[Юрий Ганков]

Говоря о вступлении России в ВТО, эксперты обращают внимание на то, что нельзя упускать из виду Украину, которая вполне может поставить перед Россией вопросы, начиная от экспорта своей стали, и заканчивая ценами на российский газ. Напомним, та же Грузия однажды уже давала свое согласие на вступление России в ВТО, но затем отозвала свою подпись. Считается это или нет - пока не ясно. Тем не менее, такая неясность может повлиять на вступление России во Всемирную организацию торговли. С другой стороны, форсировать «вступление ради вступления» не в наших национальных интересах. О том, почему незачем торопиться, Сергей Глазьев объяснил в интервью Общественному российскому радио. Объяснение алгоритма вступления в ВТО политик объяснил на примере Китая, который именно «вступил» в организацию, а не «вляпался».

Глазьев: В условиях присоединения к ВТО огромный арсенал мер и промышленной политики, и денежной, и в области ценообразования. Китайцы честно сказали, что мы не будем полностью либерализовывать внутренний рынок. Государство сохраняет контроль над ценообразованием в ключевых секторах. Китай вошел во Всемирную торговую организацию, хотя он немного ограничен, но все же, он получил все, что хотел от переговоров. Хотя они шли долго и тяжело, так же как и мы ведем их долго и тяжело с 1993 года. И надо признать, что до сих пор нет ясности, когда эти все условия будут согласованы. Российская делегация в очень трудном положении находится на переговорах, потому, что наше правительство не имеет ни промышленной политики, ни политики доходов, ни политики в области цен. Фактически, у нас правительство самоустранилось от регулирования экономических процессов. Поэтому в отличие от Китая, который твердо знал, чего он хочет, вступая в ВТО, наши переговорщики не знают, что им защищать. У них нет четкого понимания, какие цели и задачи Российское государство ставит в экономике, которые могут войти в противоречие с нормами ВТО. Понятно, что главное обязательство при присоединении к Всемирной торговой организации заключается в отказе государства от субсидий. Это первое и главное требование ВТО, но существует в мире огромное количество других способов промышленной научно-технической политики, которые применяют не только китайцы, но и американцы, европейцы. Но беда в том, что только в одной области – сельском хозяйстве, где впрямую ставится вопрос об объеме субсидий для сельского хозяйства, - у наших переговорщиков есть позиция. Она сформулирована министерством сельского хозяйства, которая как-то обсуждена и они четко понимают, какой объем субсидий им нужно «застолбить» на будущее. А в остальных отраслях такой, даже общей постановки задачи, нет. Например, какой мы хотим видеть нашу авиационную промышленность? Это вопрос, который без государственного участия решен быть не может. Лизинг новых самолетов при поддержке бюджетных ассигнований - та форма, которую мы сегодня используем в крайне незначительной степени. То есть, нашему правительству нечего требовать от ВТО, потому что у него нет своей промышленной, научно-технической политики. Отсюда такие благодушные заявления Грефа, например, что, вступив в ВТО завтра, мы этого даже не почувствуем.