[Dar]

нашел еще одну...
давно писал..
детство короче..


Игра на двоих


Резкий порыв ветра бросает в лицо песок. Я тру глаза и пытаясь их открыть
чувствую нарастающее раздражение. Вытерев выступившие слезы, я осторожно
приоткрываю глаза и оглядываюсь….

Я стою на краю пустой площади залитой ярким солнечным светом. Пыльный
ветер несет по бетонным плитам обрывки газет, пустых пакетов и прочий мусор.
Несмотря на жару я почему то в плаще. Что-то странное вокруг заставляет меня
насторожиться. Расстегивая плащ, я оглядываюсь, и страх тоненькой струйкой
начинает заполнять меня.
Вокруг привычная картина мира. Но это только картина. Так как я вокруг никого
не вижу. И страх продолжает меня заполнять, потому что все вокруг меня
заполнено звуками. Звуками проносящихся мимо машин и шагами людей. Где-то
рядом раздается оживленный разговор и смех. Я оглядываюсь. Никого. Звук
шагов приближается и невидимые люди, продолжая беседовать, проходят где-то
совсем рядом. Меня сводит с ума именно «привычность» этой картины мира.
Словно художники рисовавшие эту картину вдруг разбрелись, и каждый, что-то
бормоча про себя, стал рисовать что-то свое. Но разбрелись они у меня в голове.
Я вижу то, что не слышу и слышу то, что не вижу. Я вижу то, что ПРИВЫК видеть
и слышу то, что ПРИВЫК слышать. Но картина раскололась пополам, и трещины
продолжают медленно разбегаться.
Я разглядываю редкие деревья, стоящие по краю площади и грустно
протянувшие к солнцу свои обрубленные ветви… бетонные плиты площади. А
город равнодушно рассматривает меня своими окнами высотных домов, и что-то
тихо шепчет про себя шагами невидимых прохожих и шелестом проносящегося
мимо мусора. Какой-то неуловимый смысл проносится во всем этом. Что-то
простое и понятное, но вдруг становится пасмурно, и жара сменятся холодом.
Ветер несет снежинки, закручивая их в незамысловатые узоры под ногами. Под
пронизывающим холодным ветром я пытаюсь застегнуть пуговицы на плаще… в
голову приходит какая-то идиотская мысль… «если не можешь застегнуть все
пуговицы сразу, начинай застегивать по одной»… Хватаюсь рукой за голову, с
опозданием понимая что у меня была какая-то шапка или кепка… которую ветер
только что унес… и застываю с поднятой рукой… Картина окружающего мира
бесшумно разлетается на маленькие осколки. Вокруг то же нагромождение
многоэтажных домов, те же деревья и та же площадь. Только я их не узнаю.
Какая-то деталь изменилась, и лицо города стало незнакомым. Я видел эту
деталь, и разум отказывался ее понимать. Это был мужчина сидящий на земле.
Он сидел левым боком ко мне, и длинные черные волосы скрывали часть его
лица… Все было понятным кроме детали доводящим картину до абсурда. На
самом деле я видел только его склоненную голову и плечи. Остальную часть
дорисовало мое воображение, так как остальная часть была скрыта за
высотными домами. Над крышами покачивалась его голова и время от времени
доносилось что-то вроде отдаленных раскатов грома. Словно он что-то время от
времени подбрасывал на земле. Ужас от его размеров сковал меня и я не мог
оторвать взгляд от его головы. Он замер… посмотрел перед собой и медленно
повернул голову в мою сторону. Дикий страх достиг таких размеров что время
просто замерло. Мы смотрели друг на друга. Страх выплеснул меня из
окружающего мира за пределы вселенной и я остро ощутил свое одиночество.
Время, мгновение за мгновением, наливалось тягучей каплей. Эмоции, какими
бы они не были сильными, не могут постоянно оставаться на одном уровне.
Нужно лишь удержаться на тонкой грани от необдуманных поступков и время
заставит разум переварить необычное превратив его в привычное.
Равнодушие во взгляде гиганта вдруг сменилось вопросом и он склонив голову
набок стал с интересом что-то ждать. Взгляд его подталкивал меня к действию.
Но я не знал что делать и чего он ждет. Страх во мне, не сумев удержаться на
высоте, вдруг исчез, оставив после себя пустоту и отрешенность. Я вдруг
почувствовал себя в чем-то равным этому гиганту и мой взгляд на него стал
твердым и спокойным. Я сам буду выбирать свои действия. И право выбора
оставляю за собой.
Площадь неожиданно озаряется солнечным светом и я вижу как гигант
сдержанно улыбнувшись удовлетворено кивает. Кивает и широким жестом
правой руки через голову что-то кидает в мою сторону. Время замедлилось, и я
увидел, как из его ладони вырвался граненный и сверкающий предмет. Он
вращаясь взлетел вверх и с каждой секундой увеличиваясь в размерах стал
падать в моем направлении. Это был огромный металлический куб. Да же не
просто куб, а игральная кость размерами с комнату.
Вращаясь, он медленно опустился на противоположный конец площади и
неспешно стал погружаться в бетонную поверхность. Расколотые куски бетона,
вылетая из под него, стали неторопливо разлетаться в разные стороны. Из
зависшей тучи пыли и раскрошенного бетона, снова показались грани теперь
уже поднимающегося куба.
Игральная кость, подскакивая и с грохотом продавливая и разбрасывая крошево
бетона, катилась в мою сторону. Я хотел выбора и получил его. Выбор в виде
любой грани куба. Только куб мог промчаться рядом или через меня. Это все
больше походило на случайность. Что же я мог здесь выбирать? Как сделать
выбор из набора случайностей?
Новая деталь в виде подступающей смерти окончательно разбило картину мира.
Вместе с окружающим миром разлетелся на осколки и я. Я не мог себя найти,
превратившись в пустоту, и в то же время чувствовал нарастающее давление
внутри себя. Чем ближе надвигался куб тем сильнее он давил на что-то внутри
меня. Вдруг это давление высекло какую-то искру и превратилось в маленькую
ослепительную точку. Эта точка была внутри меня и одновременно где-то сзади
за спиной. Маленькое солнце, расширяясь, вырвалось из меня, проникая во все
бесчисленные осколки расколотого мира. Мгновенно, став всепроникающим
светом, я осознал себя вселенной и сплавил заново вместе все осколки, часть из
которых была когда-то мной. Я превратился в окружающий мир, в эти деревья,
площадь и куб, продавливающий новую яму. Это не куб летел на меня, а какая
то моя часть пыталась уничтожить другую часть. Площадь стала полем битвы.
Битвы с самим собой.
Странное чувство охватило меня. Я был везде и нигде. Я был всем и ничем. Я
посмотрел на куб, и совершенно без усилий остановил его. И он, сверкая
матовыми гранями, застыл на взлете среди облака пыли и кусочков бетона.
Прислушиваясь к своим новым чувствам и сдерживая подступающую эйфорию, я
двинулся к нему.
Звук моих шагов заставил меня прислушаться. Словно из другого мира
доносились детские голоса, лай собак, и отдаленные раскаты грома.
Куб был уже близок и заслонял собой дома и гиганта за ними. Прислушиваясь к
звуку своих шагов, я медленно подходил к нему, расталкивая собой рой
застывших осколков. На ходу я подхватил рукой один кусок и легко раскрошил
его в песок. Рассматривая высыпающийся песок из ладони, я обошел куб, и
посмотрел на гиганта. Он уже не смотрел на меня, продолжая играть в свою
непонятную игру. Чувствуя в душе непонятную благодарность к нему, я
повернулся к кубу.
Я смотрел на куб и чувствовал удивительное единение с окружающим миром.
Единение, вливающее в меня силу и уверенность. Все вокруг полыхало каким-то
невидимым внутренним огнем. И я был частью этого огня, который трепетно
реагировал на каждый мой шаг, движение, мысль. Огонь и свет, это было именно
то, через что я гармонично сливался с миром.
Вдруг матовые грани игральной кости, висящей в воздухе, постепенно стали
зеркальными. Я вглядывался в отражения на гранях и не заметил, как куб исчез,
сливаясь своими отражениями с окружающим миром. Я оглядывался, и мне
казалось, что я продолжаю вглядываться в отражения на гранях куба. Словно
какая-то картинка приклеилась к моим глазам. Легкое раздражение
промелькнуло у меня в душе и моментально сгорело в полыхающем огне, ровно и
ярко идущем из меня. Реакция на раздражение сразу заставило заколыхаться
окружающий огонь.
На какой-то миг мне показалось, что все вокруг состоит из мельчайших кубиков.
Абсолютно все. И все они вдруг одновременно повернулись ко мне какой-то
одной гранью, затопив меня и все вокруг ослепительным светом неземной
любви. Свет двигался, переливался и местами густел, превращаясь в
проходящих мимо меня людей, машины, птиц… все вокруг меня стало двигаться и
стало живым.
Я смотрел вокруг и во всем видел только себя. В голове промелькнула
сумасшедшая мысль и вдруг все люди, на которых я смотрел, разом повернулись
ко мне и помахали рукой. Это я сам себе помахал. Мой взгляд упал на машины, и
все они одновременно просигналили. Это я сам себе просигналил. В следующее
мгновение я прохладным ветром обдул сам себя. Руками прохожего поднял с
земли обрывок бумаги и закинул в мусорный ящик. Птичкой сел себе на плечо и
клюнув себя в ухо, улетел. Я подошел к дереву и погладил его кору. Я гладил
сам себя. Посмотрев на ветки, я понял, что отломить его это то же самое что
оторвать себе руку. Еще раз провел пальцем по коре, и невидимые мельчайшие
кубики на его поверхности завертелись, разворачиваясь другими гранями
обозначив след моего пальца.
Что-то еще тревожило меня. Чего-то не хватало. Я обернулся и посмотрел на
площадь. Поверхность была ровная без ям. Не было видно и гиганта за крышами
домов. Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, я вдруг дунул перед собой.
Пятно воздуха передо мной заколыхалось и на секунду раздвинулось, словно все
вокруг меня было только миражом. Перед тем как эта дыра сомкнулась, я успел
увидеть голову гиганта над крышами.