Начала работу выставка «Свен Сааг. Художник и его мастерская»

[Igor Prolis]

Источник

4 февраля в Музее-институте семьи Рерихов в рамках проекта «Балтийский культурный треугольник» начала работу выставка эстонского художника Свена Саага (г. Таллинн). Будут представлены 4 работы из серии «Детство» и многочисленная графика художника. На торжественное открытие, которое состоится 6 февраля в 15 часов, приедет сам автор. Будут проведены мастер-классы, где Свен Сааг поделится своими методами художественного творчества. Творчество Саага - своеобразная работа человеческого подсознания над образами, дорогими с детства. По словам художника, он ощущает себя скульптором, который слой за слоем снимает краску и выявляет знакомые с детства образы, в то время как источником вдохновения он ощущает эмоциональную основу творчества Н.К.Рериха. Так появляются интересные, причудливые по форме, но понятные и близкие всем по содержанию произведения абстрактной живописи художника.
Выставка продлится до 1 марта.

НЕАБСТРАКТНЫЙ ВОЛШЕБНИК-НЕВИДИМКА

«От реализма могут быть пути, но абстракция — тупик», – записал в 1943 г. Н.К. Рерих в очерке “Культура”. Творчество Свена Саага – неабстрактно, несмотря на кажущуюся связь с современными поисками формы и цвета, привычно ассоциируемыми с абстракционизмом. Почему? Да потому, что в его творчестве нет холодности, нет выхолощенности интеллектуализма, нет рассчётливого позитивизма, но есть тепло, искры, мерцания Света Вечности. В его живописи мы видим обращение к реальной жизни его души, интроспекцию, погружение в его память, настойчивую попытку опереться на незыблемые основы детства – на то, что в детстве открывалось бесконечным, вечным и прекрасным.

Нам необходимо обращаться к чему-то в прошлом, что преображает и наполняет нашу жизнь смыслом в настоящем. Так поступает и эстонский художник Свен Сааг, словно выскабливая из пространства своего подсознания образы детей и родителей, бабушек, бабочек, цветов, сферических энергетических шаров (мыслительных «шаровых молний»). Обращаясь к чувствознанию Н.К Рериха, он стремиться освоить «ту простую истину, что лишь отдавая мы получаем и жертвуя мы обогащаемся» (Н.К. Рерих. «Преображение жизни». 1931 г.). И он жертвует натурализмом ради светящейся золотом или охрой как дионисиевские и грековские фрески древнерусских храмов «завесы Времени», из-за которой к нам «выходят» для монолога, а может быть и диалога, его наивные люди прошлого – своеобразные «ёжики в тумане». При этом написанный им «туман» – не дурман ложной мистики, а возможность прикоснуться к Реальности «не только в узко материальном значении, но и во всем том истинном богатстве, источником которого является дух» (Н.К. Рерих. Там же). Свен Сааг физиологичен настолько, насколько требует от него затронутая им «физиология духа». И в каждой своей работе он вновь и вновь проходит свой отрезок пути европейского искусства от абстракционизма к реализму («возвращение к правде жизни»), творчески вдохновлённый тем практическим жизненным началом, которое, по мысли Н.К. Рериха, «привлечёт абстракцию в действительность».

Отбрасывая мелочи наростов, он выявляет одну-две, реже больше, фигуры или реальные «фразы» природы, наполненные для него конкретным жизненным содержанием в прошлом, и усиливает то, что вычищено, выявлено им из красочного холста своим внутренним переживанием-воспоминанием-видением, что обращено к невидимому миру Духа, что неимоверно усиливается в высших слоях Тонкого мира при действенной молитве, что соединяется в творческом порыве-экстазе с Неделимым и Единым, и может вместе с апостолом повторить: «Лучше пять слов сказать умом, нежели тьму слов языком». Только в случае со Свеном Саагом апостольские слова лучше было бы перефразировать так: «Лучше на холсте выявить крупной кистью и шпателем пять образов, нежели десятком тонких кисточек тьму деталей и подробностей бытового натурализма». Он ни в коем случае не оставляет действительные ценности своей души в отвлечённости, но ищет способ оберечь их в своей памяти от забвения. Создавая холсты, он даёт возможность зрителю неотложно заглянуть в себя и применять духовные ценности, присущие каждому по-своему, без предрассудков. Вот почему здесь перед нами не «перенос действительности в абстракцию», ставший, по выражению Н.К. Рериха, одним из самых «прискорбных преступлений против культуры» («Держава Света». Гималаи, 1930 г.), а, напротив, попытка призвать абстракцию к действительному созиданию, причём попытка, обозначенная семантически понятными современникам-абстракционистам приёмами. И здесь нет уступки хаосу – здесь рука друга, протянутая с сокровищем, а не сжатая в кулак.

«Истинный реализм отображает сущность вещей. Для подлинного творчества реализм есть исходное восхождение. Иначе всякие паранойные тупики не дают возможности новых нарастаний. Без движения не будет и обновления, но новизна должна быть здоровой, бодрой, строительной.
Упаси от абстрактных закоулков. Холодно жить в абстрактных домах. Не питает абстрактная пища. Видали жилища, увешанные абстракциями... Жуткие предвестники! Довольно! Человечество ищет подвига, борется, страдает... Сердце требует песнь о прекрасном. Сердце творит в труде, в искании высшего качества» (Н.К. Рерих. «Героический реализм». 1 января 1944 г.).
Эти слова Н.К. Рериха призывают идти художника и нас ещё дальше к великой Реальности. Лишь духовная Реальность подскажет, что такое жизненная цель, жизненная сила, где истоки взаимоуважения человеческого достоинства.

Свен Сааг, с таким пиететом и восхищением воспринимающий наследие Н.К. Рериха, неоднократно объяснявший себе и зрителям свои «эмоции», «движения души», вызванные созерцанием его полотен, среди суматохи жизни, среди моря нерешённых социальных проблем крепко держит перед собой «зажжённые в веках факелы мира». Он словно волшебник-неведимка стоит за гранью холстов, но очень близко к изображённым им людям, и держит светильник своего сердца перед алтарём Вечной Памяти. Изучая себя, восхищаясь выхваченному из мрака или из золотистой пелены-завесы Времени, он становится истинным сотрудником эволюции, и, быть может, в сверкающих лучах своего детства дерзает обрести «озарение истинного знания». Он ищет знания о прошлом, опирающегося на реальное понимание и терпение. Он верит, как и Н.К. Рерих, что «из этого источника исходит великое взаимопонимание, высшая Красота, просвещённость и вдохновение для объединения». И, как и Н.К. Рерих, его наставник в духовном самопогружении, он учится ценить просвещённый позитивизм и конструктивизм, и мечтает осчастливить будущие поколения, «превращая смутные абстракции в благую реальность» (Н.К. Рерих. «Культурное Единение»).

Владимир Мельников,
23.01.2009