Хроники Амбера

[Djuley]

Роджер Желязны "Хроники Амбера"

А не почитать ли вам, эдак, на сон грядущай, у каминька, накрывшись пледом, о деяниях благородного Кевина(Корвина), принца дома Оберона?
Будут реплики? Не возражаю, даже напротив. :P

[MATRIX]

Прочитал в феврале. Только я катал его с фензин.ру. Первые пять книг особенно понравились.

[Djuley]

Книга начинается с того, что Кевин очнулся на больничной койке, в гипсе и амнезии(потеря памяти). Всё это было следствием автоктастрофы, подстроенной его родичами по королевской крови. Тем не менее (он же принц Амбера), всеми правдами и неправдами он бежит из госпиталя и оказывается в доме своей сестры Флори:

Когда я проснулся на следующее утро, ее в доме не было, записки мне она
тоже не оставила. .........................И раз так случилось, что я остался хозяином дома, я решил вернуться в библиотеку
и глянуть, что там можно разузнать. Да, кроме того, я люблю библиотеки. Мне в них очень уютно, я
всегда чувствую себя в безопасности за стеной слов, красивых и
мудрых. Я всегда чувствую себя лучше, когда сознаю, что осталось ещё что-то, сдерживающее тени в этом мире.

Кевин и его брат Рендом, выехали на встречную полосу и чуть не врезались в бензовоз:

Грузовик был мощным бензовозом. На борту его было написано большими
красными буквами ZUNOCO, а внизу, помельче, девиз: "Мы ездём по всяму мюру!"
Когда я вышел из машины и попробовал извиниться перед подошедшим водителем,
он покрыл меня матом. Это был внушительный гражданин, ростом с меня, но
сложенный, как пивная бочка. В руке у него был зажат большой гаечный
ключ.
-- Послушайте, я ведь извинился, -- сказал я ему. -- Чего вы еще
хотите? Никто не пострадал, и машины тоже целы.
-- Таких кретинов и близко нельзя подпускать к рулю! -- взвыл
он. Вы -- угрыза !

В Тени( В одном из Миров ) где водятся ящеры, у автосервиса:

.... -- А мои деньги здесь годятся?
-- А ты посмотри на них.
Я открыл бумажник. Он был туго набит оранжевыми и желтыми купюрами с
римскими цифрами на углах и инициалами "Д.К."
Он ухмыльнулся, глядя, как я разглядываю купюры.
-- Вот видишь, я позаботился обо всем.
-- Ну и чудо. Между прочим, я проголодался.
Мы стали оглядываться вокруг и увидели взирающего на нас изображение человека, который совсем рядом продавал " кентукковые жжёренные ящщеркины окорочка". Реклама горела неоном.
Земляничный нос пошаркал ногой по какому-то бугорку на земле, чтобы
сравнять его, повесил брезентовый шланг, подошел к нам и сказал:
-- Восемь Драхум Кроликов.

Мда, вот думал, спокойненько скопирую текст с эл. книги, но оказалось что в инете перевод насколько более полный - настолько и более блеклый. Весь каллорит теряеться. Приходиться править с бум.книги.

[Djuley]

Сообщение от MATRIX

Прочитал в феврале. Только я катал его с фензин.ру. Первые пять книг особенно понравились.

А я вот, по второму разу взялся и по ходу дела, цитатки подкидывать....
Matrix, подкинте пожалуйста ссылочку фензин.ру, сравню с переводом в библ. Мошкова.

[Djuley]

Кевин, его брат Рендом и сестра Дайрдре оказались в подводном городе Ратн-Я, зеркальном отражении Янтаря( Амбера ) - вершины Мира, притчины Вселенной.
В Ратн-Я находиться магический лабиринт <Образ>, который так-же являеться зеркальным отражением Образа в Янтаре. Что-бы вернуть память о себе как о принце Янтаря, Кевин должен пройти нелёгкое испытание, пройти через Образ. И вот, во время прохождения он вспоминает:-

Янтарь!
Идти снова было легко, когда я вспомнил .
Эмбер был самым великим городом, который когда-либо существовал или будет существовать. Янтарь был всегда и всегда будет, и любой другой город, где бы он не нходился, когда бы он ни существовал, был всего лишь Отражением одной из Теней Янтаря в одной из его фаз. Янтарь, Янтарь, Янтарь! Я помню тебя. Я никогда тебя больше не забуду. Я думаю. в глубине души я и не забывал тебя никогда все эти долгие века, пока я путешествовал по Отражению Земля, потому что часто по ночам сны мои тревожили видения твоих зеленых и золотых пиков, башен, твои разлетающиеся террасы. Я помню твои широкие улицы и проспекты, цветов золотых и красных. Я помню сладость твоего воздуха, башни, дворцы; все прелести, которые в тебе были, есть и всегда будут. Эмбер, бессмертный город, давший частицу своей жизни городам в мире, я не могу позабыть даже в тот день, в Образе Ратн-Я, когда я вспомнил тебя в отражении стен, освежённый первым хорошим обедом после голода и любовью Мойре,но ничто не может сравниться с тем счастьем и любовью, которые я испытал, вспомнив тебя, и даже сейчас, когда я стою, созерцая Двор Хаоса, рассказывая эту историю единственному человеку, который ее слушает с тем, чтобы он, может быть, повторил ее, если захочет, чтобы хоть рассказ этот остался жить после того, как я умру здесь; и даже сейчас я вспоминаю тебя с любовью, о город, в котором я был рожден, чтобы властвовать.
Еще десять шагов, затем искрящаяся филигрань огня возникла передо мной. Я наблюдал за ней, а пот струился с моего тела и быстро смывался водой.
Я был на грани срыва, на какой-то тонкой грани, что даже воды комнаты, казалось, стали двигаться непрерывным потоком в моем направлении, грозя смыть меня, унести из Образа. Я боролся изо всех сил, сопротивляясь. Инстинктивно я знал, что уйти из Образа до того, как я прошел его весь, означает верную смерть. Я не осмелился оторвать взгляд от того огня, который переливался передо мной, не осмелился оглянуться назад, чтобы посмотреть, много ли прошел и сколько мне еще осталось.
Поток ослаб, и новые воспоминания вернулись ко мне, воспоминания о моей жизни принца Амбера. Нет, я не стану вам о них рассказывать, не просите; они мои -- жестокие и разгульные, благородные и ... воспоминания моего детства в великом дворце
Эмбера, над которым развевалось зеленое знамя моего отца Оберона с белым
единорогом, поднявшимся на дыбы.
Рэндом прошел через Образ.
Даже Дейдра прошла через него. Значит, я, Кевин, пройду его вне всяких сомнений, каким
бы ни было сопротивление. Я вышел из филигранного столба огня и пошел по
Великой Кривой. Силы, формирующие Вселенную, упали мне на плечи, и вбили меня в своё подобие.

Думаю, прохождение через Образ, это посвящение, обретение своего истинного <Я>.

[MATRIX]

Сообщение от Djuley

А я вот, по второму разу взялся и по ходу дела, цитатки подкидывать....
Matrix, подкинте пожалуйста ссылочку фензин.ру, сравню с переводом в библ. Мошкова.

http://fenzin.org/library/author/330

[Djuley]

Сообщение от MATRIX

http://fenzin.org/library/author/330

Спасибо.
Но это примено то-же самое( перевод ). Мне больше по душе перевод Ян ЮА, который я привёл в цитатах выше. Его стиль более сжатый но в то-же время и более художественный, думаю, акцент больше на смысловое и эмоциональное содержание чем на букву. Почти час рылся в сети но так и не нашёл перевода Ян ЮА в эл. виде.

[Djuley]

Кевин рассказывает о придворном менестреле, который тайно приноисл ему в камеру передачи, потдерживал морально и физически.

Я помнил Рейна ребёнком. К тому времени я был уже взрослым, а
он был кандидатом на место придворного шута. Тощее мудрое дитя. Люди
обманывали его слишком часто. Вотм числе и я. Но я писал музыку, сочинял
баллады, а он достал себе где-то лютню и научился на ней играть. Скоро мы
уже пели на два голоса, и всем нравилось, и вскоре я полюбил его, и мы
стали репетировать вместе, практикуясь и в воинских искусствах. Он был очень
неуклюж, но я чувствовал что-то вроде раскаянья за то, как
обращался с ним раньше, поэтому я фальшиво хвалил его, когда только мог, да
и к тому же научил его владеть клинком. Я никогда не жалел об этом, да и он,
по-моему, тоже. Через некоторое время он стал придворным менестрелем Янтаря.
Я называл его своим пажом, и, когда началась война против
тёмных тварей из Тени, называвшейся Обитель Оборотня, я сделал его своим
оруженосцем, и мы поехали на войну вместе. Я посвятил его в рыцари на поле битвы
у Водопадов Джоунс, и он заслужил это посвящение. Он продолжал писать и сочинять
музыку, пока не превзошел даже меня. Цвет его одежд был кармином, а слова
-- золотом. Я любил его, как двух-трех друзей в Янтаре, хотя
никогда не думал, что он пойдет на такой риск ради меня. Я думал, что никто не пойдёт
Я сделал еще несколько глотков и закурил вторую сигарету в его
честь. Он был хорошим человеком. Я подумал,
долго ли он продержится при этом дворе?

[Djuley]

Корвин взирает на свои порождения. Порождения проклятия врагу:-

Над лесом висел туман. Это был холодный, мокрый
туман, который, казалось, прилипал к вершинам низкорослых деревьев. Деревья
были черными, и ветви их переплетались вместе, как скрюченные пальцы
паралитиков. Среди них мелькали какие-то непонятные черные животные, и по
внешнему виду я понял, что это были не птицы. Может быть, летучие мыши?
Какое-то злобное присутствие чувствовалось в этом лесу, и неожиданно я
понял, что это.
Все это я сделал своим проклятьем. Я переродил мирную Гарнатскую Долину
в то, что она сейчас собой представляет; это был символ моей ненависти к
Эрику и всем тем, кто сражался за него, позволил ему захватить власть,
выжечь мне глаза каленым железом. Мне не нравилось, как выглядит этот лес, и
когда я на него смотрел, я понял, как воплотилась в жизнь моя ненависть. Я
знал, потому что это все было частью меня.
Я создал новый ход в реальный мир. Гарнат сейчас был тропинкой сквозь
Отражения, мрачные и суровые. Только злое, дурное могло идти по этой
тропинке. Это и был источник тех ЧУДОВИЩ, о которых говорил Рейн, чудовищ,
которые беспокоили Эрика. Хорошо, в определенном смысле конечно, если эта
борьба отвлечет его от всего остального. Но когда я опустил подзорную трубу,
я никак не мог избавиться от чувства, что я сделал что-то плохое. В то время
я еще не знал, что когданибудь увижу свет.
Но сейчас, когда зрение ко мне вернулось и я вновь на свободе, я понял,
что выпустил из бутылки Джинна, которого очень тяжело будет загнать обратно.
Даже сейчас, без трубы, я видел, как каки-то странные формы двигались в этом
выжженом лесу. Я сделал то. что никто и никогда до меня не делал со времени
правления Оберона: открыл новый путь в Амбер. И я открыл его только для
плохого. Придет день, когда король Амбера, кем бы он ни был, будет стоять
лицом к лицу с проблемой, как закрыть этот путь. Я знал все, глядя туда,
вдаль, все понимая, потому что это было моим созданием, продуктом моей боли,
гнева, ненависти. Если я когда-нибудь выиграю битву за Эмбер, то мне
придется разбираться с делом рук своих, а это всегда нелегко. Я вздохнул.

[Djuley]

Книга вторая - "РУЖЬЯ АВАЛОНА"

Корвин на пути в своё Отражение, в свою страну Авалон.

Он меня не узнал. Неудивительно. Если бы я ему открылся, он, возможно
вспомнил бы меня - ведь мы были знакомы, хотя никогда не встречались.
Я отправился в далекое путешествие на поиски Отражения, которое
когда-то хорошо знал. Правда, оно было уничтожено, но я мог воссоздать
его, поскольку Амбер отбрасывает бесконечное количество Отражений и любой
человек королевской крови может управлять ими, как ему заблагорассудится.
В моих жилах текла королевская кровь. Если вам больше нравится, можете
называть отражения параллельными мирами, альтернативными вселенными или
плодом воображения расстроенного мозга, если хватит дерзости. Лично я - впрочем, как и все мои
братья и сестры - называю их Отражениями. Таким образом, можно сказать,
что каждый из нас выбирает нужную ему вероятность и создает собственный
мир. И хватит об этом.
На паруснике, а затем пешком я отправился в Авалон.
Я жил там много веков назад. Это долгая, сложная, удивительная и
болезненно-мучительная история, и, может, я расскажу ее потом, если
останусь в живых и успею закончить свое повествование.
Я подходил все ближе и ближе к Авалону, когда увидел раненого рыцаря
и шесть трупов. Я, конечно, мог пройти мимо и на другом участке дороги
встретится с рыцарем, убившим шестерых бандитов и не получившим не
царапины, или, наоборот, с шестью целыми и невредимыми бандитами, которые
весело смеялись бы, стоя над трупом рыцаря. Впрочем, многие скажут, что
это не имеет значения, так как я перечисляю лишь вероятности, каждая из
которых существует на одном из отражений.
Окажись на моем месте любой из членов нашей семьи - пожалуй, за
исключением Жерара и Бенедикта, - он прошел бы мимо, не останавливаясь, ни
на секунду не задумавшись. Но я стал довольно мягкосердечен .
Раньше я таким не был. Возможно, пребывание на Отражении Земля смягчило
мой характер, а может, длительное заключение в темнице Эмбера заставило
по-иному относится к человеческим страданиям. Не знаю. Знаю только, что не
смог остаться равнодушным, встретившись с тяжело раненым человеком,
двойник которого был когда-то моим другом. Но если бы я прошептал ему на
ухо свое имя, то скорее всего услышал бы в ответ проклятья и наверняка
приобрел смертельного врага.
Что ж, долги надо отдавать. Я помогу ему, чем смогу, а затем пойду
своей дорогой. Вряд ли я задержусь здесь надолго, и мне будет приятно
оставить о себе добрую память.

[Miona]

Мы в свое время всей семьей перечитали с удовольствием эти книги.

[padma]

Я в юности очень увлечённо читала эти книги, но так по-моему и не дочитала до конца. Так и не знаю чем закончилось всё.

[Djuley]

Мда, милые дамы, буквально часа два назад, вспомнил про эту свою тему, подумал: а не продолжить ли? И вдруг, получаю уведомление на ваши посты. Спасибо :P
А закончиться всё хорошо, правда это хорошо будет с лёгким налётом иронии, впрочем, как и всё в этой книге
Ну что, двенемся дальше, вместе с лордом Корвином Он к стати, движется пока в том же направлении, в Авалон.

Вскачь, вскачь, Ганелон и я пробирались чуть заметными таинственными
тропами в Авалон; вскачь по аллеям снов и кошмаров; вскачь, когда палящее
солнце обжигало спины; вскачь по жарким белым островам ночи. И палящее
солнце стало золотым, и острова ночи рассыпались осколками бриллиантов, а
луна поплыла по небу, словно лебедь. День принес зеленое дыхание весны, мы
переплыли бурную реку, горы покрылись инеем от мороза. Ровно в полночь
выпустил я стрелу своей судьбы, и она загорелась в небе и унеслась, как
метеор, на север.
Единственный дракон, который нам встретился, был хром не обе ноги.
При нашем приближении он быстро заковылял в сторону, пыхтя, сопя и сминая
маргаритки. Птицы с ярким оперением летели подобно стрелам судьбы,
указывая нам путь, а хрустальные голоса озер отзывались эхом, когда мы
проезжали мимо. Я громко запел, и через некоторое время Ганелон стал
подпевать. Пошла вторая неделя нашего путешествия, и небо, земля и ветер
говорили мне, что Авалон близко.

[padma]

Мда, милые дамы, буквально часа два назад, вспомнил про эту свою тему, подумал: а не продолжить ли? И вдруг, получаю уведомление на ваши посты. Спасибо :P

А закончиться всё хорошо, правда это хорошо будет с лёгким налётом иронии, впрочем, как и всё в этой книге

Интересно.
У меня зато есть книжка вот с такой вот картинкой и краткой справкой: [...] Корвин превратился за время, охватывающие хроники, из порывистого эгоиста в истинного принца Янтарного королевства. В конце он один спас Истинный Мир от разрушения. В настоящее время абсолютно низвестно где он находится.


О как.

кхм... кого-то он мне напоминает...

[Djuley]

Сообщение от padma

У меня зато есть книжка вот с такой вот картинкой

И у меня есть, из серии "Миры Р.Желязны". Нет, на этой илл. он, уж больно рэмбовидный

... В конце он один спас Истинный Мир от разрушения.

Тут следует уточнить - "в конце первого пятикнижия..". Как раз в этом месте сейчас перечитываю. Вот какие образы навеяла эта часть цикла. Как это часто бывает, не сразу обнаружил источник вдохновения, задним числом.

... В настоящее время абсолютно низвестно где он находится.

В конце цикла найдётся. Кажется, Корвина разыщет его сын Мэрлин.

кхм... кого-то он мне напоминает...

Если говорить об образе Корвина то, думаю, в определённой степени, можно говорить как об автопортрете автора. Ведь это распостранённое явление, когда автор вкладывает в главного героя свои психологические черты, свой жизненный и филосовский опыт.

[padma]

И у меня есть, из серии "Миры Р.Желязны". Нет, на этой илл. он, уж больно рэмбовидный

Он на какого-то актёра похож. Героев-люборников играл, явно

Для меня Корвин совсем другой, имею ввиду тот визуальный образ который в голове сложился, можно даже попытаться нарисовать...
Хотя я книги очень плохо помню, но может это и к лучшему.

Если говорить об образе Корвина то, думаю, в определённой степени, можно говорить как об автопортрете автора. Ведь это распостранённое явление, когда автор вкладывает в главного героя свои психологические черты, свой жизненный и филосовский опыт.

Ну... я не знаю на счёт Корвина
Единственное, что хочется сказать: у Желязны очень образный язык, он так выстраивает свои миры, что в голове сплошь картины и красивые Правда, я ничего кроме Хроник не читала...


Наверное, в той или иной степени всегда можно говорить об автопортрете. Только где это произойдёт? Автор может себя ассоцировать хоть с камнем лежащим у дороги, с пролетающей птицей и с чем угодно...
А образ создаётся с учётом того-то и того-то.
Иногда автор ставит себя в каком-то качестве, в разные плоскости, под разным углом и проигрывает разные варианты действий, попутно прозревая в чём-то. Это и сознательно и бессознательно.
И в разных персонажах разные свои черты и опыт помещают А иногда наоборот вживаются в образ и это начинает отражаться на всём буквально, на общении с людьми, изменяется взгляд на многие вещи. Но вообще-то до такого не стоит доводить.

Как это часто бывает, не сразу обнаружил источник вдохновения, задним числом.

Наверное, было приятно это открыть

[Djuley]

Сообщение от padma

Ну... я не знаю на счёт Корвина
Единственное, что хочется сказать: у Желязны очень образный язык, он так выстраивает свои миры, что в голове сплошь картины и красивые Правда, я ничего кроме Хроник не читала...

Да, красота у него лучше отображается, ужасы не очень, наверное ему чувство юмора мешало.
Я иногда пытаюсь читать другие его вещи, там - "Творец Сновидений", "Создания света, создания тьмы". Со скрипом идёт, уж больно они для меня сюрреалистичны.

Наверное, в той или иной степени всегда можно говорить об автопортрете. Только где это произойдёт? Автор может себя ассоцировать хоть с камнем лежащим у дороги, с пролетающей птицей и с чем угодно...
А образ создаётся с учётом того-то и того-то.
Иногда автор ставит себя в каком-то качестве, в разные плоскости, под разным углом и проигрывает разные варианты действий, попутно прозревая в чём-то. Это и сознательно и бессознательно.
И в разных персонажах разные свои черты и опыт помещают А иногда наоборот вживаются в образ и это начинает отражаться на всём буквально, на общении с людьми, изменяется взгляд на многие вещи. Но вообще-то до такого не стоит доводить.

Вот кстати, в сюжет романа вставлен такой забавный, ироничный шарж автора на самого себя.

Корвин идет по подземелью Амбера к бывшему месту своего пятилетнего заточения. Ему нужно кое-что прояснить. Диалог у последнего поста:-

- Добрый вечер. лорд Корвин, - с лучезарной улыбкой поздоровался

со мной тощий, похожий на покойника человечек,удобно прислонившийся

спиной к ящику для всякого барахла и куривший трубку.

- Добрый вечер, Роджер. Как дела у обитателей нижнего мира?

- Тут только крысы, летучие мыши да пауки. А больше ничто и не движется даже.

Мир да покой.

- Тебе по душе эта служба?

Он кивнул:

- Я пишу философский роман с элементами болезненной мистики и всякими ужасами.

Над этими частями я работаю здесь.

- Подходящая обстановка, что и говорить, - согласился я. -

Кстати, не найдётся ли у тебя фонаря?

Он фыркнул и взял один фонарь с полки, после чего зажег его от свечи.

- А конец романа будет счастливым? - спросил я.

Он пожал плечами:

- Счастливым буду я, это уж точно.

- Я хотел спросить, торжествует ли там у тебя добро и завоевывает ли герой

сердце героини? А может ты всех своих героев предашь смерти?

- Это едва ли будет справедливо, - заметил он.

- Ладно не обращай на мои вопросы внимания. Может, и мне когда-нибудь удастся

ещё прочитать твой роман.

- Может быть, - сказал он спокойно.

[Djuley]

Ну вот, вроде я опять как бы одомашнился, можно и за книжку.....

Книга третья, "Знак Единорога".

Корвин и его родичи по королевской крови, в борьбе за трон породили чёрную дорогу, грозящую разрушить Амбер, первооснову вселенной. Некоторые родственнички зашли так далеко что заключили зделку с противником.
Принц Корвин вглядывается вдаль, начало чёрной дороги теряется во Дворах Хаоса.

Я оперся на перила, глядя на мир...
Черная Дорога уходила на юг. Ночью ее не было видно, но какое это имело значение? Я знал, куда она ведет. Вернее, Бранд сказал мне это.
Поскольку, как мне казалось, он истощил отпущенный человеку запас лжи, то я считал, что знаю, куда ведет Черная Дорога.
В бесконечность.
От сияющего Эмбера и могучего, чистого великолепия ближайшей Тени, через постепенно темнеющие слои Отражений, расходящиеся во всех направлениях, дальше и дальше, через какие-то уродливые Тени, и еще дальше, по тем мирам, которые можно увидеть только пьяным, в бреду или болезненном сне, и все дальше, мимо того места, где я вынужден остановиться... Я вынужден остановиться...

Как выразить простыми словами то, что совсем непросто? Наверное, надо начать с солипсизма - утверждения о том, что ничего не существует, кроме самого человека, или, по крайней мере, как оно есть на самом деле, кроме своего собственного существования и ощущений. Где-нибудь в Тени я смогу найти все, что воображаю. Как и любой из нас. Честно говоря, это не выходит за пределы человеческого Я. Можно возразить, как это и делаем почти все мы, что мы сами создаем Тени, в которые уходим, из субстанции собственной души, что только мы сами существуем реально, что Тени, по которым мы путешествуем, всего лишь проекция наших собственных желаний.
Не знаю, верен ли этот аргумент, но он достаточно весок. Он объясняет многое в отношении нашей семьи к людям, странам и вещам вне Эмбера... А именно - мы кукольники, а они - наши куклы, игрушки, конечно, иногда оживающие и даже опасные, но это входит в правила игры. По своему характеру все мы - импрессарио, и соответственно обращаемся друг к другу.
Хотя вопрос "почему?" приводит сторонников солипсизма в некоторое замешательство. Всегда можно избежать этого, объявив неудобны вопрос не правомерным. Как мне часто приходилось замечать, большинство из нас в своих делах почти чистые прагматики. Почти...
И все же, все же в эту стройную картину врывается один тревожный элемент. Но ведь есть место, где Тени сходят с ума... Если целенаправленно продираться сквозь Тени, слой за слоем, на каждом шагу, опять-таки преднамеренно, отдавая часть своего разума, то наконец попадаешь в безумную страну, и дальше пути нет. Зачем это делать? В надежде на озарение или на новую игру... Но когда оказываешься там, а все мы были в этой стране, то понимаешь, что дошел до края Тени или до конца собственного сознания - как мы всегда считали, это синонимы. Но теперь...
Теперь я знаю, что это не так. Теперь, когда я стою в ожидании во Дворах Хаоса, и рассказываю вам об этом, я знаю, что это не так. Но я знал это и тогда, той ночью в Тир-на Ног-те, и еще раньше, когда я сражался с человеком-козлом в Черном Кругу в Лорене, знал это в маяке Кабры в тот день, когда я бежал из темниц Эмбера, когда я смотрел на загубленный Гарнат...
Я знал, что это еще не конец, потому что Черная Дорога вела дальше.
Она проходила сквозь безумие и хаос и продолжала свой бег. Твари, проходившие по ней, откуда-то появлялись, но я их не создавал. Каким-то образом я помог им пройти, но они появились не из моего варианта действительности. Они создали сами себя или кто-то еще создал их - в данном случае это значения не имеет - и это разрывало на части всю уютную метафизику, созданную и свитую нами за века. Они вошли в наш заповедник, они были чужаками в нем, угрожали ему, угрожали нам. Фиона и Бранд вышли за все границы и нашли что-то там, где, по убеждению остальных, ничего не существовало. В каком-то смысле эта новость стоила опасности, которую она несла с собой. Мы были не одни, а Тени в действительности не наши игрушки.
Никогда уже я не смогу смотреть на Тень по-старому.
И все это потому, что Черная Дорога вела на юг и уходила за конец мира, и я не смогу пройти ее до конца...
Тишина и серебристый свет... Отхожу от перил, опираясь на посох, прохожу через затянутую туманом, перевитую дымкой,расписанную лунным светом ткань видений, в странный город... Призраки... тени теней... образы вероятностей... То, что может и могло произойти... потерянная возможность... обретенная возможность...

[Djuley]

Диалог о природе вещей, истинных и мнимых:

- Лорд Корвин, мое знание философских основ этих вещей ограничено, но я понимаю так, что вы способны найти в Отражениях все, что пожелаете. Это длительное время беспокоило меня, и я никогда полностью не понимала объяснений Рэндома. Разве не мог бы каждый из вас, если бы захотел, уйти в Отражения и найти себе другой Эмбер, подобный этому во всех отношениях, за исключением того, что вы правили бы там или же наслаждались любым другим желанным для вас положением.
- Да, мы можем отыскать такие места, - подтвердил я.
- Тогда почему же этого не сделают, чтобы положить конец борьбе?
- Потому что можно найти место, кажущееся точно таким, но это и все. мы - часть этого Эмбера и в такой же степени, как он - часть нас. Любое Отражение Эмбера неизбежно будет населено Отражениями нас самих, чтобы казаться настоящим. Мы можем даже ожидать встретить Отражение своей собственной персоны, если захотим переместиться в готовое королевство.
Однако, народ Отражения не будет точно таким же, как другие люди здесь.
Отражение никогда не бывает точно таким же, как то, что отбрасывает его.
Эти мелкие отличия складываются. Они н самом деле еще хуже, чем крупные.
Это равносильно приходу в страну незнакомцев. Самое лучшее человеческое сравнение, приходящее мне на ум, это встреча с человеком, сильно напоминающим другого, известного тебе человека. ты все время ждешь, что он будет вести себя, как твой знакомый, хуже того, у тебя есть тенденция вести себя по отношению к нему так же, как к тому, к другому. Ты надеваешь с ним определенную маску, а его реакции не соответствуют. Это неудобное чувство. Мне никогда не доставляло удовольствия встречать людей, напоминающих мне о других людях. Личность - вот что мы не можем контролировать в своих манипуляциях с Отражениями. Фактически, именно посредством этого мы и можем отличить друг друга от Отражений самих себя.
Вот почему так долго Флора не могла придти к решению обо мне6 тогда, на Отражении Земли: моя новая личность была достаточно иной.
- Я начинаю понимать, - произнесла она. - Для вас это не просто Эмбер. Это - место плюс все остальное.
- Место плюс все остальное - это и есть Эмбер, - согласился я.
- Вы утверждаете, что ваша ненависть умерла вместе с Эриком, а стремление к трону поубавилось из-за учета всего нового, что вы узнали?
- Именно так.

[Djuley]

Отец Корвина, король Амбера Оберон, должен был ценой своей жизни, востановить повреждённый Огненный Путь, "фундамент" Амбера. Корвин получает от отца посылку, Судный Камень, который содержит прообраз Огенного Пути. Оберон наверняка погиб но смог ли он вернуть вселенную к точке сборки? Наверняка что не смог, со стороны Владений Хаоса надвигется разрушительный, грозовой фронт.
Тогда Корвин решается на Архисложную операцию, - настраиваясь на Судный Камень, воссоздать новый Огненный Путь(вселенную), взамен старому.
Он делает первый шаг ......

...и запах цветущих каштанов. По всем Елисейским Полям каштаны пенились белым...
Я вспоминал игру фонтанов на площади Конкорд... А дальше по улицам и набережным Сены запах старых книг, запах реки... Запах цветущих каштанов...
Почему я вдруг вспомнил 1905 год и Париж на Отражении Земля, если не считать того, что я был в тот год очень счастлив и мог, рефлекторно, искать противоядия к настоящему? Да...
Белый абсент, "Амар Пикон", гренадин... Земляника со сливками... Шахматы в кафе "Регентство", с актерами "Комеди Франсез", расположенного как раз напротив... Скачки в Шантильи... Вечера в бистро на улице Пигаль...
Я твердо ставил левую стопу перед правой, правую перед левой. В левой руке я держал цепь, на которой висел Камень - и нес его высоко, так, чтобы я мог вглядываться в глубины Камня, видя и чувствуя там появление нового Огненного Пути, который я вычерчивал с каждым шагом. Я ввинтил свой посох в землю и оставил его стоять неподалеку от начала Огненного Пути. Левая...
Вокруг меня пел ветер и поблизости ревел гром. Я не встречал физического сопротивления, с которым сталкивался в старом Лабиринте. Не было вообще никакого сопротивления. Вместо этого - и во многих отношениях хуже - но во все мои движения входила странная обдуманность, замедлявшая их, ритуализировавшая их. Казалось, я тратил больше энергии на подготовку каждого шага - воспринимая его, постигая его и приказывая своему мозгу исполнять его - чем тратил в физическом совершении этого акта. И все же медлительность, казалось, требовалась сама, взыскивалась с меня какой-то неизвестной силой, определяющей четкость и темп адажио для всех моих движений. Правая...
...И, как Лабиринт в Рембе помог восстановить мои растаявшие воспоминания, так и тот, что я теперь упорно старался создать, разворошил и извлек запах каштанов, полные овощей фургоны, движущиеся на рассвете
к рынку ..... Я не был в то время влюблен в кого-то конкретно, хотя было много девушек - Иветт, Мими и Симон, их лица сливались - и была весна в Париже, с цыганскими оркестрами и коктейлями в "Луи"... Я вспомнил, и сердце подпрыгнуло у меня в груди от своего рода прустовской радости, покуда Время звонило вокруг меня, как колокол... И, наверное, это-то и было причиной для воспоминаний, потому что эта радость, казалось, передавалось
моим движениям, наполняло мое восприятие, наделяло мощью мою волю...
Я увидел следующий шаг и сделал его... Теперь я сделал один круг, создав периметр своего Огненного Пути. За спиной я чувствовал грозу. Она, должно быть, взобралась на край плато. Небо потемнело... Качающиеся, плывущие цветные огни... Вокруг - вспышки молний, а я не мог уделить ни энергии, ни внимания для контроля над положением.
Полностью завершив круг, я мог видеть, что ровно столько от нового Огненного Пути, сколько я прошел, было теперь исчерчено на камне и пылало бледным голубым светом. И все же не было никаких искр, никакой щекотки в моих стопах, никаких подымающих волосы токов - только постоянный закон
обдуманности, словно огромный груз на мне... Левая...
...Маки, маки и васильки, и высокие тополя вдоль сельских дорог, вкус нормандского сидра... И снова в городе, запах цветущих каштанов... Сена, наполненная звездами... Запах старых кирпичных домов на площади Вогез после утреннего дождя... Бар под мюзик-холлом "Олимпия"... Драка в баре ....
Окровавленные костяшки пальцев, перебинтованные девушкой, взявшей меня домой... Как ее звали? Цветущие каштаны... Белая роза...
Тут я принюхался. Аромат от остатков розы в моем воротнике разве что не пропал. Удивительно, что хоть долго что-то прожило от нее. Это приободрило меня. Я толкнулся вперед, мягко сворачивая направо. Уголком глаза я видел надвигающуюся стену грозы, гладкую как стекло, стирающую все на своем пути. Грохотанье ее грома было теперь оглушительным.
Правая... Левая...
Наступление армий ночи... Устоит ли против него мой Огненного Пути?
Я желал поспешить, но если что и изменилось, то я двигался со все большей медлительностью, когда пошел дальше. Я испытывал любопытное чувство двухместности, почти такое, словно я сам был внутри Камня, сам проходил там Огненный Путь, в то время, как я двигался здесь, глядя на него и копируя
его развитие. Левая. Поворот... Правая... Гроза и впрямь наступала. Вскоре она доберется до костей старины Хуги. Я почувствовал запах влаги и озона и терялся в догадках насчет старого черного ворона, сказавшего мне, что он ждал меня с начала Времени. Ожидал, чтобы поспорить со мной, или быть съеденным мной в этом месте без истории? Что бы там ни было, учитывая обычное у моралистов преувеличение, было подобающим, что не сумел оставить
меня с сердцем, сплошь отягощенным унынием из-за своего духовного состояния, он был истреблен под аккомпанемент театрального грома...
Теперь раздался отдаленный гром, близкий гром и снова гром. Когда я опять повернул в том направлении, вспышки молний были почти ослепляющими.
Я стиснул свою цепь и сделал еще шаг...
Гроза протолкнулась прямиком до границы моего Лабиринта, а затем разошлась. Ни одной капли не упало на меня или Лабиринт. Но мало-помалу мы оказались совершенно поглощены внутри нее.
Казалось так, словно я находился в воздушном пузыре на дне штормового моря. Меня окружали стены воды и в них мелькали темные силуэты. Казалось так, словно вся вселенная нажала, пытаясь раздавить меня. Я сосредоточился на красном мире Камня. Левая...
Цветущие каштаны... Чашка горячего шоколада в кафе на тротуаре...
Концерт оркестра в садах Тюильри, звуки поднимаются в пронизанном ярким солнцем воздухе... Берлин в двадцатые. Тихоокеанские острова в тридцатые - там были удовольствия, но иного порядка. Может быть, это не истинное прошлое, а образы прошлого нахлынут внутрь позже, утешая или мучая нас,
человека или каплю.
Не имеет значения. Через Новый Мост и улицу Риволи омнибусы и фиакры... Художники со своими этюдами в Люксембургском саду... Я, если все будет хорошо, то опять смогу отыскать Отражение, подобное этому, стоящему в одном ряду с милым Авалоном... Запах каштанов...
Иду... Визжал ветер и гремела гроза, но меня не задевало. Я завершил
еще один виток...
Покуда я не разрешал этому отвлекать меня, покуда я продолжал двигаться и сохранял свой фокус на Камне... Я должен был держаться, должен был делать эти медленные осторожные шаги, никогда не останавливаться, все медленнее и медленнее постоянно двигаясь... Лица... Казалось, что ряд лиц рассматривают меня из-за границы Огненного Пути... Большие, как Голова, но искаженные, усмехающиеся, издевающиеся, глумящиеся надо мной, ждущие, что
я остановлюсь или сделаю неверный шаг... Ждущие, что все вокруг распадется... За их глазами сверкали молнии, а в их устах, их смехе гремел гром... Теперь они говорили со мной словами подобные шторму с Темного Океана... Я потерплю неудачу, говорили они мне, потерплю неудачу и буду сметен, а этот осколок Лабиринта будет разбит позади меня на куски и поглощен... Они кляли меня, они плакали и плевали в меня, хотя все это не доходило до меня. Наверное, их на самом деле не было там...
Наверное, мой мозг был сломлен напряжением. Тогда что толку было в моих усилиях? Новый Лабиринт, созданный безумцем? Я заколебался и они грянули хором: "Безумец! Безумец! Безумец!"
Я глубоко втянул в себя запах того, что осталось от розы, и снова подумал о каштанах и днях, заполненных радостями жизни и ограниченным порядком. Голоса, казалось, стихли, когда мой ум пробежался по событиям того счастливого года.
...И я сделал еще один шаг, и еще один... Они играли на моих
слабостях, они чувствовали мои сомнения, мои беспокойства, мою усталость... Чем бы там они ни были, они ухватились за то, что видели, и пытались использовать против меня... Левая... Правая... Пусть-ка теперь они почувствуют мою уверенность и завянут, сказал я себе. Я прошел уже вон сколько. Я буду продолжать. Левая...
Они кружили и набухали вокруг меня по-прежнему изрекая обескураживающие фразы. Но какая-то часть силы у них, кажется, пропала. Я проделал еще путь через один сектор дуги, в пылающем круге, видя его перед собой в своем красном духовном оке.
Я вернулся мысленно к своему побегу из Гринвуда, к своему хитрому вытягиванию сведений из Флоры, к своей встрече с Рэндомом, нашей схватке с его преследователями, нашему путешествию обратно в Эмбер... Я подумал о
нашем бегстве в Рембу и моем прохождении Лабиринта там для восстановления многого из моей памяти... О принудительном браке Рэндома и своем недолгом пребывании в Эмбере, где я сразился с Эриком и бежал к Блейзу... О последовавших битвах, о своем ослеплении, выздоровлении, побеге, путешествии в Лорену, а потом в Авалон...
Двигаясь на еще большей скорости, мой ум скользил по поверхности последующих событий... Ганелон и Лорена... Твари из Черного Круга... Рука Бенедикта... Возвращение Бранда и нож ему в бок... Нож в бок мне... Вилл Рот... больничные архивы... Моя автокатастрофа...
Теперь, с самого начала в Гринвуде, через все это, до этого мгновения моей борьбы, чтобы гарантировать каждый маневр, каким он представлялся мне, я испытывал растущее чувство приближения, которое, как я знал, направлялись моим стремлением к трону, местью или моей концепцией долга - чувствовал его, сознавал его непрерывное существование все эти годы,
вплоть до этого мгновения, когда оно сопровождалось чем-то еще... Я чувствовал, что ожидание должно вот-вот закончиться, что приближение чего бы там ни было скоро должно произойти... Давай... Очень, очень медленно...
Все прочее было не важно. Я теперь бросил всю свою волю на движение. Моя сосредоточенность стала абсолютной. Что бы там ну находилось за пределами Лабиринта, я забыл о нем. Молнии. Лица. Ветры...
Это не имело значения. Был только Камень, пылающий Лабиринт и я сам - и я едва осознавал самого себя. Наверное, это было самым близким, когда я подходил к идеалу слияния с Абсолютом Хуги. Поворот... Правая стопа...
Снова поворот...
Время перестало иметь значение. Пространство ограничивалось создаваемым мною узором. Теперь я черпал силы из Камня не обращаясь к нему, а как часть процесса, в котором я был занят. Я полагаю, что в некотором смысле я был стерт. Я стал движущейся точкой, запрограммированной Камнем, выполняющем операцию, настолько поглотившую меня, что у меня не было никакого внимания, годного для самосознания. И все же на каком-то уровне я понимал, что я тоже был частью этого процесса.
Потому что я каким-то образом знал, что если бы это делал кто-нибудь другой, то возникал бы иной Огненный Путь.
Я смутно сознавал, что прошел полпути. Путь стал сложным, мои движения - и того медленнее. Несмотря на вопрос скорости, мне это как-то напоминало о моем опыте с первоначальной настройкой на Камень, в той странной, многочисленной матрице, что, казалось, была источником самого Огненного Пути. Правая... Левая...
Не было никакого затормаживания, я чувствовал себя очень легким,несмотря на обдуманность каждого шага. Меня, казалось, постоянно омывала безграничная энергия. Все звуки вокруг меня слились в белый шум и исчезли.
Затем, вдруг, я, казалось, больше не двигался медленно. Это не было похоже на то, словно я прошел вуаль или барьер, но, скорее, что я подвергся какой-то внутренней переналадке. Ощущение было такое, словно я теперь двигался нормальным шагом, пролагая себе извилистую дорогу сквозь все более и более тугие витки, приближаясь к тому, что скоро будет концом узора. И, главное, я был по-прежнему лишен каких-либо эмоций, хотя
интеллектуально я знал, что на каком-то уровне росло чувство ликования и скоро вот-вот прорвется. Еще один шаг... Еще один... Еще, наверное, с полдюжины шагов...
Вдруг мир потемнел. Казалось, я стоял среди великой пустоты, со всего лишь пылающим светом Камня передо мной и пылающим Лабиринтом, подобного спиральной туманности, через которую я шагал. Я заколебался, но только на мгновение. Это, должно быть, последние испытания, финальная атака. Я не должен отвлекаться.
Камень показывал мне, что делать. А Огненный Путь показывал мне, где делать. Единственное, чего не хватало, так это вида самого себя. Левая...
Я продолжал выполнять каждый шаг со всем своим вниманием. Наконец, против меня начала подниматься противодействующая сила, как в старом Лабиринте. Но к этому я был подготовлен многими годами опыта. Я боролся за еще два шага против нарастающего барьера. Затем внутри Камня я увидел окончание Огненного Пути. Я бы ахнул от неожиданного понимания его красоты, но даже дыхание мое в этом пункте регулировалось моими усилиями. Я бросил все свои силы на следующий шаг и пустота вокруг меня, казалось, затряслась. Я завершил его, а следующий был
еще трудней. Я чувствовал себя так, словно находился в центре вселенной, ступая по звездам, упорно стараясь сообщить какое-то движение тем, что было, в основном, актом воли.
Моя нога медленно продвигалась, хотя я не мог ее видеть. Лабиринт начал светлеть, скоро он будет гореть ослепительным светом.
Лишь еще немного дальше... Я старался упорнее, чем когда-нибудь в старом Огненном Пути, потому что теперь сопротивление казалось абсолютным. Я должен был противодействовать ему с твердостью и постоянством воли,исключающим все, решительно все остальное, хотя теперь, казалось, я вовсе не двигался, хотя вся моя энергия отвлекалась на просветление узора... По крайней мере, я выйду на фоне великолепного задника...
Минуты, дни, годы... Я не знаю, как долго это продолжалось, ощущение было такое, словно я был занят в этом единственном акте на всю вечность...
Затем я двинулся, и сколько на это ушло времени, не знаю. Но я завершил шаг и начал другой, затем еще...
Вселенная, казалось, вращалась вокруг меня. Я пропал.
С миг стоял я в центре своего Своего Огненного Пути, даже не рассматривая его, я упал на колени и согнулся пополам, кровь стучала у меня в висках. Голова кружилась, я тяжело дышал. Я начал дрожать всем телом. Я сумел это сделать, смутно сообразил я. Что бы ни могло произойти, тут был Огненный Путь.
И он будет существовать...