[Migrant]

Сообщение от Musiqum

А у нас в части даже заболеть по-человечески нельзя было..
Не дай бог кто-то бы попросился в сан.часть, то сразу же от командного состава полетели бы ему обвинения, типа : ах ты закосить хочешь? Шлангом прикидываешься? Ну мы тебе такую службу устроим после того, как вернёшься из сан.части, что потом уже сам никогда не захочешь больше болеть..
И самое интересное, что так оно и происходило. Например, пролежит какой-нибудь боец в лазарете неделю с вывихом или отравлением, то потом он три месяца из нарядов не вылезал.
Так что, заболеть у нас считалось чреватым в двойне.

Я проходил учебку. Что это такое - может понять только тот, кто прошёл её. Это значит, что весь день нагрузка по полной программе. Я за три месяца скинул 12 килограммов. Но если до армии подтягивался всего три раза, то через пол-года делал склепки, подъёмы переворотом, выход силой и прочие упражнения с огромным запасом. А наказания были такие: мыть туалет зубной щёткой, поливать всю ночь газоны (ну а если три наряда, то три ночи подряд по 4 часа. Спать, соответственно, тоже оставалось лишь три-четыре часа), а потом, утром, опять строевую, физподготовку по полной, без скидок. Физически выдержать мне все эти напряги было легко, но вот без сна...
Под конец учебки мы озверели в полном смысле этого слова. Злости и жестокости в нас было столько, что хоть сейчас в бой - порвали бы любого! А потому что своя жизнь казалась нам до того ненужной и тупой, что расстаться с ней было сущие пустяки. И мы подали коллективное заявление в политотдел, что готовы после учебки продолжить службу во Вьетнаме. Замполит полка, как узнал об этом, прибежал в роту, собрал нас в красном уголке и уговаривал забрать заявление, пока оно ещё не зарегистрировано. Оно и понятно, ведь из дивизии, да и из округа тоже, обязательно пошли бы проверки, вопросы: это почему весь взвод захотел вдруг идти под пули?

Ну а после учебки, в линейной части нас даже не сажали на губу. Губа считалась отдыхом. Потому что часть наша была небольшой, кадрированной, то есть укомплектована только механиками водителями, без полного экипажа. Соответственно, численность гарнизона был маленькой, часть компактной, а складов вокруг части - уйма, на две дивизии - основного и второго штата, для резервистов. И ходили мы в караулы через день на ремень. Если специальные роты охранения только охраняли и их служба - это постоянные наряды и караулы, а между ними отдых, то мы вместо отдыха ещё и танки вылизывали, да в тех. парках "красоту" наводили. Расконсервировать и опять поставить танк на консервацию - дело не шуточное.

Но я рад, что прошёл именно такую службу. То есть по полной загрузке. Из вялого и анемичного пацана армия сделала меня мужиком. Жёстким и крепким. Она научила меня стоять за своих горой, опираться на плечо друга, смотреть на мир с оптимизмом. Именно в армии я нашёл себе друга, который сделал очень важное для меня дело - я узнал что такое мужская дружба, как можно стоять спиной к спине и знать, что сзади неожиданностей не будет. Она научила не дрожать за свои кишки и за свою шкуру. Именно в армии я понял себе цену и узнал, что могу, если поставлю себе цель, пройти всё, любое препятствие, если только выдержит плоть... Думаете, мне не было себя поначалу жалко? Дескать, все эти препятствия - мне ерунда. О, нет! Стыдно признаться, но выкручивало по полной и сломать себе ногу было некоторое время даже мечтой. Но преодоление препятствий давало и силу. Стоило победить себя раз, как приходило самоуважение, ощущение своей силы. Несколько побед подряд, когда тебя, в надежде завалить, направляют к турнику, потом на строевой плац, а потом в марш бросок и ты оттуда выходишь с нормативом на пятёрку - делают тебя другим. Ощущающим силу. И сила на силу - ковала из нас мужиков. Проверка на "слабо" - не срабатывала.