[крайний]

Интересный момент открытия олимпиады:



Первый визуальный шок: Серебряная Тройка, влекущая за собой огненный солнечный диск. Поражающая воображение своими размерами, она была той самой гоголевской «молнией, сброшенной с неба, наводящей ужас своим движением». Тройка выплывала под невообразимую, космическую «Весну священную» Игоря Стравинского.

Вместе со Стравинским в 1913-м году над декорациями и костюмами к балету работал художник-мистик Николай Рерих. Получившееся в результата авангардное произведение вызвало у тогдашней публики искренний шок. После премьеры а в Театре Елисейский Полей, весь Париж, как писала балерина Ромона Пульска, негодовал, «свистел, кричал и смеялся». Интересно, и в этот раз многие неподготовленные зрители испуганно делились своим недоумением: «Что это за музыка?», «Что это за алый шар?».
Это Русь Изначальная, детка.
Хтоническая тройка, разбивая льды, умчалась в ночь, за ней дивным караваном, на Чудо-Ките выплывали на сцену башни града Китежа.
Русский писатель Павел Иванович Мельников-Печерский писал о Граде Китеже так: «Цел тот город до сих пор — с белокаменными стенами, златоверхими церквами, с честными монастырями, с княженецкими узорчатыми теремами, с боярскими каменными палатами, с рубленными из кондового, негниющего леса домами. Тихим летним вечером виднеются отраженные в воде стены, церкви, монастыри, терема княженецкие, хоромы боярские, дворы посадских людей. И слышится по ночам звон колоколов китежских».
Наивное, невинное, и в своей невинности волшебное детство Руси.
Внезапно эфемерный, сказочный мираж застыл.
И тут грянуло!
Безумное, яркое, скоморьшье, масленичное!
Источник

:01.09.1944 (Письма Н.К.Рерих в Америку) Когда будете передавать Мясину “Весну [священную]”, напомните ему, что идея этого балета была моя
:01.09.1944 (Письма Н.К.Рерих в Америку) Как Вы знаете, “Весна [Священная]” посвящена мне – так значилось и на нотах.
:Н.К.Рерих. Адамант. РИТМ ЖИЗНИ во время сезона 1913 года в Париже, когда состоялось первое представление балета «Весна священная», композитор Стравинский и я столкнулись с реальностью, просветившей нас. В своё время я предложил для балета сюжет, взяв его из жизни древних славян. Зрелищная сторона оформления балета не превосходила ни яркостью, ни чувством меры оформление постановки «Князь Игорь», которое так высоко по достоинству ранее было оценено парижской публикой. Ни в костюмах, ни в декорациях балета не было ничего непостижимого, а также ничего непонятного, вызывающего отвращение и в музыке, которая, несомненно, в настоящее время широко известна. В хореографии Нижинского были представлены несколько экзотических танцев, но в них также не было ничего слишком эксцентричного.
Перед самой премьерой мы заметили, что господин Дягилев и импресарио Аструк были несколько взволнованы, будто бы ожидая чего-то. А во время премьеры разразился грандиозный скандал. Публика так демонстративно свистела и кричала, что, мне кажется, едва ли могла слышать музыку. Кульминация наступила во втором действии, когда на сцене солировала исполнительница главной роли. Я искренне восхищался её мужеством, потому что ей пришлось танцевать не под музыку, а под аккомпанемент сильно шумевшего зрительного зала, и редкие аплодисменты потонули во всеобщем волнении. «Весна священная» шла несколько раз в том сезоне, и всегда её сопровождал тот же шум, и это несмотря на то, что в зале не было пустых мест. Я сам слышал, как несколько разодетых дам, войдя в ложу, спрашивали друг друга: «Вы не знаете, когда же начнётся шум?»
Если бы меня спросили, в чём причина столь жуткого протеста, я должен искренне признаться в своём неведении. Для меня это осталось одной из больших тайн. Когда ту же «Весну священную» поставили двумя годами позже, её не только встречали овациями, но и единодушно хвалили. И с тех пор все знают об успехе, который балет имел в Париже и других городах. Если раз в столетие происходит изменение общественного мнения, это значит, что на подходе новое поколение. Но если это случается через два года и мы имеем дело с тем же поколением, изменившим своё отношение к одной и той же постановке, то это говорит о том, что за короткий срок происходит ломка стереотипов на происходящие события.
Конечно же, ничего загадочного в столь неожиданном повороте сознания не было. Это был лишь особый ритм предстоящей переоценки ценностей.

:Н.К.Рерих. Держава Света. ВЕСНА СВЯЩЕННАЯ В дневнике моем имеется страница, посвященная первой постановке “Священной Весны” в Париже, в 1913 году.
“Восемнадцать лет прошло с тех пор, как мы со Стравинским сидели в Талашкине, у княгини Тенишевой в расписном Малютинском домике и вырабатывали основу “Священной Весны”. Княгиня просила нас написать на балках этого сказочного домика что-нибудь на память из “Весны”. Вероятно, и теперь какие-то фрагменты наших надписаний остаются на цветной балке. Но знают ли теперешние обитатели этого дома, что и почему написано там?”

:Н.К.Рерих. Держава Света. ВЕСНА СВЯЩЕННАЯ Многое прошло, но вечное остается. В течение этих лет мы наблюдали, как в Азии еще звучат вечные ритмы “Весны Священной”. Мы слышали, как в священных горах и пустынях звучали песни, сложенные не для людей, но для самой Великой Пустыни. Монгол, певец, отказывался повторить случайно услышанную прекрасную песню, потому что он поет лишь для Великой Пустыни. И мы вспоминали Стравинского, как он влагал в симфонию “Весны” великие ритмы человеческих устремлений. Затем в Кашмире мы наблюдали величественный Праздник Весны с фантастическими танцами факелов. И опять мы восклицали, в восторге вспоминая Стравинского.
Когда в горных монастырях мы слышали гремящие гигантские трубы и восхищались фантастикой священных танцев, полных символических ритмов, опять имена Стравинского, Стоковского, Прокофьева приходили на ум.