[Бывший]

И в "Сиддхартхе" главный герой, сын брахмана, так и не нашёл истинного учения. Вначале он ушёл в самоистязание тела, но достигнув высого уровня закалки духа, покинул этих лесных аскетов-саманов. Потом он не нашёл прибежища в общине живого Гаутамы Будды, так ответив ему:

"...Однако согласно твоему же учению единство и логичность всех вещей всё же прерваны, сквозь маленькое отверстие течёт в этот мир целокупности нечто чуждое, нечто новое, нечто, чего не было прежде и что не может быть показано и доказано: это твоё учение о преодолении мирской суеты, об освобождении. Это маленькое отверстие, эта маленькая брешь нарушает и уничтожает вечный и единый закон мироздания. Прости, что я осмелился противоречить тебе.
.................................................. .......................
Улыбнувшись, светло и приветливо взглянул Гаутама в глаза незнакомца и простился с ним едва заметным жестом, сказав на прощание:
–Умён ты, саман. Умно умеешь говорить, мой друг. Остерегайся слишком большого ума!"

Затем он вернулся в мир, стал учеником купца и успешным купцом. Начал терять свои духовные наработки, прожив в роскоши и неге 20 лет. Оставил и это. Стал речным перевозчиком, просто слушая АУМ в реке.

В том месте книги я плакал, когда Камалу, мать его сына, шедшую на прощание с Великим Гаутамой, близ его переправы жалила насмерть змея, а его родной сын, о к-м он ничего не знал 10 лет, пожив немного в хижине переправщиков, убегал от Сиддхартхи навсегда. Ведь и сам Сиддхартха в этом же возрасте навсегда сбежал от отца-брахмана и кармический круг замкнулся.

И что же в итоге, что на смертном одре главного героя? Атман здесь прячется в многообразии материального мира. Вот такой цитатой я даже хотел закрыть тему "Дэвачана":

"Лицо его друга Сиддхартхи исчезло; вместо него он увидел другие лица, сотни, тысячи, великое множество лиц, слившихся в могучем потоке; они появлялись и исчезали, оставаясь, однако, все одновременно в русле этой реки, они непрерывно изменялись и обновлялись, и всё же каждое их них сохраняло черты Сиддхартхи....Он видел личико едва появившегося на свет младенца, красное и морщинистое, искажённое первым плачем, он видел лицо убийцы, вонзающего нож в чьё-то тело, и видел в ту же секунду этого самого злодея на коленях, закованным в цепи, видел, как отделяется от его туловища голова, отсеченная топором палача; он видел обнажённые мужские и женские тела, трепещущие, словно стебли травы, изогнутые, переплетённые в безумной пляске любви; он видел окоченевшие трупы, безмолвные, холодные, пустые... он видел богов, видел Кришну, видел Агни, он видел все эти лики и образы во всей совокупности отношений, которыми они были связаны друг с другом, он видел их помогающими друг другу, любящими и ненавидящими друг друга, уничтожающими и вновь рождающими друг друга; и каждое из этих существ состояло из одной лишь жажды смерти, из одного лишь мучительно-страстного признания бренности бытия, но не умирало, а просто претерпевало бесконечные превращения, рождалось, обретало новую форму, и между каждой предыдущей и каждой последующей формой совершенно не было места времени; и все эти лики и образы покойно текли, плыли в бесконечность, порождали друг друга, сливаясь и перемешиваясь, и над всем этим он видел что-то тонкое, бесплотное, но обладающее бытием, это было словно стекло, словно лёд, словно прозрачная пелена, оболочка, словно зыбкая форма или маска, и эта маска улыбалась; и этой маской было улыбающееся лицо Сиддхартхи.... И он видел, что улыбка этой маски – улыбка единства над потоком форм, улыбка одновременности над тысячами смертей и рождений, эта улыбка Сиддхартхи была той же самой тихой, тонкой, мудрой, непостижимой, быть может, доброй, быть может, насмешливой, тысячеликой улыбкой Гаутамы, Будды, которую он сам сотни раз благоговейно созерцал. Так, он знал это, улыбаются лишь достигшие совершенства".

Но тут же я прочёл и "Индийскую судьбу" Германа Гессе. Там Истина заключалась уже в уходе от мира главного героя Дасы, сына Раваны. Лесной йог дал Дасе возможность просмотреть его будущую жизнь, если бы Даса в неё вернулся после убийства своего соперника. И он увидел - всё тщетно, всё Майя, всё уйдёт. Даса остался в лесу и стал великим отшельником.

В каждой новой повести Гессе заводит в тупик своего читателя. М.б., как Демиан, презрев общество, самосовершенствоваться в миру, м.б., как Сиддхартха, искать Истину во множестве ("Они сейчас на пути к Дэвачану"), может быть, как Даса, покинуть мiръ?

Сейчас читаю "Степной волк" Германа Гессе. Что хотел сказать миру этот странный постоялец, вывесивший портрет Махатмы Ганди и читавший эзотерическую литературу?