[Эос:]

А вот ещё одна цитата оттуда, отражающая ну очень странное мнение Энтина о Елене Рерих:

В.Р. Вы сказали, что Зинаида Григорьевна много говорила о Хорше и о том, что случилось с первым Музеем на Риверсайд Драйв. Как она оценивал эту трагическую историю? Что произошло со старым Музеем?

Д.Э. Его просто украли! Вот и всё. Украл тот, кто более заботился о материальных ценностях, чем о чём-то ещё. Здесь всё не так просто. Иногда я думаю о том, что было бы, если бы не Зина. Елену Ивановну Рерих очень шокировали эти события. Она писала, что, возможно, Учение пришло в мир слишком рано, что ей следовало бы прекратить работу, неизвестно на сколько сотен лет, и затем вернуться, чтобы продолжить дело. Но Зина была уверена, что нужно бороться. И я не думаю, что все они, сотрудники Рерихов в Нью-Йорке, боролись бы с таким энтузиазмом, если бы не Зина, которая подгоняла их, убеждала, уговаривала – не сдаваться. Так что, в некотором смысле, если бы не Зина, я не знаю, насколько продвинулось бы дело Учения. Те немногие книги, которые уже были опубликованы на тот момент, существовали бы, но не было бы никакой организации, чтобы поддерживать работу. Трудно сказать, что было бы с Учением. И наверняка не было бы Музея здесь. Многие годы это был единственный Музей Рериха. Трудно даже сказать, как пошло бы развитие Рериховского Движения в России, если бы здесь всё было иначе, если бы не существовало этого нью-йоркского Музея. Потому что, по мысли Зины и всех нас, мы должны были поддерживать живой огонь для всего мира, включая, конечно, и Россию. Поддерживать контакты с Россией стало важной частью нашей работы. В России это пламя подавлялось, и мы считали своим долгом поддерживать рериховцев в «подполье». Надеюсь, мы в какой-то степени выполнили эту задачу. Конечно, большая часть роста Рериховского Движения в России – результат действия самих русских. Но всё же, я думаю, немалую роль в этом сыграла и наша деятельность здесь. Когда Зина спросила меня, согласен ли я быть директором, если с ней что-то случится, первое требование заключалось в том, чтобы я имел в виду сотрудничество с Россией как, возможно, свою самую главную задачу.