[Гор]

Сообщение от diant

Гор, спасибо за ссылку на общество Роипа. Мне очень интересно, есть там хоть кто-нибудь, кто признает ЕПБ, Махатм и ЖЭ как источник информации?

Бывший несколько лет назад умерший президент РОИПА - Воронин признавал насколько мне известно. Новый президент (Нефедьев) использует в своих статьях ссылки и упоминания на ЕПБ.

Сообщение от diant

Есть в этом обществе и такие, кто просто люто ненавидит названный мною источник.

Если есть информация, то лучше назовите, чтобы все знали.

Сообщение от diant

Городницкий (по вашей ссылке) явно говорит, что у человечества есть только один источник об Атлантиде - Платон. Все, что о ней писала ЕПБ, он видимо не хочет даже брать в поле зрения.

А вы думаете, что профессор и научный работник заявит, что признает оккультные источники?

Но у него (в отличии от многих других) открытый ум. Он не скрывает и не бежит от того, чему он был свидетелем сам. Думаю, он вполне понимает, что мир устроен сложнее, чем предполагает наука, на данный момент.

Я не верю в Бога, так как воспитан с совершенно атеистическом духе, но однозначно исключить элементы «промысла Божьего» не берусь. Вполне возможно, что Высший разум — какая-то форма материи или энергии — существует:

Городницкий А.М. Атланты : Моя кругосветная жизнь. М.: Яуза : Эксмо, 2013. С. 624.

Из странных мистических явлений, запомнившихся мне в студенческие годы по экспедициям на Гиссарском хребте, помню одно. Ясной лунной ночью, в полном безветрии, палатки наши стояли на плоском травянистом склоне на берегу узкой и бурной горной речушки, у самого подножия отвесных и неприступных гранитных скал. Напротив нас, на том берегу реки, — такой же травянистый склон, со всех сторон также замкнутый отвесными скалами. В отличие от нашего берега, вдоль которого шла узкая вьючная тропа, противоположный берег для людей был недоступен. Перед палатками стоял складной походный стол, на котором мирно горела свеча. Четверо геологов при свете огарка яростно сражались «в пульку».

Вдруг неожиданно и громко завыли обе наши собаки, а через несколько минут после этого прибежал рабочий Саид и стал взволнованно и сбивчиво, забыв от испуга русские слова, что-то мне объяснять, всё время показывая рукой в сторону противоположного берега. Мы пригляделись и вдруг увидели странную процессию — около десятка тёмных фигур, напоминавших средневековых монахов с накинутыми на голову капюшонами, спускались вниз по склону от нижнего края скальной гряды, направляясь в нашу сторону. Перед каждым из них колыхалось в такт их движениям бледно-голубое пламя, как будто каждый нёс перед собой огромную свечу. И хотя за рёвом реки и стуком швыряемых ею камней ничего разобрать было невозможно, мне показалось, что слышно монотонное пение. Как могли попасть люди в это неприступное место? Из путанных речей нашего проводника, требовавшего немедленно бежать, стало понятно наконец, что, по местному поверью, души умерших и не преданных земле бродят в лунные ночи по горам с непогашенным огнём и умерщвляют грешных людей своим прикосновением. Сидевшие вокруг стола так и застыли с картами в руках. Собаки продолжали выть. Никто был не в состоянии двинуться с места. Дойдя почти до реки, тени и огни исчезли. Я взглянул на часы. Всё это продолжалось не более десяти минут. Саид, успокоившись, ушёл, собаки замолчали, преферанс был продолжен, и о странном событии скоро забыли. До сих пор не могу понять, что это было — мираж? Массовая галлюцинация?

Городницкий А.М. Атланты : Моя кругосветная жизнь. М.: Яуза : Эксмо, 2013. С. 114-115.

В связи с этим вспоминается странная история, произошедшая на первой производственной практике. Мы, не помня уж зачем, приехали в Сталинабад и по пути обратно в горы заехали на ГАЗ-51 на рынок. Начальник партии вместе с шофёром пошли закупать арбузы, а мы с Олегом (так звали моего товарища) остались стоять в тени машины на пыльной базарной площади. Одеты мы были в выгоревшие и драные ковбойки, сатиновые тренировочные штаны и войлочные широкополые шляпы, носившие почему-то название «мечта идиота». На ногах красовались изрядно поизносившиеся горные ботинки, подбитые на общий манер кусками автомобильного баллона, что, как утверждали знатоки, обеспечивало меньшее скольжение их на крутом склоне. По этому наряду, выделявшему нас из пестрохалатной и тюбетеечной толпы аборигенов, а также по начисто сгоревшим о облупленным от непривычного солнца носам опознать в нас геологов-практикантов было нетрудно.

К нам подошла цыганка, обликом своим сразу же напомнившая мне старуху Изергиль. Волосы её были седыми с лиловым оттенком, глаза — в таких же тёмно-лилового цвета глазных впадинах — казались неподвижными и пугающими. Лилово-чёрным был и платок на её голове. В это время в Сталинабаде дул «афганец», южный ветер, приносивший в город мелко взмученную пыль. Пыль эта, висевшая в воздухе, делала его полупрозрачным, поэтому все краски темнели и насыщались, как на театральной сцене при боковом освещении через фильтр. Старуха предложила нам погадать, но денег у нас не было, да и желания узнать судьбу тоже, поэтому, чтобы отвязалась, мы отдали ей случайно оставшийся рубль. Она явно оскорбилась и, цепко схватив своими худыми пальцами Олега за запястье, стала гадать. И он, и я при этом впали в какое-то странное, до сих пор непонятное мне, оцепенение и покорно выслушали всё, что она нам нашептала своей хриплой скороговоркой. «Кончишь учиться — большим начальником станешь. — сказала она Олегу. — Самую дорогую руду найдёшь, там, где другой не найдёт. Орден красный получишь и денег несметно. А потом в горах разобьёшься. Ещё тридцати тебе не будет, а разобьёшься».

Я бы и не вспомнил после про старушечьи бредни, если бы не странность последовавших за этим событий. В 1957 году мы с Олегом окончили родной Горный институт и расстались навсегда. Он попал по распределению в Алтайскую экспедицию в Усть-Каменогорск, и я с ним больше не встречался. Через пару лет я узнал, что Олегу крупно повезло — в каком-то районе, уже забракованном как неперспективный предыдущему геологическими съёмками, он совершенно неожиданно наткнулся на крупнейшее месторождение ртути. О нём писали в газетах. Олег вместе с другими был представлен сначала к ордену, а через год и к Государственной премии. Несколько позднее я узнал, что Министерство геологии, несмотря на его молодость, назначило Олега начальником большой экспедиции и заместителем начальника краевого геологического управления.

О дальнейшей его судьбе я узнал только в конце 60-х годов, когда сам уже полностью переключился на морскую геологию. За несколько дней до своего тридцатилетия, по случаю которого был уже заказан банкет в городском ресторане, Олег, будучи большим начальником, прилетал на вертолёте инспектировать какую-то поисковую партию на Алтае. Работы партии ввиду наступления осени уже сворачивались, и она, как когда-то мы на Гиссаре, должна была выходить с караваном вьючных лошадей вниз. Погода была нелётная, и, не дождавшись вертолёта и боясь опоздать на собственный юбилей, Олег решил отправиться пешком вместе со всеми. Уж никак не могу понять, с какой стати ему, крупному начальнику, вдруг вздумалось самому вести в поводу вьючную лошадь, да ещё в нарушение самых элементарных правил безопасности, которым нас обучали ещё в студенчестве, намотать на руку повод. На крутом и скользком склоне над обрывом лошадь оступилась и сорвалась в пропасть, унеся с собой Олега.

Городницкий А.М. Атланты : Моя кругосветная жизнь. М.: Яуза : Эксмо, 2013. С. 110-112.

Признавая или не признавая оккультные источники, Городницкий сам своим опытом подтверждает часть информации, которая содержится в них.