[Юрий Ганков]

Думал по теме, читал и вот такую статью хочу выложить. Не подумайте, что хочу умалить какой-то народ, просто хорошо написано, и возникает понимание о срочной необходимости, о роли АЙ в нашей жизни для будущего, о принятии Иерархии. Не надо никаких сетевых технологий будь то сетевой маркетинг или сетевая война.

«Служить Отечеству» А. Солженицын
Множественное большинство русского народа ныне пригнетено своей беспомощьностью, ограбленностью, нищетой. Но не уклонимся осознать и страшней: русский народ в целом потерпел в долготе ХХ века историческое поражение, и духовное и материальное. Десятилетиями мы платили за национальную катастрофу 1917 года, теперь платим за выход из нее – и тоже катастрофический. Мы сломали не только коммунистическую систему, но доламываем и остаток нашего жизненного фундамента.
Осознать - не значит принять и покориться. Но значит: опомниться, пока еще не истекли все сроки. Успеть найти направление к выходы и напрячь силы к нему.
А раньше всего - к нашему внутреннему выздоровлению. Ибо больней и опаснее нашего хозяйственного хаоса – наш кризис духовный. Если дать подорвать и душу народа – это уже его уничтожение. «Нечего и браться за восстановление России без совести и без веры» (И.Ильин).
Если мы действительно способны высвободиться из того примитивного материалистического мироучения, в котором воспитывали нас десятилетиями, что бытье, бытье, бытье определяет сознание, то нам неизбежно понять и принять: будущее наше, и наших детей, и нашего народа – зависит первей и глубинней именно от нашего сознания, от нашего духа, а не от экономики.
Страшней того, как успели разграбить и распродать Россию, - откуда выросло из нас это жестокое, зверское племя, эти алчные грязнохваты, захватившие звание «новых русских», с таким смаком и шиком разжиревшие на народной беде? Ведь еще губительнее нашей нужды – это повальное бесчестие, торжествующая развратная пошлость, просочившая новые верхи общества и изрыгаемая на нас из всех телевизионных ящиков.
И еще – эти легкокупные «киллеры»? (Бог миловал, русского слова для них не нашлось.)
И – где же последний рубеж этого скатывания?
И – с кого бы нашей молодежи брать пример? Кем – гордиться?
Да разве это мы, какими знаем себя по вековой цепочке? Разве девиз «как можно богаче!» - наша отечественная традиция? Разве напряженная гонка, так властно охватившая души, - «личный успех!», «лишь бы я преуспел, во что бы то ни стало!» - это наша извечная черта? Да нас веками и высмеивали за то, что нет у нас такой черты.
Так неужели ж этой новой изломной порче – молча отдадим души наших детей?Ведь – уводят их прочь, уведут! Мы уже, уже теряем возраст за возрастом!
Что потеряли мы в землях – это для России еще не потеря. И после всего отрезанного от нас – населена Россия еще не так прорежено, как не допустит ХХ1 век. «Великими» коммунистическими стройками мы разрушили то, что демографы называют живая ткань расселения. Прежде чем от нас отошли государства с миллионами русских – мы внутри России потеряли саму Россию, «бесперспективную» нашу колыбель.
Нет не в земельных просторах наш главный понесенный ущерб. Духовная жизнь народа важней обширности его территории и даже уровня экономического процветания. Величие народа – в высоте внутреннего развития, а не внешнего.
И последнее, что у нас еще осталось отнять, - и отнимают, и воруют, и ломают ежедень – сам Дух народа. Вот этой разбойной, грязнящей атмосферой, обволакивающей нас со всех сторон.
За эти годы поездив, поездив по России, поглядев, послушав, - заявлю хоть под клятвой: нет, наш Дух – еще жив! И – в стержне своем – еще чист! Там, там, на встречах, - не я сказал, мне говорили, меня убеждали: «Только бы спасти душу народа! – и спасется все!»
Да. Дух – Способен изменить направление любого, наигибельного процесса. Откатить и от самого края бездны. Кому – не поверится. Но кто за жизнь свою уже убеждался в правоте и могуществе Высшей Силы над нами – тот поверит, что и после прокатанного по нам столетия –есть у русских надежда. Не отнята.
Ощутить каждому, что ты - не щепка, что ты можешь повлиять на идущее: когда – через бесстрашие, когда – через выдержку. А иначе – кому же вытягивать? Детям? Внукам? Да разве им будет легче?
Никогда мы ничего не дождемся от властных благодетелей, прежде чем поверим, что мы сами – исполнители своей судьбы. Только мы сами, если имеем волю не сгинуть с планеты вовсе (а это - грозит), должны своими силами подняться из нынешнего гибельного прозябания. Изменить – само поведение наше: усталое безразличие к своей судьбе.
Как преодолеть нам всегдашний наш порок – косность, вялость в общественной жизни? Впрочем всякий порок - оборотная сторона добродетели. Строгий судья русской судьбы Чаадаев писал (письмо Тютчеву): «Почему же мы до сих пор не осознали нашего назначения в мире? Уж не заключается ли причина этого в том самом духе самоотречения, который вы справедливо отмечаете как отличительную черту национального характера? Может быть и наше самоотречение, и еще какие-то ростки душевные кому-то в мире тоже пригодятся?....»
Мой дух, моя семья да мой труд – добросовестный, неусыпный, без оглядки на захлебчивую жадность воровскую, - а как иначе вытягивать? Хоть бы и секира опустилась на воров (нет, не опустится), а без труда все равно ничего не создастся. Без труда – нет добра. Без труда – и нет независимой личности.
Долог путь, долог. Но если мы опускались едва не целое столетие – то сколько же на подъем? Даже только для осознания всех утрат и всех болезней – нам нужны годы и годы. Сохранимся ли физически-государственно или нет, но в системе дюжины мировых культур русская культура – явление своеобычное, лицом и душой неповторимое. И не пристало нам обреченно отдаваться потере своего лица, ронять дух своей долгой истории: мы больше можем потерять дорогого своего, чем приобрести чужого взамен.
Не нынешнему государству служить, а – Отечеству. Отечество – это то, что произвело всех нас. Оно – повыше, повыше всяческих происходящих конституций. В каком бы надломе ни пребывала сейчас многообразная жизнь России – у нас еще есть время отстояться и быть достойным нашего нестираемого 1100-летнего прошлого. Оно – достояние десятков поколений, прежде нас и после нас.
И – не станем же тем поколением, которое предаст.