[Чантор]

не за чайнофобию привожу цитаты, но эти отзывы о Китае принадлежат Н.К.Р.:

Спрашивается, для чего словари хранят тридцать две тысячи ненужных знаков? В этой ненужной ветоши сказывается все падение китайской эволюции. В результате, местные люди шепчут: "Не заходите в этот двор: там китайцы", или: "Разве можно ожидать справедливость от китайцев!

Лопнул последний китаец в караване. Выяснилось, что Сун каждую ночь проводит на базаре в карточной игре. Отрубленный палец не помог. Из четырех китайцев двое оказались курильщиками опия и двое игроками. Вот и лучший из встреченных китайцев, амбань в Аксу, стремится покинуть эту страну и чувствует, что ничего не может сделать.

Каждый день способны испортить китайцы, каждый день подобные китайцы способны превратить в тюрьму и пытку. Ждем вечер и готовимся все-таки к отъезду…

Горная дорога гораздо скорее позволит дойти до Урумчи". До получения ответа мы пойдем в ставку торгутского хана и в монастырь Шарсюмэ. Отвратительно это чувство поднадзорности и насилия. Какая же тут работа, когда за спиной стоит приказ амбаня и когда у генерал- губернатора "маленькое сердце". Испорчено все настроение, и опять сидим в каком-то китайском средневековом застенке…

Ясное утро. Лиловые горы. Будет жарко. Четкость гор и строений несколько напоминает Ладак. Можно бы радоваться, но опять является китайская гадость в лице конвойного солдата с наглым заявлением…Истинно, от всех предложений китайцев можно задохнуться…

А горы и белые стены так радостны! Но без китайской гадости не проходит и трех часов. Идет целая толпа "министров" и старшин гегена-правителя с двумя китайскими солдатами…
И вынесет ли Е. И.? Именно жару сердце ее не выносит. Где же ближайшая граница, чтобы укрыться от китайских мучителей?.. Китайцы своими проволочками точно преследуют Е.И….
Е.И. спрашивает: "Если бы китайцы нас приняли ладно, ведь многое от этого изменилось бы?"…

Из Карашара нам запретили осмотреть буддийские храмы, обрекли двенадцать дней тащиться по жарким пескам и нелепо запретили прикоснуться к любимым горам. Из Карашара, по приказу дуту, опять нас сделали поднадзорными ссыльными. Но зато мы знаем, что бедный геген окружен китайскими шпионами и под калмыцким кафтаном часто скрыта китайская сущность…

Америка ждет мои картины буддийских высот, но пусть китайское правительство разъяснит, почему мы не допущены в монастыри. В Сиккиме нас встречали с трубами и знаменами, а на китайской земле - с веревками…Скорей дальше от китайской гримасы!..
По хошутской дороге всего четыре дня до Урумчи, но мы, по приказу генерал-губернатора, должны идти долгой, пыльной, жаркой, некрасивой дорогой целых восемь дней. Такова китайская жестокость, чтобы заставить путешественников идти по пыли и в духоте и знать, что тут же рядом краткая дорога, полная горных красот. Не даром ни один из виденных нами даотаев и амбаней не мог назвать ни одного знаменитого современного китайского художника или ученого…

Рассказывают, вот отчего здесь вихри. "Китайское войско гналось за калмыцким богатырем. Сильный был богатырь. Вызвал себе но подмогу вихрь с гор и сам ускакал, а вихрь разметал китайскую силу, и некому было заклясть вихрь. Так он здесь и остался"…

Сегодня я сказал трем китайским высшим чиновникам так: "Мне 52 года. Я был встречен почетно в 23 странах. Никто в жизни не запрещал мне свободно заниматься мирным художественным трудом. Никто в жизни меня не арестовывал. Никто в жизни не отнимал от меня револьвера как средства защиты. Никто в жизни не высылал меня насильственно в нежелательном мне направлении. Никто в жизни не вскрывал самовольно моих денежных пакетов. Никто в жизни не возил вместе со мной арестантов. Никто никогда не обращался со мной, как с разбойником. Никто никогда не отказывал принять во внимание просьбу пожилой дамы, основанную на вопросе здоровья. Но китайские власти все это проделали. Теперь наше единственное желание - как можно скорее покинуть пределы Китая, где так оскорбляют мирную культурную экспедицию…
Нас предупреждают, что здесь много краж. Генерал-губернатор о нашем проезде не послал обещанного приказа. В конце концов и хорошо! По крайней мере у нас нет и капли сознания, что китайцы хоть что-нибудь сделали, кроме оскорблений, насилий и препятствий…
Вечер начался неспокойно. Приехали странные китайцы с десятью солдатами. Исполняют какое-то таинственное поручение генерал-губернатора. Едут в Пекин и Москву. Плетется какая-то сеть. Получили совет - уезжать немедленно, привязать, заглушить колокольцы под дугою и погасить огни. Неспокойно…

Как мало знают Китай, а в особенности в Америке. Помню, Лауфер в Чикаго говорил мне: "И чего это носятся с китайцами, не зная их". Тогда и мы еще знали только "музейный" Китай, но не действительность Синьцзяна…

И здесь на Иртыше доходят рассказы о жестокости китайцев. Едущие пограничники вспоминают о виденных ими китайских пытках. Осужденного опускают в полый столб с набитыми внутри острыми шипами. Тело тяжестью своею бросают на шипы. Или через нос и носоглотку и через рот пропускают конский волос и начинают им пилить. Или вводят конский волос в область глаза…
Вы спросите: "Отчего гниет Китай?". От беспринципности и бесчеловечности…
Есть же где-то светлые и смелые, и честные китайцы, но ведь мы-то их не видим. А так хотели бы увидеть!..
Лишь бы не было новых китайских преследований!


"Сознание человеческое часто - как хвост собачий. Уж если свернулся калачиком - как его ни выпрямляй, а он все скрутиться норовит". Так сказали древние китайцы… (Алтай-Гималаи)