Когда вы стоите на моем пути, Такая живая, такая красивая, Но такая измученная, Говорите все о печальном, Думаете о смерти, Никого не любите И презираете свою красоту - Что же? Разве я обижу вас?
О, нет! Ведь я не насильник, Не обманщик и не гордец, Хотя много знаю, Слишком много думаю с детства И слишком занят собой. Ведь я - сочинитель, Человек, называющий все по имени, Отнимающий аромат у живого цветка.
Сколько ни говорите о печальном, Сколько ни размышляйте о концах и началах, Все же, я смею думать, Что вам только пятнадцать лет. И потому я хотел бы, Чтобы вы влюбились в простого человека, Который любит землю и небо Больше, чем рифмованные и нерифмованные речи о земле и о небе.
Право, я буду рад за вас, Так как - только влюбленный Имеет право на звание человека.
Сколько ни говорите о печальном, Сколько ни размышляйте о концах и началах, Все же, я смею думать, Что вам только пятнадцать лет. И потому я хотел бы, Чтобы вы влюбились в простого человека, Который любит землю и небо Больше, чем рифмованные и нерифмованные речи о земле и о небе.
Кстати это стихотворение - очень примечательно своей историей и героиней которой оно посвящено. Можно прямо сказать, что именно в данном случае поэт очень сильно ошибся....
Болезнь Пегги Маккей Стихи для детей, Сильверстайн Шэл, пересказ с английского Григория Кружкова
Мама, я нынче совсем заболела, В школу сегодня идти не могу: Тело моё, как червяк, ослабело, Тошно на сердце и мутно в мозгу. Пальцы трясутся, и чешутся ножки, Зябко снаружи и жарко внутри, Перед глазами какие-то мошки, Сыпь на груди, на ушах волдыри. Лоб мой пылает — плохая примета, Температура сто сорок в тени. Гланды опухли: мне кажется, это Связано с вывихом левой ступни. Плюнуть хочу, а никак не плюётся, Рот пересох, и ввалился живот, Стукнешь коленку — во лбу отдаётся, Шею надавишь — в лодыжке кольнёт. Вся я желта, как лимонная долька, Даже глаза поразъехались вкось, Волосы лезут: вон вылезло сколько! В ухе какая-то дырка насквозь. Видно, скрутила меня лихорадка: В пятки — ангина, в желудке — прострел, В общем... да что я — «желудок и пятка»? Нос, как полено, одеревенел! Мама, ни пить мне, ни есть неохота, Это, наверное, аппендицит... Что ты сказала? Сегодня — суббота?! Странно, уже ничего не болит.
Когда твой друг на глас твоих речей Ответствует язвительным молчаньем; Когда свою он от руки твоей, Как от змеи, отдернет с содроганьем; Как, на тебя взор острый пригвоздя, Качает он с презреньем головою, — Не говори: «Он болен, он дитя, Он мучится безумною тоскою»; Не говори: «Неблагодарен он; Он слаб и зол, он дружбы недостоин; Вся жизнь его какой-то тяжкий сон»... Ужель ты прав? Ужели ты спокоен? Ах, если так, он в прах готов упасть, Чтоб вымолить у друга примиренье. Но если ты святую дружбы власть Употреблял на злобное гоненье; Но если ты затейливо язвил Пугливое его воображенье И гордую забаву находил В его тоске, рыданьях, униженье; Но если сам презренной клеветы Ты про него невидимым был эхом; Но если цепь ему накинул ты И сонного врагу предал со смехом, И он прочел в немой душе твоей Все тайное своим печальным взором, — Тогда ступай, не трать пустых речей — Ты осужден последним приговором.
Моё внимание привлекла одна современная песня, которую встретила случайно на просторах ю-туба. Мне её хотелось слушать ещё и ещё. Не поленилась, сделала подстрочник, а Р. Василиади, моя подруга, - поэтический текст:
Василис Михайлидис (1849-1917)
Воображение моё тебя рисует непрестанно. Ах, дева юная, ну как тебя забыть? Глубокие ты нанесла мне в сердце раны. Теперь оно и день, и ночь болит. И тысячи забот своих без сожаления оставив, Мой ум бежит к тебе, остановившись там, Где страсть, как яд змеи, меня сжигает, Усиливая боль моих сердечных ран. Их отражение в лице моём ты столько раз читала, Когда я, бледный, снисхождения просил... Ты только слово тёплое бросала, И уходила боль, и расцветал весь мир!
И пусть моя любовь к тебе ошибка, но она Природою дана, и мне не устоять! Сам Бог Любви ко мне послал тебя, А как Творцу могу я отказать? Его послушник я! Священны для меня Его законы. И если жизнь потребуешь мою, Возьми её! Я вены для тебя открою, И смерть с великой радостью приму! Ты - Ангел самого Творца, пославшего любви великий дар, И в сердце поместив моё, как в храм. Любовь, что в нём пылает, как пожар, Ах, дева юная, тебе одной отдам!
__________________ 4.568. Нет пути к Беспредельности без ощущения окружающего.
Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятение всех. Будь сам собой наедине с Вселенной, А маловерам отпусти их грех. Пусть час не пробил - жди не уставая, Пусть лгут лжецы - не снисходи до них, Умей прощать, и не кажись прощая, Великодушней и мудрей других. Умей мечтать, не став рабом мечтаний, И мыслить, мысли не обожествив, Равно встречай хулу и поруганье, Не забывая, что их голос лжив; Останься тих, когда твое же слово Калечит плут, чтоб уловлять глупцов, Когда вся жизнь разрушена и снова Ты должен вновь все воссоздать с основ. Умей поставить радосно, в надежде, На карту все, что накопил с трудом Все проиграть и нищим стать, как прежде, И никогда не пожалеть о том; Умей принудить сердце, нервы, тело Тебе служить, когда в твоей груди Уже давно все пусто, все сгорело, И только воля говорит:... Иди! Останься прост, беседуя с царями, Останься честен, говоря с толпой, Будь прям и тверд с врагами и друзьями, Пусть все в свой час считаются с тобой: Наполни смыслом каждое мгновение, Часов и дней неуловимый бег - Тогда весь мир ты примешь, как владенье, Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
Настоящее счастье гнездится в простом: В том, как он каждый вечер приходит с работы, Как она наполняет уютом их дом, И как вместе они каждый вечер субботы.
Как она беспокоится, ел ли в обед, Как ему интересно, о чем она пишет, Как она разрешает не выключить свет, И как он соглашается сделать потише.
Как они строят планы на день и на год, Как они иногда не мешают друг другу, Как все в общем и целом неспешно идет По однажды легко заведенному кругу.
Что же в этом чудесного? Это же быт! Здесь кастрюли гремят и скрипят половицы. Да, но именно здесь и возможно любить И друг друга читать до последней страницы.
Мария Кунина
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
О Азия! тобой себя я мучу. Как девы брови, я постигаю тучу. Как шею нежного здоровья. Твои ночные вечеровья. Где тот, кто день иной предрек? О, если б волосами синих рек Мне Азия покрыла бы колени И дева прошептала таинственные пени, И тихая, счастливая, рыдала, Концом косы глаза суша. Она любила! Она страдала! Вселенной смутная душа. И вновь прошли бы снова чувства, И зазвенел бы в сердце бой: И Мохавиры, и Заратустры, И Саваджи, объятого борьбой. Умерших их я был бы современник, Творил ответы и вопросы. А ты бы грудой светлых денег Мне на ноги рассыпала бы косы. «Учитель,— мне шепча,— Не правда ли, сегодня Мы будем сообща Искать путей свободней?»
И, слывя знатоком чего-то Возвышенного и загадочного, Он знал, что его работа - Производить впечатленье То ли професора музыки, То ли поэта упадочного, То ли сфинкса, на чьи вопросы Не ответив, умрет поколенье.
Обожанье он брал, как взятку, За все - за седые кудри, За кашель, за остроумье Парадоксов, за желчи пламя, И за бархатную крылатку, И за то, что мозги он пудрил, Предсказуя, как Нострадамус, Все, чтов жизни случится с вами.
И, взглянув на мои пятнадцать, Он сказал мне, что я - скрипачка И что нечего сомневаться - Я прославлюсь на полвселенной: Денег - тачка, поклонников - пачка, В тридцать лет я умру от сердца, И останется на пластинках Мой талант необыкновенный.
Ох, я стала над ним смеяться, Потому что была подросток,- В этом возрасте не боятся Надерзить правотой обидной! Нет, сказала я, не скрипачкой, А поэтом я буду просто, И от злости он чуть не лопнул, Хоть и был человек солидный!
Но слывя знатоком чего-то, Идеального и астрального, Надо помнить, что эта работа - Производить впечатленье - Называется фармазонством, А у подростка нормального Нюх на это дело породистый, Как на всякое растленье.
И тогда мой факир набросил Свою бархатную крылатку! И все то, что в любви мне будет, Он предрек, изчезая в тучах. Завела бы тогда я скрипку!.. Порвала бы тогда тетрадку!.. Ведь последнее предсказанье Было из наихудших!
И оно совпало случайно С грубой силою обстоятельств, И оно случайно совпало С нежной силою обольщений. И предстало оно случайно Не последним из доказательств, Что поэзия - планом выше И что сила ее священней!
У тобі грає циганська музика, якесь безкінечне радіо, У твоєму голосі — неіснуючі материки, на яких живуть кочові племена. Вісім демонів рвуться тобі з очей, аби повизбирувати Пахучі зернята кави, аби станцювати навколо вогнища. Між твого волосся надимаються паруси, дерев’яні щогли, Скриплять старі велосипедні колеса, із твоїх губ Можна збирати пісок і водорості, луску риби і древні монети. У твоїх руках — старовинні мапи і кольорові метелики, Фрукти й індійські прянощі, браслети зі слонової кістки. Серце твоє — сурма на замковій вежі, опівнічні лови, погоні, Сотні свічок, канделябри і мідні бильця королівського ложа. Шкіра твоя — дзеркала, оксамит і олія зелених оливок, Персики й сливи, налиті сонцем, вино із потрісканих амфор. Дотик твій вартий битви, пісні або молитви, лиш на гірських Вершинах квіти подібні знайдеш, сни маєш сплетені з хвої, Вітру і ніжних обіймів.
Не жди приказа! Не сиди, Ссылаясь на покой! Вперед! Сквозь ветры и дожди И вьюги волчий вой! Оставь удобства и уют — Пока ты молод — в путь! Когда отходную споют, Успеешь отдохнуть! Будь честен, смел, не замечай Насмешек и помех. А будешь старшим — отвечай Не за себя — за всех! Тот, кто ошибок не имел, — В безделии зачах — Он груза жизни не посмел Примерить на плечах! Каков бы ни был твой удел — Удачен или плох, Все ж помни: меру твоих дел Оценит только Бог!