[ninniku]

Конечно, нашему Командиру сильно повезло. Если бы он мог с кем-то поговорить о женщинах, о любви, то он узнал бы много интересного. Например, если бы он со мной поговорил, то я сказал бы ему, что он избавлен от горького опыта измен, лжи, женской расчетливости и эгоизма, прагматизма, доходящего до меркантильности. Он не знал ни истерических свойств женской натуры, ни их холодной или горячей вражды со всем мужским. Но у Командира не было такой возможности. Не с кем было пообщаться и некого спросить.
Все это как-то оставалось вне поля его зрения. И поэтому Облик Женственности у него совершенно непосредственно был связан с Любовью. Тем более, что он НЕ ПОНИМАЛ это чувство, а жил им. Он даже не определял, что с ним происходит. Он чувствовал магнит в сердце, радость, воодушевление, блаженство от прикосновение к Любимому Облику во снах и видениях. В большинстве случаев это было какое-то сотрудничество, взаимная помощь.
С каждым таким сном или видением Командир чувствовал растущую нить связи, глубокой сердечной привязанности. Некоторые обрывки памяти заставляли переживать некие прошлые события вновь и вновь, очень ярко и напряженно.
Но к чести Командира и к его большой удаче следует отнести привязанность к долгу, к земному ратному труду. В силу воспитания это был высокоорганизованный человек, умеющий четко отделять все личное от долга. Поэтому-то его переживания и опыт снов и видений никак не менял его характера, его повседневного поведения. Разве что появилась в нем какая-то новая сосредоточенность, углубленность. И это чувствовали все.
Иногда вдруг товарищи замечали его мечтательный взгляд, но тут же он удивлял их неожиданным решением. И они понимали, что контроль внимания был полным. Ведь переживания Любви очень сильно меняют мироощущения человека. Некие новые черты привносятся в повседневность, но чаще они отрывают человека от реальности, остужают его интерес к мелочам отвлекающим. Но не в этом случае. Командир никогда не был мечтателем. Он был всегда собран, насторожен, внимателен и напряжен. Хотя внешне все это выглядело порой излишним спокойствием и расслабленностью. Он двигался медленно, как кот, почти расслаблено, но именно в этой неспешности и спокойствии каждая мышца тела была готова в любой момент к резкому сокращению. В этой вальяжности угадывалась внутренняя и внешняя сила воина. И лишь переживания Любви вносили в его облик элемент сильного душевного труда, но труда, лишенного препятствий, сомнений или страхов. Он просто духовно рос, ежедневно, ежечасно. Как бы тугая спираль пружины постепенно и неуклонно раскручивалась в боевое положение, за которым последует выстрел.

Но был ещё один момент в его переживаниях. Он начал осознавать, что во снах и видениях всегда решал какие-то иные задачи, чем те, к которым привык. Правда, так или иначе, они были связаны с ОХРАНЕНИЕМ чего-то, но это не было охраной границ, земли, страны, власти или чего-то такого. Ему иногда казалось, что он охраняет ЧУВСТВО. Иногда казалось, что он не только охраняет, но скорее наводит мост к чему-то очень важному. И что ЧУВСТВО любви как раз и есть этот мост. Конечно, ему не хватало знаний о человеке. Такие знания и учителя в Империи были. Они бы сказали Командиру, как это важно соединить в себе Красоту, Любовь и Знание. Что это путь к бессмертию. Но к великому счастью Командира, никого из них поблизости не было и он мог беспрепятственно, не убивая живых переживаний скупыми формулами условных знаний, жить и терпеливо строить этот самый мост, отдаваясь переживаниям Любви, насыщаясь Красотой и наполняясь каким-то истинным, безотносительным Знанием.

Его жизнь быстро наполнилась острым смыслом. Каждый момент насыщался каким-то особым значением, время спрессовалось. И ему вдруг однажды показалось, что теперь он никогда не умрет.