[Виктория Зоркина]

Сообщение от GENNADI8

Найгатори
«GENNADI8, а зачем ковырятся в дерьме, что это Вам лично дает?»

хороший вопрос Найгатори.
Во-первых, судя по всему, работа у меня такая – быть ассенизатором всея миров.
Во-вторых, я признаю за Вами преимущество в обладании информацией и конкретно по этому вопросу, поэтому мне Ваше мнение если и не ставит все точки над и, то во всяком случае, кое что делает более четким и контрастным.
В-третьих, скабрезная мыслеформа вокруг имени Платона имеет место быть и не в последнюю очередь благодаря молчаливому Непротивлению товарищей рериховцев.
Если благодушная реакция на эту скабрезность допустима в стане просто философов и мудрствующих интеллигентов, то в рядах рериховцев это уже выглядит несколько иначе и именно в связи с тем что цепляется Учение.

Вы конечно же знаете такую народную пословицу –
«скажи мне кто твой друг и я скажу кто ты».

Мыслитель-Платон друг Урусвати (через Учение ЖЭ).
Урусвати друг Махатмы.
Мыслитель-Платон друг Махатмы.

дальше продолжать не будем.

Вывод.
НЕ имеет значения является фактом или нет скабрезная мыслеформа вокруг имени Платона, но имеет значение ваше отношение к этому.
Из этой ситуации туманной неопределенности имеются только два достойных выхода.

Идущий ищет чистого знания и тогда он независим от авторитета имен и тогда перед ним нет проблемы, ибо воистину ИДЕИ ПРАВЯТ МИРОМ и пресловутый Платон к ним имеет такое же отношение какое имеет радиоприемник к звучащей из него музыке.

Идущий идет путем преданности, а преданность утверждается жертвенностью во имя идеала авторитета.

Каждый из этих вариантов приводит к Учителям и только таких реакций они ждут.

*************************************************

13.175. Великое Служение повсюду вызывает много недоумения. Обычно люди представляют его в виде чего-то недосягаемого. Они надеются, что ответственность за такое Служение их минует. Но оглянемся на некоторых великих Служителей. Посмотрим, были ли Они недоступными сверхлюдьми? Пифагор и Платон, и Бемэ, и Парацельс, и Томас Воган были людьми, несшими свои светильники среди собратьев, среди жизни под градом непонимания и поношения. Каждый мог приблизиться к ним, но лишь немногие умели под ликом земным усмотреть надземное сияние. Можно назвать великих Служителей Востока и Запада, и Севера, и Юга. Можно прочесть их жизнеописания, но везде мы почуем, что надземное сияние проявляется лишь в веках. Нужно из действительности поучаться.
Не сопричислим себя к хулителям Платона и гонителям Конфуция. Они были гонимы теми гражданами, которые считались украшением страны. Так мир поднимал руку против Служителей великих. Поверьте, что Братство, образованное Пифагором, являлось опасным в глазах городской стражи. Парацельс был мишенью для насмешек и недоброжелательства. Томас Воган оказался отверженным, и мало кто желал встречаться с ним – так проявлялись законы тьмы. Ведь и там свои законы. Очень наблюдают за опасным великим Служением. Приложим бывшие примеры ко всем дням.

*************************************************

14.244. Урусвати знает, что ханжество основано на бессердечии. Между тем, связь с Высшим покоится на сердце, на сердечности во всем ее объеме. Ярость бессердечия бывает очень велика, при этом она захватывает широкие круги. Люди думают поразить одного, но в то же время поражают многих. Тяжка Карма таких бессердечных безумцев. Уродливо их бормотание о самом Высшем, когда они своими действиями поносят именно Наивысшее.
Мысль бессердечия бывает самым несносным поруганием рода человеческого. Таких людей древние философы не включали в свои государства. Платон в своей "Республике" и Аристотель в "Политике" имели в виду сообщества разумных содеятелей. Они не могли примириться с тиранами, ханжами и обманщиками. Невозможно представить сильное государство, состоящее из ханжей и обманщиков. Нельзя приложить ханжество к высшим верованию и знанию. Ложное основание будет служить и ложному построению.
Мы не одобряем каждое проявление ханжества и полагаем, что такое свойство служит рассадником самых недостойных чувств. Мыслитель отвергал каждое проявление ханжества среди учеников. Он говорил: "В таком случае иди к жрецам и заплати золотом за их молитвы. Они полагают, что Боги могут принимать нанятые молитвы".

*************************************************

14.268. Урусвати знает, насколько ложно люди себе представляют прежние жизни даже самых известных деятелей. Люди думают, что во всех жизнях эти высшие духи имели совершенно особые условия. Они будто бы не страдали, не нуждались, не ощущали гонений, которым так часто подвергались.
Люди не могут вообразить, что [такие] великие мыслители, как Платон, Пифагор или Анаксагор существовали как земные жители. Нужно приучиться понимать, что полноту чувств не может избежать даже самый возвышенный деятель. Огни познания вспыхивают тем ярче, чем выше предназначенный путь.
Не следует полагать, что проданный в рабство Платон не ощущал всех тягостей, которые связаны с таким состоянием. Он мужественно сносил такое положение, но в сердце чувствовал всю горечь несправедливости. Именно потому он мог так говорить о совершенном строе государства. Пифагор, изгнанный, в нищете, чуял все унижение телесное, но такой пробный камень не заставил его отступиться. Также и Анаксагор, лишенный всего, мог и на таком тернистом пути готовить терновый венец величия.

***************************************

14.614. Урусвати знает, как настойчиво нужно освобождать человеческое мышление. Не нужно утешаться, что мысль по природе своей свободна. Но процесс мышления связан со многими предрассудками. Не сжигают сейчас колдунов, но многие научные области считаются почти колдовством.
Каждый может назвать многих людей, полагающих себя культурными, но которые не могут признать целые научные достижения. Могут быть издаваемы книги, могут открываться новые университетские кафедры, могут производиться опыты, засвидетельствованные достоверно, но почтенные деятели будут пребывать в ветхих предрассудках. Они не стыдятся называть себя циниками и ярыми скептиками, когда проще назваться глупцами. Не беда, если какой-то глупец будет отрицать действительность, но многие из них занимают правительственные места и препятствуют просвещению.
Невозможно перечислить, какими узами связано народное мышление! Не удивляйтесь, но психический уровень его мало отличается от средневековья. Тогда невежды покушались на Леонардо да Винчи, но и теперь можно наблюдать то же явление. Учитель, который будет говорить о дисциплине мышления, убедится, как невозможно еще сказать о простейших истинах. Правители и высшие наставники сумеют закрыть рот смельчаку, помыслившему о свободе мышления.
Мыслитель говорил: "На каждом из нас звенят тяжкие цепи".

************************************************