[Радослав]

Нравится сказка? Гляжу, молчишь-ка! Слушай внимательно, до конца:

Кэвин — не рыцарь, почти мальчишка, старые латы и конь отца. Парень не ладит с железом острым, словом не ловит хвосты комет. Только невеста — в плену у монстра... так что и выбора, в общем, нет. Нету ни волка, всезнайки-друга, крестного мага, чтоб защищал. Есть только Боб — менестрель, пьянчуга, в ярких, нелепых, смешных вещах. Взял, да и бросился под копыта... что ж, веселее, чем одному.

... Земли, что были давно забыты, прячутся там, впереди, в дыму. Ждут на пути города и горы, небо к полуночи — как витраж. Кевин узнает и гнев, и горе, как приручать и седлать ветра. Люди с гортанным, нездешним смехом, верность, предательство, гул дорог. Что ты оставил, когда уехал, кем ты вернешься под эпилог? Песни, костры, синева и хвоя, голос приятеля, взгляд врага — всё это, хрупкое и живое, ляжет на Кевина, как загар. Там, где простор, где удары града, счастье — пронзительное, как нож. Рыцарь, уехавший за ограду — кем же ты станешь, когда дойдёшь?

Меч загорается, резок, звонок.
Монстр повержен, невеста, дом...

... Ты раскусил меня, дьяволенок.
Сказка, конечно же, не о том.

***
Ветер весною — сырой и нежный, вьется барашком вдали дымок. Парень бы справился сам, конечно — Боб лишь немного ему помог. Кто заподозрит шута — гитара, вечно бутылка пуста на треть...

... Если ты сильный, крутой и старый — что еще может тебя согреть? Если ты видел и мир, и войны, первые звезды с руки кормил — что может сделать тебя спокойным, что станет чудом, и что — дверьми?

Сердце весною — дрожащий лютик, бьется, что слышно и за версту.

Боба веками пленяют люди.
Люди, и то, как они растут.

Люди, от Англий и до Японий, ищут границы своей судьбы. Вот ты кого-то не пнул, а понял, вот стал немного умней, чем был. Вот ты меняешь чужие жизни — мыслями, кисточкой, ртом, пером. Вот ты боялся, и вдруг решился, вот помахал тебе вслед перрон. Если страданья, огонь и сера — как не устать, не сойти с ума? Сможешь быть добрым и милосердным — значит, почти что великий маг. Люди вокруг — от Москвы до Осло — помнят минуты, слова, места. Было паршиво, сегодня сносно, завтра поможешь кому-то встать.

Петь, узнавать, проживать, лучиться, в мутных потёмках увидеть свет. Все, что с тобою должно случиться, хочешь, не хочешь, оставит след. Драться, кричать, прошибать, переться, друга от бед заслонять рукой. Каждый, сумевший послушать сердце — кто-то немного уже другой. Крошатся истины, как печенье, гаснут и снова горят огни. Нити сплетаются в приключенья, в чьи-то обрывки случайных книг. То, что пугало, сейчас по пояс, солнце закатное бьет в глаза.

Прыгай в любой подходящий поезд, и никогда не смотри назад.

***
Всё, что случается, повторится,
Мне уезжать — обними меня.
Едет другой, незнакомый рыцарь
Кто-то бросается под коня.

Сергей Лачинов (джек-с-фонарём)