[VL]

V
Animal Magnetism
Магнетизм животных

Just now [1852] we are hearing a good deal more about the wonderful thing that more than 80 years ago Mesmer called Animal Magnetism. Our fathers, our grandfathers, and our great-grandfathers rejected it body and bones, and yet it is always coming up again and. refusing to die. What can such tough vitality be based upon? On “lies and fraud and superstition?” as one of our eminent Berlin physiologists declared—to find a short way of getting rid of it. ... Well, we shall see if those have done well who could think of nothing better than to repeat the same sing-song.

Сейчас [1852] мы слышим намного больше о замечательной вещи, которую больше чем 80 лет назад Месмер назвал животным магнетизмом. Наши отцы, наши деды, и наши прадеды отклонили это тело и кости, и все же оно подошло снова и отказывается умирать. На чем такая упорная живучесть может быть основанной? На “лжи и мошенничестве и суеверии?” как один из наших выдающихся Берлинских физиологов объявлял - чтобы найти короткий способ избавиться от этого.... Хорошо, мы будем видеть, преуспели ли те, кто не мог бы придумать ничего лучшего чем повторить ту же самую балладу с подчеркнуто монотонным ритмом.

This tune let us take the subject by the horns at once without further preamble. Take a good middling or a good high-sensitive into the dark, and along with him a cat, a bird, a butterfly, if it is to be had, and a pot of flowers in bloom. After a couple of hours have gone by, you will hear strange stories. The flowers, so you will be told, will come forth out of the gloom and grow visible. First of all they will distinguish themselves from the black night of the general darkness in the form of a vaguely defined grey cloud. In this, later on, clearer spots will be formed. These will finally separate from each other definably; the individual blooms will become distinguishable; forms will become recognizable as they gradually grow clearer and clearer; and, on one occasion, when I had left a flowerpot as I have described with the late Professor Endlicher, the celebrated botanist, who was a sensitive of medium power, he cried out with a shock of astonishment : “It is a blue flower—it is a gloxinia!” It was in fact a gloxinia speciosa, var. coerulea, which he had seen in absolute darkness and recognized both as to shape and colour.

Эта мелодия позволяет нам брать предмет за рога сразу без дальнейшей преамбулы. Возьмите здорового среднего или лучше, высоко-сенсетивного в темноту, и наряду с ним кота, птицу, бабочку,и если это имеется, и цветущий горшок. После того, как несколько часов прошли, Вы услышите странные истории. Цветы, таким образом Вам будут говорить, прибудут дальше из мрака и станут видимыми. Прежде всего они отличат себя от черной ночи общей темноты в форме неопределенно-определенного серого облака. В этом, позже, будут сформированы более ясные пятна{места}. Они наконец отделятся друг от друга определимо; индивидуальные расцветы станут различимыми; формы станут распознаваемыми, поскольку они постепенно становятся более ясными и более яркими; и, в одном случае, когда я оставил цветочный горшок, поскольку я описал с покойным профессором Эндликэром, знаменитым ботаником, который был сенситивом средней силы, он выкрикнул с акцентом удивления: “ Это - синий цветок - это - gloxinia! ”Это был фактически gloxinia speciosa, вар. coerulea, который он видел в абсолютной темноте и признавал и форму и цвет.

Nothing can be seen in darkness without light. Consequently, light must have been there for colour as well as form to have been recognized. And whence came the light? It came from the plant itself: the plant was luminous! Calyx, pistils, stamen, corolla, stem, everything showed out in a fine light; even the leaf could be seen, though more dully. Everything shone out in a delicate glow, the genitals most clearly, the stem brighter than the leaf.

Ничто не может быть замечено в темноте без света. Следовательно, свет, должен быть, был там цвет, так же как и форма, которая призналась. И откуда прибыл свет? Он прибыл от растения непосредственно: растение был светящимся! Чашечка, пестики, тычинка, венчик, стебель, все показалось в прекрасном свете; даже лист мог быть замечен, хотя более смутно. Все сияло в тонком жаре, гениталии наиболее ясно, стебель, более ярко чем лист.

Your butterfly, your bird, your cat—all will appear in the darkness; parts of them will become luminous and move with the moving bodies to and fro. But, shortly, you will receive the declaration from the sensitive that he sees—you yourself! You will first appear to him like an unshapely, white, snow-man, then like a man in armour with a high helmet, finally an object of terror as a luminous giant.

Ваша бабочка, ваша птица, ваш кот - все появятся в темноте; части их станут светящимися и переместятся с перемещающимися телами туда и сюда. Но, вскоре, Вы получите декларацию от сенситива, которую он видит - Вы непосредственно! Вы сначала появитесь ему как некрасивый, белый, снеговик, тогда как человек в кольчуге с высоким шлемом, наконец объект ужаса как светящийся гигант.

Direct the sensitive’s gaze to his own person; he will be somewhat struck to perceive that he himself is luminous; not only his arms, but his feet, his legs, his chest, his body through his clothes; he will see everything shimmering in a fine glow.

Направьте пристальный взгляд sensitive к его собственной персоне; он будет несколько поражен, чтобы чувствовать, что сам он является светящимся; не только его руки, но и его ноги, его грудь, его тело через одежду; он будет видеть, что все мерцает в прекрасном жаре.

Direct his attention to his hands. They will first appear like a grey smoke, then like a silhouette on a slightly illuminated background; finally the fingers will show out in their own light; they will present the appearance that they get when one holds one’s hand close to the flame of a candle, transparent as it were. The hand will show out longer than it really is; there will be a luminous prolongation to every finger, and from each finger-tip a body of light will stream out that, according to circumstances, will be half, or just, as long as the finger itself. Owing to these tails of fire on every finger the hand will seem to be twice its real length. The finger-tip phalanges will be the brightest, and of these the brightest parts will be at the roots of the nails.

Направьте его внимание к его рукам. Они сначала появятся как серый дым, дальше как силуэт на немного освещенном фоне; наконец пальцы покажутся в их собственном свете; они представят вид, который они получают, когда человек держит руку близко к пламени свечи, прозрачной, как это было. Рука покажется дольше, чем в действительнсти; будет светящееся продление к каждому пальцу, и от каждого кончика пальца поток света будет течь, что, согласно обстоятельствам, будет половина, или только, пока палец непосредственно. Вследствие этих хвостов огня каждый палец руки, будет казаться, вдвое больше своей реальной длины. Фаланги кончика пальца будут самыми яркими, и их, самые яркие части будут в корнях ногтей.

(См. также сообщение: http://www.abc.net.au/science/news/h...sh_1455010.htm
" Не только руки, но также и лоб и основания наших ног испускают фотоны, " говорит Hiramatsu .
Ногти испускают 60 фотонов, пальцы испускают 40, и ладони самые тусклые из всех, с 20 измеренными фотонами.- прим переводч.)

When you have recovered from your first astonishment at this hitherto unrevealed self-luminosity of all mankind, and you think of putting a question about your colour, your astonishment will possibly be renewed when you hear that it is not the same in different parts of the body, that right hands are luminous with a bluish fire, while left hands appear a yellowish red, and that the latter are on that account brighter than the former; that the same difference exists between the two feet; that even the whole right side of your face is darker and more bluish than the left, and that, in fact, the whole right side of your entire body is bluish and somewhat darker than the other, while the whole left’ side comes out reddish-yellow and distinctly brighter.

Когда Вы оправились от вашего первого удивления этой до настоящего времени непоказанной самосвечения всего человечества, и Вы думаете о помещении вопроса о вашем цвете, ваше удивление будет возможно возобновлено, когда Вы слышите, что это не то же самое в различных частях тела, что правые руки являются светящимися синеватым огнем, в то время как левые руки появляются желтоватой краснотой, и что последние находятся на том счете, более ярком чем прежний; то, что то же самое различие существует между двумя ногами; это даже вся правая сторона вашего лица более темна и более синевата чем левая, и что, фактически, вся правая сторона вашего тела является синеватой и несколько более темной чем левая, в то время как вся левая сторона выходит красноватая-желтая и отчетливо более яркая.

It cannot fail to occur to you that here you encounter the same contrast of blue and red-yellow that met your attention in the light of the crystal, in sunshine, and in the flames of the magnet.

Этого не можно не заметить, что здесь Вы сталкиваетесь с тем же самым контрастом синих и красно-желтых, который привлек ваше внимание в свете кристалла, в свете, и в огне магнита.

Will the parallelism found existent in all cases between cool and blue, and lukewarm and red-yellow—odlight—be found and proved existent also in the case of the human light? That you hold for doubtful; and yet, were such a fact not verifiable, the nature of the human light would remain a puzzle.

Будет параллелизм, найденный существующим во всех случаях между прохладным синим, и теплым красно-желто-оранжевым, найден существующим также в случае человеческого света? То, что Вы держитесь скептически; и все же, был такой факт, не поддающийся проверке, природа человеческого света останется загадкой.

I experimented as follows, in August 1845, with a cabinet-maker named Bollmann, in Vienna, a medium-sensitive, 50 years of age :

Я экспериментировал следующим образом, в августе 1845, с краснодеревщиком по имени Bollmann, в Вене, средне-сенсетивным, 50 лет возраста:

I laid my right hand in his left, so that our fingers crossed, but scarcely touched. After a minute I replaced my right hand by my left fingers. I made these alternations a few times to and fro, and was informed by the sensitive that he felt my blue-lit right hand cooler than my yellow-lit left, which seemed to him much warmer.

Я положил мою правую руку в его левую, так, чтобы наши пересеченные пальцы, едва коснулись. После минуты я заменял мою правую руку моими левыми пальцами. Я сделал это чередование несколько раз туда и сюда, и сенсетив сообщал, что он чувствовал мой синее-освещенный холод правой руки и мой желто-теплый левый, который казался ему намного более теплым.

What I had been in search of was found. I repeated the experiment exactly with more than a hundred other sensitives, and the same was verified in every instance. Then I extended the experiment to the feet, the sides of the body, the cheeks, the ears, the eyes, the nostrils, even the two sides of the tongue, with innumerable diversifications of the conditions; but I invariably received one and the same result, namely, that to the sensitive’s left hand the whole right side of every human being, whether male or female, was felt to be cooler, and the whole left side, on the contrary, warmer.

То, в поисках чего я был, было найдено. Я повторил эксперимент с больше чем ста другими sensitives, и то же самое было подтверждено в каждом случае. Тогда я расширял эксперимент на ноги, стороны тела, щек, ушей, глаз, ноздрей, даже две стороны языка, с неисчислимыми разнообразиями условий; но я неизменно получал один и тот же результат, а именно, что к левой руке sensitive вся правая сторона каждого человека, или мужчины или женщины, как чувствовали, была более прохладной, и вся левая сторона, напротив, была более теплой.

You thus see that man is polarized from right to left, in just the same way, and with the same characteristics, as a crystal between the poles of its chief axis, as the magnet between its north and south, and as the sunlight between blue and red-yellow. And, as the effects, with their characteristics, are the same, we have the right to argue back that the causes also will be the same, and it follows that man too emits od, and just in the same two forms as we have hitherto observed in all other odic sources. I have tested cats, chickens, ducks, dogs, horses, and oxen in the same way; they were all found just the same. Plants, which I have investigated, from root to leaves, showed themselves subject to the same laws. Thus everything, the whole nature of organic life, beams and abounds in a streaming wealth of odic force, and if you will only call up for review this great comprehensive fact in its boundless range throughout the created Universe, you will witness the dawn of a new day for that of which man has hitherto named a small portion, with as much impropriety as inadequacy, “animal magnetism.” I shall take you on a cursory trial trip now, my theory in my hand, through this intricate territory : I have just handed you the key to its outer gate.

Вы таким образом видите, что человек поляризован на правую и левую стороны, только тем же самым способом, и с теми же самыми особенностями, как кристалл между полюсами его главной оси, как магнит между его севером и югом, и как солнечный свет между синим и красно-желтым. И, поскольку эффекты, с их особенностями, являются теми же самыми, мы имеем право утверждать назад, что причинами также будет то же самое, и из этого следует, что человек также испускает Од, и только в тех же самых двух формах, которые мы до настоящего времени наблюдали во всех других odic источниках. Я проверил котов, цыплят, уток, собак, лошадей, и волов таким же образом; они были все найдены все равно. Растения, которые я исследовал, от корня до листьев, показали себя подчиненными тем же самым законам. Таким образом все, вся природа органической жизни, сияет и изобилует в текущем богатстве силы odic, и если Вы будете только принимать для обзора этот большой всесторонний факт в его безграничном диапазоне всюду по созданной Вселенной, Вы засвидетельствуете рассвет нового дня, того из которого человек до настоящего времени назвал маленькую часть, с таким большим количеством неуместности, как несоответствия, “магнетизм животных.” Я возьму Вас в панорамное путешествие через эту запутанную территорию , теперь моя теория в моей руке,: я только что вручил Вам ключ к ее внешним воротам.