[Kay Ziatz]

Вот краткое изложение экзотерических взглядов христианских гностиков:

Христианские гностики нашли свой путь в поражении, нанесённом Иисусом Сатане, проявившемся в неспособности последнего окончательно избавиться от Иисуса путём распятия, и в последующем даре Иисуса своим последователям духовного знания (Святого Духа). А нехристианские гностики рассматривали сам гнозис как дающий ключ к воротам тюрьмы.
Что же до создания материального космоса, то умозрения о Софии привели александрийских и испытавших александрийское влияние гностиков (таких как Валентин ок. 150 г.) к тому, чтобы приписать вину ей. Они, вероятно, читали, как София играла с Господом (Притч. 8:30). Может, она слишком заигралась? Согласно многим гностикам, оно непременно так и было. Её жажда познания непознаваемого, её желание и страсть схватить недоступное (мудрость + гордость = падение) привели её к самозачатию версии, копии, творческих сил трансцендентального Отца, к некой неуполномоченной фантомной беременности (отметьте сочетания платонизма и мифа).
Этим своим беззаконием она выпадает из совершенной гармонии плеромы. Она даёт рождение подчинённым и искажённым силам, ведь они — продукт дисгармонии. Подобно ей, они охвачены желанием знать е полностью и создавать в своё очередь проявленный космос, в котором София блуждает обездоленной и разжалованной в блудницы среди сынов человеческих, взывающих к милостивому Отцу, чтобы он пожалел их. Яркие планеты, бывшие в её космическом одеянии, так же «блуждают», намекая на порядок за пределами их.
Тем временем в пожаре, или большом взрыве плеромы, искры духа падают подобно взорванной плаценте, или подобно аборту совершённому на полпути пространства и времени. Искры пневмы, или духа, тогда лежат спящими за массой пространства, времени и материи. Единственной надеждой для человеческих существ, согласно этому воззрению, является пробуждение этой искры к сознанию, со всем сопровождающим это воспоминанием о божественном доме, и человеческая душа освобождается из плена «Иисусом живым», «совершенным плодом плеромы», как назвали его валентиниане. Как только все искры вернутся домой, искалеченная плерома будет исцелена, и злой космос будет разрушен. Звёзды упадут: вот обещание апокалипсиса.
Несомненно, Платон пришёл бы от всего этого в ужас.

Тобиас Чёртон, «История гностической философии».