Альфред Хейдок рассказ

[Георгий Радуга]

Альфред Хейдок
На зачарованных путях (часть 6)

( Публикуется впервые в сокращенном варианте. Материалы из архива Л.И. Вертоградской ).

Человечество несёт ответст-венность за школу своего духа, за свою планету. Человечество несёт ответственность за усовершенст-вование Земли. Каждый народ не-сёт ответственность за поручен-ный ему участок планетной коры. Каждый гражданин несёт ответст-венность за свой народ, за свою страну, за ту часть коллектива, где он трудится, за тот объект, на кото-ром работает. Чувство ответственности должно быть развито до бесконечности.
Строители Космоса шлют чело-вечеству своё содействие, посланцы направляются в различные страны с советами и предупреждениями, да-ется путеводитель – Учение, посылается вдохновение и мысли... Но человечество стремится всё делать по-своему, по-своему улучшать, по-своему строить. Советам не вне-млет, посланцы не принимаются: их преследуют и даже уничтожают, не представляя, какая Карма обруши-вается на тех, кто поступает так.
Невозможно выйти из цепи причин и следствий; невозможно уйти от изживания посеянного в пространстве; каждый насорив-ший должен будет убрать за собою сор. Каждый, исходивший круг жизни (или звено цепи), пройдёт весь крут от начала до конца. Век железный может смениться цик-лом золотым, заменив железные циклы, круги или на кольца сде-ланные из более тонкого металла – вот единственный путь восхож-дения, путь усовершенствования, путь красоты, подвига – другого нет! Этот путь беспредельного по-тенциала идет в ногу с течением Космоса. Борьба за лучшее буду-щее, за более совершенные формы вещей и отношений есть сущность эволюции проявленного Космоса, и эта сущность наполняет сущ-ность жизни всего Проявленного. В этой борьбе зарождаются новые энергии, несущие новые возмож-ности. В этой борьбе закаляются силы, кристаллизуются качества духа. Сражение за продвижение к новым ступеням беспредельной красоты есть то, что неизбежно, не-обходимо и прекрасно. Каждый ответственен в этом сражении с хао-сом и за себя и за ближайший кол-лектив, за звенья цепи эволюции всекосмической.
Мы не можем не улучшаться. Если сами не пойдём по пути со-вершенствования, нас погонит бич страдания. Страдания породят же-лания лучших форм. Но зачем же страдать, если в прекрасном твор-ческом порыве можно стремиться в том же направлении и страдать не от болей ужасов, но от неудовле-творенности достигнутым, от сво-его несовершенства и несовершен-ства окружающего. Так труд есть сражение с хаосом, а творчество претворение необузданной бес-форменности в формы Красоты Беспредельной.
К вреднейшим формулам, ко-торыми тёмные силы стараются внушить человечеству безответст-венность, относится бытующее в обиходе выражение: «Человек жи-вёт один раз». Утверждая полное уничтожение человека при смерти, упомянутая формула утверждает полную безответственность чело-века за свои поступки, так как от-рицая существование в человеке бессмертной души, несущей ответ-ственность за содеянное, тем са-мым как бы приглашает не счи-таться с какой-либо нравственностью.
Снятие с себя ответственности лишает человека права на овладе-ние творческой силой, которая предоставляется человеку Космо-сом только соразмерно в нём росту ответственности.
Об этом хорошо сказано в Кни-ге «Беспредельность» № 73.
«Сняв с себя ответственность, человек лишает себя самого пре-красною чувства и личной, утвержденной, творческой силы».
Сказанное поясняется следую-щим комментарием: «Чувство ответственности утверждается Уче-нием как великое и прекрасное качество человеческого сознания. Разве можно доверить безответственному человеку что-либо драго-ценное и священное. Конечно, ве-ликая творческая сила может быть доверена лишь тому, кто принима-ет на себя полную ответственность за правильное её использование. Нет ничего более драгоценного, чем великая творческая сила, чем всеначальная энергия, чем огонь, доверенный человечеству. Все го-ре, все страдания человечества от неправильного использования доверенного ему огня.
Всё благо человека от правиль-ного использования доверенной ему творческой силы, и все несча-стья от безответственного обраще-ния с огнем.
Конечно, если у человека от-сутствует качество личной ответ-ственности, то есть ответственно-сти за использование своей творче-ской силы... ибо в нем не может жить чувство ответственности за человеческое мышление, за человеческую эволюцию, за лучшее Будущее, за Новый Мир, за распространение и утверждение Нового Учения.
Конечно, кто знает, тот и отвеча-ет. Кто знает, что нужно делать, и не делает – тот отвечает. Кто знает, что не нужно делать, делает, тот бу-дет отвечать втройне.
Великая творческая сила чело-веческого разума, мысли, и великая творческая сила человеческого серд-ца, воля – даны человеку как его личная утвержденная (свышедателем этой силы), и свободный выбор человека утверждает её использова-ние на добро или зло, в соответствии с космическим заданием или против него.
Человек может не знать, что так поступать нехорошо, но это не избавляет его от ответственности. Поступая вопреки закону жизни, человек навлекает на себя разру-шение, грозящее смертью. Всякое разрушение так же, как и времен-ная смерть, то есть смерть или ги-бель его временной формы, учит его ответственности, учит целесо-образности и соизмеримому обра-щению с творческой силой жизни.
Страх перед наказанием воспи-тывает чувство ответственности, но ничто так не наполняет этим чувством, как любовь; именно из любви к чему-то естественно рож-дается чувство ответственности за любимого, за его лучшее будущее и безопасность.
Конечно, только любовь к че-ловечеству рождает чувство ответ-ственности за его будущие судьбы и диктует активное вмешательство для предотвращения бед и утверждения строительства лучшего бу-дущего.
Почему же человек несёт уси-ленную ответственность, когда, зная законы космической жизни, он все же нарушает их. Потому что – сознательное противоборство Космосу делает человека врагом Света и сотрудником тёмных сил. Можно ли считать себя последова-телем Учения и одновременно с этим быть сотрудником тёмных сил? Нелепо? Но таких «последо-вателей» немало. Конечно, это и есть одержимые, подпавшие под влияние тёмных сил. Лишившись таким образом покровительства и помощи светлых сил, лишившись действия сострадания, они прини-мают полную чашу страданий».
Сегодня Климов открыл засе-дание следующими словами:
– Все вы уже значительное время занимаетесь Агни Йогой, стараетесь применить в жизнь её советы. Мне радостно отметить, что интерес ваш к этому Учению Жизни не ослабевает. Но есть одно положение, которое вы точно сго-ворившись, обходите молчанием. Я говорю о роли Учителя. Кто Ваш Учитель? — обратился он к Бурмакину.
Тот ошеломленно замигал гла-зами и после краткого молчания неуверенно сказал.
– Я об этом никогда не думал. Мне кажется, что мой учитель – вы, так как вы нас ведете, объяс-няете и направляете.
– Я не помню, чтобы вы про-сили меня быть вашим учителем.
– Разве обязательно нужно просить об этом? Ведь это пустая формальность. Каждый из нас слу-шает вас, признает ваше превос-ходство в познаниях. Разве этого не достаточно?
–Да, этого недостаточно. От каждого человека можно чему-то научиться, но от этого он не стано-вится учителем. Учителя нужно выбирать и получить его согласие к водительству, в котором нужда-ется ученик. Такой союз ученика с учителем должен базироваться не на чисто интеллектуальной основе, а на сердечном чувстве взаимного уважения и любви, и полного доверия.
Между ними должна образо-ваться сердечная связь в виде тон-кого луча света, который в Агни Йоге называется серебряной ни-тью. Последняя служит как бы проводником между тончайшими энергиями учителя и ученика. Без этой серебряной нити нет преус-пеяния. Чтобы проиллюстрировать сказанное, привожу в качестве примера жизнь тибетского поэта и подвижника Миларепы.
Отец Миларепы, тибетский крестьянин, умирая, препоручил свою жену, сына Миларепу и ма-ленькую дочь попечениям своего брата, которому также передал в распоряжение свой земельный уча-сток. Но брат оказался негодяем: он присвоил поле покойного и ни-чем не помог его вдове. Последняя с сыном и дочерью перебивалась в большой бедности и затаила не-примиримую ненависть к её винов-нику. Своему маленькому сыну она внушила, чтобы он во что бы то ни стало должен отомстить веро-ломному дяде за причиненные страдания. Таким образом, идея мести стала как бы единственной целью подрастающего мальчика. Но как её осуществить? По плану матери, Миларепа должен был по-ступить в ученики к местному ча-родею и овладеть его искусством – нанести дяде смертельный удар колдовством. Но первый чародей, к которому поступил на обучение Миларепа, оказался не очень-то сведущим. Всё, чему он мог обу-чить юношу, было умение вызы-вать градовую тучу и направлять её на уничтожение урожая. Но Миларепе и его матери это показалось недостаточным наказанием для злодея: требовалось уничтожить самого дядю, и для этого Миларепа поступил к другому чародею, более могущественному, и после длительного обучения овладел ис-кусством наносить смертельные удары. Для мести дяде был выбран день, когда последний созвал гос-тей и устроил пир в своем доме, по случаю (свадьбы сына) какого-то семейного торжества.
Дом дяди был построен на склоне горы так, что задняя стена опиралась непосредственно на склон горы, а передняя стена опиралась на деревянные подпорки. С наступлением ночи, когда пир в до-ме был в разгаре, демоны, послан-ные Миларепой, разрушили под-порки под стеной и дом обрушил-ся. При этом погибли все, кто в нём находились (кроме дяди, его жены и служанки). Месть была осущест-влена.
Но тут в душе Миларепы заро-дилось осознание, что поступил он неправильно. Заговорила совесть. Он осознал, что не таков путь, по которому он должен идти. Но кто мог указать ему правильный путь? Молва указывала на некоего ду-ховного учителя Марпу, живущего на расстоянии нескольких дней пути. И Миларепа пошел к нему. Юноша был еще в пути, а Марпа уже был предупрежден высшими силами о том, что к нему идет будущий ученик, отягощенный тяж-ким преступлением. При этом бы-ло указано, как с ним поступить. Марпа принял Миларепу. По зако-ну восточного ученичества, ученик должен беспрекословно повино-ваться своему учителю, что бы тот ни приказал. И Марпа приказал Миларепе построить для него но-вый дом. Миларепа принялся за ра-боту. Один таскал камни, возводил стены и приложил много труда. За-вершил строение и пригласил своего учителя принять его работу. Тот пришел, осмотрел дом и приказал снести его, разрушить и построить новый дом на другом месте, которое и указал.
Миларепа безропотно принялся выполнять веление учителя. Но ко-гда новый дом после долгих трудов был возведен, его постигла та же участь, что и первый.
И так семь раз. Семь домов по-строил Миларепа (дом, выстроен-ный Миларепой существует до на-стоящего времени в Лхобраге, в южном Тибете). Для этого ему понадобилось несколько лет. Одежда его износилась, он похудел, был исцарапан острыми камнями, кото-рые перетаскивал. А учитель не по-давал никаких признаков о том, что он собирается его чему-то учить. В доме Марпы было не-сколько учеников, которых он наставлял, но Миларепа туда не был допущен.
Жена Марпы, Дамема, будучи женщиной добродетельной и ми-лосердной, пожалела Миларепу и уговаривала мужа (Марпа, жив-ший до реформы Дзонкапа, был женатый лама) заниматься с Мила-репой так же, как с другими учени-ками, но муж не слушал. Тогда эта достойная женщина предложила Миларепе свой план.
На расстоянии многих дней пу-ти жил и подвизался в качестве ду-ховного учителя один из способ-нейших учеников Марпы, давно за-кончивший обучение. Жена Мар-пы советовала Миларепе покинуть ее мужа и тайком отправиться к упомянутому дальнему учителю. Миларепа должен был передать привет от жены Марпы и её прось-бу, принять Миларепу в ученики. Она же снабдила Миларепу необ-ходимой провизией на дорогу, и Миларепа совершил всё так, как она сказала.
Новый учитель принял Мила-репу без промедления и приступил к его обучению. Миларепа, изголо-давшийся по наставлениям и по знаниям, рьяно приступил к уче-нию, тщательно проделывал всё те упражнения, на которые ему ука-зывал учитель. Время шло. Но тут проявилось одно непредвиденное и смущающее обстоятельство. Не-смотря на то, что Миларепа с вели-чайшим усердием проделывал все указанные ему упражнения, – они не давали желаемых результатов. Учитель удивлялся, почему там, где другие ученики преуспевают, у Миларепы ничего не получается. Он стал расспрашивать последне-го, и тот должен был сознаться, что он убежал от своего учителя Марпы по наущению его жены.
– Ну, тогда всё понятно! – сказал учитель. Пойми, что каждый ученик связан со своим учите-лем серебряной нитью света, иду-щей из сердца учителя к сердцу ученика и обратно. Токи энергии текут по этой нити, и без нее не может быть преуспеяния ученику. Своим бегством ты нарушил эту священную связь и тем лишил себя преуспеяния. Иди и возвращайся к своему учителю!
– Так как приведенный эпизод убедительно проиллюстрировал основы значения и необходимости серебряной нити, связующей уче-ника с учителем, мы могли бы на этом месте прервать биографию Миларепы, но мы её продолжим просто для осведомления читате-лей о жизни великого тибетского подвижника. «Мы вспоминаем гимны отшельника Миларепы и ка-ноны Атиши»... Н. К. Рерих «Буд-да в Тибете»), – сказал Климов.
Миларепа возвратился к Марпе. Тот, сознавая, что кармический долг Миларепы исчерпан, переме-нил своё отношение к своему уче-нику и с великой любовью и заботливостью передавал свои познания последнему. Это требовало до-вольно длительного времени. На-конец, Марпа объявил Миларепее, что он передал ему все, что знал сам и поэтому учение закончилось, и Миларепа должен идти в мир. В миру Миларепа первым делом дол-жен добиваться высшего озарения, которое он, Марпа, не в силах дать ему. Оно должно быть достигнуто са-мим учеником. Миларепа от всего сердца полюбил своего учителя, и расставание с ним было трудным. И Марпа полюбил Миларепу. И ко-гда последний покинул дом своего учителя, Марпа долго ещё шёл вместе с ним, провожая и благословляя его.
Первый делом Миларепа ре-шил навестить свою мать и поэто-му направился к родному дому. Когда он добрался до него, дом представлял грустное зрелище, он совсем обветшал. И, оказалось, что мать Миларепы давно умерла и ле-жит непохороненной под родной крышей. Миларепа собрал косточ-ки своей матери, похоронил их и остался ночевать в доме, который на другое утро покинул навсегда. Он отправился в горы искать пеще-ру, в которой мог бы как отшель-ник предаваться медитациям, кото-рые должны были привести его к высшему озарению. Такая пещера нашлась, и Миларепа в ней посе-лился. Скромные запасы провизии, взятые с собою, несмотря на самое скупое их расходование, вскоре за-кончилось. Миларепе угрожал го-лод. Тогда он начал употреблять в пищу крапиву, растущую подле пе-щеры. Она в какой-то степени за-менила другое питание, но зато те-ло Миларепы покрылось каким-то зеленым налетом, вроде мха.
А в это время по миру ходила нищенкой сестра Миларепы, пи-тающаяся подаянием. Слух об от-шельнике, поселившемся в пеще-ре, распространился в народе и достиг ушей сестры Миларепы, которая разыскала своего брата.
И настал день, когда она появи-лась в пещере брата. Она нашла его в очень неприглядном состоянии: одежда на нём истлела и свалилась, а сам он был еле жив от голода, и усилия достичь высшего озарения также были тщетны, по той причи-не, что для озарения нужно нор-мальное, здоровое состояние орга-низма, а голод так же, как изобильное питание, одинаково вредны.
Сестра вернулась к поселянам, выпросила одеяло, большой кусок масла. И надо полагать цзампу (цзампа — поджаренный смоло-тый ячмень, который при еде сме-шивают с маслом или сладким ча-ем; это один из основных продук-тов питания в Ладакхе. (журнал «Азия и Африка сегодня» №9, 1987г.)
«Основной продукт питания тибетцев – знаменитая «цзампа» – мука из пережаренного голозер-ного ячменя. Тибетцы смешивают её в пиале с «ячьим чаем» и едят прямо руками». А.Л.Дикарёв, Л.В.Лукин «Три путешествия по Ки-таю»).
С этой добычей она вернулась к брату. Накрыла его голое тело одеялом и накормила принесенной пищей. Силы вернулись к Миларепе и он получил то, к чему стре-мился – высшее озарение. Больше оставаться в пещере было незачем. Миларепа пошёл в мир проповедывать истину. В нём открылся по-этический дар, и сочиненные им песни до сих пор поют в Тибете. У него было много учеников, и он яв-ляется основателем секты кагьюпа в ламаизме. В конце своей дея-тельности он заболел и сильно страдал. Когда один из его после-дователей осведомился у него: ве-лики ли его страдания, Миларепа, пользуясь своей чудодейственной силой, перенёс свои страдания на дверь, и дверь от этого начала сильно трещать. Это произошло перед его кончиной.
Закончив чтение биографии Миларепы, Климов велел всем нам вооружиться авторучками, бумагой и затем записывать под его диктовку выдержки из Писем Елены Ивановны Рерих.
«Когда серебряная нить, связующая сердце ученика с Учителем цела, то ничто не страшно и все необходимое приходит, но прихо-дит в последний час, когда все способности и усилия наши достигли своего высшего напряжения, ибо иначе как же трансмутировать наши энергии в высшие огни? Ведь и по физическому закону все энергии трансмутируются лишь на пределе высшего напряжения. Трансмута-ция низших энергий или преображе-ние их в высшие огни и есть цель на-шего существования. Лишь при дос-тижении этой трансмутации наш ор-ганизм становится достойным и согласованным приемником Высших и Тончайших Энергий, исходящих от Иерархии Света. Потому примем несение подвига в работе, в жизни каждого дня. Будем жить радостью возможности приближения к Вели-кому Свету, ибо истинно возмож-ность эта в нас самих, и лишь мы мо-жем ускорить достижение её. Все горе, все счастье в нас самих. Вели-кие Учителя всегда готовы протя-нуть Руку Помощи, но нужно уметь принять её». После очередного соб-рания, во время которого мы обсуждали отдельные параграфы Агни Йоги, Климов сказал:
– Хотя вы уже значительно приблизились к познанию мысли, как величайшего фактора жизни и строительство Вселенной, все же нуждаетесь в дополнительных сведениях и живых примерах мощи мысли и её применения. Для этого я вам приготовил выписки из замечательной книги «У мистиков и магов Тибета». Как я уже говорил, её написала замечательная женщи-на Александра Давид-Неэль, ко-торая понимает, пишет и свободно говорит на всех диалектах Тибета. Она провела несколько лет в этой стране и на прилегающих к ней территориях. Записывайте.
...«Однажды купец со своим караваном очутился на пути в ветреный день, и шапку его унесло ветром. У тибетцев существует по-верье, что во время путешествия не следует поднимать упавшую при таких обстоятельствах шапку, так как это приносит неудачу. Поэто-му, поддавшись такому суеверию, торговец так и оставил там свою шапку.
Это была мягкая войлочная шапка с меховыми ушами, которые можно было завернуть кверху или спустить – смотря, какова погода. В усыпанном колючками кустарнике, куда её забросил ветер, её форму едва-едва можно было раз-личить.
Несколько недель спустя некий человек проходил по тому месту в сумерках и заметил неясную фигу-ру, которая, казалось, притулилась в кустарнике. Не будучи слишком храбрым, он поспешно прошёл ми-мо. На другое утро он рассказал не-скольким жителям деревни, что он видел «что-то странное» на недалё-ком месте, своеобразный предмет, природу которого он не мог уста-новить, и рассказывал об этом жи-телям деревни. Затем невинная шапка снова и снова попадала на глаза другим и таким образом ста-ла привлекать внимание населения того места.
Теперь солнце, дождь и пыль помогли шапке приобрести ещё более таинственный вид. Войлоч-ная шапка приобрела желтовато-бурый цвет, а меховые уши выгля-дывали, точно это были уши како-го-то животного.
Теперь уже торговцы и палом-ники, останавливающиеся в дерев-не на ночь, получали предупрежде-ние, что на опушке леса сидит в за-саде то ли человек, то ли зверь и поэтому, проходя это место, надо быть настороже. Кто-то высказал-ся, что это, должно быть, демон, и вскоре анонимный до того предмет был произведен в ранг дьявола.
По мере того, как текли меся-цы, все больше народу бросало бо-язливые взгляды на старую шапку, все больше народу разговаривало о ней, и вся местность затворили о «демоне», скрывающемся на опушке леса.
Потом в один день случилось так, что несколько прохожих уви-дели, что эта шапка двигается. А ещё через несколько дней она пы-талась высвободиться из колючего кустарника, каким заросла, и нако-нец, последовала за партией путе-шественников, которые побежали от неё в панике, спасая свои жизни.
Шапка была оживлена множе-ством мыслей, которые были на ней сосредоточены.
Этот рассказ, который тибетцы передают, как быль, приводится в качестве примера силы сосредото-чения мысли, даже когда оно про-исходит несознательно, не будучи нацеленным на определенный ре-зультат».
Здесь Климов прервал чтение, просил нас обратить особое внима-ние на очень ценные факты сотво-рения зримых мыслеформ учени-ков тибетских духовных учителей.
Итак, слушайте:
«Учитель приказывает своему ученику уйти в затвор (цзамс) и ме-дитировать, взяв «Йидам» (покро-вительствующее божество) в каче-стве предмета созерцания.
Ученик-новичок, пребывая в строгом затворничестве, сосредоточивает свои мысли на Йидаме, воображая его по виду и форме таким, каким он изображен в книгах и на картинах. Повторение извест-ных мистических формул и по-строение кйилхора являются час-тями этого упражнения, цель кото-рого – заставить Йидама показы-ваться своему поклоннику. По крайней мере, такова цель, на кото-рую учитель указывает начинаю-щему.
Ученик прерывает созерцание только на время, необходимое для еды и очень краткого сна (Обычно он ест один раз в день, но чай, при-правленный сливочным маслом, пьёт несколько раз в день. Однако, некоторые аскеты в такие периоды живут на одной воде с поджарен-ной ячменной мукой). Часто быва-ет, что затворник совсем не ложит-ся спать, а только дремлет в одном из тех «гомти», которые были опи-саны.
Месяцы и даже годы могут пройти таким образом. Время от времени учитель осведомляется об успехах своего ученика. Наконец, настает день, когда ученик сооб-щает ему, что он пожал плоды сво-их усилий – Йидам показался. Как правило, видение это было туман-ным и длилось только короткое время. Учитель заявляет, что это – ободряющий успех, но еще не ко-нечный результат. Желательно, чтобы затворник более длительное время находился в благой близости своего покровителя.
Подмастерье Налджорпы не может не согласиться и продолжа-ет свои усилия. Проходит долгое время. Затем Йидам «зафиксиро-ван», если можно применить этот термин. Он обитает в цзанм – хангье, и затворник видит, что он все-гда присутствует в центре кйилхо-ра.
– Это превосходно, – отвеча-ет учитель, когда ученик ставит его в известность об этом факте, но вы должны добиться еще большей ми-лости. Вы должны продолжать ва-шу медитацию до тех пор, пока вы не будете в состоянии прикоснуть-ся своей головою к его ногам, и по-ка он не благословит вас и не заговорит с вами
Хотя предыдущие стадии по-требовали для своего завершения много времени, все же их можно считать более легкою частью этого процесса. Последующая стадия го-раздо труднее осуществима, и только малое меньшинство учени-ков-новичков достигает успеха.
Эти успешные ученики видят, как Йидам набирается жизни. Они отчетливо чувствуют прикасание к его ногам, когда они, простершись перед ним, кладут свои головы на них. Они ощущают вес его рук, ко-гда он благословляет их. Они ви-дят, как двигаются его глаза, как раскрываются его уста когда он го-ворит. И вот он выходит из кйилхора и входит в цзанм-ханг.
Это страшный момент. Когда гневные полубоги и демоны таким образом вызваны, – им никогда не следует позволять убегать из кйилхора, чьи магические стены держат их в плену. Будучи освобожденны-ми не вовремя, они отомстят за се-бя тем людям, которые принудили их вступить в эту освященную ок-ружность, подобную тюрьме. Од-нако, Йидам, хотя его наружность может быть страшной и сил его следует остерегаться, – не опасен, потому что затворник заслужил его благосклонность. Следовательно, ему можно двигаться по отшельни-ческой обители, как угодно. Даже лучше, если он может перешагнуть порог и стать под открытым небом. Следуя совету своего учителя, уче-ник должен выяснить, будет ли бо-жество сопровождать его, когда он выйдет.
Эта задача труднее, чем все предыдущие. Видимая и осязаемая в полутемной обители, ароматной от курений, где действуют психи-ческие влияния, порожденные продолжительным сосредоточением мысли, – будет ли форма Йидама в состоянии существовать в совер-шенно другом окружении под сильным солнечным светом, выставленная воздействиям, которые вместо того, чтобы поддерживать её – будут действовать, как рас-творяющие агенты?
Снова происходит уменьшение численности среди учеников. Большинство Йидамов отказыва-ются последовать за своими по-клонниками под открытое небо. Они упорно остаются в темном уг-лу и иногда становятся гневными и мстят за себя, за непочтительные опыты, каким они подвергались. Странные несчастные случаи происходят с некоторыми отшельни-ками, но некоторые бывают успеш-ны в своем предприятии, и куда бы они не пошли, наслаждаются при-сутствием своего уважаемого по-кровителя.
– Вы достигли желанной це-ли, – говорит гуру своему торже-ствующему ученику. –Мне вас больше нечему учить. Вы заслужили благосклон-ность покровителя, более могуще-ственного, чем я.
Некоторые ученики благодарят ламу и, гордые своим достижени-ем, возвращаются в свой мона-стырь или устраиваются в отшель-ничество и проводят остаток жиз-ни, играя со своим призраком.
И наоборот, другие ученики, дрожа от ментальной агонии, про-стираются у ног своего гуру и при-знаются в некоем ужасающем гре-хе... Сомнения возникли в их умах, притом сомнения такие, что несмот-ря на все их напряженные усилия, они не в состоянии были их преодо-леть. Перед самим Йидамом, даже когда он говорил им или когда они касались его, – у них возникла мысль, что они видят лишь фантасмагорию, которую сами создали.
Учитель кажется огорченным этим признанием. Неверящий дол-жен возвратиться в свой цзанм-ханг и начать тренировку снова, чтобы победить свою недоверчивость, та-кую неблагодарную по отношению к Йидаму, оказавшему ему такую благосклонность.
Раз подорванная вера редко об-ретает твердую опору. Если бы не великое уважение, какое восточные ученики питают к своим гуру, не удерживало их, эти недоверчивые ученики, вероятно, уступили бы со-блазну отказаться от религиозной жизни, и их долгая тренировка окон-чилась бы материализмом. Но почти все из них продолжают, потому что, если они и сомневаются в реально-сти Йидама, то они никогда не со-мневаются в мудрости своего учите-ля.
По истечении некоторого вре-мени ученик опять повторяет свое признание. Оно даже более поло-жительно, чем в первый раз. Тут уже более нет речи о сомнении; он совершенно убежден, что Йидам создан его умом и не имеет другого существования кроме того, кото-рое он дал ему.
– «Это в точности то, что не-обходимо тебе понять». Учитель говорит ему: «Боги, демоны, вся Вселенная – только мираж, кото-рый существует в уме, возникает из него и погружается в него»... (Это заявление, постоянно повторяемое тибетскими мистиками).
Александра Давид-Неэль («Как нам сообщили в Синологиче-ском отделении ИННОН АН СССР, куда мы обращались, Александра Давид-Неэль родилась в Париже в 1868, более 20 лет она прожила на Тибете, где получила звание ламы. Давид-Неэль вышла замуж за ламу, с которым приехала в Европу. Её муж умер в 1955 году. Сама путешественница умерла в 1969 году. После смерти тело её сожгли, прах развея-ли над Гангом. Она является автором многих книг, однако на русский язык они не переводились»).
Далее Александра Давид-Не-эль снова повествует о своих опы-тах по созданию осязаемых мыслеформ.
«... я едва ли могу отрицать возможность приведения в зри-мость и оживление «ТУЛПА». Кроме того, что мне несколько раз представлялась возможность ви-деть мыслеформы, моя обычная не-доверчивость заставила меня про-изводить опыты самой, и мои уси-лия в этом направлении имели ус-пех. Чтобы избегнуть влияния на меня форм ламаистских божеств, которых я ежедневно видела во-круг меня на картинах и в виде дру-гих изображений, я выбрала для своего опыта наиболее незначитель-ный объект –невысокого роста жирного монаха веселого нрава.
Я заперлась в цзамсе и присту-пила к предписанным сосредоточе-нию мысли и другим обрядам. После нескольких месяцев монах-при-зрак был создан. Его фигура постепенно скрепилась и выглядела жи-вой. Он стал чем-то вроде гостя, жи-вущего в моей квартире. Тогда я пре-рвала свое затворничество и отпра-вилась в путешествие со слугами и палатками.
Монах включился в нашу пар-тию сам.
Хотя я жила под открытым не-бом, проезжая верхом каждый день мили, – иллюзия упорно сопутство-вала. Время от времени я видела это-го жирного «трапа» и не было необходимости о нем думать, чтобы он появился. Призрак совершал различ-ные действия, свойственные путе-шественникам, и которые я ему не приказывала совершать... Например, он шел пешком, останавливался, оглядывался кругом. Иллюзия боль-шей частью была зрительной, но иногда я ощущала как бы легкое трение об меня одежды, и однажды казалось, что чья-то рука прикосну-лась к моему плечу.
Черты лица, которые я держала в воображении, когда создавала при-зрак, – постепенно начали изменять-ся. Жирный круглолицый парень по-худел; лицо его приняло слегка на-смешливый, лукавый и злобный вид. Он стал беспокойнее и смелее. Коро-че, он ушёл из-под моего контроля.
Однажды пастух, принесший мне в подарок сливочное масло, видел этого тулпа в моей палатке и принял его за живого ламу.
Мне бы надо было предоставить этот феномен его собственной судь-бе, но присутствие нежелательного компаньона начало действовать мне на нервы, он превратился для меня в «дневной кошмар». Кроме того, я то-гда начала планировать свой поход на Лхасу и нуждалась в ума, поэтому я решила растворить этот призрак. В этом я преуспела только после шестимесячной тяжё-лой борьбы. Порождение моего ума цеплялось за жизнь.
Нет ничего странного в том фак-те, что я создала свою собственную галлюцинацию. Интересное заключа-ется в том, что в этих случаях мате-риализации другие люди видят созданные мыслеформы.
Мнения тибетцев расходятся в объяснении этого феномена: некото-рые думают, что при этом действи-тельно создается материальная фор-ма, другие же считают такое привидение только результатом внушения, мысли создателя воздействуют на других и заставляют их видеть то, что он сам видит».


Опубликовано: «Сибирский Пилигрим» №2(22) от 8 марта 2005 г.