[Антон]

Оставим на пока тему про "пропаганду западную" о хронологии событий, и обратим взгляд на более интересующий вопрос для рериховца, а именно, моральных ценностях строителей коммунизма.

Опиум народа (нем. Opium des Volkes) — образное определение религии, ставшее широко известным благодаря Карлу Марксу, использовавшему его в своей работе «К критике гегелевской философии права (нем.)русск.»[1]. Сравнение религии с опиумом, однако, известно ещё до Маркса. Считается, что первым его использовали маркиз де Сад в своём романе «Жюльетта» (1797) и немецкий поэт Новалис в сборнике афоризмов «Цветочная пыльца» ( 1798 ). Подобное сравнение встречается также в произведениях других поэтов, писателей и философов (Чарльз Кингсли, Гёте, Ленин).

Но Ленин был трудолюбивым, он тщательно подходил к анализу моральных ценносей религии.

В. И. Ленин, как известно, уделял большое внимание религиозному вопросу и разработкой его внес выдаю*щийся вклад в теорию и практику марксистского атеиз*ма.
«Все современные религии и церкви, — писал он в статье «Об отношении рабочей партии к религии», — все и всяческие религиозные организации марксизм рассматривает всегда, как органы буржуаз*ной реакции, служащие защите эксплуатации и одурма-нению рабочего класса».
Со страстностью великого гуманиста В. И. Ленин разоблачает лицемерие христианской запо*веди «любви к ближнему»: «Того, кто всю жизнь рабо*тает и нуждается, религия учит смирению и терпению в земной жизни, утешая надеждой на небесную награду. А тех, кто живет чужим трудом, религия учит благо*творительности в земной жизни, предлагая им очень дешевое оправдание для всего их эксплуататорского существования и продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие».
Защищая угнетателей, религия оправдывает всякое неравенство, объявляет его «божественным установ*лением», осуждает всякий протест против неспра*ведливости. Чтобы уничтожить стремление трудящихся к борьбе, религия ставит своей целью убить в них вся*кую инициативу, превратить их в покорных и безропот*ных рабов. Она действует как духовная сивуха, в кото*рой порабощенные люди топят свой человеческий об*раз и свои надежды на лучшее будущее. Именно с этой точки зрения В. И. Ленин приравнивает функции рели*гии к позорным функциям палача в обществе. «Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны сво*его господства в двух социальных функциях: в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять про*тест и возмущение угнетенных. Пол должен утешать уг*нетенных, рисовать им перспективы (это особенно удоб*но делать без ручательства за «осуществимость» таких перспектив…) смягчения бедствий и жертв при сохране*нии классового господства, а тем самым примирять их с этим господством, отваживать их от революционных действий, подрывать их революционное настроение, разрушать их революционную решимость».

О классовой морали

Не существует общечеловеческой морали, а есть только классовая мораль. Каждый класс проводит в жизнь свою мораль, свои нравственные ценности. Мораль пролетариата — нравственно то, что отвечает интересам пролетариата («Наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Наша нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата»).

Как отмечает политолог Александр Тарасов, Ленин вывел этику из области религиозных догматов в область проверяемости: этичность необходимо проверять и доказывать, служит ли то или иное действие делу революции, полезно ли оно делу рабочего класса.

Вот таким молодцом был товарищ Ленин!

А теперь представим орду "Красной армии", у которой не существует общечеловеческой морали, идущей по направлению город Рига, наладить диктатуру пролетариата...
Я писал о том, что в переди её шли латышские стрелки, признаюсь, это было отсебятиной, Ленин всегда мудро использовал вояков других национальностей, для подавления народов.

А за ними катится машина пропаганды, которая пишет только то, что надо писать...

Только в Улманской Латвии в 30-тых вышла книга, рассказ о оргиях советов в духе этого названия:
"Сталинградские коммунисты посвящают в октябрята через секс и оргии"
Источник

«В СССР секса нет».
Ну ладно, ладно, был же кодекс чести у советов:

1.Преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, к странам социализма.
2.Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест.
3.Забота каждого о сохранении и умножении общественного достояния.
4.Высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов.
4.Коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного.
5.Гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: человек человеку друг, товарищ и брат.
6.Честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни.
7.Взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей.
8.Непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству.
9.Дружба и братство всех народов СССР, нетерпимость к национальной и расовой неприязни.
10.Нетерпимость к врагам коммунизма, дела мира и свободы народов.
11.Братская солидарность с трудящимися всех стран, со всеми народами.

Только принят был в 22-м съездом КПСС (1961).

История создания:

Дело было в Подмосковье, на бывшей даче Горького. Шёл 1961 год. С группой консультантов ЦК КПСС я работал над программой партии ― с начала и до конца. Нашей группой руководил секретарь ЦК Борис Николаевич Пономарёв, а непосредственную работу осуществлял его зам ― Елизар Ильич Кусков, прекрасной души человек, остро пишущий и тонко чувствующий слово журналист.
Как-то утром, после крепкой вечерней пьянки, мы сидели в беседке и чаевничали. Елизар мне и говорит:

— Знаешь, Фёдор, позвонил «наш» (так он звал Пономарёва) и говорит: «Никита Сергеевич Хрущёв просмотрел всё, что вы написали, и советует быстро придумать моральный кодекс коммунистов. Желательно в течение трёх часов его переправить в Москву».

И мы стали фантазировать. Один говорит «мир», другой ― «свобода», третий ― «солидарность»… Я сказал, что нужно исходить не только из коммунистических постулатов, но и также из заповедей Моисея, Христа, тогда всё действительно «ляжет» на общественное сознание. Это был сознательный акт включения в коммунистическую идеологию религиозных элементов.

Буквально часа за полтора мы сочинили такой текст, который в Президиуме ЦК прошёл на «ура».

В 2009 году Геннадий Зюганов заявил «Я считал и считаю, что первым коммунистом был Иисус Христос, Нагорная проповедь написана не хуже Морального кодекса строителя коммунизма. Собственно, Моральный кодекс строителя коммунизма списали с Нагорной проповеди».[5] В 2012 году он сказал: «Если вы возьмёте моральный кодекс строителя коммунизма и нагорную проповедь Иисуса Христа и положите рядом, то вы ахнете: они совпадают полностью по тексту»

Наиболее трагичным для церкви и верующих стал период 1920-х - 30-х гг., когда проходило утверждение тоталитарного режима в стране.

Вот теперь, Дар, можем побеседовать о цели Рериха, приежающего в Москву с Посланием Махатм.