[Андрей Вл.]

Сообщение от aurora

Ваши авторы меня мало вдохновляют, и наверное в этом причина неприятия, сказанного мной.
Спасибо.

Ну тогда, Ув. Аврора, "последняя попытка"...

Давайте разделим (временно!) "три ветви" алхимии, т.е. египетскую, китайскую и александрийско-эллинистическую. Последняя дала рождение средневековой западноевропейской алхимии. Если рассматривать (ТОЛЬКО!) её, то Ваши утверждения верны, а мои - нет, но мы беседуем "за всю алхимию"!
Обычно выделяется три этапа становления александрийско-эллинистической алхимии (АЭА в дальнейшем):
1. Период технической рецептуры, относящейся к сплавам, крашению и имитации золота (например, Лейденский и Стокгольмский папирусы, датируемые 3 в н.э.);
2. Философский период, который, вероятнее всего, начинается с Болоса из Мевде (2 в. до н.э.) и находит отражение в "Physika kai Mystica" ("Физика и мистика");
3. Период собственно алхимической литературы, которую составляют писания Зосимы (3-4 вв.) и его комментаторов (4-5 вв.).
В Средиземноморье, в указанный период, наблюдался растущий интерес к традиционным техникам и наукам, касающимся химических веществ, драгоценных камней, растений.
Эллинистический Восток унаследовал все технологии по обработке металла от Месопотамии и Египта, и мы знаем, что, начиная с XIV в. до н.э., жители Месопотамии знали о золотой пробе. Трансмутация, главная цель эллинистической алхимии, не была для современного ей состояния науки абсурдной, так как единство материи с некоторых пор вошло в догмы греческой философии. Когда "греческий разум" соприкасался с наукой, он выказывал замечательную способность к наблюдению и суждению.

Тем не менее, при чтении текстов греческих алхимиков наблюдается отсутствие в них интереса к физико-химическим явлениям, т.е. именно отсутствие научного духа.

Повторюсь, что если бы мы говорили только об АЭА, то мне бы было "нечем крыть"!

Цитата Ш.Тейлора: "Кто работал с серой, не мог не заметить тех любопытных явлений, которые происходят в результате плавления и последующего нагревания расплава, но, хотя сера упоминается сотни раз, нигде не говорится о каких-либо ее свойствах, помимо воздействия на металлы. Такой контраст с духом греческой классической науки наводит на мысль, что алхимиков не интересовали те природные явления, которые не служили их целям. Было бы ошибкой, тем не менее, видеть в них только искателей золота, так как религиозный и мистический тон, особенно в поздних трудах, плохо согласуется с духом стяжательства .... В алхимии вы не найдете никакого научного импульса .... Никогда алхимики не применяли научный подход". Тексты древних алхимиков свидетельствуют, что этих людей интересовало не изготовление золота и что, на самом деле, они говорили не о настоящем золоте. Химик, который изучает их труды, испытывает те же чувства, что и каменщик, желающий извлечь практические сведения из труда по франкмасонству".

Вроде всё склоняется "к внутренним делам", что справедливо и верно, но есть кое-что ещё ..., как и в Китае, алхимиков заботил не только "дух", но и "материя" или "дух (в)материи". Именно в понятии о сложной и драматической жизни Материи заключается разительное отличие алхимии от классической греческой науки. Есть основания полагать, что переживание драматической жизни Материи стало возможным через знакомство с греко-восточными мистериями.

С самого начала в греко-египетской алхимической литературе присутствует сценарий "страданий", "смерти" и "воскресения" Материи. Opus magnum, трансмутация, которая находит завершение в Философском Камне, достигается прохождением вещества через четыре фазы, названные по цвету, который приобретают его ингредиенты: melansis (черный), leukosis (белый), xanthosis (желтый), iosis (красный). "Черный" (nigredo) у средневековых авторов) символизирует смерть, однако необходимо подчеркнуть: свидетельство о четырех фазах опуса есть уже в "Physika kai Mystika", т.е. в первом собственно алхимическом тексте (2-1 в. до н.э.). Четыре или пять фаз опуса (nigredo, albedo, citrinitas, rubedo, иногда viriditas, иногда cauda pavonis) в многочисленных вариантах сохраняются в течение всей истории арабской и западной алхимии.
Более того, именно мистическая драма бога: его "страдания", "смерть" и "воскресение", – переносится на материю с целью ее трансмутации. В общем, алхимик относится к материи так, как в мистериях относились к божеству: минеральные вещества "страдают", "умирают", "перерождаются" на иной лад, т.е. трансмутируют.

Если принять во внимание универсальность этой посвятительной схемы, а, с другой стороны, связь между металлургами, кузнецами и шаманами; если представить такую вероятность, что древние сообщества металлургов и кузнецов Средиземноморья имели свои собственные мистерии, то "видение Зосимы" вписывается в духовный мир, присущий традиционным обществам. Тогда сразу проясняется и огромное новшество алхимиков: они перенесли на Материю посвятительную функцию страданий. Благодаря алхимическим операциям, тождественным "мучениям", "смерти" и "воскресению" миста, вещество превращалось, т.е. достигало трансцендентного состояния: оно становилось "золотом". Золото, как известно, – символ бессмертия. Таким образом, алхимическая трансмутация означает достижение материей совершенства, а для алхимика – завершение его "посвящения".

В традиционных культурах руды и металлы рассматривались как живые организмы: говорилось об их зачатии, созревании, рождении и даже об их браке. Греко-восточные алхимики восприняли все архаические верования и сообщили им новое значение. Алхимическое соединение серы и ртути почти всегда выражалось в терминах "брака". Однако этот брак был также мистическим союзом двух космологических начал. В этом проявилась новизна алхимической перспективы: жизнь материи более не обозначается в терминах "витальной" иерофании, а приобретает "духовное" измерение; иначе говоря, воспринимая посвятительное значение драмы и страданий, Материя принимает также и судьбу Духа.
"Посвятительные испытания", которые для Духа завершаются освобождением, просветлением и бессмертием, в случае с Материей ведут к трансмутации. Таким образом произошло переосмысление "старого мифо-ритуального сценария" (вызревание и рост руды в утробе Матери-Земли; плавильная печь, уподобленная новой теллурической матке, где руда завершает свое созревание; рудокоп и металлург, заменяющие собой Мать-Землю, дабы ускорить и завершить "рост" руды" с "трансмутацией" ... в "таинство самотрансформации".


Если говорить о "металлургии в алхимии египетской", то свидетельств достаточно! Технические рецепты металлургии и производства золотых и серебряных прослеживаются уже с 14 в. до н.э. (к примеру Папирус Эберса) В них , несомненно, содержится иератический контекст, т.к. в традиционных обществах алхимические действия сопровождались ритуалами.
Лейденский и Стокгольмский Папирусы, содержащие чисто "химические" рецепты были найдены в одной фиванской гробнице, недалеко от магических Папирусов № XII и XIII, опубликованных Прейзенданцем.
Многочисленны примеры "тайного языка", использовавшегося в Месопотамии при составлении рецептов по изготовлению стекла (уже в 17 в. до н.э.) и синтетического лазурита, так же, как и при составлении медицинских рецептов.
Предупреждение, множество раз повторяемое в месопотамских медицинских текстах 7 в. до н.э.: "Тот, кто знает, может показать тому, кто знает, но тот, кто знает, не должен показывать тому, кто не знает", – встречается уже в рецептах по изготовлению стекла касситского периода т.е. десятью веками ранее.
Алхимическая эллинистическая литература изобилует настойчивыми увещеваниями и заклятьями, запрещающими открывать непосвященным эзотерические тайны. Останес "укрыл тайны с такой же осторожностью, как зрачки своих глаз; он повелел, чтобы они не передавались недостойным ученикам" и т.д.
Обязательность сохранения тайны opus alchymicum дошла с конца античной эпохи до наших дней.

Впрочем, передача "секретов мастерства" письменным путем – это иллюзия современной историографии.

Что касается китайской алхимии, то я повторяться не буду, " там аналогично" ...
Кудесник Ли Чжао-цзюнь советует императору У династии Хань: "Принесите жертву плавильной печи (цзао), и вы сможете заставить явиться (сверхъестественные) существа; когда вы вызовете эти существа, порошок киновари сможет превратиться в желтое золото; когда желтое золото будет получено, вы сможете сделать из него сосуды для еды и питья, и тогда предел вашей жизни отодвинется....
Поиск золота подразумевал равным образом поиск духовный. Золото обладало чертами царствующей особы: оно находилось в "Центре Земли" и было мистически связано с цю (сернистый мышьяк или сера), желтой ртутью и Будущей Жизнью ("Желтые Источники"). Так оно представлено в "Хуайнань-цзы", тексте прибл. 122 г. н.э., где мы также находим веру в быструю метаморфозу металлов. Алхимик просто ускоряет процесс. Как и западный, китайский алхимик соучаствует в деле Природы, лишь убыстряя его ритм. Золото и нефрит, поскольку они относятся к началу ян, предохраняют тело от разложения. По той же причине сосуды из алхимического золота продлевают жизнь ...

Традиционное отождествление микрокосма и макрокосма соединяет пять космологических элементов (вода, огонь, дерево, воздух и земля) с внутренними органами человека (сердце с существом огня, печень с существом дерева, легкие с существом воздуха, почки с существом воды, желудок с существом земли). Микрокосм – тело человека – в свою очередь трактуется в алхимических терминах: "огонь сердца красен, как киноварь, а вода почек черна, как свинец". Вследствие этого человек в своем собственном теле обладает всеми элементами, составляющими Космос, и всеми жизнетворными силами, обеспечивающими его периодическое обновление. Надо лишь усиливать известные элементы.