[Noy61]

Есть воспоминания Зинаиды Григорьевны Фосдик, бывшей в 1926 году с Рерихами в Москве. Составленные Валентином Сидоровым в Нью Йорке...
Воспоминания дополняют общую картину Москвы того времени.

http://forum.roerich.info/showthread...%E0#post449904

О предстоящей встрече Рерихи были уведомлены. Правда, несколько смущало то обстоятельство, что назначена она была в очень людном месте недалеко от храма. Но точно так же, как и в Лондоне, в назначенный час толпа неожиданно рассеялась и никто не мешал беседе. По утверждению Елены Ивановны, это было следствием мысленного приказа Учителя. А беседа была продолжительной и обстоятельной. Была четко определена главная цель предстоящей миссии Рерихов — Москва, вручение советскому правительству послания гималайских Махатм, переговоры от имени тех же Махатм. Такого рода посольство снаряжается лишь один раз в столетие.
“Каждый народ оповещаем лишь один раз!” — сказано в Агни Йоге. — Но не только в Россию, — продолжала Зинаида Григорьевна, — должен был отправиться Рерих. Он взял на себя миссию в качестве посла Белого Братства посетить двадцать семь стран мира, неся в каждую страну один и тот же призыв к единению, причем единение это мыслилось прежде всего на базе сближения культур. Собственно, ставший впоследствии знаменитым лозунг “Мир через Культуру” прозвучал впервые во время встречи с Учителями в Дарджилинге.
К сожалению, каких-то осязаемо видимых результатов миссия Рериха не дала. В России он столкнулся с непониманием. В Англии — с ненавистью. Единственная страна, которая отнеслась к нему доброжелательно, — Франция. Но, естественно, погоды она сделать не могла. Дарджилинг, как и Лондон 1920 года, как и Париж двадцать третьего года ( там был получен от Учителя Камень Ориона), стал одной из самых значительных вех в жизни Рериха. Незадолго до смерти он пишет картину, на которой с какой-то особо обостренной выразительностью воспроизвел дарджилингский горный пейзаж. Называется эта картина: “Помни!”

...............................................

В июне 1926 года, выполняя поручение Махатм, Рерихи — Елена Ивановна, Николай Константинович, Юрий Николаевич — приехали в Москву. Как и планировалось заранее, в Москве к ним присоединились Зинаида Григорьевна и ее муж. Они должны были сопровождать Рерихов в их поездке на Алтай. Для этой цели было закуплено и упаковано в ящики соответствующее снаряжение: походные вещи, теплая одежда, медикаменты. Вот почти дословный рассказ Зинаиды Григорьевны о событиях того времени.
— Мы жили в центре, в гостинице, название которой я запамятовала; кажется, называлась она Большой Московской. Домашние дела легли на меня. Я заказывала в ресторане вегетарианскую пищу ( что требовало особого контроля ), ходила в магазины, покупала икру, молоко.
Елену Ивановну мы застали больной. К тому времени ее организм уже настолько утончился, что она с трудом переносила атмосферу большого города. Николай Константинович был весьма озабочен состоянием ее здоровья. Он даже вынужден был прибегнуть к услугам доктора. Тот осмотрел ее, распорядился поставить пиявки, чтоб оттянуть кровь. Но процедура оказалась столь мучительной, что Елена Ивановна не выдержала и прервала ее. Пришлось отставить пиявки так же, как и химические препараты, которые тоже не принесли должного облегчения. Ни в каких официальных московских встречах Елена Ивановна не участвовала. Этим занимались Николай Константинович и Юрий Николаевич. Иногда они брали с собою меня. Надежда Константиновна Крупская запомнилась мне в основном своим внешним видом: простоволосая, скромно одетая. Беседовали о проблемах образования и воспитания, но детали беседы я совершенно забыла.
А вот Луначарский запечатлелся в моей памяти гораздо ярче. Разговор с ним получился живым, доверительным. Я даже рискнула попросить его помочь мне приобрести икону Преподобного Сергия. Через несколько дней я получила от него в подарок икону. Кстати, Луначарский предложил Рериху возвратиться на родину и обещал ему пост комиссара просвещения РСФСР. Николай Константинович отвечал, что для него это исключено, что у него на ближайшие годы совершенно иные планы.
Надо сказать, что самые большие надежды Рерихи возлагали на тогдашнего комиссара иностранных дел Чичерина. Елена Ивановна говорила, что у него тонкая психическая организация и что он обладает чуткой восприимчивостью к происходящему. На встрече с Чичериным я не была. Но отлично помню Николая Константиновича и Юрия, только что возвратившихся от Чичерина. У Николая Константиновича был несколько усталый вид. Он сказал: “Ну вот и свершилось: мы вручили письмо и землю”. Земля, предназначенная для могилы Ленина, была взята с места захоронения священного пепла Будды. Об этом Николай Константинович сообщил Чичерину.
Вдова Ленина. Луначарский. Чичерин. Как вы понимаете, это были наиболее интеллигентные представители советского правительства, но, как вскоре выяснилось, серьезного влияния на положение дел в стране они не имели. А с теми, кто имел, Рерихи не намеревались встречаться. Однако информация о Рерихах, очевидно, достигла самых верхов. И вот — это было уже к концу нашего пребывания в Москве — позвонили от Дзержинского. Тот изъявил желание лично побеседовать с Рерихами.

.................................................. .........

. Отъехав, мы вздохнули с чувством облегчения, потому что, честно говоря, после звонка Дзержинского ощущение тревоги не покидало нас. Мы радовались новым впечатлениям, как дети. Выбегали на остановках, чтобы купить сувениры, полакомиться пирожками. Елена Ивановна с улыбкой наблюдала за нами, но не вмешивалась в наши разговоры. Молчала. И только потом, когда поездка закончилась, и мы находились уже на Алтае, она проинформировала, что наибольшая опасность нас подстерегала не там, где мы ее ждали — в Москве, а там, где мы перестали о ней и думать, — в дороге. Поэтому в течение всей поездки она усиленно медитировала, чтобы оградить нас невидимой защитной сеткой от всяческого рода неожиданностей.

.................................................. .............

Планы на будущее Рерихи связывали с Алтаем. Они хотели вернуться на Алтай, они надеялись, что со временем обязательно сюда вернутся.
Елена Ивановна и Николай Константинович были четко осведомлены — и об этом они нам говорили — что на Алтае будет возведен город будущего: Звенигород. Они знали даже высоту, на которой будет расположен этот город. Рассказывали о трехступенчатом принципе расположения города Новой Эпохи. Внизу — сам город, над ним Храм человеческих достижений, а над ним — место встречи земли с духом. Храм человеческих достижений, — говорили Рерихи, — можно считать и Храмом Махатм, ибо Махатмы примут непосредственное участие в его строительстве. Об этом они заявили прямо и недвусмысленно в одном из посланий, полученных Рерихами: “Камень положим во Храм”.

.................................................. .............

Надо сказать, что Рериха в Монголии воспринимали как посланца Шамбалы. Почему? Отчасти и потому, что он подарил монгольскому правительству свою картину “Великий всадник”. На ней в красном одеянии на фоне гор был изображен Владыка Шамбалы Ригден Джапо. Принимая дар, председатель монгольского правительства Церендорж — он был другом Сухэ-Батора и вместе с ним побывал у Ленина — заявил:
— Перед тем, как вам приехать, у нас было предвестие. Было сказано: у вас будет Красный Всадник. Ныне обещанное исполнилось. Эту картину мы будем хранить в святилище. Вскоре после нашего приезда Рерихи принимали у себя дома военного министра Монголии. Елена Ивановна была в отличном расположении духа и предложила мне слегка мистифицировать нашего гостя. “Зина, — говорит она мне, — в недавнем воплощении ты была монголкой. Давай нарядим тебя в монгольскую одежду. Вот увидишь: гость примет тебя за свою соотечественницу”. И действительно: вошел министр, увидел меня и сразу ко мне, приветствуя меня на монгольском языке. Но, конечно, по-монгольски не только я, но и никто не понимал, кроме Юрия. Все переговоры велись только через него.

.................................................. .............

В спешном порядке Рерихи выехали из монгольской столицы. Их отъезд был полной неожиданностью для всех, кроме узкого круга людей, посвященных в тайну. Дело в том, что из Москвы пришел приказ о задержании Рерихов. Предписывалось немедленно отправить их в Москву, в случае необходимости прибегнув к силе.
Лишь восточная осмотрительность и мудрость председателя монгольского правительства — а для него Рерих был священным гостем страны — предотвратила неминуемый арест. Во-первых, он предупредил Рериха об опасности. Во-вторых, дал телеграмму в Москву, что распоряжение, к сожалению, запоздало: вот уже несколько дней, как экспедиция Рерихов покинула пределы Монголии.
A Рерихи как бы очутились между двух огней. В советской зоне влияния их ждал арест, что, естественно, в корне подрывало саму возможность их экспедиции в Лхассу. Но в британской зоне влияния их тоже ждал арест, а может кое-что и похуже. Как вы знаете, экспедиция Рериха была арестована и арест ее продолжался чуть ли не полгода. Но этого мало: английская разведка готова была пойти на физическое уничтожение Рерихов: лишь бы не допустить их в Лхассу. Жизнь их буквально висела на волоске, и то, что они уцелели в таких сверхэкстремальных условиях, может восприниматься как чудо. Однако у этого чуда есть название — Щит Учителя. Помните, что обещал Рерихам Учитель, когда они встретились в Лондоне:
“Я вас замкну щитом — трудитесь”.
.................................................. ............

После неудачи в России, после того как из-за англичан была сорвана экспедиция в Лхассу (долженствующая, по мысли ее организатора, сыграть переломную роль в деле духовного обновления планеты), Рерих сосредоточил свои усилия на Америке. Это был последний шанс для реализации его глобальных проектов.

.................................................. ..............

В 1935 году руководители стран двух Америк (Северной и Южной) собрались в Белом доме в Вашингтоне, чтобы подписать этот Пакт. Президент США франклин Рузвельт выступил с радиообращением ко всем гражданам мира, подчеркнув приоритетное значение духовного смысла только что подписанного Пакта. По его словам, он важнее, чем сам его текст. Рериха выдвигают на соискание звания лауреата Нобелевской премии мира. Его ближайшие сотрудники — вскоре после подписания Пакта Рериха — отправляются в Осло, чтобы передать соответствующие документы Нобелевскому комитету.
И вдруг, как бы по мановению чародейской палочки, картина разительно меняется. Пресса, до той поры поддерживавшая Рериха, неожиданно делает поворот на сто восемьдесят градусов. Появляются материалы, порочащие художника. Распространяются слухи, что он якобы уклонялся от уплаты налогов. Против него возбуждаются судебные иски. Шквал дезинформации нарастает. И самое страшное — а для кого-то и самое убедительное, — что главные обвинения исходят не от врагов Рериха, а от его друзей, бывших друзей, с которыми он делился своими сокровенными планами.
Внешняя канва предательства Хорша достаточно хорошо известна. Биржевой маклер, он с профессиональной ловкостью проделал операцию по захвату чужого имущества — Музея-Небоскреба Рериха с картинами Рериха и всеми ценностями, находящимися в помещении Музея.

.................................................. .....

А пока Хорш, его жена, родственница. Зинаиды Григорьевны Эстер Лихтман, выезжают в Осло. Именно им и поручено юридическое оформление рериховских документом в Нобелевском комитете. И вот здесь они наносят первый — публичный — удар по Рериху. Выступают с заявлением, рассчитанном на сенсацию. Суть заявления в том, что вот они — ближайшие сотрудники Рериха — сообщают о своем полном разочаровании в Рерихе и его идеях и дезавуируют его кандидатуру на звание лауреата Нобелевской премии мира. Мосты сожжены. Начало широкомасштабной кампании против Рериха положено.

.................................................. ........

И вот результат: Музей Рериха стал узаконенной собственностью Хорша!
Это был откровенный грабеж. Но мало кто знает, что ограбили не Рериха, а американское государство. Дело в том, что накануне всех этих событий по предложению Рериха было принято решение о безвозмездной передаче Музея американскому народу. Декларация, объявляющая Музей и музейные ценности национальной собственностью, проходила юридическое оформление, после чего должна была появиться в печати. По всей видимости, вот это решение и послужило побудительным мотивом, ускорившим действия Хорша и компании. "

Этот большой отрывок свидетельствует о том, что Рерихи находились в миллионных городах, среди многотысячных скоплений народа, как на сцене громадного театра, под светом прожекторов и неусыпным вниманием сил определенного рода. Которые выбивали из числа ближайших друзей Рерихов помощников и сподвижников. При этом всегда целились в Рерихов, но прежде желали оставить их в одиночестве, как бы говоря:" Для кого вы исполняете Миссию, если ближайшие соратники отходят и даже предают?"

Как видите даже Ф. Рузвельт не смог отстоять честь и имущество Рерихов в США, хотя получал через Елену Ивановну письма М. , которым некоторое время следовал.
Значит власть президента не безгранична...поэтому если судить какой властью обладал Сталин в 1926 году, то можно сказать - гораздо меньшей чем Рузвельт в 1936 г.

В следующем посту хочу привести какие бои шли в 1926-1927 годах в Кремле.