Духовность как этическое понятие

[Времяон]

В этике традиционно рассматриваются такие базовые понятия, как мораль и право. О духовности упоминается как о всеобщем свойстве, качестве. На современном этапе развития этики духовность нужно выделить в отдельную область.
Можно заметить, что воля человека регулируется правом, моралью (нравственностью) и духовностью. Такое разделение позволит избавить мораль и право от иррациональности и трансцендентальности приписываемых им.
Духовность может потребовать от человека превышения права и нарушения морали (нравов). Для таких случаев необходимо выработать ограничительные критерии которые позволят отделить духовное от преступного.
Из истории нам известно много примеров, когда духовное воспринималось как преступное. Это жизненный выбор Сократа, Христа, Коперника, Джордано Бруно, Галилея, Гои и многих других. Сейчас возможность такого парадокса стала меньше, но ее не стоит исключать. Столь драматичное противостояние возникает в дегенеративных диктаторских обществах.
В отличие от морали и нравственности духовность предполагает не опору на чужой авторитет, не следование традициям, а творческое устремление, самостоятельный выбор и ответственность за него. Духовности присущ отрыв от сущего, того, что есть, и идеализированное заглядывание вперед, утверждение того, что должно быть.
Мораль и право есть «окаменевшая духовность» - время борьбы за нее минуло. Лишь по древним текстам мировых религий можно понять, что когда-то утверждение сегодняшних истин морали и нравственности было предметом духовной борьбы пророков, правителей и народов.
Духовность - это человеческая деятельность, направленная на поиск, раскрытие и утверждение целей и смыслов бытия, которые можно определить как «высшие цели». Косвенным образом духовность может изучаться через рассмотрение целесообразности устремлений людей.
«Высшие цели» всегда были предметом религий. Язычество, поклонение культу предков, из которого вышло все человечество, отличалось мифологичностью мышления и не имело развитых представлений о цели жизни. Брахманизм и иудаизм являются религиями подчинения. В них не говорится, зачем человек живет. В них лишь даются указания, как нужно жить, чтобы выжить.
Целесообразность жизни человека начинает рассматриваться в философских системах Сократа, Эпикура, Платона, Аристотеля. Они решали задачу, как помочь человеку стать счастливым. И для этого Сократ, например, говорил о новом уровне целесообразности: «добродетель это знание», путь к счастью лежит через познание.
Причем, вначале речь шла о достижении индивидуального счастья. И только потом пришло понимание, что человек - существо коллективное, и быть счастливым может только в коллективе.
Цель жизни появляется в таких религиях как христианство и буддизм - это счастье человека. Но буддизм, стремящийся к "нежеланию", к нирване можно считать антидуховным учением, ибо человек не может быть творцом без любовной привязанности к миру. Стремясь к покою, нельзя быть познающим субъектом.
Религии подчинения тоже трудно считать духовными, неслучайно их основные положения носят запретительный характер. При этом остается неясным, что же делать человеку. Поэтому во времена Христа в Иудее было много людей, страдающих "расслабленностью" - кризисом воли, при котором они не могли ничего делать.
Некоторые религии (буддизм, язычество) оказались плохо совместимыми с научным прогрессом. Можно предвидеть растворение их наработок в социальных институтах, в культуре, а затем и исчезновение. Они уйдут незаметно. Более драматичным, насыщенным злобой будет уход религий подчинения. Это не кризис духовности, а ее развитие. Задача философии сделать этот переход менее болезненным.
Этические конструкции древних религий говорят об отчаянии найти в мире стабильную разумность, справедливость. Поэтому религии указывали, что все это будет в другом - лучшем мире. Это было отчаяние духа - кризис духовности, который продолжается. Христианство способно преодолеть это отчаяние.
Кризис духовности непосредственно связан с проблемами аксиологии: проблема природы ценностей; проблема ценностных абсолютов и их критериев; проблема понимания и усвоения ценностных смыслов; вопрос о соотношении национальных и общечеловеческих, личных и коллективных ценностей и т. д.
Кризис целеполагания в этике связан также с именем Канта, у которого вся область нравственности, долженствования, свободы, нравственного идеала представляет собой некую сверхъестественную и даже сверхбожественную реальность, о которой наука может лишь догадываться на основании косвенных свидетельств - внутренних переживаний.
Проблему морального поведения можно решить через представление о разумности и решимости следовать ему.
Рассмотрим несколько ситуаций.
Человек не видит разум мира и не следует ему.
Не видит, но в силу, каких-то причин, следует ему.
Видит и не следует.
Видит разум мира и следует ему.
О моральности первых двух вариантов невозможно говорить, как невозможно говорить о моральности животных - разума не имеющих. К сожалению, во вторую категорию попадают и люди, слепо верящие в какую-нибудь религиозную доктрину, за что они часто удостаиваются справедливой критики. Следование разуму из страха и корысти также выглядят некрасиво.
Представителей третьей категории следует назвать преступниками.
И только представители четвертой категории являются моральными людьми, (людьми морали).
Человек верующий (знающий) может быть моральным, если поступает в соответствии со своими представлениями.
Моральность изначально присущая человеку, по Канту, не сущестует - человек верит не в силу моральности, а в силу достаточной развитости своего ума, достаточной для того, чтобы охватить разумность, системность мироздания.
Моральность человека можно поставить в зависимость от его кругозора.
Человек эгоистичный - человек, который постиг разумность только интересов своего эго.
Человек общественный - постигший разумность общества.
Человек может верить в коллективный разум вневременного богочеловечества и Бога. Именно таких людей называли верующими, религиозными, духовными.
В зависимости от своей веры человек может налагать на себя определенные правила поведения, жизненные принципы.
Смыслы и цели человеческой жизни постоянно должны подвергаться философскому анализу:
Онтологическому. Рассматривающему, какие духовные цели существуют в мире? Какие суждения об этих целях являются истинными?
Эпистемологическому. Выясняющему, каким образом человеческие существа могут получать истинные знания о целях и смыслах жизни? Как они могут оценивать надежность полученных в результате научного исследования данных? Каковы условия осуществления смыслов?
Социологическому. Изучающему, в какой степени истинное знание о духовных целях и смыслах в каком-либо конкретном обществе подвержено влиянию социальных, экономических, культурных и идеологических факторов или определяется ими? Этот же вопрос встает и применительно к ложным целям, которые ошибочно полагаются истинными.
На протяжении всей своей жизни человечество вырабатывает цели и ценности существования. Жизнь, сама по себе, вне зависимости от каких бы то ни было обстоятельств и условий, является важнейшим онтологическим смыслом для человека.
Далее идет следующий уровень смыслов (или целей), отвечающих на вопрос: «для чего?». Жизнь «для себя» (своего тела, своего эго), продления жизни рода. Жизнь для кого-то (любимого, семьи, общества, Бога.). Познание и самопознание, творчество. Духовными целями, в различной степени, считаются все, кроме жизни «для себя».
Подходя к эпистемологическому анализу смыслов, мы должны обратиться к науке и религиям, выстраивающим свои иерархии ценностей.
Людям присуще стремление жить интересами тела и рода. Религии всегда пытались сместить интересы людей от животной жизни к целям познания и самопознания, к творчеству (для Бога).
Одна из основных гносеологических проблем духовности заключается в решении вопросов: "Есть ли Бог?", "Каким Бог может быть, если исходить из объективных данных о мире?", "Каковы должны быть взаимоотношения человека и Бога?"
Ответы на эти вопросы в виде религиозных концепций возникали стихийно, отвечая, наверное, каким-то общим представлениям их создателей о разумности. Так как их познание было невозможно, то возникало "требование веры", появлялся феномен веры как "заменяющего" знание и понимание. Но, со временем, религиозные концепции проходят социальную проверку влиянием на людей, их адаптацией в обществах. Религии, концепции которых можно было понять, оказывались в выигрышном положении.
Сегодня эпистемология мало что может сказать о реальности целей, предлагаемых различными религиями, но можно заметить, что на протяжении истории человечество избавляется от экстремистских, людоедских взглядов. Схемы мироустройства, включающие жертвоприношения, служение темным силам, сатанизм оказываются на задворках цивилизации, маргинализируются в обществе.
Освобождение человечества от людоедских смыслов выражается в крушении тиранических общественных образований, в распространении и развитии обществ, исповедующих смыслы человеколюбия, уважения к каждому человеку, оказывающих помощь развитию людей. Религии стараются выявить свои человечные стороны, соревнуются в демонстрации "любви к человеку".
За различными взглядами на жизнь стоят группы людей, преследующих свои интересы. Изучение их должно стать социальной составляющей анализа духовности.
Тут представляется возможным составить лишь общую схему. Подробный социальный анализ смыслов должен быть предметом научных исследований социологов. Они должны выяснить, кто мешает процессам осмысления жизни и передачи смыслов, кто помогает?
Общественная жизнь предков, поколений людей, которые имели определенные нравы и обычаи, становится предметом наблюдения. Из них молодежь черпает цели и смыслы собственного существования, а иногда и антицели – то, что отбрасывается как что-то пройденное, изжитое, неинтересное.
Средствами передачи смыслов являются: бытовая культура, литература, искусство, музыка. Огромный пласт духовного мировоззрения содержит в себе язык народа. Он дает человеку основу его мышления, закладывает элементы его будущих идей.
Искусство и литература стремятся запечатлеть жизнь, фиксируют события для дальнейшего осмысления. Возникают мораль – жизненаучение, этика – учение о достижении блага (духовности). Собрания книг, библиотеки становятся средоточием мыслительной деятельности народов.
Внутри общества возникают различные религиозные организации, пропагандирующие различные смыслы жизни, определяемые ими как высшие, сверхценные.
Спорт, музыка, архитектура. В них проявляется соревновательность, стремление достичь большего мастерства.
Появляются театр и кино. Духовность, как система смыслов, проходит следующие стадии: фиксацию, моделирование, исследование – соответственно: классику, модерн, постмодерн.
Важнейшим современным источником формирования целесообразности стала наука. Духовность определена нами как высшая целесообразность, а современный мир старался опираться на рациональность, выраженную в науке. В рациональности тоже присутствует целесообразность, но она ограниченна, в силу ограниченности современной науки, а в силу лицемерия заинтересованных людей она, зачастую, принимает уродливые формы. Через такую рациональность человечество пришло к плохой экологии.
Человечество, перейдя от метафизики к науке, отказывалось от исследования религиозных теорий происхождения и назначения существа мира, от познания внутренних причин явлений, скрывшихся за терминологией, и стремилось к изучению законов протекания процессов.
Такой отказ, вызванный объективными познавательными трудностями, привел к инфляции ценности поиска смыслов человеческого существования. Где-то стали считать, что поиск смыслов не важен, а где-то, что их вообще нет. Таков печальный итог развития науки.
Ценности в культурах многих народов во многом базировались на мифах. Наука отвергла многие мифы, а вместе с ними и ценностные ориентиры, не предложив пока других.
Духовность проявляется только в разумном, а это требует системности, следовательно, полностью раскрыта она может быть только в системе.
Какой мерой при этом взвешивать интересы разных людей? Как сравнивать различные ценности? Может быть, они и несравнимы, но, принимая решения, люди должны хотя бы знать о них.
Целесообразность может проверяться путем исследования ее крайних критических проявлений. Можно назвать это «методом доведения до абсурда». Обычно, этот метод позволяет выявить нежизнеспособные цели.
Ярким примером такой проверки, примененной к «советским целям», является творчество А. П. Платонова «Котлован», М.А. Булгакова «Собачье сердце», А.И. Солженицына «Архипелаг Гулаг» и многих других.
Сегодня наука, особенно социальная, нуждается в духовности! Философия науки определяет современный этап развития науки, как «неонеклассику», в которой основное значение должна приобрести аксиология. В науку должны войти человеческие ценности, и источником их могут стать духовные наработки человечества. Для этого они должны быть тематизированы, систематизированы, обобщены и изучены на уровне методологии и теории.
Всякое рациональное предложение должно проходить экспертизу на "высшую целесообразность". Это учет интересов всех людей, а не только тех, кто извлекает из проекта прибыль. Необходим также учет интересов будущих поколений. Это учет не только требований материального благополучия, но и беспокойство о здоровье, экологическом и моральном комфорте.

Вадим Емельянов.