[Olex]

Это к слову. МЫ СТАЛИ ИНТЕРЕСНЫ ДРУГ ДРУГУ НА МАЙДАНЕ. Чего ранее не было, а теперь это ЧУВСТВО будет мучить, жалить и вести, и не отпустит никого и доведет до своего источника в усилиях и стремлениях само- и взаимопознания. Это ЧУВСТВО будет необоримым. Это ЧУВСТВО заполнит разум, сердце, душу, съест все "практические выгоды" и родит Колумбов и Магелланов новых времен. На ознакомление и к пониманию. И про внешнее, и про внутреннее. Про все понемногу.

В эти дни, как во время Майдана, страна приросла к телевизорам. А он все молчал и молчал, наконец разразившись ответом, окончательно запутавшим низы и прояснившим все в верхах. «За что боролись?», — спросили себя те, у кого дома хранятся истрепанные оранжевые ленточки. И большинство не нашло ответ. И зря. Потому что боролись не за кого-то, а за себя. Потому что боролись за то, чтобы журналистам частных каналов, несмотря на интересы своих хозяев, хватило честности объективно освещать происходящее. Боролись за то, чтобы искушенному политику Александру Зинченко хватило смелости публично заговорить о коррупции в окружении президента. Боролись за то, чтобы президент объяснял народу свои решения, а не принимал их без всякой мотивировки, как было еще совсем недавно. Боролись за свой, осуществленный той осенью выбор, и за право выбирать в будущем. Мы только в одном тогда ошибались, рассчитывая переложить основную часть забот о своей стране на власть, избрать ее и ждать результатов — незамедлительных и позитивных. У нас был длинный перечень, и кризис, разразившийся во власти и носящий не столько политический, сколько моральный и психологический характер, с этим перечнем произвел предварительный расчет.
Мы знали, что чудес не бывает, но мы верили в них. Мы думали, что ответственность таки переплавит амбиции Ющенко и Тимошенко. Мы думали, что не таким страстным будет желание безраздельно царствовать и не таким пламенным стремление влюбить в себя страну. Мы думали, что представители бизнеса в «Нашей Украине» говорят правду, декларируя в частных разговорах искренность своей цели — установление общих правил для всех.
Мы не думали, что разочарование будет столь сильным и столь скорым. Мы не думали, что так быстро и так часто нам придется проводить аналогии со старой властью. Мы предполагали это. Но несмотря на знания, опыт и профессиональный цинизм, все-таки надеялись. И надеемся до сих пор. Но теперь уже — на себя. И на вас. Потому что ваши глаза мы особенно четко видели в первые дни Майдана. Вас, боровшихся не за лишний кусок дармового хлеба, а за право называться людьми. Вас, занятых настоящим делом, достигших успеха в своей жизни и мечтающих о таком же успехе для страны.
Но Майдана каждый день не будет. Скорее всего, его больше не будет никогда. Пройдут годы, прежде чем общество сможет влиять на власть, став гражданским. А пока этого не произошло, те, кто теряет веру во власть, обязаны приобрести веру в себя. Это они без нас не смогут, а мы каждый день и каждый час доказываем свое право обходиться без них. И без иллюзий тоже.
Мы знаем, что сомнения и разочарования не сделали вас равнодушными. Если бы вас не было, они бы сейчас вообще ни на что не оглядывались.
А мы имеем право оглянуться во вчерашний день. И вспомнить, как рождалась сказка. И как умер миф.

Выиграла и часть общества, для которой Юлия Тимошенко являлась раздражающим фактором. Переведут дух многие представители малого и среднего бизнеса. Улягутся волосы на голове у значимой части экономистов, не примирившихся с популизмом Тимошенко. Облегченно вздохнут многие олигархи, сформированные прошлой властью, поскольку Тимошенко была основным носителем и реализатором идеи реприватизации. Защиты от нее крупный бизнес искал на Банковой. Теперь правила игры на поле «власть—бизнес» будут более предсказуемыми, понятными и, возможно, проверенными.
Но есть и другая часть общества, которая никогда не скажет «наш Юра», говоря о премьере Еханурове, потому что ее словами после Майдана были «наша Юля». Для этих людей власть потеряла цвет. В ней нет радуги бабочки от Луи Витона. Теперь в стране власть цвета мокрого асфальта, цвета «Бриони». Это просто власть, с функцией, но без души. Так вместе с Анной Шиловой, Тамарой Стратиенко, Игорем Кирилловым ушла душа из телевидения. Для этой части общества власть стала далекой и технической.

http://www.zerkalo-nedeli.com/ie/show/563/51196/