Старый 20.12.2003, 17:06   #2
Симеон Н.
Banned
 
Рег-ция: 23.11.2003
Адрес: Болгария
Сообщения: 38
Благодарности: 0
Поблагодарили 2 раз(а) в 1 сообщении
Отправить сообщение для Симеон Н. с помощью ICQ
По умолчанию АВВАКУМ НА СТРАЖЕ ИЛИ ПЕРСТЕНЬ НИКОЛАЯ РЕРИХА

http://www.ap.altairegion.ru/252-02/13.html

"Писателя Альфреда Хейдока похоронили вместе с серебряным перстнем, подаренным ему Николаем Рерихом. Похоронили в 1990 году на кладбище под горой Караульной в окрестностях Змеиногорска. Проводить в последний путь этого удивительного человека, прожившего почти сто трудных и интересных лет, пришла горстка людей, в основном местных жителей.
При жизни было издано несколько его книг, а тем не менее одна биография этого человека может составить целый роман.
Альфред Хейдок родился в 1892 году в семье латышского кузнеца. Жить на окраине империи он не захотел, выучил русский язык и перебрался к своему дяде в Тверскую губернию. Перед Первой мировой войной дослужился до управляющего небольшим заводом, однако был призван в армию, а после революции 1917-го оказался на Дальнем Востоке, откуда вскоре перебрался в Китай. Чтобы как-то сводить концы с концами, перепробовал множество профессий: был грузчиком, переводчиком, преподавателем русского языка, наконец, начал печататься.
В 1934 году произошло главное событие в жизни Хейдока. В конце апреля в Харбин приехал известный философ и художник Николай Рерих и прожил там несколько месяцев. Вокруг Рериха быстро образовался небольшой кружок единомышленников, были встречи, беседы о Шамбале и Агни-йоге, было истинное единение духовно близких людей. Здесь говорили о путях самосовершенствования, о поисках путей в Шамбалу. Однако обычным эпигоном, каковых в последующие годы у семьи Рерихов появилось великое множество, Альфред Хейдок не стал - оттолкнувшись от твердой почвы учения о живой этике, он пошел своим путем. Во время последней встречи Рерих, как одному из своих любимых учеников, подарил Хейдоку серебряный перстень с кораллом и бирюзой.
Во время Второй мировой войны Хейдок занимался антифашистской деятельностью, и в 1946-м ему разрешили вернуться в Россию. На радостях Хейдок написал письмо индийским друзьям и... был уличен в "шпионской" деятельности. Получил десять лет заполярных лагерей, освободился в 1956-м. Работал на Урале, потом в Казахстане. Там он познакомился с Людмилой Вертоградской, ставшей его женой, которая была на 53 года моложе его.
Этим летом мы с вдовой Альфреда Николаевича Людмилой Ивановной побывали на кладбище. На могильной плите выбито рериховское триединство - в большом круге три маленьких кружка. Даты жизни Хейдока: 1892 - 1990, жизненный путь почти в сто лет.
После смерти мужа Людмила Ивановна живет одна. Весь архив Альфреда Хейдока хранится в их небольшой квартирке. По словам Вертоградской, в архиве есть много интересных материалов, прозаические произведения, эссе, притчи, легенды. Все это надо бы издавать и изучать, но творчество писателя оказалось никому не нужно, и за последние годы о Хейдоке стали забывать.
- Людмила Ивановна, а сами вы не пытались выйти на какие-нибудь издания или издательства?
- Нужны деньги, чтобы вести переписку, ездить в города, договариваться, размножать тексты. А у меня пенсия - 700 рублей и даже телефона нет, чтобы созваниваться с издательствами. Для таких дел нужен человек, который бы не обманул.
- ?
- Чтобы помог издать и гонорар бы не забыл прислать.
- А было, что не присылали?
- Конечно, сколько раз. В конце 80-х - начале 90-х годов книги Хейдока выходили во Владивостоке, Магнитогорске. В Новосибирске повесть "Грешница" издали отдельной книжкой, в Петербурге вышла книга "Радуга чудес" тиражом 100 тысяч экземпляров. А вот про гонорар издатели почему-то забыли. Помню, когда мы еще жили на Балхаше, с нами списался какой-то деятель из Запорожья, переслал по почте штатив, ванночки, фотоматериалы, потом приехал сам, ночами переснимал книги Рериха, Блаватской, Хейдока. Тоже, наверное, потом где-нибудь издал. В Змеиногорске мы поселились в 1981 году. Искали городок, где была бы редакция газеты - по основной профессии я журналист, окончила Казанский университет. Альфред Петрович знал четыре языка: латышский, русский, китайский, английский, немалую часть жизни он прожил в Харбине и Шанхае. Он рассказывал, что это города такой плотности населения, что когда у него сдохла кошка, не было возможности найти свободного клочка земли, чтобы ее похоронить - все застроено и кому-то принадлежит. Он х отел жить на Алтае, чтобы это был маленький город где-нибудь в предгорье.
Из местной змеиногорской многотиражки меня вскоре уволили - практически без объяснений, просто нашли какой-то формальный повод. А потом к нам домой пришли люди в погонах и изъяли рукописи Альфреда Петровича, книги, переписку. Архив у нас полностью изымали дважды, что смогли, мы восстанавливали по памяти.
Альфред Петрович был уже полуслепой, когда мы переехали в Змеиногорск. Многое мне надиктовал, я записывала, правка текстам практически не требовалась, все у него было отредактировано в голове.
Как-то пришли к нам люди из горкома партии и говорят: может, вы сдадите своего мужа в дом престарелых, ему ведь уже 90 с лишним лет, а сами поезжайте в Барнаул, мы вас там как-нибудь устроим. Видимо, тогда властям очень важно было нас разлучить, так они хотели заставить его замолчать. А в Змеиногорске Альфред Петрович написал очень много, ему здесь нравилось жить и работать, в другом месте он бы столько не создал.
Есть три письма от Николая Рериха к Альфреду Петровичу, в одном из них он называет Хейдока "Аввакум на страже". Я думаю, он видел в нем духовного воина, который не отступится от своих идеалов, несмотря ни на какие лишения.
- Может быть, предложить часть архива музеям, пусть что-то хранится у них, изучается?
- А никто из наших музеев ничего не просит, видимо, им это не надо. Я предлагала одному краевому музею размножить кое-что из архивных материалов, снять копии, но там так и не нашли времени это сделать. Мне предлагали передать архив Хейдока в Латвию, где он родился, но я решила этого не делать. Нужно надеяться на лучшее, пока жива, буду его хранить.
...Когда мы шли на встречу с Людмилой Ивановной, нас предупредили, что она в общении человек трудный и, возможно, не пойдет на контакт. Действительно, поначалу разговор не получался, были со стороны Людмилы Ивановны какая-то болезненная настороженность и недоверие.
Ее можно понять, жизнь была полна конфликтов с властью, оскорблений, обид, непонимания со стороны окружающих. В такой ситуации трудно не озлобиться и навсегда не уйти в свою скорлупу.
Нам всем иногда так не хватает терпимости, умения выслушать и понять другого, оценить неповторимость каждой человеческой личности. Будем надеяться, что архив писателя Альфреда Хейдока все-таки не окажется где-нибудь в Прибалтике, а его лучшие произведения найдут достойного издателя, возможно, даже на Алтае."
Симеон Н. вне форума  
Показать ответы на данное сообщение Ответить с цитированием Вверх