[абрикос]

Рабинович В.Л. Человек в культуре. Введение в метафорическую антропологию. -

М.: ФОРУМ, 2008, с. 305-315

Рассказывают: у обладающих английским чувством юмора англичан есть такое обыкновение: чтобы бесповоротно удостоверить себя в собственной смерти, взгляните в зеркало. Если вы вдруг не обнаружите в нем своего отражения, значит, точно — умерли...

Не потому ли занавешивают зеркала при покойнике? Стоит ли лишний раз волновать умершего?..

Взглянуть на себя умершего, но... взглянуть... Зрячий невидимка (как у Герберта Уэллса). Или слепой невидимка (как у Конан Дойла). (Между прочим, оба англичане.)

Жизнь и смерть: лицо в лицо, глаза в глаза. А может быть, лицо в маску (посмертную), а глаза — в глазницы, когда глаза сияют, а глазницы — зияют. Сиянье — в зиянье. Но и наоборот. Напряженное переживание, которое не дано в этой жизни, но зато дано в другой — в творческом (^творящем) слове. В культуре. В жизни культуры. Ради жизни, но в зеркале смерти. Черном, но... отражающем.

Дориан Грей, сыгранный Оскаром Уайльдом, наедине с зеркалом-портретом. Собственным своим портретом, сделавшимся автопортретом. Опять англичане.

А вот и русские.
Черный человек Сергея Есенина: «И летит моя трость // Прямо к морде его, в переносицу...» И — в финале: «Я один... и разбитое зеркало...»