[Георгий Радуга]

Пока затронутая звонкая струна призывных нот творчества Виктора Гюго, пока не совсем ещё утихла в пространстве эфира!
Добавим ещё три стихотворения из его творчества!

Друзья, скажу ещё два слова – и потом
Без грусти навсегда закрою этот том.
Похволят ли его или начнут глумиться?
Не всё ль равно ключу, куда струя помчится?
И мне, глядящему в грядущие года,
Не всё ли мне равно, в какую даль, куда
Дыханье осени умчит остатки лета –
И сорванный листок, и вольный стих поэта?

Да, я пока ещё в расцвете лет и сил.
Хотя раздумья плуг уже избороздил
Морщинами мой лоб, горячий и усталый, –
Желаний я ещё изведаю немало,
Немало потружусь. В мой краткий срок земной
Неполных тридцать раз встречался я с весной.
Я временем своим рождён, и заблужденья
В минувшие года туманили мне зренье.
Теперь, когда совсем повязка спала с глаз,
Свобода, Родина, я верю только в Вас!

Я угнетение глубоко ненавижу,
Поэтому, когда я слышу или вижу,
Что где-то на земле судьбу свою клянёт
Кровавым королём истерзанный народ;
Что смертоносными турецкими ножами
Убита Греция, покинутая нами;
Что некогда живой, весёлый Лисабон
На медленную смерть тираном обречён;
Что над Ирландией распятой – ворон вьётся;
Что в лапах герцога, хрипя, Модена бьётся;
Что Дрезден борется с ничтожным королём;
Что сызнова Мадрид объят глубоким сном;
Что крепко заперта Германия в темницу;
Что Вена скипетром, как палицей, грозится
И жертвой падает венецианский лев,
А все кругом молчат, от страха онемев;
Что в дрему погружён Неаполь; что Альбани
Катона заменил; что властвует в Милане
Тупой, бессмысленный австрийский произвол:
Что под ярмом бредёт бельгийский лев, как вол;
Что царский ставленник над мёртвою Варшавой
Творит жестокую, постыдную расправу
И гробовой покров затаптывает в грязь,
Над телом девственным кощунственно глумясь, –
Тогда я грозно шлю проклятия владыкам,
Погрязшим в грабежах, в крови, в разврате диком.

Я знаю, что поэт – их судия святой,
Что Муза гневная могучею рукой
Их может пригвоздить негодованье к трону,
В ошейник превратив позорную корону,
Что огненным клеймом отметить может их
На веки вечные поэта вольный стих!
Да, Муза посвятить себя должна народу!
И забываю я любовь, семью, природу,
И появляется, всесильна и грозна,
У ЛИРЫ МЕДНАЯ, ГРЕМЯЩАЯ СТРУНА!
Ноябрь 1831 г.

МЕЧТЫ
День уходил, и неба воздух тёмный
Земные твари уводил ко сну
От их трудов. Данте

Оставь меня сейчас. Тревожный и туманный,
Подёрнут небосвод какой-то дымкой странной,
Огромный красный диск на западе исчез,
Но в желтизне листвы ещё таится пламя:
В дни поздней осени, под солнцем и дождями,
Как будто ржавчиной покрылся тёмный лес.

За мною по углам роится мгла густая,
А я задумчиво смотрю в окно, мечтая
О том, чтоб там, вдали, где горизонт померк,
Внезапно засиял восточный город алый
И красотой своей нежданной, небывалой
Туманы разорвал, как яркий фейерверк.

Пусть он появится и пусть в мой стих печальный
Вдохнет былую жизнь и пыл первоначальный,
Пусть волшебством своим зажжёт огонь в глазах,
Пусть, ослепительно прекрасен и украшен
Сиянием золотом дворцов и стройных башен,
Он медленно горит в лиловых небесах.
5 сентября 1828 г. Виктор Гюго.
* * *
Всё, что подходит тебе, о мироздание, подходит и мне. Ничто для меня ни слишком рано,
нислишком поздно, если оно своевременно для тебя. Всё, что приносят твои часы, о природа, есть плод благой. Всё – из тебя, всё – в тебе, всё – в тебя. Марк Аврелий

Порой, когда всё спит, я с радостной душою
Сижу под сенью звёзд, горящих надо мною,
Прислушаться хочу к небесным голосам;
Мне времени полёт не внятен быстротечный.
И я, взволнованный, гляжу на праздник вечный,
Что небо для земли свершает по ночам.
Я веруя тогда, что сонмом звёзд горящим
Одна моя душа согрета в мире спящем,
Что мне лишь одному понять их суждено,
Что здесь я не пришлец угрумый, молчаливый,
А царь таинственный всей ночи горделивой,
Что только для меня и небо зажжено.
ноябрь 1829 г. Виктор Гюго. Добавим, а сейчас, звездопад, пик метеорного потока - 12 августа - Персеиды (альфа и гамма Персея), а потом 20 августа, не забудем, что Юрия Рериха 16.08.07 –105-е!!!
Ещё римский император, философ-стоик Марк Аврелий(121-180) сказал: «Изучай движение светил как принимающий в них участие».
Ибо, Небесный свод, горящий славой звёздной
Таинственно глядит из глубины –
И мы плывём, пылающею бездной
Со всех сторон окруженны…
М.В. Ломоносов добавлял: «Открылась бездна, звёзд полна; Звездам числа нет, бездне – дна».

У всех есть своя ведущая Звезда:
О, ты, Звезда моих мечтаний,
Взойди в небесной вышине,
Дабы в восторге упований
Была Лучом ты в жизни мне.
Чтобы на Свет твой одинокий
Я шёл, Надежду сохраня.
Чрез мир неверный и жестокий
Веди меня, Звезда Моя…