[adonis]

Всё выделено мною.

16.01.1937 Николай Рерих Рихарду Рудзитису
Прекрасно, что у Вас крепнет мысль о Конгрессе будущего лета. Конечно, место и все прочие ближайшие условия Вы выработаете совместно с Литовским обществом. Мы так сердечно расположены к председательнице Монтвид и потому особенно порадовались, видя и в Вас такое же чувство к ней. Наверное, Конгресс будет иметь пять секций: Учение Жизни – философская; 2) Пакт и Знамя Мира; 3) научная; 4) художественная и 5) женского единения.

30.04.1937 Николай Рерих Рихарду Рудзитису Вчера мы получили с письмом Карла Оттоновича от 19 апреля, за которое его очень благодарим, прекрасно обработанные меморандумы для представления на будущую конференцию балтийских министров. Очень хорошо, что успели вынуть фразу относительно протектората, очень – как пишет Валковский – справедливо предупредил Шклявер. Одно нас беспокоит: в основном меморандуме Пакт называется «Пакт Мира Рериха», – а между тем Пакт всюду называется «Пакт Рериха для охранения культурных ценностей». Знамя, входящее в Пакт, называется «Знаменем Мира». Мы опасаемся, как бы изменение титула Пакта не внесло затруднения недоразумения. Если одни страны подпишут «Пакт Рериха», а другие «Пакт Мира Рериха», то в международном значении это может показаться чем-то совершенно различным. Кроме того, опасаемся, что Пакт Мира вряд ли может быть подписан отдельными государствами, и министры могут счесть это вторжением в сферу международной политики и мирных конференций. Ведь одно дело бесспорное охранение культурных ценностей, а совсем другое – отвлечённое рассуждение о мире вообще. Очень опасаемся, чтобы это обстоятельство не внесло бы отрицательных следствий. Если конференция отложена и имеется ещё достаточно времени, то не лучше ли хотя бы в общем французском меморандуме назвать Пакт по его первоначальному титулу:
ROERICH PACT
(Treaty for the Protection of Artistic and Scientific Institutions and Historic Monuments)[1]
Если почему-либо в общем тексте меморандума это уже изменить неудобно, то нельзя ли приложить дополнительное письмо, в котором между прочим (не подчеркивая предыдущее название как ошибку) было бы упомянуто название Пакта в его первоначальном виде. Это тем легче, ибо в литовском меморандуме упоминается именно «Пакт Рериха». Кроме того, если придётся дать это дополнительное письмо или переговорить по этому поводу, не называйте Пакт де Рерих[2], а просто Пакт Рерих[3], ибо и такие изменения в титуле иногда могут вести к нежелательным последствиям. Интересно, какой именно текст Пакта был представлен Вами правительствам для подписания. Если текст для подписи взят первоначальный (французский из первого тома о Пакте) и если есть время, запросите Г.Г. Шклявера, нужно ли, чтобы был подписан этот полный текст, или же теперь будет выражено принципиальное согласие на такой Пакт Рериха для охранения культурных ценностей. Сообщите нам, пожалуйста, по каким мотивам личным Балодис и Адамович не подписали меморандум. С моей стороны ничего лично отрицательного с ними никогда не было, а мой добрый отзыв о Балодисе я даже подтвердил в статье Латвия. Очень желательно выяснять причины таких действий – ведь не можем же мы предположить, чтобы председатель Комитета по охранению латвийских древностей был вообще против охранения культурных сокровищ в мире. Кроме того, как мы слышали от Г.Г. Шклявера, интеллектуальные работники в Париже согласны с Пактом, поэтому на чём же может быть основано воздержание г. Адамовича? Таким образом, будем всячески выяснять истинное положение вещей, что поможет для устранения многих недоразумений.
Теперь о титуле самого нашего Общества. Покойный Феликс Денисович незадолго до своего ухода хотел по примеру прочих обществ переименовать длинное название в краткое «Латвийское общество Рериха», но за болезнью не успел это провести. Мы бы ничего не имели и против существующего названия, если оно будет относиться к Музею Рериха, существующему в Риге. Вы понимаете, нужно избежать, чтобы какой-либо другой Музей не стал высказывать каких-либо претензий на картины. Поэтому если сейчас неудобно менять титул Общества, то, во всяком случае, внутренним постановлением правления нужно закрепить, что в данном случае имеется в виду Музей в Риге. Число картин с вновь прибывающими вполне позволяет это считать Музеем. Кроме того, впоследствии могут быть присоединены и отделы латвийского искусства – это было бы очень желательно.
Прилагаем копию письма к Зенкевичу, из которого Вы видите нашу точку зрения относительно шанхайского издания Агни-Йоги. Сегодня же запаковывается последняя часть второго тома и завтра будет выслана. Таким образом, этот жертвенный труд закончен. Сколько любви, труда и рвения будет собрано около этого. Скажите, какие именно письма были от Елены Фёдоровны – эта психология нам интересна. Можем себе представить, сколько труда было Вами положено на последнее издание. Радуемся, что книга памяти Ф.Д. вышла и будет книгой доброй. Вы знаете, как мы ценим во всём глаз добрый. А в такой памятной книге, насыщенной добром, именно, должна быть выражена светлая память о незабвенном Ф.Д.

04.05.1937 Николай Рерих Рихарду Рудзитису Сейчас получили Ваши и Гаральда Феликсовича письма от 21 и 25 апреля. Прекрасные письма, они показывают, что Вам удалось совершить огромный шаг, приобретя общественное мнение. В конце концов, совершенно неважно, по каким правительственным перипетиям будет кататься Пакт. Прежде всего общественное мнение должно принять его и осознать значение охранения культурных сокровищ. Такое приобретение общественного мнения послужит и для развития Общества вообще. Из более или менее закрытого Вам удалось выйти на широкую общественную арену. Таким образом Вы – все участники Общества приобретёте всевозможные новые пути к продвижениям. Каждый правильно служащий делу культуры неминуемо и сам продвинется. Это очень хорошо, делайтесь всё большими, замечательными, истинными строителями народного достояния. Да будет.
В предыдущем письме мы писали о титуле Пакта. Конечно, если заявление уже подано и подписи собраны, то, конечно, перестраивать что-либо сейчас не имеет смысла и может внести даже вредную путаницу. Но после конференции, когда Вам, естественно, много раз придётся поминать Пакт, Вы скажете не «Пакт Мира Рериха», но «Пакт Рериха» – по охранению художественных и научных ценностей. Спешу написать это, чтобы Вы не стали что-либо перестраивать в уже законченных бумагах. Ведь мы должны всячески избегать каких-либо неувязок. Конечно, при переговорах с лицами духовными Вы подчёркиваете, что и церкви входят в круг охранения. Очень забавно суждение Пурвита, и Вы правильно ему возразили, что если Знамя воспрепятствует ведению войны вообще, то это было бы замечательнейшим достижением. Подобные Пурвиту суждения нам пришлось слышать от одного американского доктора, который таким образом явился неожиданным апологетом войны. Но тот был весьма некультурный, и потому мы совсем не удивились его диким выводам. Странновато, что ни Пурвит, ни Балодис не откликнулись на мои сердечные о них отзывы. Другие многие поступали иначе. Во всяком случае, чрезвычайно поучительны все мнения, выслушанные Вами «про» и «контра»[1]. Это поможет Вам ориентироваться и при всяких будущих культурных выступлениях. Ведь когда придут картины, то опять-таки, конечно, произойдёт движение воды, и Вам опять придётся призвать под знамёна всех действующих и резервистов.

08.06.1938 Рихард Рудзитш Елене и Николаю Рерих Зенкевич в своём письме пишет, что они решили «для ограждения Учения и дела Н.К. от атак этих тёмных сил принять некоторые меры. В Шанхае по инициативе А. П. Бонча-Томашевского будет организован местный Комитет по защите Пакта Рериха и организован двухмесячный сборник – журнал Знамя Мира, в котором примут участие дальневосточные последователи Учения. Лично я решил взять на себя ответственность по защите Пакта и имени Н.К. в Северном Китае»... Дал ли Н.К. своё согласие на такое название журнала и был ли он осведомлён о плане журнала? Хочу спешно написать как Зенкевичу, так и Бончу-Томашевскому. Было бы прекраснее, если бы руководство Комитетом и журналом взял в свои руки Зенкевич, так как его интуиции можно больше довериться, и чувствую, что он духовно развивается. Но он не живёт в Шанхае

23.11.1938 Елена Рерих Рихарду Рудзитису Также не следует переоценивать Г.Г.Шклявера, о нём я писала Карлу Ивановичу в 34-м году. Привожу выдержку, к которой нечего прибавить. «Г.Г. очень ценный сотрудник для внешних и некоторых дипломатических сношений и всего, что касается до дела Пакта и Знамени Мира в Европе, также и для устройства разнообразных культурных выступлений при Парижском центре. Он имеет книги Учения, но духовно никогда не подходил и не знает вообще, что есть духовный подход. Нужно брать людей такими как они есть, и, не звуча на одно, они прекрасно работают в другом. Но есть люди, которые по характеру своему очень любят дать всем понять, что они обладают всеми и даже особыми полномочиями... этим они добиваются своих целей... К таким типам принадлежит Г.Г. и ещё некто М.Тарасов». Потому с Г.Г. нужна осторожность, и советую ни во что, кроме определённого и формального дела, его не посвящать

29.05.31 Рерих Е.И. Письма. 1929-1938 т.1 Перед нами время величественное и грозное, и потому только напряжением всех сил победим. Думайте шире широкого, все вместе обсуждайте, как лучше понять и применить посылаемое! Умейте с достоинством отвечать всем невеждам и разрушителям культуры! Сейчас нужно явить самое широкое понимание Знамени Мира. Нужно понять Знамя Мира и Культуры как величайший символ. Да, я вижу, как в недалеком будущем будет основана Лига Культуры, в которую войдут все лучшие представители мысли, знания и творчества и где женщина скажет свое слово, и эта Лига Культуры будет собираться под Знаменем Мира. Лига Культуры сменит мертвую Лигу Наций. События в Испании еще раз наглядно показали миру, как своевременна идея Знамени Мира! Новые события идут и заставят призадуматься противников Культуры... но не слишком ли поздно одумаются они?