[Николай А.]

Многие спрашивают: интересно, а какая же сейчас позиция Л.В. Шапошниковой по вопросу Наследия семьи Рерихов, оставшегося на квартире Ю.Н.Рериха. Думаю, что эта позиция частично отражена в её выступлении ниже.

-----------------------------------------------------
«Рерихи - это мост между культурами Индии и России»

Выступление Л.В. Шапошниковой на вечере, посвященном С.Н. Рериху, 30 января 2006 г. в МЦР

Сегодня в 14-й раз мы отмечаем день памяти Святослава Николаевича Рериха. Очень трудно, если вы выступали каждый год в этот памятный день, сказать что-то новое. Но жизнь этого человека была столь многогранна и богата, что всякий раз возникает какая-то удивительная ее сторона, которая ранее была нами незамечена. И вот нынче по-особому звучит одиночество Святослава Николаевича в последние его годы. Раньше, когда семья была полной и четверо слаженно работали, у каждого в этой большой и важной работе была своя часть. Когда трое ушли из жизни, Святослав Николаевич, оставшись в одиночестве, чувствовал себя очень дискомфортно. Прежде, каждый раз, когда возникали трудности, он мог посоветоваться с кем-либо из близких, но это стало совершенно невозможно после того, как он остался один.
Он проводил выставки в Советском Союзе. Может быть, кто-то из вас бывал на них и видел Святослава Николаевича.
Каждый день он приходил на эти выставки, общался с теми, кто пришел смотреть его картины и картины Николая Константиновича. Однажды я спросила: "Святослав Николаевич, Вы не устаете? Ведь так с утра до вечера, по 8-10 часов, стоя, без всякого перерыва, Вы продолжаете общаться с людьми". Он посмотрел на меня и ответил: "Вы знаете, ведь кто-то должен прийти. Я не знаю кто. Но кто-то должен прийти". Эта фраза тогда для меня оставалась загадочной - теперь я понимаю, что он ждал какую-то помощь кроме той, которую каждый из нас пытался ему оказать.
Самым главным вопросом, оставшимся ему в наследство от семьи, был вопрос передачи наследия родителей России. Так получилось, что наследие Елены Ивановны и Николая Константиновича было разделено на две части между их сыновьями еще при жизни родителей: одна часть принадлежала Святославу Николаевичу, другая - Юрию Николаевичу. Вы знаете, что Юрий Николаевич в 1957 году уехал из Индии в Россию и стал гражданином Советского Союза. Часть своего наследия он передал в Министерство культуры... Я не буду подробно рассказывать всей истории и чем она завершилась. Дело в том, что Юрий Николаевич ушел очень неожиданно из жизни, и Святослав Николаевич пытался получить его часть наследия - он был законным наследником, родным братом. Но, к сожалению, наше государство себя так повело, что все усилия, которые предпринимал Святослав Николаевич, для того чтобы это наследие перешло к нему (а усилия эти были достаточно большими), никаких результатов не дали.
Был один результат - тот, который, как правило, случается с великими наследиями, когда люди, окружающие владельца наследия, мало ощущают ответственность за наследие. Это относится как к государству, так и к обычным людям. Закончилось все тем, что сейчас часть наследия, принадлежавшая Юрию Николаевичу, ровно половина - очень интересная, с архивом, с реликвиями Центрально-Азиатской экспедиции, с картинами Николая Константиновича Рериха, с письменными документами и так далее, - находится в распоряжении больного (и я должна это подтвердить) человека по фамилии Васильчик. Сейчас он разбазаривает реликвии и картины, продавая их направо и налево (мы получили подтверждение этим фактам), не будучи даже в законном владении, поскольку Ираида Михайловна Богданова, которая вышла замуж за Васильчика, также не имела права на это наследие. Вот ситуация: на наших глазах гибнет великое наследие. Когда образовался Советский Фонд Рерихов и Святослав Николаевич приехал для того чтобы посмотреть, что и как мы успели сделать, он оставил нам доверенность на то, чтобы мы отстояли его права на наследие Юрия Николаевича. Но нам тогда тоже не удалось это сделать. Пока все остается в подвешенном состоянии, и, естественно, я полагаю, так или иначе нам придется этим заняться, хотя позиция государства крайне отрицательна. Несмотря на то что в прокуратуру были сообщены данные о незаконности всей ситуации, сложившейся вокруг наследия Юрия Николаевича, прокуратура отказала в открытии дела.
Что касается части наследия, принадлежавшей Святославу Николаевичу, то, казалось бы, здесь все в порядке. Святослав Николаевич нашел, кому передать наследие, и юридически все оформил. Эта часть наследия оказалась в России в полной сохранности и присутствует в пространстве, где вы сейчас находитесь и где помнят о Святославе Николаевиче.
Но и с этим наследием не все у нас получилось как должно, поскольку организации, в том числе международные, которые были созданы Рерихом ранее, в частности, в Америке, рассчитывали, что часть наследия, принадлежавшая Святославу Николаевичу, будет передана в Америку, а не в Россию.
Пропагандистом этой идеи был Даниил Энтин, нынешний исполнительный директор Музея Николая Рериха в Нью-Йорке. Он усиленно распространял слухи о том, что Святослав Николаевич, как говорится, не совсем здоровый человек, если передал наследие в Советский Фонд Рерихов. Энтин настроил против нас организацию, основанную в свое время Николаем Константиновичем, "Корона Мунди" ("Венец Мира"), которая тогда действовала в Швейцарии, Германии и Америке. В 1991 году я была приглашена на конгресс "Короны Мунди" в Женеву и впервые столкнулась с вопросом: "А почему наследие ушло в Россию? Почему Святослав Николаевич пере это наследие в Россию?" Заметьте, этот вопрос мне задали, когда Святослав Николаевич еще был жив! Я сказала: "Может быть, об этом вы спросите самого Святослава Николаевича?" Но поскольку они этого не сделали, я ответила, почему. Я рассказала о массовом рериховском движении в России, о том, что сделала Россия для творческого осмысления и исследования наследия, и многое другое. Отношение на конгрессе к передаче наследия сразу совершенно изменилось. Только Энтин остался при своем мнении.
Позже я разговаривала со Святославом Николаевичем о Данииле Энтине. Будучи человеком очень лояльным к другим, он все же как-то сказал: "Вы знаете, я ему не доверяю. Я ему не доверяю, от него все что угодно можно ожидать". Я поняла это по действиям нашего "друга" Даниила Энтина.
Дело в том, что и в самой России, в том числе в рериховских организациях, были недовольные передачей наследия Советскому Фонду Рерихов, который потом стал называться Международным Центром Рерихов. Недовольным казалось, что каждый из них - Иванов, Петров, Сидоров - заслуживает, чтобы именно им отдали это наследие. Но сделать ничего они не могли. И эта ситуация, эта традиция недовольства до сих пор остается живой.
Так отрицательная позиция Энтина по поводу действий Святосла¬ва Николаевича и позиция ряда деятелей рериховского движения (в частности, питерских), а также ряда рериховских организаций, я не буду этого скрывать, слились в одно русло. В результате такого слияния Даниил Энтин вместе с представителем этого недовольного меньшинства России Дмитрием Поповым нарушили авторские права Елены Ивановны Рерих и опубликовали ее дневники, которые она просила не публиковать. Энтин все время пытался доказать, что авторские права на дневники Елена Ивановна передала именно Музею Николая Рериха в Нью-Йорке: "У нас есть документы", "У нас есть письма" и так далее. Но доказательств не было, кроме вот таких наглых попыток оправдать неправомочные действия.
Можно еще много рассказывать. Мы боремся, мы судимся, мы, в конце концов, победим, какое бы юридическое право у нас в стране ни существовало, даже если оно уменьшается, как шагреневая кожа, и остается лишь небольшой кусочек. Но будем надеяться - нам удастся восстановить справедливость.
Когда Святослав Николаевич был жив, он знал об этой ситуации. Он всячески нам помогал, писал письма президенту, обращался к рериховским организациям. Он переносил все это с болью. Потому что, в конечном счете, это было непризнанием его решения. И, к сожалению, оно превратилось в непризнание его самого среди определенной части рериховцев и тех людей, которые были связаны с ним лично. В день памяти я не хочу долго говорить о таких вещах...
Скажу о том, что в 2004 году, когда отмечался столетний юбилей Святослава Николаевича Рериха, делегация МЦР была приглашена в Индию на празднества. Я с радостью и одновременно с болью за собственную страну увидела, как относятся в Индии к Рерихам люди самого высокого ранга - и премьер-министр, и министр иностранных дел, который принял нас с Юлием Михайловичем Воронцовым. На встречах все они говорили: "Рерихи - это мост между культурами Индии и России". Актуальный, не потерявший своей силы мост был проложен и через самого Святослава Николаевича Рериха. Святослав Николаевич и Юрий Николаевич принесли нам и философские идеи, и идеи художественного творчества, и научные идеи, которые были выработаны семьей Рерихов.
Если говорить о Святославе Николаевиче, то чем больше времени проходит с момента его ухода, тем больше мы видим его истинное лицо, его величие, его мужество, его стремление соединить два народа - России и Индии. Это ему удавалось и удалось. Тот мост, который он проложил в большом труде и большом мужестве, остается у нас и до сих пор действует.

/Газета «Содружество», N 1 (19) ноябрь 2005 – февраль 2006 год/