[Д.И.В.]

Сообщение от Nietzsche

Три превращения духа называю я вам:
как дух становится верблюдом;
львом верблюд и, наконец, ребёнком становится лев.

Много трудного существует для духа - для духа сильного и выносливого,
который способен к глубокому почитанию:
ко всему тяжелому и самому трудному стремится сила его.
Что есть тяжесть? - вопрошает выносливый дух, и становясь как верблюд на колени,
желает, чтобы хорошенько навьючили его.
Пусть и герои скажут: "Что есть трудное? Для того, чтобы я взял это на себя и радовался силе своей" - Так вопрошает выносливый дух.
Всё самое трудное берет на себя выносливый дух.
Подобно навьюченному верблюду, который спешит в пустыню -
и он спешит в свою пустыню.

Но в самой уединённой пустыне совершается второе превращение: здесь львом становится дух;
свободу хочет он себе добыть и господином быть в своей собственной пустыне.
Своего последнего господина ищет он себе здесь: врагом хочет он стать ему и своему последнему богу.
Ради победы он хочет бороться с великим драконом.

Кто же этот великий дракон, которого дух более не хочет называть господином и богом?
"Ты должен" - так называется этот великий дракон.
Но дух льва говорит: "Я хочу".

Чешуйчатый зверь по имени "ты должен", искрясь золотыми искрами, лежит поперек дороги,
и на каждой отдельной его чешуйке блестит как золото: "ты должен".
Тысячелетние ценности блестят на этой чешуе;
И так говорит сильнейший из всех драконов:
"Ценности всех вещей блестят на мне".
"Все ценности уже созданы, и каждая созданная ценность - это я.
Поистине "Я хочу" не должно уже более существовать". - Так говорит дракон.

Братия мои! Зачем нужен лев в человеческом духе?
Чему уже не удовлетворяет вьючный зверь, воздержанный и почтительный?

Создать себе свободу для нового созидания - вот что может сила льва;
Но создавать новые ценности - этого лев еще не может.

Завоевать себе свободу и священное НЕТ даже перед долгом -
для этого, братия мои, нужно стать львом.

Завоевать себе право для новых ценностей - это самое страшное завоевание для духа выносливого и почтительного.
Поистине, оно кажется ему грабежом и делом хищного зверя. Как свою святыню, любил он когда-то "ты должен".
Теперь ему надо видеть даже в этой святыне произвол и мечту, чтобы добыть себе свободу от любви своей:
Нужно стать львом для этой добычи.

Но скажите, братья мои, что может сделать ребёнок, чего не мог бы даже лев?
Почему хищный лев должен стать еще и ребенком?
Дитя - это невинность и забвение;
Новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение и святое слово утверждения.

Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения:
Своей* воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир.

Три превращения духа назвал я вам: как дух стал верблюдом, как львом стал верблюд;
и, наконец, как лев ребёнком.

________________________________________

Nietzsche писал: "Чешуйчатый зверь по имени "ты должен", искрясь золотыми искрами, лежит поперек дороги, и на каждой отдельной его чешуйке блестит как золото: "ты должен". Тысячелетние ценности блестят на этой чешуе; И так говорит сильнейший из всех драконов:
"Ценности всех вещей блестят на мне". "Все ценности уже созданы, и каждая созданная ценность - это я. Поистине "Я хочу" не должно уже более существовать". - Так говорит дракон".

И на такую точку зрения становятся многие люди, иногда получающие какие-то властные привилегии.

Nietzsche писал: "Братия мои! Зачем нужен лев в человеческом духе?
Чему уже не удовлетворяет вьючный зверь, воздержанный и почтительный?
Создать себе свободу для нового созидания - вот что может сила льва;
Но создавать новые ценности - этого лев еще не может".

В Учении много говорится о стадии "Пустынного льва". И Елена Ивановна Рерих находилась на этой стадии во время трансгималайской экспедиции. И эти Великие Традиции Фридрих Ницше, вне всякого сомнения, почерпнул из сокровищницы Восточной философии.

Nietzsche писал: "Завоевать себе свободу и священное НЕТ даже перед долгом -
для этого, братия мои, нужно стать львом".

И, тем не менее, Ницше не был посвященным Адептом - поэтому идеология нацизма и нашла в его философии нечто созвучное себе.
Особенно в последних произведениях.

Nietzsche писал: "Завоевать себе право для новых ценностей - это самое страшное завоевание для духа выносливого и почтительного.
Поистине, оно кажется ему грабежом и делом хищного зверя. Как свою святыню, любил он когда-то "ты должен". Теперь ему надо видеть даже в этой святыне произвол и мечту, чтобы добыть себе свободу от любви своей: Нужно стать львом для этой добычи".

И, все-таки - это очень большой Философ былого!

Nietzsche писал: "Но скажите, братья мои, что может сделать ребёнок, чего не мог бы даже лев? Почему хищный лев должен стать еще и ребенком? Дитя - это невинность и забвение; Новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение и святое слово утверждения".

И даже я, но только чуть-чуть, совсем немного, но уже испытываю стремление к ЭТОМУ.
Насколько же сильнее испытывал стремление к этому Тот, Кто написал эти строки:

"Иногда я чувствую краткое сожаление, что у Коганов не появляется счастливая идея разрешить нам тоже "регулярный паек" в виде небольшого количества свободного времени. О, если бы конечный Покой! Если бы та Нирвана, где - "можно быть единым с Жизнью и все же - не жить". Увы, увы! придя лично к заключению, что:

"... Душа Вещей мила,
Сердце Сущего – небесный Покой" -

Действительно хочется вечного ПОКОЯ!"

Nietzsche писал: "Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения:
Своей воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир".

Если бы Вы только сказали МОЕЙ воли! Если бы... Тогда я воскликнул бы - "Воистину так!"
Но нет. "Гордыня и сомнение - вот то, что гигантов низвергнуло в бездну".