продолжает пребывать скрыто... ну что же, жалкое создание остается мокрым. Оно согласно цепенеть от холода и радуется такому, вполне заслуженному, страданию. Господи, как же Твой птенчик счастлив быть маленьким и слабым! Что бы из него вышло, будь он большим? Никогда ему не хватило б смелости являться к Тебе и дремать в Твоем присутствии. Да, это еще одна слабость птенчика, ведь, когда хочется устремить взор к божественному Солнцу, а тучи не дают увидеть ни одного лучика, то вопреки его воле глазки смыкаются, головка тянется под крылышко, и бедное существо засыпает, думая, что все это время оно продолжает неотрывно смотреть на любимое Светило. Пробудившись же, птенчик не сокрушается и сердечко его пребывает в мире. Он снова начинает свое служение любви и взывает к ангелам и святым, которые, словно орлы, поднимаются к желанному всесожигающему Очагу и, сжалившись над своим маленьким собратом, охраняют его, защищают и обращают в бегство тех хищных птиц, которые хотят его погубить. Но птенчик не боится хищных птиц, этих бесовских образов, потому что ему предопределено достаться в добычу не им, но тому Орлу, которого птенчик созерцает в самом центре Солнца любви. О, Слово Бо-жие, Ты тот обожаемый Орел, которого я люблю и который влечет меня к Себе. Устремившись на землю изгнания, Ты пожелал пострадать и умереть, чтобы привлечь людские души к вечному очагу Всеблагой Троицы. Ты возносишься к неприступному Свету, который отныне будет Твоим уделом. Ты все еще пребываешь в этой долине слез, сокрывшись под видом хос-тии... О Предвечный Орел, Тебе угодно питать меня Твоей божественной Сущностью, меня, маленькое существо, которое обратилось бы в ничтожество, если бы Твой божественный взгляд каждое мгновение не даровал мне жизнь... О Господь, позволь мне в преизбытке благодарности сказать Тебе, что любовь Твоя доходит до безумия. Как при этом моему сердцу не устремиться к Тебе? Как мое доверие может иметь границы? Да, мне известно, что ради Тебя святые тоже совершали безумства, они совершали великое, ибо были орлами...

Господи, я слишком мала для великих дел. И мое безумие — уповать на то, что Твоя любовь примет меня как жертву. Мое безумие заключается в том, чтобы упросить моих братьев-орлов добиться для меня милости подняться к Солнцу любви на крыльях божественного Орла.

И столь долго, сколько Тебе угодно, мой Возлюбленный, Твой птенчик будет оставаться без сил и без крыльев, но он всегда будет пребывать с устремленным на Тебя взором. Он желает быть завороженным Твоим божественным взглядом и стать добычей Твоей любви. И я уповаю на то, что настанет день, когда Ты, мой Орел, придешь за Своим птенчиком и вознесешься вместе с ним к очагу Любви, чтобы навсегда погрузить его в пылающую бездну той Любви, в жертву которой он себя принес...

Господи Иисусе! Как мне поведать всем малым душам о Твоем неизъяснимом снисхождении... Я чувствую, что, если бы Ты нашел (хотя это и невозможно) душу еще слабее и меньше моей, — Тебе было бы угодно осыпать ее еще большими милостями, предай она себя с полным доверием Твоему безграничному милосердию. Но к чему это желание сообщать Твои тайны любви, Иисусе? Не Ты ли Один наставлял меня в них, и разве не можешь Ты открыть их и другим? Да, я знаю об этом и умоляю Тебя сделать это. Я прошу Тебя преклонить Твой божественный взор на великое множество малых душ... Я прошу Тебя избрать легион малых жертв, достойных Твоей любви!

Наименьшая сестра Тереза Младенца Иисуса и Святого Лика, кармелитка