[Dron.ru]

Авва Кассиан говорил: вот что сказал нам авва Моисей: хорошо не утаивать своих помыслов, но открывать их старцам духовным и рассудительным, а не таким, которые состарились от одного только времени. Ибо многие, смотря на старческий возраст и открывая свои помышления, вместо уврачевания, по неопытности выслушивающего, впадали в отчаяние. Так, был один брат из числа самых ревностных. Будучи сильно возмущаем демоном любодеяния, пришел он к одному старцу и открыл ему свои мысли. Сей выслушал, но, будучи неопытен, в негодовании назвал брата гнусным и недостойным образа монашеского, так как имеет такие мысли. Услышав это, брат пришел в отчаяние, оставил свою келью и пошел в мир. По устроению же Божию, встретился с ним авва Аполлос. Видя его возмущенным и сильно опечаленным, авва спросил его: что за причина такой печали, сын мой? Сначала он от сильного уныния ничего не отвечал. Потом, будучи много упрашиваем старцем, открыл ему дело, говоря: меня возмущают помыслы любодеяния, я ходил к такому-то старцу, открыл ему их, и по слову его, мне не осталось надежды на спасение; итак, я, отчаявшись, отхожу теперь в мир. Выслушав это, отец Аполлос, как мудрый врач, долго ободрял и вразумлял его, говоря: не представляй сие странным, сын мой, и не отчаивайся! И я в таком возрасте и седине возмущаюсь сильно подобными помыслами. Итак, не теряй духа при этом разжжении, которое врачуется не столько старанием человеческим, сколько Божией милостью; только сделай ныне для меня милость, возвратись в свою келью. Брат так и сделал. Ушедши от него, авва Аполлос пошел в келью того старца, который отверг брата и, став близ кельи его, молился Богу со слезами, говоря: Господи, приводящий искушения на пользу, обрати борьбу брата на старца сего, дабы чрез опыт научился он в старости своей тому, чему не мог научиться в продолжение многих лет, дабы он мог сострадать борющимся. Когда авва кончил молитву, видит эфиопа, стоящего близ кельи, и пускающего стрелы на старца. Будучи уязвлен ими, старец тотчас, как бы от упоения, начал колебаться туда и сюда и, не могши терпеть, вышел из кельи и пошел в мир тем самым путем, коим шел юный брат. Авва Аполлос, зная о приключившемся, встретился с ним и, подошедши, говорит: куда идешь и что за причина одержащего тебя смущения? Устыдившись, что все с ним случившееся известно святому, он от стыда ничего не сказал. Тогда авва Аполлос сказал ему: возвратись в келью свою, впредь знай свою немощь и считай себя доселе или неузнанным от диавола, или даже презренным, когда ты не удостоен борьбы с ним, посылаемой на ревностных иноков. Что я говорю - борьбы? Ты нападения не мог перенести даже один день. Это произошло оттого, что ты, приняв к себе юношу, имевшего брань с общим врагом, вместо того, чтобы укрепить его в борьбе, вверг его в отчаяние, не размыслив о той мудрой заповеди, которая говорит: избави ведомыя на смерть, и искупи убиваемых, не щади (Притч. 24: 11), ни о притче Спасителя нашего Бога, говорящей: трости сокрушенны не преломит, и лена внемшася не угасит: дондеже изведет в победу суд (Мф. 12: 20). Ибо никто не может переносить козней врага, ни даже угасить разжжения, если благодать Божия не охранит человеческой немощи. Итак, чтобы совершилось на нас это спасительное смотрение, будем общими молитвами просить Бога, чтобы Он отвел обращенный на тебя удар: Той бо болети творит и паки возставляет... и руце Его исцелят... (Иов. 5: 18), смиряет и высит: мертвит и живит, низводит во ад и возводит: (1 Цар. 2: 7, 6). Сказав это и помолившись, Аполлос тотчас избавил старца от належащей брани, дав ему при этом совет просить Бога, чтобы Он даровал ему язык научения, еже разумети, егда подобает рещи слово во отверзение уст своих (Ис. 50: 4, Еф. 6: 19).