[Amarilis]

Пчелобитная Ивана Синельникова.

Я спросил тогда: "Иван Филиппович, что привело Вас сюда?"
Ответ был прост:
— Интерес. Интерес, кто на белорусский Майдан пришел. По телевидению и радио кричали одно, а я увидел иное: интеллигентные, хорошие молодые люди. Не было там “отморозков”. А еще привело меня на площадь непонимание того, что в стране нашей делается. Послушаешь, почитаешь — мы живем в процветающей стране. Но я же человек не оторванный от мира сего, я живу среди людей, я живу в деревне и вижу, что делается вокруг. Нам до того процветания так далеко! До Марса ближе. Не надо врать народу. Это сильно озлобляет его, вызывает недоверие к властям. И что меня еще возмущает — невнимание к рабочему человеку. Вот я пчеловод, выполняю по сути продовольственную программу. А кто из районного руководства приехал ко мне, кто спросил, как я живу, что мне надо, чем тебе помочь? Приезжал председатель сельсовета, да и то по своему вопросу.

Из тех бесед с Синельниковым я узнал, что любовь к пчелам у него с детства.
— Сейчас не до политики, на пасеке работ полно?

— Да, — признается он. — Но газету “Народная воля” постоянно читаю. А что волнует? Мы, пчеловоды, недалеко ушли от наших отцов и дедов. Причем живем и трудимся каждый сам по себе, варимся в собственном соку. Нет в пчеловодстве своих высоких технологий, мало нужных лекарств, а если и есть, то они дублируют друг друга.

Чтобы решать должным образом наши проблемы, нам надо объединиться на республиканском уровне. Пока не получается. А возможно, некто препятствует.
Думаю, начинать надо с малого, с организации кооперативов. В Польше, кстати, они есть. Это прогрессивный шаг вперед в развитии отрасли. В кооперативе пчеловод-пасечник занимался бы своим непосредственным делом. У него не болела бы голова по поводу реализации меда, поиска лекарств для пчел, приобретения нужного инвентаря. Все это взял бы на себя руководитель кооператива. У него свое дело — у нас свои заботы. И моя жена не будет стоять на Комаровском рынке и платить за место по 13 тысяч рублей в день. Около 2 тысяч долларов обходится в год нам это удовольствие. А сколько нервов оно стоит!

Надо, чтобы наконец на самом верху осознали, что такое пчеловодство и пчеловод. Это не дед-любитель, а работник очень важной и нужной профессии. Здесь не мед главное, хотя и это важно. Пчеловодство, я вам уже говорил, решает в первую очередь продовольственную программу страны. Опыление пчелами культур повышает их урожайность до 50 процентов. Без них плохо родит поле, слабо плодоносит сад, не радует огород. У нас пока этого не понимают, а может, и понимают, но практических шагов не делают. Рядом Литва. Там нашим коллегам до 2000 долларов платят за это благородное дело. А у нас наоборот, председатель колхоза и на поле не может пустить, мол, заплати, можно медом. И платят. Кто медом, кто водочкой.
И еще. Я вам должен сказать, что белорусский мед высокого качества, ароматнее, вкуснее, чем мед наших соседей. Ибо наша пчела берет его из многих-многих трав и цветочков. Он полезен, необходим для питания и лечения. И чтобы он стал востребованным, доминирующим на наших рынках и в магазинах, сделать надо то, что практикуют другие страны: поставщиков импортного меда обложить разумным налогом, который должен идти на развитие отечественного пчеловодства. Ждать субсидий от правительства на эти цели нам не следует, у него много других прорех. А вот эти деньги были бы кстати.
У Ивана Филипповича, как выяснилось из нашей беседы, много толковых идей, предложений. Он их не таит. Много раз высказывал при встрече с коллегами. И хоть результатов нет, но ветеран-пчеловод сдаваться не собирается. Готовит к осени свою программу действий.

— За коллег обидно, за отрасль. Неужели высокие мужья не знают, что пчела дает возможность излечивать все наши болезни, что это наш самый лучший маленький друг, какой только имеется у человека на свете. Не я, а великие ученые так сказали.
Народная Воля